***
Время вроде бы четыре тридцать. Я не смог уснуть. Фильм идёт кругу так по четвёртому. На третьем кругу я начал понимать происходящее в фильме, но сейчас мне так херово, я не могу ничем пошевелить. Кажется я сейчас потеряю сознание. Я попытался встать с пола, чтоб лечь на диван, но упал. Теперь ещё и коленка разбита. Я начинаю думать, что ты сделал правильный выбор, хорошо что ты с Коткой. Она хотя бы наверно не ползёт обдолбанная по полу, как я. Падает со звоном бутылка от вина. Поппер лает как ненормальный, я слышу шаги у порога. Знакомый до боли в голове запах сигаретного дыма и не менее знакомая кличка или прозвище, как хочешь называй. – Поттер! Это я! Ты где? – я ели разбираю что он говорит. Поппер бежит к порогу изо всех сил и лает ещё сильнее. Потом забегает обратно ко мне только уже не один. – Поттер? Ты чего?! – Борис кидается ко мне. Он переводит взгляд на две выпитых бутылки пива и разбитую бутылку от вина. Потом замечает полупустую пачку таблеток. – Ты обо что головой долбанулся, дебил?! – он хватает меня за руки, закидывает на спину и тащет в душ. – Я-я..я.. – я не знал что хотел сказать, но молчать было тупо. – Что ты?! Что ты, Тео?! – он впервые назвал меня по имени. Мне стало даже страшно от его тона. – Ты хоть понимаешь что сделал?! А если ты сдохнешь, дебил?! Я что делать буду?! – он бежал , я вцепился из всех сил в его спину чтобы не упасть. Наконец мы в ванной комнате. Он стягивает с меня всю одежду, снимает очки, быстро включает душ и толкает под воду. Я чуть не падаю, опираюсь о стену, снова чуть не падаю. Борис матерится, вроде на русском, мечется туда-сюда стучит какими-то баночками. Я всё же не удерживаюсь и падаю. Он подбегает, поднимает меня, одевает на меня халат, снова закидывает на спину и бежит в спальню. Укрывает одеялом, бежит на первый этаж, я не очень понимаю что происходит, он прибегает уже с пледом и ещё каким-то одеялом. Накидывает это всё на меня. – Svoloch, только попробуй сдохнуть, что я буду делать, Тео, что я буду без тебя делать... – он что-то бормочет себе под нос, я пытаюсь понять что именно. – Где твой телефон, Поттер, где твой телефон?! – Где-то на первом этаже, я не помню, ай, голова... – голова раскалывается, я стараюсь не потерят сознание. Борис бежит на первый. Пять минут, он уже рядом со мной нервно вбивает в поисковик что-то. Перебирает все сайты, делая это как можно скорее. – Что ты ищешь? – пытаюсь я говорить. Он переводит на меня взгляд. Он плачет. Вернее у него на глазах слёзы. Я шоке. – Пытаюсь тебя спасти... – Зачем? – я правда не понимаю зачем. – Как зачем? Ты головой вообще думаешь?! – Ну сдохну и сдохну. – Ты ebanutiy?! Тео blyat?! – Не волнуйся, можешь меня не хоронить и гроб не заказывать. Папа всё равно не знает где ты живёшь, ты виноватым не останешься, он тебя не найдёт.. – Дело не в этом.. – А в чём тогда? – Борис молчит всё так же нервно тыкая худыми длинными пальцами в телефон. – В чём дело? – Я-я... не важно.. – Он встаёт с пола и быстро направляется к двери. Я думаю «Ну всё, вот и мой конец долгожданный подошёл», а Борис перед выходом, говорит: – Господи, прошу тебя, Тео, не умирай только, я постараюсь быстрее вернуться, не умирай, прошу...– и выходит из комнаты. Я закрываю глаза и засыпаю.***
Просыпаюсь от того, что меня трясёт кто-то чуть ли не крича. Клетка моего мозга понимает что это Борис, но слабо верится в это. – Тео, Тео!?! Тео, Господи!? Проснись... Я медленно открываю глаза. – Слава богу! Очнулся... – он поднимает меня и усаживает. Просит открыть рот, даёт какие-то таблетки, подставляет стакан воды, умоляет проглотить, что-то бормочет и радуется. Мерит температуру, снова укладывает. Целует в лоб. От этого жеста у меня мурашки по коже. Потом он ненадолго выходит из комнаты, приносит ещё один стакан воды и какой-то таз. Ставит его рядом. Обходит кровать и я чувствую как прогибается матрас и шевелится одеяло. Чувствую что ко мне прижимается этот кудрявый. Чувствую его тёплое дыхание. Чувствую его руки у себя на груди. Он обнял меня и умиротворённо заснул. И я следом за ним.***
Просыпаюсь. Бориса рядом нет. На меня накатывает печаль и тоска. Он ушёл. Я благодарен ему за всё что он сделал, но я по-прежнему чувствую себя преданным. Я переворачиваюсь на другой бок, к окну и слышу открывающуюся дверь. – Поттер? Ты проснулся? – Борис спрашивает это до жути тихо и аккуратно. – Д-да... – так же отвечаю я. – О Господи... – он подбегает и крепко обнимает меня. – Господи, ты живой, ты живой.... – Д-да...я живой... – Я там приготовил поесть, надеюсь это съедобно вообще... – я попытался встать, но он сразу же уложил меня обратно под одеяло. – Ты куда? Тебе отдыхать надо. Я сейчас принесу всё. Вернулся он с салатом, яичницей и двумя чашками чая. Я удивлён, откуда он всё это взял? – Вот...я правда старался... У тебя же нет на что-нибудь из этого аллергии? – Вроде нет... Боже, Боря, спасибо большое, я капец как благодарен тебе. Аа...ты не знаешь где мои очки? – А, точно, сейчас принесу. – он быстро побежал вниз. Минуты через две он вернулся. Держит в своих тонких худых руках мои очки. «Произведение искусства» подумал я. Я уже хотел взять свои очки, как он сказал: – Позволь мне. – и я не стал сопротивляться. Он надел на меня очки. Я готов смотреть на эти его движения глаз и рук вечно. «Слишком красиво», «Он слишком красивый». Он уже убрал руки, сел рядом на кровать, а я всё сидел и не двигался, прокручивая этот момент по несколько раз у себя в голове. Но Борис вывел меня из мыслей. – Ешь, тебе нужно поесть. Отказы не принимаются, хватит себя изводить. – Я не... – он не дал договорить. – Нет, Поттер. Ты себя изводишь. По-твоему, то что ты нажрался вчера таблеток и залил их алкоголем – это ты не изводил себя? Не ври мне и себе. Ешь давай. Я не стал спорить и начал есть. Борис постарался. Только вот он сам ничего не ел. – А ты? – всё же решил спросить я. – Что я? – Ты почему не ешь? – Не хочу... – Да ладно! Не хочет он. Быстро взял половину и съел! – я протягиваю ему тарелку с половиной моей яичницы. Мне абсолютно не жалко ему ничего. Я бы отдал всё что у меня есть, но у нас с ним и так всё общее. – Тео... – Никаких нет. Бери. – и он не стал спорить он забрал тарелку и пододвинул ко мне салат. «Ну раз ты мне это – я тебе то, ты тоже не спорь». Мы поели, но Борис не сразу стал всё убирать. Он сел и искал что-то у меня на лице. Искал какие-то слова. «Скажи хоть что-нибудь, я же волнуюсь, Поттер, не обижайся, прости». Примерно так. – Как с Котку? – решил спросить я. – Нормально. – смотря прямо в глаза сказал Борис. – И всё? – А что? – И ничего больше не скажешь? – Ну... Мы порвали. – Всмысле? Как? – я снова был в лёгком шоке. – Ну так вот. Она конечно мне нравилась, но есть человек нравившийся мне больше. – Ясно... – как он ещё может в кого-то влюбляться? Его избивает отец, его ненавидят буквально все. Долгая пауза. Мне нужно было чем-то занять руки, я стал нервно теребить угол одеяла. – Зачем ты это сделал? – внезапно спросил Борис. – Что сделал? – Не тупи, Поттер. Зачем ты вчера это сделал? – он поднимает на меня тяжёлый взгляд. – Просто.. Мне было скучно – придумать лучше я не смог. – Просто даже myhi ne ebutsy, Поттер. Зачем ты это сделал? – я ещё более нервно стал теребить этот край одеяла. Я просто не мог, не мог сказать ему. И тут я осознал. «Боже, да яж...не...не не...я влюблён в Бориса мать его Павликовского». У ревновал его к Котку. Я бесился когда он рассказывал о ком-либо. Мне хотелось убить его отца за то что тот бил его. Я поднимаю на него взгляд и только хочу сказать ему, как.... Он подтягивается к моим губам. Боже, я так хотел этого. Я всегда украдкой смотрел на его губы. Такие мягкие на вид. Всегда рассматривал эти трещинки. А когда он приходил ко мне избитый отцом, с разбитой губой, кровоточащей, я несколько раз отбивал мысль о том, что я хочу слизать всю эту боль, всю кровь с этих прекрасных губ. Он целовал нежно и так аккуратно, будто одно только дыхание – и я испарюсь, превращусь всего лишь в воздух. Я забыл о всех обидах, о всей ревности, о всей боли, что причинил этот недоделанный ангел. И в то же время палач. Он отстраняется первый. Быстро дышит и пытается спрятать глаза. Я ошарашен, шумно выдыхаю. И говорю: – Я люблю тебя. Ты не представляешь как я люблю тебя, Борис. Я жутко ревновал тебя к этой Котку. Вчера я чувствовал себя брошенным и ненужным. Я бесконечно благодарен тебе за всё. У Бориса на глазах слёзы. У меня тоже. Я подтягивают к нему и сажусь на его коленки. Обхватываю его руками и ногами. А он меня. – Я тебя тоже. Суицидальная ты моя задница. И ведь не первый раз я тебя спасаю. А спасибо только сейчас говоришь. – Прости. – Не извиняйся, я тоже не очень хорош. Я с первой встречи нашей влюбился. Всегда когда напивались, говорил – люблю тебя. А ты забывал и на утро просыпался всё тем же другом. Мне так обидно было. До слёз. А вчера? Вчера я уж сам чуть не суициднулся, когда тебя в таком состоянии увидел. Я испугался. Я не знал что делать. Прости меня, прости меня, Тео. Я втягиваю его в ещё один поцелуй. На этот раз он уже другой. Жадный, страстный. Я целую резко, мажу языком по его нижней губе. Он так же жадно отвечает мне. Я чувствую свои и его солёные слёзы на губах. Всё так как в тех сопливых мелодрамах которые мы оба ненавидим, но смотрим регулярно. Этот поцелуй дольше. Боря цепляется руками за мои бёдра. Гладит спину, шарит руками под футболкой. Отстраняемся мы одновременно из-за нехватки воздуха. Быстро дышим и заваливаемся под одеяло. Он берёт мои руки в свои. Мы лежим и лыбимся как ненормальные. Ксандра и отец прийду не скоро, у нас ещё есть время. Думаю, мы нашли своё счастье.