Демон с лицом ангела

Вот и настал день показа, уже далеко не первый выпуск коллекции в жизни Джона и хотя он и не был ни судьбоносным, ни определяющим, волнение не отпускало. Джон с утра посетил зал, чтобы удостовериться, что он оформлен должным образом, все специалисты на месте, ничего не забыто и не перепутано. Гарри носилась между этажами, умудряясь разговаривать сразу по двум телефонам, и одновременно что-то пояснять еле поспевающему за ней ассистенту. Ирэн, отдававшая последние распоряжения относительно рассадки гостей, была сосредоточена, спокойна и вселяла в каждого, кто находился с ней рядом, эту уверенность. Затем она удалилась за кулисы, чтобы проконтролировать, все ли костюмы доставлены, на месте ли стилисты, не произошло ли каких замен среди моделей. Показ должен был начаться в шесть. К четырем часам вокруг Дома уже царило радостное оживление. По периметру здания дежурила совершенно незаметная, но бдительная охрана, фото и телеоператоры расположились напротив, надеясь поймать в объектив или даже взять небольшое интервью у прибывающих на показ знаменитостей. Вазоны с цветами, в тональности новой коллекции, украшали вход в здание. Джон смотрел из окна своего кабинета на оживление, царившее внизу, и его охватывало приятное чувство предвкушения, приятного волнения, которое заставляет кровь быстрее бежать по венам. Все будет хорошо. Джон обернулся и посмотрел на телефон. Алекс не звонил уже три дня, а Джон так уставал и выматывался, что сначала просто не замечал, как пробегали часы ожидания, а потом просто разозлился и решил не звонить первым. Но сегодня, сегодня разговор обязательно состоится, пусть даже его инициатором будет Джон. Приняв решение, Джон стал переодеваться в новый костюм. Серебристо-серая тройка, бирюзовая рубашка и галстук в тон костюму, запонки от « David Cross» дополняли образ. Придирчиво посмотрев на себя в зеркало, Джон увидел уставшего, но счастливого человека. Они сделали все, что смогли, теперь дело за публикой. Джон улыбнулся своему отражению одной из самых лучезарных улыбок, стараясь не думать о том, какой тяжелый вечер ему предстоит. За полчаса до начала показа зал напоминал растревоженный улей. Гости рассаживались, обмениваясь приветствиями, рукопожатиями и поцелуями. Первый ряд занимали близкие друзья, известные модные критики, приглашенные друзья-дизайнеры и стилисты, главные редакторы ведущих модных изданий, спонсоры и звезды спорта и шоу-бизнеса, которые одевались у «Модного дома Марта». Сцена была покрыта темным глянцем, потолок и сам подиум выложены зеркалами, что давало эффект свечения и парения. Задник сцены с изящными золотыми буквами МАРТА на черном фоне притягивал взгляды. За тем, что происходило в зале, Джон наблюдал пару минут из-за кулис и то, что он увидел, ему определенно понравилось. В зале был аншлаг. Все места заняты, атмосфера праздника создана. Но ему до праздника пока далеко. За кулисами было шумно и душно. Человеку несведущему, все, что здесь творится, показалось бы полнейшим хаосом, но это было не так. Здесь все было рассчитано по секундам. Стилисты работали, не покладая рук, укладывая волосы моделей в затейливые прически. Визажисты делали макияж, стараясь, чтобы он не отвлекал внимание от платьев и костюмов, а лишь подчеркивал их достоинства. Часть девушек была уже готова к выходу. Над ними колдовала Ирэн, давая последние рекомендации. Остальные модели сидели в одном белье, дожидаясь своей очереди. Мужское дефиле завершало показ, и мальчики-модели убивали время тем, что говорили по телефону, слушали музыку или откровенно скучали. Как только Джон вошел, к нему тут же подошла Ирэн. - Великолепно выглядишь, Джон, но, боюсь, тебе придется разоблачиться. У нас тут слишком душно и, если ты намереваешься пробыть здесь до конца показа, то настоятельно рекомендую запастись терпением и бутылочкой холодной минеральной воды. В ответ на эту тираду Джон лишь усмехнулся и спросил: - Все в порядке? - Да, сегодня здесь работают все наши лучшие силы, - Ирэн устало улыбнулась. - Гарри быстро разрешает все конфликтные ситуации. Как там в зале? - Насколько я могу судить, мы сумели их заинтриговать. Эта фраза про «изюминку» показа в твоем последнем интервью разожгла интерес. Пресса просочилась даже на закрытое мероприятие. - Они и в замочную скважину пролезут, - обреченно проговорила Ирэн. - А я еще сомневалась, права ли была, когда говорила об этом в интервью. - Я бы на вашем месте не сомневался, - произнес рядом мягкий насыщенный баритон. В двух шагах от них стояла та самая «Изюминка» в образе мистера Шерлока Холмса и самодовольно ухмылялась, сканируя их взглядом. - Шерлок.. мм мистер Холмс, вы опоздали, показ начнется с минуты на минуту. Голос Ирэн звучал глухо, но Джон заметил, что взгляд её потеплел с той самой секунды, как она увидела Шерлока. - Имею полное право - у меня последний выход. Я же «гвоздь программы», которую вы хотите подороже продать прессе, - с этими словами, развернувшись, Холмс пошел к столикам визажистов, заставив полы своего шикарного пальто взметнуться в воздух. Все, находящиеся поблизости, обратились в слух. Ирэн замерла на секунду, но тут же взяла себя в руки и устремилась вслед за Шерлоком. Только скандала им сейчас не хватает. Похоже, мальчик начинает оправдывать свою репутацию. Джон стоял как громом пораженный, рядом время продолжило свой бег, но внутри него что-то оборвалось. Он стоял и смотрел прямо перед собой, не видя и не слыша ничего. Еще пять минут назад у него было спокойно на душе, ну, или почти спокойно, но стоило появиться этому невозможному мальчишке, и небо снова рухнуло на землю. Шерлок Холмс – небритый, утомленный, бросающий несправедливые обвинения, но по-прежнему удивительно красивый и… абсолютно непредсказуемый. Ирэн подошла к Шерлоку. Он сидел в кресле, вытянув вперед длинные ноги и прикрыв глаза, над ним колдовали два лучших стилиста. Холмс был зол и раздражен, волны агрессии, исходящие от него, заставляли поежиться всех, кто находился в зоне видимости звезды подиумов. Ирэн кивком головы попросила оставить их одних. Стилистов как ветром сдуло. Шерлок недовольно фыркнул: - Мало того, что вы представляете меня публике как породистого дорогого жеребца, вы даже не можете предоставить мне нормальных стилистов. Почему я должен терпеть эти неумелые руки в своих волосах и этот дурно пахнущий грим. -Шерлок, - Ирэн впервые не могла найти слов, - вы ведете себя оскорбительно, я требую, чтобы вы уважительно относились к нашим сотрудникам. - Кто я и кто они! Это я нужен вам, так? – сарказм сочился из Шерлока как яд. Ирэн старалась смягчить безобразную сцену, жестами призывая Шерлока замолчать. Но тот лишь огрызнулся и повернулся к ней спиной. На мгновение воцарившаяся тишина стала осязаемой. Ирэн резко развернулась и умчалась прочь. Джон видел эту красноречивую сцену издалека, и ему не понадобилось умение читать по губам - он все понял по выражению лица Ирэн и выразительной мимике Холмса. - У кого-то испортился характер? - Э, нет, кто-то начинает показывать свое истинное лицо? Диалог двух стилистов, наблюдавших представление одного актера в исполнении Холмса, был неприятен Джону. Неужели он действительно был прав относительно несносного характера этого мальчишки? Из задумчивости Джона вывели первые аккорды музыки. Шоу началось. Джон поспешил в кулисы. Во время показа он всегда находился там, давая последние наставления модели и добавляя костюму последние штрихи. Следующий час пролетел незаметно, сменяющие друг друга модели, аплодисменты, напряженная тишина. Все это смешалось в голове Джона. Вереница запахов, звуков, лиц и цветов. Но расслабляться было нельзя. Показ мужской части коллекции впереди. Джон поправлял манжеты, завязывал галстуки, расстегивал пуговицы на клубных пиджаках и наглухо застегивал на фраках. Последние пять минут показа. Джон поднимает глаза и благодарит бога за то, что Ирэн и Гарри уставшие, но счастливые убежали переодеваться и готовиться к предстоящему приему. Серые глаза, словно подернутые дымкой, смотрели на него в упор, и Джон почувствовал, как у него перехватывает дыхание. Этот костюм был специально пошит для Него. Шикарный свадебный фрак цвета тёмной летней ночи, золотистый галстук и флердоранж в петлице дополняли образ шикарного английского джентльмена и отсылали зрителя к романам сестер Бронте. Шерлок был великолепен, и Джон с удивлением для себя обнаружил, что стоит вплотную к Холмсу, а его руки уверенными движениями, доведенным до автоматизма поглаживают, отдергивают, поправляют, а глаза неотрывно смотрят в другие напротив - светлые с радужными искорками. Руки соприкасаются - электрический разряд. Быстрый взгляд снизу вверх - от блестящих туфель до шелковых кудрей, и на выдохе: - Удачи, Шерлок. Руки размыкаются. Это слишком… слишком. Джон прислоняется к стене и закрывает глаза. Обратный отчет… десять, девять, восемь… зал взрывается аплодисментами, они накрывают с головой. Джон готов был отдать очень многое за возможность быть сейчас в зале и видеть каждое движение, каждый взгляд, каждый жест этого мужчины. Через пять минут Джон идет по подиуму. Аплодисменты, вспышки фотокамер, радостные возгласы. Раскрасневшиеся молодые девочки-модели идут с ним под руку. Они искренно радуются и наклоняются, с высоты своего роста пытаясь поцеловать Джона в щеку. Он кланяется публике, принимает букеты и тут же передает их моделям. Сердце стучит где-то в висках, на губах играет счастливая улыбка. Прием был грандиозный. Ирэн превзошла саму себя. Приглушенный свет, классическая музыка в исполнении известного квартета, изящные круглые столики, белоснежные скатерти, изысканные букеты, венецианский хрусталь, лучшие вина и закуски. Миссис Хадсон на правах хозяйки вечера взяла на себя всю официальную часть. Она просто светилась от счастья, выслушивала замысловатые комплименты, поминутно рассыпая слова благодарности. А когда она представила публике Шерлока Холмса, как новое лицо «Дома Марта» на минуту повисла звенящая тишина, а потом зал содрогнулся от аплодисментов. Джон смотрел на Шерлока Холмса, тот был в том же изящном фраке из его коллекции, что и на подиуме. Такого нереального, удивительного, совершенного. Вечер был на удивление приятным. Джон выслушал множество комплиментов, но совершенно от них не устал. Наверно, потому, что одобрение из уст Гальяно и Армани дорогого стоит, и Джон это отлично понимал. Ирэн передвигалась от столика к столику, не забывая одаривать своим вниманием гостей. В алом платье в пол и гранатовом гарнитуре, грациозная как пантера перед прыжком, она была обворожительна. Джон видел, какими жадными взглядами провожали её мужчины, а когда один не в меру захмелевший джентльмен позволил себе опустить руки чуть ниже приличного, изящная спина напряглась, а глаза яростно сверкнули. Джон наблюдал за Ирэн, он слишком хорошо её знал, чтобы не заметить мечущийся по залу взгляд и разочарованный вздох, когда за её столик присел другой высокий брюнет. Джон позволил себе расслабиться, он не спеша пил замечательный коньяк и с удовлетворением отмечал, что еще один день прожит не зря. - А вот и виновник торжества, - услышал Джон голос сестры. – Смотри, кого я привела. Джон обернулся. - Клара, как я рад тебя видеть, дорогая! - Джон поднялся и обнял счастливо улыбающуюся девушку. - Гарри мне и словом не обмолвилась, что ты приедешь. Как там Париж? Джон пригласил девушек присесть за его столик и подозвал официанта. Они обе были очаровательны. В легких воздушных платьях, раскрасневшиеся и… счастливые. - Париж – прекрасно, Джон, я хотела выразить свое восхищение. И коллекция, и показ, все просто шикарно. И этот Холмс - просто бриллиант, - Клара взяла Гарри за руку. - Благодарю тебя, Клара, это во многом благодаря моей сестренке и её чутью на драгоценные камни, - в голосе Джона звенел смех. - Я вам обещаю, девочки, - Джон с нежностью смотрел на прекрасную пару напротив, - как только в Париже все войдет в привычную колею, месяца через два мы переведем тебя сюда, Клара. - Я думаю, что этого не понадобится, - произнесла Гарри, но, увидев недоуменный взгляд брата, пояснила.- Мы решили, что Клара вернется в Лондон, но больше не будет работать, я вполне смогу обеспечить семью. Джон решил, что ослышался и чуть не поперхнулся коньяком. - Спокойно, братишка, ты все правильно понял, скоро ты станешь дядей. Джон прокашлялся, глубоко вздохнул, а затем просто встал, подошел к девушкам и крепко обнял за плечи. - Я так рад за вас, так рад, - голос Джона дрогнул. - Девочки, если что-то вдруг… я сделаю для вас все, что смогу. Гарри и Клара благодарно улыбнулись Джону, продолжая с обожанием смотреть друг на друга. - А теперь я вас покину, девочки. Пойду немного освежусь, - с этими словами Джон поднялся и направился в сторону выхода. В холле было прохладно. Джон подошел к панорамному окну. Минут пять он стоял и смотрел на огни большого города, а в голове продолжали звучать счастливые голоса Гарри и её возлюбленной. Он был рад за них, а теперь, когда ради Гарри Клара отказалась от карьеры, Джон понял, что они действительно единое целое, семья. Телефон в кармане ожил, выдавая незатейливую мелодию… Алекс. Джон нажал на кнопку удержания, намереваясь пройти в кабинет, но в этот момент дверь распахнулась, и в холл вышла шумная, изрядно захмелевшая группа гостей, которая, увидев Джона, снова начала бурно его приветствовать, и он счел за лучшее ретироваться, повернув ручку первой попавшейся двери. Дверь поддалась, Джон щелкнул выключателем и понял, что оказался в примерочной, заваленной отрезами ткани, манекенами, реквизитом старых показов. - Алекс? Да, это я. Да, показ прошел замечательно, завтра можешь увидеть все сам. Я вышлю тебе видео. Почему тебя так плохо слышно? Вечеринка? По поводу?... Я… Ты говоришь об этом только сейчас? - поначалу теплый ласковый голос Джона теперь обжигал как январская стужа. - Ты должен был вернуться через неделю, а теперь ты мне говоришь, что подписал контракт еще на полгода! Я не кричу, Алекс!! Я не пьян! Мне плевать NBC* это или АВС**, ты даже не поинтересовался моим мнением, ты поступил эгоистично и … Я понимаю, что это твоя карьера, и ты не хочешь быть зависимым от меня, но я же… я думал, что мы семья… Я не желаю продолжать разговор в таком тоне… Джон сжал телефон в руках с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Он посмотрел на несчастный айфон, как на виновника всех своих несчастий, и швырнул его в стену с такой силой, что ни в чем не повинный аппарат разлетелся на мелкие осколки. Джон закрыл лицо ладонью, пытаясь сдержаться, глубоко вздохнул, резко развернулся к двери, чтобы уйти, и застыл… Прислонившись к плотно закрытой двери, сложив руки на груди, стоял Шерлок Холмс. - Неприятный разговор? - произнесли губы этого невозможного мужчины. Джон с трудом оторвал взгляд от этих губ и понял, что перед ним стоит воплощение всех соблазнов человечества. Спутанные кудри в беспорядке, полупрозрачная рубашка выбивается из-под ремня, изящная кисть сжимает дорогую сигарету, узкие классические брюки не скрывают соблазнительных изгибов стройных ног. Джон понимал, что его ярость неумолимо переплавляется совсем в другое чувство, и оно было сумасшедшим, неправильным, всепоглощающим, но сопротивляться ему было невозможно. Завороженно глядя на Шерлока, он заметил незажжённую сигарету и процедил: - У нас не курят, - Джон коротко кивнул на датчик дыма в углу и сделал шаг вперёд. Холмс скривил губы в лёгкой усмешке и сдвинулся с места, давая мужчине дорогу, небрежно роняя: - Хороший был показ. От этого низкого голоса, обволакивающего словно бархат, Джон замирает, не в силах пошевелиться. И Шерлок пользуется этим промедлением — легко переламывает сигарету пальцами, после чего резко сокращает расстояние и целует Джона. Первое же касание, почти невинно-целомудренное, ударяет по хрупкой броне Джона Уотсона с силой стального тарана — гул разгорячённой крови в ушах почти не в силах заглушить звон первых сыплющихся осколков его самоконтроля. Он держится изо всех сил, пока Шерлок углубляет поцелуй, опаляя и ослепляя. Когда Холмс отстраняется, Джон тяжело ловит ртом вмиг сгустившийся воздух — они будто оказываются в эпицентре грозовой тучи, пронизанной яркими электрическими всполохами. Несколько мгновений они смотрят глаза в глаза, чувствуя, как напряжение растёт, ширится, заставляя воздух гудеть и потрескивать. Джон отпускает себя и начинается буря. Теперь он сам переходит в наступление, притягивая и обнимая Шерлока за шею, сам сминает эти совершенные губы, жарко сплетаясь языками. Мысли ускользают, уступая место огненной страсти, которая тлеющими углями обжигала всё его существо. Шерлок прижимает Джона к двери и грациозно опускается перед ним на колени, не разрывая зрительный контакт, пока ловкие пальцы расправляются с ремнём и пуговицами. Оказываясь в плену жаркого рта Холмса, видя, как идеальные припухшие губы смыкаются вокруг его члена, Джон закрывает глаза, сдаваясь на милость своего персонального искушения. От каждого скользящего движения языка по нервам пробегают искры, отчего мужчина закусывает костяшку указательного пальца, ведь издавать какие-либо звуки здесь непозволительно — за дверью слышны шаги и голоса. Осознание того, что их могут застукать в любой момент, делает удовольствие в разы острее, Джону кажется, что тяжёлый воздух пахнет раскалённым металлом и озоном, а устремлённые на него серебристые глаза меняют цвет на пасмурно-серый; Шерлок – сам молния, ослепляющее совершенство, не поддающееся контролю. Холмс самодовольно прищуривается, заглатывая глубже, и низко стонет, и от этой вибрации Джон не выдерживает, содрогаясь в сокрушительном оргазме. Сквозь прикрытые ресницы он наблюдает, как Холмс поднимается с колен, большим пальцем стирая белую каплю в уголке рта и с усмешкой произносит: - Говорю же, отличный показ, - после чего отстраняет Джона от двери и оставляет одного. ________________________________________________________________________ *NBC-американская телевизионная сеть. **ABC-американская коммерческая телевизионная сеть. Не устаем благодарить нашу дорогую Koshka-matryoshka,за испепеляющую страсть и чувственность, украшающую наш скромный гламурный гламур)