Bloody Memory

Со стороны логики эта часть должна быть непонятной, да, но отнюдь не потому, что так задумывалось =___=" В общем, я случайно перепрыгнула на пару логических шагов вперёд. Кажется, у автора зимняя депрессия. Такая, что он, не задумываясь, печатает "Марихуанн Кросс". Кому что непонятно - не стесняйтесь, задавайте вопросы. Я отвечу почти на любой =) Следующую часть, целиком посвящённую Канде и Аллену, NС-17 (мать моя женщина *facepalm* придется менять рейтинг, потому что это NC-17, пусть и более-менее сглаженное!) читайте дней через 10-14. – Аллен... Эй, Аллен, проснитесь же! – его больно пихнули в плечо. С трудом открыв глаза, юноша увидел присевшую на край дивана Линали. – Ох... – он осторожно приподнялся. – Уже половина седьмого? Он бросил быстрый взгляд на окно. Догорал крепче закат, и комната уже была погружена в полусумрак. – Не совсем, – замялась она. – Вас вызывает генерал Кросс. Сон моментально слетел с Аллена. – Вы поведёте меня на допрос? К его удивлению, Линали покачала головой. – Это не совсем допрос, Аллен. Впрочем, – она встала, – я смогу рассказать вам кое-что, но позже, хорошо? У стен Ордена тоже есть уши. *** В этот раз Линали вела его вниз, другими галереями, переходами и коридорами. – Сколько комнат находится в Ордене? – Аллен рассматривал закопченые от факелов стены. – Думаю, что на данный момент около тысячи, – без тени улыбки заметила Линали, открывая с виду неприметную дверь и пропуская Аллена вперёд. – Поместье кажется не очень большим, имеет всего три этажа, но на самом деле Чёрный Орден уходит глубоко под землю. На "надземных" этажах располагаются апартаменты экзорцистов, кухня, бальный зал, пара гостиных, библиотека и столовая. Под землёй находятся спальные комнаты искателей и учёных, многочисленные лаборатории – я, пока не сбилась со счёта, дошла до сорока шести, – экспериментальные площадки... Всего и не перечесть. А ведь существуют ещё и специальные подразделения, ведущие наблюдения за потенциальными врагами Короля. – Куда мы сейчас направляемся? Аллен мысленно провёл линию их пути. Они спустились примерно на восемнадцать этажей вниз. – На третью экспериментальную площадку. Мой брат изъявил желание присутствовать тоже. Линали, толкая плечом тяжёлую металлическую дверь, жестом пригласила Аллена подойти поближе. После тёмных, едва освещаемых подземных коридоров, белый, внезапно вспыхнувший свет кажется нестерпимо ярким. Аллен щурит глаза; у края площадки, возле разобранного образца оружия, светлым, пыльным, слегка расплывчатым контуром очерчивались фигуры. – Брат, генерал Кросс, я привела его, – сообщила Линали. Тот, что стоял ближе, обернулся и откинул капюшон, скрывающий лицо. Когда-то, как полагал Аллен, он был исключительным красавцем. Теперь его светло-карие глаза оказались подёрнуты мутной пеленой дорогого алкоголя, в ярких рыжих волосах пробивалась седина, а кожа отдавала нездоровым, жёлтым, как у усопшего, оттенком. – Линали, можете идти, – велел он, доставая из кармана военного плаща сигары. – Если вам не очень обременительно, разыщите Канду и отправьте его в пятую научную лабораторию, чтобы он мог попрощаться с Алмой Кармой. Завтра тело будет кремировано. Девушка коротко поклонилась и вышла. – Как необычно. – Кросс откинул чёлку со лба. – Центр политического скандала в Чёрном Ордене, прямо передо мной и сенешалем, – что может быть чудеснее?.. А, юный барон Уолкер? – Не зовите меня так, пожалуйста, генерал, – этого звания я не был пока удостоен. – О, ну разумеется, – скучающе отозвался тот, вертя в руке длинный чернильный измусоленный карандаш. – Имя, знатные фамилия и родословная, наследство, – всё это принадлежит не вам. – Что Вы?.. – сердце Аллена глухо заколотилось в груди. – В смысле, не принадлежит? – Ох, Уолкер, – придётся вас так называть за неимением имени, какая досада, – не ломайте комедию и прекратите сжимать своё левое предплечье. Я в курсе вашего прошлого – перед своей кончиной Алма Карма прошёл исповедь перед священником. Сдал вас с потрохами. Аллен нахмурился. – Не смейте оскорблять его память, право же, сдал или нет – не моя забота. Рано или поздно обман всё равно раскрылся бы... – Ценю сентиментальность, воспитанную в Уолкерах. Возможно, я бы сказал, что это передаётся генетически, но... Аллен вздрогнул, словно получил хлёсткую пощёчину. Теперь он понял, в кого Канда унаследовал дар находить больные мозоли и со всей силы прижигать их сарказмом и презрением, так, чтобы постоянно кровоточило. – Уолкер был мягкотелым, любая мелочь могла взволновать его до слёз, – спокойно продолжал Кросс, выдыхая клубы дыма, – возможно, поэтому он взял тебя к себе и дал имя своего покойного сына. – У Маны не было детей, – уверенно сказал Аллен. – Он тебе не доверял; откуда тебе знать? – Я знаю о Неа и Вашей дочери, которая лет семь-восемь назад отреклась от своего имени и покинула Кросс-мэнор навсегда. Вы всегда искали её, но тщетно: похоже, информацией о её местонахождении владел лишь Неа Уолкер, исчезнувший вскоре из города. – Аллен изогнул губы в подобии улыбки. – По-моему, это немало. А если учесть, что я видел её пару лет тому назад, знаю её теперешнее имя и дом... Глаза генерала угрожающе потемнели; особо не церемонясь, он ухватил Аллена за ворот рубашки и с силой встряхнул. – Щенок, – хрипло выдохнул он, крепко сжимая пальцы. – Ты пожалеешь о том дне, когда набрёл на Ману Уолкера!.. – Ради всего святого... Герцог, оставьте же его в покое. – В разговор вмешался, по-видимому, брат Линали – высокий, статный молодой человек с раскосыми тёмными глазами и цепким, пронизывающим насквозь взглядом. – О, не беспокойтесь об этом, сенешаль; я не стану марать об него свои руки – этим займутся подчинённые Короля. – Кросс отпустил Аллена, с издевательской заботой оправляя ему смятую рубашку. – Подчинённые Короля? – растерялся брат Линали. – Пускай я считаю, что Уолкер не виновен, поскольку Мана действовал в одиночку, он всё равно отправится в Ройал-порт. Генерал заложил руки за спину, сжал зубами сигарету. – По-моему, Вы действуете необдуманно, – заметил сенешаль укоряюще и сумрачно, набрасывая длинное покрывало на разработку. – Лучше перебдеть, чем недобдеть. – Презрительно отозвался Кросс, туша сигарету в длинных пальцах. – Уолкер, у вас есть пара суток, – подчёркнуто сухо и по-деловому обратился к нему он. – Можете идти. Аллен коротко кивнул, закрывая за собой дверь и приваливаясь к ней спиной. Его била необъяснимая дрожь. – Генерал, если Вы настолько уверены в его невиновности, то почему отправляете мальчика к королевским служащим? Не лучше ли снять показания с Тимкампи и отправить его Высочеству? – Нет, не лучше. – Кросс отвечал взволнованно, меряя экспериментальную площадку широкими, размашистыми шагами. – Этот проект крайне важен мне – он связан с моим сыном. Насчёт Уолкера я имею множество подозрений, и, признаться, ни одно не лучше другого. Алма Карма умер от разрыва сердца, не выдержав последнего испытания... а впрочем, его и так держали на искусственной синхронизации и лекарствах. – Поэтому Вы считаете, что лучше отослать Уолкера со своих глаз подальше? – О, нет, не со своих. Мыслите глубже, Комуи, просто напрягите свой ум. Мы узнали, что Алма не являлся ни донором, ни проводником. А это значит, что расчёт оправдался с лихвой: он не подходил с самого начала. – И Вы считаете, что... – Вполне возможно, я буду вынужден использовать ваших племянников. Лет через шесть процесс достигнет конца. Этого времени хватит. Разумеется, Линали будет вынуждена погибнуть... Если, конечно, мы не найдём иного решения. Раздался отвратительный треск дерева. Марианн Кросс с равнодушным недоумением рассматривал обломки грифельного карандаша у себя в руках. Комуи терзал бескровные губы. *** Аллен считал, что коридор пустынен, однако стоило ему приблизиться к повороту, как он услышал голоса: высокий, звенящий от обиды и поступающих слёз, принадлежал Линали, низкий, с нарастающей яростью, – Канде. – Да как ты смеешь?! – Линали почти кричала. – Ты же знаешь, что Аллен невиновен! Это признал даже генерал; уж ему-то ты доверяешь? – Вполне возможно, – нехотя ответил Канда. – Однако я сделаю всё возможное, чтобы Шпендель гнил в цепях до конца своей никчёмной жизни! Он в этом явно замешан! – Что за ослиное упрямство! Дети не несут за провинности отцов наказание! А Ману Уолкера подставили! Ставь границу между личной неприязнью и служебным долгом. – Не тебе меня учить! – взвился Канда. – Тебя это никак не касается! Линали сжала пальцы в кулак. Со стороны казалось, что она его вот-вот ударит. – Он не Мана Уолкер, – тихо произнесла она, вскидывая подбородок. – Ты не можешь обвинять его в смерти своей сестры. И Алма... – Разговор окончен, – отрезал Канда, намереваясь уйти. – Канда, стой! Почему ты всё время уклоняешься от разговора?! – Потому что нам не о чем разговаривать, Ли. У нас не больше общего, чем у Лувилье и сенешаля! С минуту оба насуплено молчали. – Пятая палата по левую руку, шестой нижний этаж. Тело Алмы Кармы будет там до зари. – Линали еле слышно вздохнула. – Я скажу всем, что ты будешь в библиотеке – я помню, что ты собирался пойти туда позже. – Да... спасибо. – Тихо, почти на грани выдоха. – Не за что. У нас больше общего, чем ты думаешь. – Было произнесено еле слышно. Линали рассеянно улыбнулась, обогнула Канду и пошла прямо по коридору. Аллена, вжавшегося в стену, она не заметила из-за пелены слёз, застилавшей глаза. *** Больше часа Канда невидящим взглядом рассматривал такое знакомое и незнакомое одновременно лицо, жёлтое, расслабленное и усталое. Алма лежал на операционном столе, укрытый белоснежной простынёй. Канда стиснул зубы. В груди кололо, горло сжимал спазм. Глаза увлажнились, и это уже было опасно. Он не должен был чувствовать, жить теми эмоциями, которые испытывали обычные люди. Он глубоко вздохнул, зажмурившись, и нашёл в себе силы на ощупь найти витиеватую ручку двери. Канда вышел из палаты, аккуратно закрыв за собой дверь; взгляд Комуи, тяжёлый, сочувствующий, понимающий, виноватый практически душил. Канда положил ладонь на горло, сглотнул. Комуи, знакомым жестом подтянув очки на переносице, жестом попросил следовать за ним. – У меня есть новости; право, я не знаю, хорошие они или плохие. – Белые полы его халата развевались вслед шагам. – Что за новости? У кабинета, принадлежащего генералу, они остановились. – Пахнет спиртным, – с толикой удивления заметил Канда. – Верно. – Комуи устало сгорбился. – Тогда какого чёрта?.. Он дал обещание больше не пить. Комуи молчал, плечом опираясь о колонну. – Есть подозрения, – хрипло начал он, лихорадочно облизав потрескавшиеся губы, – что твоя сестра может быть жива. – Ты врёшь, – невозмутимо отозвался Канда, – мы самолично осматривали её тело. Она не может быть жива. – Снова пытаешься убедить себя в этом? Уолкер сказал, что видел её пару лет назад. У твоей сестры другая семья, но это всё-таки она. Канда отшатнулся. – Нет. Он блефует! – Едва ли, – покачал головой Комуи. – Не думаю, что в его характере нас шантажировать. – Не думаешь?! – со злостью в голосе начал Канда. – Да ему просто не терпится избежать виселицы! Да ради такого... – Генерал подписал приказ полтора часа назад. Через три дня на рассвете Уолкер в сопровождении тебя, Мари и других членов Чёрного Ордена направляется в Ройал-порт. *** Аллен задумчиво осматривал шахматную доску. Он видел, что одна из тёмных пешек была сдвинута чужой рукой, и его не оставляли сомнения о том, что в комнату либо в его отсутствие, либо во время его сна приходил Канда. За окном бушевала непогода – упругие струи дождя хлестали по окну, сильные порывы ветра волновали море, потемневшее, грозное, с белыми пенными волнами-гребнями оно всей своей силой накатывало, ударяясь о скалу, где находилось поместье. Отдельные брызги долетали до окон. Особо не задумываясь, Аллен рванул на себя тяжёлую раму, распахивая створки. Морской бриз ворвался в комнату, наполняя её запахом соли. Юноша перевесился через подоконник. – Какого чёрта ты наплёл генералу про чудом выжившую дочь?! Аллен резко обернулся. Яркая вспышка молнии бледным силуэтом высветила из полусумрака Канду, привалившегося плечом к стене.