Баловать

А мне мало тебя, В сердце впала вина. А я хочу тебя баловать, Баловать, да радовать.

      Этот вечер не отличался особой романтикой. Жечь свечи все равно без понту, да бестолку. Гирлянда в виде белых звёздочек смотрелась гораздо лучше на светлой кухне. Ещё бы угли не уронить на пол. Конечно, там плитка, но искры могут полететь будь здоров.       Урю аккуратно придерживает уголёк щипцами, дует на него, отвернувшись к открытому окну, а после кладёт на чашу. Казуи довольно жмурится. Вино немецкое — с географической меткой, малиновое, пьётся будто вода.       Супернова, смешанная с хвоей и ягодами приятно холодит горло. Затяжки Урю долгие, мягкие. Он наполняет полные легкие и выпускает облака дыма под потолок, запрокидывая голову назад. Его белое горло так и манит, чтобы пригладить, поцеловать с жадностью хищника и нежностью матери.       На столе стоят всякие разные небольшие пирожные. Казуи ещё та сладкоежка. Благо частные физические нагрузки не позволяют набрать лишний вес.       — Будучи маленьким, я частенько налегал на сладкое. Рюкен злился на это, он считал, что я стану толстым, — Исида тянется за корзиночкой с белковым кремом и фруктами.       — Неужели ты комплексовал? — Казуи наблюдает за тем, как мужчина ест, как кончик языка мелькает между влажных губ, слизывая густой крем. Девичьи губы обхватывают пластиковый чёрный мундштук.       — В младшей школе у меня было круглое лицо и розовые щёки. Так что да, я комплексовал. Сначала считал себя толстым, а ближе к старшей школе наоборот. Мне казалось, что я чересчур тощий, — Урю облизывает большой палец, вымазанный в креме.       — Мне кажется, ты преувеличиваешь. Ты хорошо слаженный, подтянутый, — Казуи не видит ничего плохого в том, чтобы в очередной раз напомнить Урю о том, насколько он прекрасен.       Куросаки подается корпусом к мужчине и выдыхает ему в рот. Ментол слегонца обжигает. Поцелуй приобретает сладковатый привкус табака. Исида обхватывает девочку ладонью за шею. Казуи подается на провокацию; поцелуй становится более влажным, более глубоким. Куросаки пошире открывает рот и буквально ловит язык Урю своим, абсолютно не стесняясь.       — Иногда мне кажется, что я действительно должен был подождать тебя, — звучит слишком сентиментально, Исида отворачивает лицо и делает глоток вина. Это все сладкая малина и хмель. И табак. Потому что в сознании приятная пустота, а тело расслаблено.       — Иди ко мне, мой принц, — кухонный уголок вряд ли создан для подобного. Казуи затаскивает мужчину на свои колени. Исида так и не смог привыкнуть к тому, что его девочка обманчиво хрупкая, невозможно сильная.       — Что же ты делаешь со мной? —Урю упирается рукой о спинку дивана, склоняясь над Казуи.       — А что я делаю? — Куросаки захмелевшая, у неё взгляд влажный, с поволокой.       — Мне кажется, будто это ты меня совращаешь, — усмехается Урю и снова целует свою невозможную девчонку, касаясь языком ее языка в пикантной ласки.       — Разве? — Казуи сползает чуть ниже, чтобы Урю мог закинуть лодыжки на поясницу девочки, скрещивая их. Исида прижимается телом. Он приятно тяжёлый, горячий. Казуи оглаживает крепкие бёдра, сжимает ягодицы.       — Ты меня провоцируешь, — Урю вскидывается. Он совсем не ханжа. Но прошлые пассии так себя не вели. Так возбуждающе и откровенно, так властно, что хотелось подчиниться до дрожи в коленках.       — И тебе это нравится, папочка, — тёплый розовый язык мажет по белому горлу. Исида откидывает голову назад, подставляясь под жаркие поцелуи. Его дыхание сбивается. Приятная волна возбуждения окатывает тело, концентрируясь внизу живота.       — Ещё немного, и я попрошу, чтобы ты трахнула меня, — на острых скулах и щеках проступает стыдливый румянец. Багряные пятна спускаются на шею.       — Скажешь мне это на трезвую голову? — Девичьи ладони оглаживают упругие ягодицы, сжимают по-хозяйски властно. У Исиды стоит. Он неловко выгибается телом, пытаясь прижаться пахом к телу возлюбленной.       — Хочешь, чтобы я просил тебя? — Урю вопросительно изгибает черную бровь.       — Очень хочу, — Казуи мажет губами по изгибу шеи и ведёт языком по линии челюсти.       — Несносная девчонка… — Исида тут же вскрикивает от неожиданности, когда Куросаки встаёт на ноги, слегка пошатываясь. — Что ты делаешь?! — Урю скрещивает лодыжки на девичьей пояснице и хватается за плечи. Невозможная, ненормальная.       — Несу своего принца, — Казуи заливисто смеётся, буто пацан-сорванец по пути в спальню. Ее немного заносит.       — Спасибо, что не в пещеру, — они буквально падают на постель. Исида нависает над девочкой. Он помогает Казуи раздеться и сам избавляется от одежды.       Смена ролей легкая, плавная, как само собой разумеющееся. Никакого доминирования или насилия. Урю одинаково приятно, как подчиниться самому, утопая в любви и заботе, так наоборот — вжать невозможную девчонку в матрас.       Куросаки выгибается, прижимается, забрасывает стройную ножку на бедро Урю. Мужчина чувствует насколько велико чужое желание — Казуи влажная, жаждущая.       Исида целует шею и ключицы, оставляет лиловые следы любви на медовой коже, вынуждая свою девочку томно постанывать и подставляться под прикосновения и поцелуи.       У Куросаки крайне чувствительная грудь. Девочка всхлипывает и едва ли не скулит жалобно, когда Урю обхватывает губами нежный розоватый сосок, а второй зажимает пальцами. Казуи накрывает ладонью затылок Исиды, прижимает мужчину крепче к себе.       — Папочка… — Куросаки протяжно стонет.       — Малыш, хочешь кончить лишь от этого? — Кончик тёплого языка обводит ореолу соска. Подушечки пальцев гладят нежную плоть, легонько трут, оттягивая дразняще.       — Хочу твой член, папочка, — Казуи всхлипывает, низ живота сладостно тянет. Девочка чувствует, как течёт — между бёдер слишком мокро, слишком жарко. Урю в ответ усмехается. Его девочка нетерпеливая, юная, горячая. Невозможная.       — Я ещё ничего ничего не сделал, а ты уже такая мокрая, — ладонь Исиды накрывает промежность, пальцы слегонца касаются, дразняще скользят между половых губ.       — Ты трогал мою грудь, папочка, — Куросаки вздрагивает. Она обнимает Урю за шею и крепко целует. До сведённых скул и припухших губ. Казуи открывает рот пошире, розовый язык скользит по губам любовника, касается его языка. Влажно, жарко, совсем как в фильмах для взрослых.       Исида ведёт бёдрами, притираясь членом к девичьей промежности. Казуи всхлипывает и раздвигает стройные ноги. Но Урю лишь дразнит их обоих, повышает общий градус.       Куросаки шумно выдыхает, умещаясь на мужских бёдрах. Она прижимается спиной к груди Исиды и плавно опускается на его член. Урю едва ли не рычит. Он кладёт ладонь на аккуратную, упругую грудь Казуи, а вторую на самый низ живота, слегка надавливая.       Куросаки вскрикивает. Она упирается коленками о матрас и двигается пока что-то неспешно и плавно. Девочка накрывает мужские руки своими ладошками, сжимает крепкие пальцы своими, впивается короткими ногтями в белую кожу и бесстыдно стонет.       Исида и сам подаётся бёдрами навстречу. Сжимает пальцами сосок, слегка оттягивает, сминает. Ладонь спускается ниже, слегка нажимает на живот. Казуи напрягается телом, внутри все сжимается. Чуткие пальцы ласкают клитор, поглаживают чувствительную плоть. Девочка дрожит всем телом. Имя любовника слетает с губ словно мантра. Урю и сам на границе, низ живота обливает волной жара, но мужчина сдерживается.       Казуи сжимает пальцами ладонь любовника до синяков. Движения становятся более резкими, проникновение более глубоким. Куросаки дергает. Урю не останавливается намеренно, он продолжает двигаться, ласкать. До постыдного оргазма, когда между ног течёт, а простынь становится мокрой.       Куросаки обмякает. Ей совсем немного стыдно. Тело расслабленное. Но Урю все ещё возбуждён. Это повод плавно спуститься на мягкий ковёр.       Исида закрывает лицо рукой. Казуи не стесняется. Она великолепна на коленях между его ног. Тёплый язык скользит по головке, кончик языка касается уздечки. Куросаки обхватывает румяную головку губами и плавно ведёт головой. Исида не в силах сдерживать стоны удовольствия.       Куросаки сжимает крепкие бёдра ладонями. Урю хрипло стонет и не может отказать себе в удовольствии — наматывает густые рыжие волосы на кулак, привлекая девочку ещё ближе. Член скользит по языку, головка касается мягкого неба. Казуи пропускает плоть в горло, шумно выдыхает через нос.       Урю отпускает себя. Он обильно кончает, наполняя девичий рот собственной эссенцией. Сперма вязкая, тёплая, солоноватая. Это не особо вкусно. Но психологический фактор берет свое. Казуи глотает. Блаженное, крайне довольное выражения лица Урю явно этого стоит.