Revelation

      Люцифер лежал, откинувшись головой на спинку своего дивана. Его взгляд был устремлён прямиком в потолок, но ничего там не интересовало, мысли витали совсем в другом. Слишком много всего свалилось, как снег на голову. Когда ему надо было вернуться в Ад на безумно долгий срок времени, в нём всегда непроизвольно жила надежда на хороший исход. Каждый, чёрт возьми, день хотелось увидеть её, хотелось дотронуться до грубой поверхности её пиджака, а ещё лучше до неё самой. Её мягкая, бархатная кожа под подушечками пальцев доставляла эдакое чувство эйфории. Такое бывает часто, если находишься с любимым человеком? Нет. Это был вовсе не вопрос.       Он же любил её. Такое странное, чуждое и нелепое чувство для того, кого презирают все. Начиная семьёй: братьями, сёстрами, Отцом, заканчивая прохожими, что слышали его имя. Люцифер. Дьявол. Сатана. Чудовище. Да, он действительно таким был, и ему это даже какое-то время нравилось. Но почему тогда со временем от такого напора со стороны окружающих становилось так больно? Словно зонт воткнули в сердце и распахнули прямо внутри. Ощущения отвратительны, дыхание начинает не хватать, а изо рта то и дело вырываются вздохи, пытающиеся глотнуть хоть каплю свежего воздуха. А его нет, он трагически покидает тебя в самый неподходящий момент. Однажды Морнингстару уже удалось увидеть такое наяву, поэтому сейчас он предался воспоминаниям, и сердце покрылось инеем. Жутко. Но, кажется, сейчас он морально чувствует что-то похожее. И даже невозможно так сразу ответить, что хуже.       Тысячи лет в этом гиблом месте после отпуска казались — о, чёрт, он серьёзно так это называет? Как банально! — целой вечностью. Он потерял смысл этой жизни без любимого города, любимой работы, любимых друзей, любимой… Любимой. Этому даже не стоит придумывать дополнения. Какое же было счастье увидеть её вновь, Боже! Она выглядела всё так же, практически не изменилась. Только в глазах её читалась боль. Да, само собой, ей тоже приходилось отнюдь не легко все эти месяца. Особенно после того, что она сказала в ту ночь…       — Я люблю тебя! Пожалуйста, не уходи…       Люцифер вспоминает этот момент, и в его подсознании вновь предстаёт она. Красное, опухшее от слёз лицо. Всё то, что осталось от его ангельской души, разрывалось от созерцания её такой. Она должна быть счастлива! Должна улыбаться и светиться, чтобы этот огонёк в её глазах передавался и ему. Но тогда она выглядела совсем не так. Она умоляла его не уходить, но он лишь бросил ей короткое «Прощай», даже не удосужившись сказать те заветные три слова, которые она ждёт до сих пор. До сих пор ждёт, а он всё ещё трусит, не может сказать! Он понимает, что у него получится сказать эту фразу в любых вариациях: жестами, поступками, заменяя её совершенно другой речью, но стоит ему вспомнить, что он так не произнёс то, что нужно, спазмы появляются в висках. Он прикрывает глаза, начинает массировать их, будто это как-то убережёт его от этих надоедливых мыслей, что разъедают его мозг изнутри, как черви сладкие фрукты.       Меньше всего на свете ему хочется потерять её. Она пробудила в нём неизведанное. Дала ему понять, что он далеко не монстр, и его могут полюбить. Она такая… необычная. Непохожая на остальных. Раньше все девушки проводили с ним время из-за его внешности, но ей же нужно всё. Внешность, характер, да даже другая сторона его жизни! Так необычно. Линда приняла его, он был счастлив, но она ему просто подруга, которой он дорожит. А когда он понял, что его приняла Хлоя, хотелось лечь на кровать с улыбкой от уха до уха и протяжно визжать в подушку, как маленькая, влюблённая школьница. Изначально он думал, что это ужасно, что это очень мешает ему настоящему, но нет. У него было иное понятия о настоящем Люцифере. Он был уверен, что Дьявол — это он. И лишь она, лишь Хлоя Деккер сумела его переубедить. Понять, что всё время он гонялся за тем, чтобы стать хорошим. Потому что он хороший. Да. До Ангела, быть может, ещё далеко, но Дьяволом его язык не повернётся назвать. Он благодарен Хлое, что она сумела раскрыть ему на это глаза, но он даже поблагодарить её толком не может! Потому что боится. Чего он боится? Почему не может сказать одну-единственную фразу, которую с лёгкостью заменяет?!       Было трудно понять самого себя. Пустой стакан, что некогда был наполнен обжигающим виски, был безжалостно отброшен в никуда. Да и не до этого сейчас. Шум, треск, разбитое стекло — всё сейчас не важно. Люцифер был в раздумьях. Мысли его были лишь о Хлое. Она доверяет ему. Доверилась до такой степени, что наконец вступила с ним в половую связь. Он был так счастлив! Чёрт побери, да изначально он только этого добиться и хотел, но, когда испытал всё на себе, то осознал, что такого удовлетворение никогда прежде не получал. Ведь это была она. А она не такая, как те, с которыми он был один раз, а на следующее утро даже не вспоминал имени. Её имя важно. Так важно, что он называет её так только в самые важные моменты.       И тот момент, когда они вдвоём стояли в кладовке, тоже мог бы быть важным. Он произнёс её имя так же, как тогда, на балконе, когда произошло их прощание. Хлоя… Было заметно, как она встрепенулась. В глазах плескалось удивление и надежда. Она хотела услышать это, так почему же ты не сказал?! Это нельзя просто взять и оправдать тем, что не успел, потому что ты говорил, мать твою, неуверенно, словно не чувствуешь этого! Словно она вынудила тебя! Словно ты говоришь это только для того, чтобы её успокоить! И было, чёрт побери, заметно, как в её глазах на мгновение промелькнуло разочарование. Нет, нет, не в Люцифере. А в себе. Он не знает, за что ей себя винить, ведь считает, что вина полностью висит на нём. Да и не просто висит, а с каждым днём сильнее придавливает к земле.       Из раздумий вывел только звук, оповещающий о том, что створки лифта распахнулись, и кто-то пришёл его навестить. Вот только сейчас меньше всего хотелось принимать гостей. Люцифер лишь хотел углубиться в свои страдания, не видя ничего вокруг себя. Он хотел сидеть на одном месте, винить себя, ничего не делая для того, чтобы что-то изменить. Да. Он делал так всегда. Трусость? Именно так. Только из-за его трусости у них с Хлоей сейчас такие запутанные отношения. Они, вроде как, встречаются, но что-то не то. Какая-то недоговорённость, которая всему мешает. И Морнингстар так бы и продолжил сидеть без дела, швыряя стаканы с виски по всем сторонам и сверля взглядом потолок, если бы не услышал тот самый голос, который неоднократно всплывал в его памяти за такой короткий промежуток времени, пока он думал. Это если считать только его!       — Люцифер, ты не считаешь, что нам нужно поговорить? Я понимаю, что ты не просто так не отвечаешь мне на телефонные звонки, — устало выдохнула Хлоя, очевидно, заметив, как он встрепенулся, когда осознал, что это именно она стоит на пороге его пентхауса. В ответ ей послышалось лишь нечленораздельное бормотание, которое было буквально невозможно разобрать. Она откашлялась, пытаясь привлечь его внимание, но его взгляд вновь устремился в потолок, и теперь он не спешил отрывать его. Что-то внутри неё щёлкнуло, ведь дальше она повела себя далеко не «по сценарию», как обычно вела себя Хлоя. Она с рыком выдохнула, хлопнув себя по бёдрам. Уж это моментально привлекло внимание Люцифера. — Какого чёрта, а? Почему постоянно происходит какая-то ерунда, ты уходишь, игнорируешь меня, и лишь только я одна стремлюсь как-то исправить ситуацию?! Объясни мне наконец всё, Люцифер! Я хотела по душам поговорить с тобой тогда, но ты повернул всё так, что я осталась в виноватых. Ты всегда так делаешь, мне это надоело! Или ты сейчас говоришь мне всё, что хочешь сказать, или…       Девушка запнулась, и от этой паузы внутри Люцифера всё перевернулось. А ведь она права. Он снова играет в обиженку вместо того, чтобы повести себя, как мужчина, и прояснить ситуацию. Да чего прояснять?! Просто взять и сказать то, что он так хочет сказать! Он поднялся с дивана, его взгляд стал уверенным. Он выпрямился и прямой походкой направился к Хлое, на что она лишь цокнула, закатив глаза. Даже сейчас он умудряется вести себя, как позёр.       — Детектив, — начал он, и в её глазах снова, чёрт побери, снова промелькнуло разочарование. Ну само собой. Вновь сухое Детектив, означающее, что он не собирается говорить ничего такого нужного и важного. Однако Люцифер не стал поправлять себя. — Понимаешь, Михаил… это всё было так неожиданно. Мы начали встречаться, всё было чудесно, а потом сила и… мои чувства к тебе… — было сразу заметно, как его речь стала невнятной. Куда же делся тот красноречивый Люцифер, который спешил везде вставить свои пять копеек? Он запнулся, опустив взгляд, думая, что бы ещё сказать, но, подняв голову, заметил, что Хлоя его не слушает. Совсем. Её глаза направлены на пол, они пропитаны горечью и печалью. Это настроение от неё сразу передалось на его лице.       — Если честно, я, наверное, даже не за оправданиями сюда пришла. Всю дорогу говорила себе, что это так, однако, думаю… мне нужно отнюдь не это, — она подняла на него взгляд, так, что можно было без проблем разглядеть, как её глаза блестят. Это был не тот счастливый, радостный блеск, который был у неё, например, когда они проснулись вместе в одной кровати, когда он отпустил очередную шутку, а на неё нахлынули тёплые воспоминания, нет. Глаза блестели от подступивших слёз. — Всё это время мне так не хватало тебя. Я была так счастлива, стоило мне увидеть тебя, настоящего тебя в участке. После того поцелуя у рояля и… той ночи, наши отношения наконец перешли на новый уровень, и это ощутимо. Проблема лишь в том, что ты всё так же временами, по собственному желанию отторгаешься от меня. А в отношениях, Люцифер, так не делают.       Она стояла перед ним — такая беззащитная, маленькая и хрупкая, как фарфоровая ваза, которую дали тебе на сохранение, которую ты бережёшь, как зеницу ока, лишь бы с ней ничего не случилось. На людях она совершенно не такая — сильная, серьёзная Хлоя Деккер, с успехом справляющаяся со своими обязанностями. Но зачастую в такие трогательные моменты она выглядит не под стать своему характеру. И Люциферу нравится, что она так откровенна рядом с ним. Только вот, как уже сказала Хлоя, он не настолько откровенен рядом с ней.       Деккер хотела начать говорить, но почувствовала, как что-то странное поселилось прямо поперёк её горла, от чего она не могла выдавить из себя ни звука, лишь равно выдохнув. Глаза застилала белая пелена, и было уже трудно разглядеть через неё что-либо. Предательская слезинка покатилась по нежной коже, ладонь Хлои уже рванула вверх, чтобы стереть её, но Люцифер опередил. Он обхватил одной рукой её щёку, стирая солёную капельку большим пальцем. Он сосредоточенно рассматривал черты её лица. Её лоб, брови, ресницы, глаза, нос, губы… Всё казалось для него тем самым потерянным чудом, что он перестал видеть, когда его пинком выгнали из Серебряного Града. Девушка смотрела в ответ, пытаясь понять посыл его действий. Взгляд был серьёзным, но в глазах было нечто совершенно иное.       Мужчина втянул себя воздух и усмехнулся. Кончики губ потянулись вверх, образуя улыбку. В животе что-то тянуло, когда она появлялась у него на лице. Так редко доводилось видеть его таким. Все слова, что она хотела выкрикнуть ему, сразу вылетели из головы. Остались лишь их пересечённые взгляды и его ладонь на щеке. Тишина погрузилась в помещении. Единственное, что её нарушало — их уже синхронизированное дыхание. Люцифер не стал ничего говорить. Он просто подошёл ближе, слегка робко обвив ладонями её талию. Его улыбка стала искренней, как только он почувствовал прикосновения её ладоней на лопатках. Хлоя прижалась щекой к его груди, вдыхая в себя аромат его парфюма, что заставлял непроизвольно пьянеть, дурманил и отключал рассудок. Парфюм под стать своему хозяину. Ничего не надо было произносить, чтобы понять, насколько этот момент был особенным. Его дыхание обжигало ухо, он положил подбородок на её макушку. Одна ладонь легла на её волосы, пальцы начали перебирать русые пряди, расслабляя.       Они просто стояли в объятьях друг друга, позабыв обо всём. Позабыв о тех угнетающих мыслях, которые совсем должны были быть выплеснуты наружу. Позабыв обо всех проблемах, которые лишь доставляли лишний дискомфорт. Он признавал свою ошибку, принимая, что они сильнее вместе, что они сумеют всё преодолеть. Она признавала свою ошибку, понимая, что погорячилась. Она понимает, что Люцифер любит её. По его поступкам это сразу видно, и, возможно, это даже как-то неправильно с её стороны просить, чтобы он…       — Знаешь что, — спросил он шёпотом, дабы не портить всю создавшуюся атмосферу. От неё донеслось лишь тихое «М?». — думаю, что мы готовы перенести наши отношения на уровень выше, лишив их всех этих проблем и недосказанности. Я уже давно осознал, чего по-настоящему желаю, и знаю, что ты тоже.       Хлоя хихикнула, притягивая его тело ближе к себе, на что он ответил ухмылкой, которую она не увидела, но, очевидно, почувствовала. Мужчина погладил её по спине, посылая тепло по всему телу. Он на секунду оторвался, заправив выпадшую прядь волос за ухо и, наклонившись вновь, прошептал одну фразу.       — И да. Я… — он запнулся не более, чем на пару секунд, втягивая в себя воздух. — Я тебя люблю, Хлоя. Люблю.       В этот вечер, казалось, Луна начала светить ещё раньше, чем обычно…