Te iubesc

Пустынные дворцовые коридоры петляли, извивался под ногами каменный пол. В лунном полумраке мелькали три тени, спешащие куда-то. В воздухе витал назойливо-сладкий запах жасмина, дурманящий разум. Грузные сильные мужчины грубо волокли за собой вырывающегося из рук черноволосого мальчишку, шипящего что-то на чужом, неведомом стражникам, языке. Он хотел вырваться из плена, сбежать в родную страну, забыть долгие года, проведенные в Османской Империи. Стражники скалились, слыша раздраженный лай валахского щенка. Их забавляла боль, которую он испытывал. Они играли с ним. Каждое слово сопровождалось грубым, выламывающим кисти рук, рывком вперед. Влад не знал, куда его ведут, на душе его была необъяснимая тоска, терзающая душу и сердце. Он понимал, чувствовал, что в этот день его жизнь изменится, перевернется, приобретет иные краски. Что-то натягивалось внутри, рвалось в клочья, путалось, кололось. С каждым шагом медленно тяжелели ноги и все сильнее сосало под ложечкой. Он замолчал, погрузился в спутанные мысли. Влад не заметил, как оказался перед неизвестной резной дверью, ведущей куда-то. Ровно три стука в дверь, пара слов на турецком, тихий скрип петель. Стражники резко швырнули пленника в слабо освещенную комнату. Щелкнул дверной засов. Чья-то слегка изящная рука медленно перевернула песочные часы, стоящие на деревянном столике. — Я думал, что ты не придешь, — проговорил хозяин часов. Влад встал с колен и, отряхнувшись от дворцовой пыли, поднял голову. Легкая ухмылка сияла на лице собеседника, карие глаза блестели в хищном прищуре. В голосе звучала насмешка, смешанная с тонкими нотками гордыни, — вам, рабам, свойственно ослушиваться хозяев, а после получать удары плетью по оголенной спине, — черные перья серого тюрбана, украшающего голову, слегка качнулись в сторону. Влад, словно хищник, следил за любыми движениями собеседника и, увидев знакомое платье и черты лица, оцепенел. — Лале-хатун, — прошептал он. Девушка, услышав знакомый голос, дернулась вперед, но резкое движение руки падишаха преградило ей путь. Тонкие пальцы грубо обхватили нежный точеный подбородок Лале. Влад дернулся, внутри него кипела ярость. Стражники, грубо схватив его за руки, дернули на себя, выкручивая суставы. Влад быстро и тяжело дышал, что-то шипел им в ответ и бросал полные ненависти взгляды в сторону собеседника. Черная ткань, закрывающая глаза Лале, медленно становилась мокрой. По щекам текли ручейки слез, стекая в руки Мехмеда. Его забавляла эта картина, ему нравилось наблюдать за болью, которую испытывают любящие сердца. Отпустив подбородок кузины и отряхнув руки, словно от грязи, Мехмед встал и, отойдя от красного дивана в сторону, взглядом указал черной тени, тихо стоявшей в темном углу все это время, на дрожащую кузину. Связанные тонкие руки теребили синюю ткань платья. Лале жалась, пыталась спрятаться. Владу хотелось вырваться из плена, подбежать к ней, обнять, успокоить. С каждым шагом темной фигуры, неумолимо приближающейся к возлюбленной, сердце валахского пленника билось сильнее, в ушах появлялся гул. — Дорогая кузина, — голос молодого султана грубым эхом разносился по комнате, — ты предпочла смешать свою кровь с нашим рабом… Мне ничего не остается, кроме как убить тебя, — Мехмед наиграно всплеснул руками, изображая на лице поддельное разочарование и горе. Он наблюдал за Владом, за его взглядом, полным ненависти и злости, за тем, как вздуваются вены на лбу. Черный страж вплотную подошел к девушке и, дождавшись разрешения хозяина, резким движением обвил вокруг шеи Лале тонкий шнур и потянул на себя. Тихий хрип, упавшая тетива, застывший ужас в глазах Влада. Мехмед ухмылялся, в карих глазах отражалась скользкая смесь удовольствия и ненависти. Спокойным движением руки он приказал мужчинам, крепко держащим вырывающегося Влада, отпустить его. Мужские руки разжались, и валахский пленник бросился к бездыханному телу возлюбленной. Прижав ее к себе, он, воя от боли, с ненавистью смотрел на довольного Мехмеда. Падишаха забавляла эта картина, ему нравилось наблюдать за страданиями бывшего соперника. Внутри себя молодой султан ликовал, он попал четко в цель. В эту ночь он убил Влада, изрезал его душу и сердце, вынул самые сокровенные чувства наружу и безжалостно растоптал их о каменные полы дворца. Вдоволь насладившись губительным для двух сердец зрелищем, Мехмед развернулся и вышел из проклятой комнаты, оставив Влада оплакивать свою погибшую любовь. Он смотрел на бледное лицо Лале, перед глазами проносились счастливые моменты, которые она подарила ему. Первое знакомство, поход к озеру, первый поцелуй… Слезы градом лились из серых глаз, в горле застыл крик. Влад, стиснув зубы, гладил холодные нежные руки, целовал побелевший лоб. Он остался совсем один в этом чужом и жестоком мире, один в большой и опасной Османской Империи. Резкий вдох, страшное чувство, таящееся в груди, пробудило Влада ото сна. Холодный пот тек со лба, сердце бешено колотилось, руки предательски тряслись, знакомый комок боли подкатывал к горлу. Этот сон преследовал его каждую ночь, заставляя вновь и вновь проживать тот проклятый день. Хозяин замка, держась за голову, медленно встал и на ватных ногах подошел к открытому окну. В лунном свете Лайя сидела у корней старого дуба и тихо разговаривала с Носферату. Сфинкс внимательно слушал и, казалось, понимал, о чем она говорит. Влад не мог разобрать слов, но чувствовал счастье, исходящее от девушки. Он застыл и, боясь дышать, забвенно смотрел на нее. Где-то в глубине его израненной души возникали давно облаченные в доспехи боли чувства. Лайя тихо смеялась, сфинкс нежно мурлыкал, утыкаясь мокрым носом в розовые щеки. Девушка, счастливо улыбаясь, медленно перевела взгляд на окна спальни Влада. — Te iubesc, — едва шевеля губами произнесла она, увидев знакомый силуэт в темных окнах. — Te iubesc, — тихо ответил он, смотря на нее ласковым взглядом. Где-то внутри него сбросило оковы страха и дикой боли давно спрятанное чувство, вырвавшееся в эту ночь на свободу. В лунном свете у корней дуба сидели трое. Двое счастливых влюбленных, непохожих на других людей, и один кот, кажущийся внешне злым, но крайне добрым в кошачьей душе. Они понимали друг друга без слов. Нежный запах ночных трав разносился ласковым ветром по ночному саду, тихо наблюдавшим за троицей. Держа Лайю за руку и глядя в темное небо, усыпанное звездами, Влад тихо произнес: — Я вновь обрел тебя.