Не пригласили

Был вечер. СССР ехал на своём верном москвиче служивший ему много лет. На кладбище, к покойной матери. Он был одним из немногих, у кого в этом странном мире были разнополые родители: Российская империя и Русь. Хоть фактически, они оба мертвы, но страна умирает физически лишь когда её забывают потомки. Хотя не прямые помнили её, чепушила правопреемник почти не встречался с родными. Рано или поздно время отберёт у нас родных, особенно, когда это старики встречающие внуков. Отчасти, Русь погубила её мирность. Ведь своего деда Россия запомнил на всё жизнь, хоть и не приглашал его больше на мероприятия связанные с выходом замуж мужика подающим надежды. Гейской альфой любимого внука стал ненависний единственному сыну, вероятно больше чем Третий Рейх Америка. С немцами русские всегда были не в ладах, но слово американец не имело того веса, что мог бы содрогнуть многих во времена Российской империи. Сам СССР с трудом сдерживал себя, чтобы не всадить пару пуль в избранника лучшего сына, но всё-таки ему пришлось смириться, а отец что сына, что внука с его половинкой одаривал ненависными взглядами и мног раз проявлял попытки сделать надрез на венах США. Лишь жена могла остудить нрав мужа. Если сейчас, отец не утонет в их горе на двоих и не пожелает исправиться, так и останется нежелательным гостем, в мире победившего гомосексуализма, сам скоро отойдёт в мир иной из-за забытия. По крыше автомобиля забарабанил как будто вызванный сценарием дождь, ведь на кладбище должно быть грустно… Звуки капель отвлекли Союза от размышлений. Дорога или то что должно таковой быть заканчивалась у входа. СССР вышел из машины, захлопнул дверь и закрыл её. Движимый запахом рыхлой земли или ещё какой силой он отыскал свежую могилу, даже не успевшую зарасти травой. Да это она. Над закопанным гробом высился крест, самый страшный символ для любого убеждённого атеиста. Конечно её как верующую, похоронили по всем церковным правилам, но все же осадок от этого был. Единственному сыну не удалось побывать на похоронах любимой матери. Она никогда не одаривала его даже ненавистным взглядом. Даже когда он застрелил отца, она лишь разочаровалась в своём сыне, когда он взглянул на представителя своего пола чуть более дружеским взглядом она даже не высказала непрошенных комиентариев, не наплевала на все попытки воспитать хорошего члена общества. Когда отец не гнушался насилия для заколения духа, она могла утешить и дала ему очень важную вещь — совесть. Хоть большую часть не самых лучших своих поступков СССР совершал со слепой верой в их праведность, от абсолютно не прикрытого чёрного зла это его отгородило. В большинстве своём мать воспитала его, отец всегда был в делах. Она вырастила из не самого полноценного по мнению окружающих ребёнка одну из ведущих стран своего времени. Дала ему все положительные качества и учила скрывать свои врождённые недостатки, как например бессердечие и издевательское безразличие к другим. Конечно Мать пыталась исправить сына, но нельзя починить то, что не сломано. Союз упал на колени перед свежезарытой землёй. Пара скупых слёз упало на мокрую от дождя землю. В этом году мать умерла физически, я сын об это узнал не от отца, а от проклятого пидораса в красно белую полоску. Так излишне уважаемый папочка решил помстить сыну, за то что он «атеистичная скотина, не достойная своей матери». Проводил её почти в гордом одиночестве, не сообщив ни сыну, ни внукам о смерти несчастной. Какая подлость. — Ну и шёл бы ты на хуй, папочка. — в пустоту полузаброшенного кладбища прорычал Союз. С отцом они не когда особо не ладили. Всё варировалось от объятий для успокоения от своих же принижений и настоящей отцовской любви, до «ктож меня заняться с женой потянул то» и «да тебя надо было в речке утопить как отжившую суку». Естественно, после стрельбы в белый лоб всё стало невозвратимо хуже. Их отношения были плохи, а встречи редки, и те в основном проходили, когда он навещал мать. После гонения православия, войны и отчаянного восстановления после. Отец с сыном поссорились в край. А распад единственного ребёнка отец радовался. Хотя бы внуков он не возненавидел. Но все же успел очернить их верой, это всё-таки лучше чем угрозы убить их всех. Как всегда. СССР пришёл проститься с матерью, а мысли его унеслись в другом направлении. Все без сравнений было ясно. Союз мог перечислить хоть всё добро, что принесла в мир мать. Он рисовал её святой во всех воспоминаниях. Спасала мать от всех невзгод, что приходили к ним. Лишь то, что он надумал утаить, порою может укусить за душу. Заставить пожалеть о прошлом. Да он мог быть на похоронах, встретить отца и отправить в последний путь мать. Поддержать утопающего в печали, ещё живого родителя, а потом упасть в его объятия, в утешение близкого. Поплакать с детьми и найти хоть немного смысла. Но, отец не пожелал пригласить семью, лучшего сына ебут как суку, а СССР пытается выудить крупицы смысла в жизни после смерти из моря безысходности. Союз поднялся с просыревшей земли, отойдя и закрыв калитку, отряхнул длинное пальто. Во время открытия дверей машины, в советскую голову пришла в какой то мере безумная мысль — попробовать примириться с тем, кто был против твоего рождения. -НЕТ, ОН МУДАК И ЭТО НЕ МОЯ ВИНА. — после этих слов СССР с тяжестью сел в водительское кресло, хлопнул ещё раз закрывающейся дверью и заведя москвич поехал в противоположном направлении от кладбища, дома отца, дома России…