Основы жизни с Темным Властелином. Через задницу к трону

— Вашмилость! Вашмилость, — заунывно звали за окном. — Ну куда вы тащите лопату? Мы вам сами все накопаем и всех закопаем. Я приоткрыл один глаз, оценил, что за окном царит полная луна. Судя по ощущениям, время только перевалило за полночь. Вот не спится же некоторым Темным Владыкам… — Элька, а ну домой! — гаркнул я в окно и с чистой совестью завалился обратно в койку. Вопли за окном стихли, наверное, Лауриэль внял голосу разума — моему то есть, — и отправился обратно в лабораторию. Так, вставать все-таки придется, зря я обратно спать устроился. Воспитание племянника — это дело вообще хлопотное, особенно, если вы и знакомы-то толком не были. Ранко мне о сыне писал, Эльке обо мне вовсю рассказывал, а вот лицом к лицу свидеться пришлось только неделю назад. Пока что мы с племянником ходили друг вокруг друга, присматривались и пытались понять, как жить-то теперь. Но я себя утешал тем, что пообвыкнусь, подлечусь и пойду искать Ранко. А уж там заживем. В комнату черным мохнатым колобком вкатился щен, приветливо гавкнул и решительно полез на мою кровать, мерцая алыми глазами. Страх и ужас любого светлого: пес-с-перекрестка. Ритуал прост: темный маг является на перекресток трех дорог, злодейски хохоча, приносит там жертву, желательно белокурую, невинную и с грудью во-от такого размера. А темные боги ему в обмен даруют стража и спутника, тварь, которая пополам перекусывает любого светлого рыцаря, а на десерт заедает лошадью, причем, не снимая с той доспехов. В общем, я на всякий случай вострепетал. Потом потрепал пса-с-перекрестка за уши. Тот запыхтел и полез лизаться. — Ищи Эльку, — строго сказал я, ссаживая пса на пол и поднимаясь. Нога опять заныла, но уже гораздо слабее, чем раньше. Все-таки ежевечерние походы в трактир к Гарке и Ларке делали свое дело, мази у них были чудодейственные. Только не спрашивать, из чего они их варят. А то ответ мне ой как не понравится. Щен покатился вперед, задорно подгавкивая, я шагал следом, рассматривая замок. Уютное место. Домотканые половички всюду лежат, на стене вон решето висит, вместо щитов и герба, хорошее такое решето, крепкое, новенькое, знак того, что здешний Темный Владыка в любой момент всю деревеньку в пепел обратит и сквозь это самое решето просеет, будь на то его воля. В нише доспех стоит, рыцарский, трофейный, мой собственный. А еще, что мне в этом замке особенно нравилось, под потолком всюду были кружева, тонкие, изящные. Словно в замке обитал гигантский паук, который все тенетами заткал, красиво, аж до костей пробирает. Хотя старушка Эйя со своими ученицами этими кружевами и все дома увешали, и замок, и на продажу вывозили несколько повозок. — Ой, дядя Фалько! Лауриэль оказался легок на помине, выглянул из лаборатории, приветливо мне помахал куриной лапой. Я чуть не сел там же, где стоял, вострепетал всем сердцем, глядя на то, как все лицо племянника украшает синяя глина, щедро намазанная. — Это что за ритуалы орочьих шаманов? — Это лечебная маска, я прыщи вывожу, — обиделся Лауриэль. — Там в составе глина, тина, беладонна… — А ну смывай, — взвыл я. — Что за пакость? Лауриэль попытался спрятаться в лаборатории и оставить на себе этот ужас, но какое там, от меня еще ни один темный маг живьем не уползал. — Целоваться! — гаркнул я. Щен с визгом кинулся вперед, услышав знакомую команду. Наскочил на руки Лауриэлю и в пару взмахов языка слизал с того всю маску вместе с тиной, глиной, беладонной, мухоморной вытяжкой и моими потраченными на лицезрение всего этого нервами. Я осмотрел племянника. — Какие прыщи? Никаких не вижу. Лауриэль показал на крохотный прыщик около уха. — В трактир сходи с утра, — посоветовал я, рассматривая лабораторию. — Тебя там Ларка или Гарка подлечат мигом. А я тут сейчас осмотрюсь, прикину, с какого угла начинать громить этот оплот мерзости и темных чар. Лауриэль захохотал, вернее, засмеялся, ладно, улыбнулся один разок и опять опустил глаза в пол. Лаборатория была огромной, ухоженной. Я медленно ее обходил, узнавая некоторые компоненты, отмечая, что кое-чего не хватает. Вот, например, волосы кикиморы, уже совсем пустая банка, надо бы на болото наведаться. А тут что? Кровь девственника? Ох, нелегко же придется Эльке, сейчас попробуй найди такой драгоценный компонент. Тут в лабораторию прошмыгнула девица из деревенских, поклонилась Лауриэлю, потом поставила на стол три флакона. — Вот, милорд, как заказывали, кровь невинной девы. — А откуда у вас такие? — оторопел я. Девица посмотрела на меня, хихикнула. — Так бережем с пяток девок, чтобы у милорда завсегда компоненты для нашей защиты были. Мы ж с понятием, — она тут погрустнела, почесала нос. — Только вот свадебку хочется очень уж. Но ничего, чего для милорда не сделаешь. Жить-то больше охота, чем замуж. Ладно, пойду я. Она убежала, махнув юбкой, Лауриэль поставил на место добытый компонент. Я продолжил обход, добрался до огромного письменного стола, замер, разглядывая стопку надписанных моей рукой писем. — Это папина лаборатория, — пояснил Лауриэль совсем упавшим голосом. — И его стол, я даже не прикасаюсь, только пыль смахиваю. Носом мы зашмыгали оба разом, Лауриэль приткнулся мне под бок, я обнял его за плечи, потрепал по макушке. — Не переживай, Ранко себя в обиду не даст. Только вот как он тебя одного оставил? — Так он и не одного, он меня с дядей Тариком оставлял. Только тот сбежал почти сразу, ничего мне не сказал. Я мысленно развернул новый свежий свиток, озаглавил «Прибить», жирно написал там имя Тарика и приписал замечание «медленно и с наслаждением изничтожить по кускам». Потом снова погладил племянника по волосам. — А куда ты там с лопатой наперевес рвался опять? — Так сегодня такая ночь хорошая, самое время на кладбище могильную землю собирать. — Это еще зачем? — Для обережного круга, — с охотой просветил меня Лауриэль. — Могильная земля и соль — это же первый оберег от всяких, — он фыркнул как злой ежик, — Вилок. Вилка, сиречь Виллат, был тем самым соседом, который себе прибрал все Элькины деревни во владение, вернее, под защиту. Это у него, видите ли, так проявляется любовь и забота. У меня за эту неделю пока руки не дошли наведаться с соседским визитом и отечески пожурить поклонника Эльки носом о стену, чтобы не пугал так. — А что там с балом? — сообразил я. — Не поеду, — дернул плечом Лауриэль. — У меня прыщ! — Завтра твой прыщ подлечат, — отмахнулся я. — А ты поезжай, кстати, я за тобой следом отправлюсь, посмотрю на ваше сборище черных магов. Лауриэль опять слабо засмеялся, развеселившись. — Так ведь не к королю людей, дядя Фалько. К Темному Императору. — Знаю, — ухмыльнулся я с легкой грустью. — К его Претемнейшей пиз… Звезде. Лауриэль, кажется, забыл, как дышать, уставился на меня. — А вы знакомы? — Чтобы я, Парцифаль Божественный, не знал воплощение Тьмы и порока? Конечно же, знаю. А заодно, потолкую с парочкой знакомых, глядишь, узнаю что-нибудь про Ранко. И я даже сам себе не хотел признаваться, что кроме ведения разговоров о Ранко еще хочу на этом балу увидеть и Претемнейшую Звезду. Посмотреть хоть издалека, узнать, как он там живет теперь, со своим троном и короной. Спросить бы еще, не грызет ли совесть. Только и без того знаю, что не грызет, нет у него совести, она ему по статусу не положена. — А когда ты успел познакомиться с Темным Императором? Я вздохнул. — Давно. Лет пятнадцать назад. Тогда я еще в учениках был, пошел в странствие на год, забрел в одну глухую деревушку. И нашел там в амбаре перепуганного мальчишку, совсем как ты был, такой же неприкаянный волчонок. Лауриэль сунулся еще ближе, как тот щен. Я чмокнул его в макушку. — Идем, уложу тебя спать, заодно расскажу сказочку на ночь. Элька так хотел сказочку, что даже возражать не стал, пошел в постель. Я сел рядом на край кровати и продолжил рассказывать. — Тьмы в мальчишке было немеряно, только какой-то он был потерянный, что меч не поднялся. И упросил он меня с ним пойти, дескать, родителей у него убили, один он остался, без меня не выживет. А попасть ему надо было не куда-то там, а аж в Алайор. А там, сам знаешь, если историю учил, как раз Война Семи Королевств заканчивалась, чего только не бродило. А все из-за Средоточия Тьмы, всем его заполучить хотелось, так и погибли все семь королевств, стали бесплодными пустошами. Лауриэль еле слышно всхлипнул, я снова отвлекся на поглаживание его по голове. — А что потом было, дядя Фалько? — Допутешествовались мы с ним до самых границ Алайора, как раз Война Семи закончилась, так что пробрались потихоньку в королевский замок, куда меня этот мальчишка тащил. Стоит он, значит, перед ларцом, а оттуда это самое Средоточие всей Тьмы так и горит, а мальчишка сопли развешивает, не может взять, силы ему не хватает. Я его тогда спросил, что будет, если он все-таки Претемнейшей Звездой станет. Он соловьем разлился, что, мол, запрет границу Семи Королевств, чтобы оттуда нечисть не лезла, людей не беспокоила, а мне до гроба дней своих верен будет, любить будет… Я осекся, поняв, что ляпнул лишнее, с Лауриэля аж сон слетел. — В общем, помог я ему заполучить Средоточие Тьмы, — скороговоркой зачастил я. — Так он и стал Темным Императором мертвых пустошей. А как я пришел проведать, мне навстречу его жена вышла, одного принца за руку ведет, второй в животе сил набирается. Побыл я там пару часов, да и уехал навсегда. Ну не умею я складно рассказывать. Про то, как мы в Алайор пробирались, что у обоих шрамов поприбавилось. Про то, как именно мы это Средоточие Тьмы заполучили. Про то, как красавица-императрица угощала меня самым лучшим вином, какое только могли найти в восстанавливающейся Империи, а Претемнейшая Звезда даже не вышел из покоев. Про то, что старшего сына Темного Императора зовут так же, как и меня. — Значит, он тебя предал? — Предал. Истинный Темный: обвел светлого рыцаря вокруг пальца, использовал в своих целях. Хотя, что уж таить, мне понравилось, как мы его силу увеличивали. Лауриэль густо покраснел, зажал рот ладонью. Видимо, вспомнил, как именно сила темного мага может быстро подскочить, если в руки попадется по уши влюбленный непуганый девственник или девственница. Потом нахмурился. — Я тоже этого боюсь, дядя Фалько. Ну, что Вилка… Просто хочет повысить свои силы. Я же ни с кем раньше… А если он только для этого и ухаживает? — Не бойся, больше длины моего меча силу не увеличит. Я самого Темного Императора на тренировке по полу валял, что мне какой-то рядовой темный маг? А теперь спи. Скоро бал, тебе надо быть самым красивым. Я погладил его по волосам, поднялся, вышел, велев щену лежать и приглядывать. И спустился во двор, прогуляться, посмотреть на небо, луну эту полную поразглядывать. Претемнейшая Звезда… Да уж, славно я в молодости покуролесил, своими руками, вернее, кое-чем другим, на трон возвел Темного. Ну кто еще таким похвастается? А на бал этот я все равно поеду, ох и разомнусь же я там.