cross my heart

Cars passing on the freeway, my mind is on the run. I keep running from my shadow, I'm not the only one. Somewhere in the distance someone's taking flight. Destination unknown [1].

— Раздевайся. Данте от такого прямолинейного приказа аж просыпается, сдвигая с лица какой-то журнал с новинками в мире мотоциклов, и не может удержаться от шутки: — Вот так сразу? Без поцелуев, ужина при свечах с вином и итальянской кухней, томных взглядов и поглаживаний ступнёй по ноге под столом? Я разочарован, Неро, романтик в тебе умер давно и безнадёжно! Фыркнув, Неро подходит, насовсем забирает бесполезный журнальчик, откидывает его на стол и послушно целует ворчуна. Данте не нужно упрашивать: он сразу приоткрывает рот и жарко сплетается языками, до дрожи в напрягшихся бёдрах и трепетания сердца. Короткая ниточка слюны между ними осторожно смахивается, когда бывший рыцарь неуверенно поясняет: — Твои руки. Я хочу их увидеть. Из взгляда охотника тотчас пропадает расслабленная нега и насмешка. Там поселяется так нелюбимая Неро тоска и горькие воспоминания. Он ни разу при нём не оголяет ладони, даже во время секса. И из душа выходит уже замотанный и в перчатках. Поколебавшись, Данте-таки разматывает кисти, которые мигом попадают в жадные и охочие до прикосновений руки парня. Он изучает тонкие, кривые, бугристые, зажившие и светлые шрамы, шершавую кожу, кое-где покрытую чёрно-красной чешуёй, вспоминает свою Приносящую Дьявола (иронично, что да, Дьявола она принесла, да ещё и не одного), прикасается губами, заставляя охотника вздрагивать и пытаться вырвать конечности, втягивает кончики пальцев в рот и посасывает. Данте исступлённо шепчет ему: — Они не исчезают, Неро, сколько бы я не пытался, ни шрамы не заживают до конца, ни чешуя, везде заживает, везде после отмены триггера сбрасывается, но не тут, я прячу это ото всех, чтоб не отпугивать, я- — Шшш, Данте, тихо, тихо, тихо, — Неро со всей возможной аккуратностью прижимает чужие руки к своей груди так, чтобы полудемон чувствовал взволнованно бьющееся и неравнодушное к этой проблеме сердце, — я знаю, о чём ты думаешь, как никто другой. А ещё я знаю, что люблю тебя любым, — Данте позорно всхлипывает и утыкается ему в плечо, позволяя качать себя из стороны в сторону, как маленького ребёнка. Так они сидят какой-то промежуток времени. Неро иногда целует мокрые щёки, скулы, виски, нос, щекочет дыханием уши, успокаивает такими мелкими действиями и самим своим присутствием. Когда мужчина успокаивается, Неро резко меняет тон разговора и на грани рыка соблазнительно говорит: — Ты, наверно, никогда не задумывался, но как классно будут ощущаться такие твои пальцы внутри меня? Мне нравится растягивать себя самостоятельно, но это- Данте затыкает его грязный рот своим, воодушевлённый неожиданно открывшимися перспективами.