Не видела — значит, не было

      Маринетт прижималась к двери, гуляя по ней пальчиками. Уголки губ изогнулись в лёгкой улыбке. Из её уст не проронилось ни слова, но её глаза бликовали всего два слова: «Ну же». Она знала, чего хотела сейчас. И знала, что Феликс тоже этого хотел. Это было видно по его сменившемуся выражению лица: с сомнения на решимость. Блондин сделал шаг в её сторону, и девица подалась вперёд, взяв его за ладонь, и потянула в тёмную комнату. Как только парочка оказалась внутри, Дюпэн-Чен захлопнула дверь, лишив помещение главного источника света. Некоторые участки спальни освещало лунное сияние, пробивавшееся сквозь плотные шторы. Внезапно на столе замерцал телефон, уведомляя о новом сообщении, но Маринетт, не глядя на экран, просто отключила его. – Не ответишь? – с усмешкой на губах томно промолвил Феликс, и тут же получил за это толчок в грудь. Не удержав равновесие, он свалился на аккуратно застеленную кровать. Его мокрые волосы разбрызгали маленькие капельки вокруг, даже попали на брюнетку, чем вызвали её тихий смешок. Девушка склонилась над постелью и неспешно одной ногой за другой уселась на коленях блондина. В ответ он приподнялся, облокотившись, и их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга. – Определилась, значит, – юноша запустил в сапфировые локоны свои пальцы, убирая их подальше от лица Маринетт. – Хочешь поговорить об этом? – застенчиво проронила девица, уткнувшись щекой в жилистую ладонь. – Пару слов я бы хотел услышать, – он расплылся в нежной улыбке. – Что ж, – Дюпэн-Чен, слегка повернув голову, взяла руку Феликса и, легонько чмокнув внутреннюю часть, перевела её на свою грудь, – оно само решило. Парень ощущал сквозь тоненькую маечку девичью плоть, но это не главное. Сердце Маринетт стучало так сильно, что по пальцам светловолосого прошла лёгкая дрожь. На её личике заметное волнение, не от испуга или тревоги. Вот так трогательным жестом девушка приступила к действиям. Теперь он точно знал, что нравится ей, при этом не из слов, а по её ускоренному пульсу и тому, что его ладонь щупала её грудь, и Дюпэн-Чен была не против. Феликс сам не заметил, как его рука загуляла по фигуре брюнетки. Он спустился ниже и просунул её под ничего не скрывающую майку. Тело источало жар, и это так заводило его. Блондин довёл ладонь до мягкой плоти и аккуратно, но сильно её сжал, издав из юной девицы сдавленный стон. Грудь Маринетт хоть и не обладала большим размером, но полностью заполняла кисть. Она была нежной и приятной наощупь, но долго на ней юноша не задержался, сконцентрировав внимание на затвердевшем сосочке. Как котик, он заигрывал с ним, слегка подёргивая, продолжая сжимать плоть. Выпрямившись, чтобы было удобнее, Феликс начал использовать вторую ладонь, проводя ею по бедру брюнетки. Он приникнул к ключицам Маринетт, оставляя влажные следы на коже. Девушка стыдливо глядела на шкаф, покусывая палец. Как же давно она не испытывала подобных ощущений. Парень поднимался всё выше, поглаживая шею Дюпэн-чен, немного поигрывая пальцами с её волосами. Когда дистанция между их губами уменьшилась, он остановился. – Не против поцелуя? – блондин крепко обнял девицу за талию, прижав её впритык к себе. – Нет, – Маринетт, вся красная от смущения и возбуждения, положила руки на его плечи и, взглянув в его опьяненные от желания глаза, добавила, – нравится меня дразнить? – Очень. Брюнетка закрыла веки, и Феликс, не заставляя долго ждать, прильнул к её губам. Сначала это было невинно и нежно, но каждую секунду он углублялся, сплетаясь своим языком с её. В процессе она случайно прикусила его губу, но блондина это даже больше завело, и он, не сдавая позиций, продолжил её целовать. Парень гладил Дюпэн-Чен по спине, спускаясь вниз, пока она пушила своими тоненькими пальцами его волосы, и, когда его руки оказались на ягодицах девицы, он крепко схватился за них, притянув её на себя. Парочка уложилась на кровати, не отрываясь от поцелуя, и Маринетт, находясь в доминирующем положении, взяла инициативу на себя. Будучи сверху, она уселась в позе наездницы и начала водить своими бёдрами, чувствуя, как между её ног упиралось нечто твёрдое. – Тебе не жарко? Вот мне очень, – после этих слов брюнетка стянула с себя майку и положила его ладони на свою грудь, – так ведь удобнее? Она прилегла рядом на плечо парня, пока тот поглаживал её по груди, не оставляя без внимания соски. А девушка впивалась в его шею, параллельно водя своей тоненькой ручонкой по обнажённому торсу. Почувствовав резинку от домашних штанов, она игриво просунула её под ткань и сразу же ощутила влагу от упирающегося стояка. Отвлекшись от шеи, Дюпэн-Чен вернулась к губам, напористо водя своим языком внутри и легонько прикусывая. Обхватив пальчиками член, она начала осторожно водить в стороны, наблюдая за реакцией Феликса. Блондин издал стон, похожий на урчание, и переключился с груди обратно на задницу, закинув её ногу на себя. Шортики Маринетт были довольно коротки, что, проводя рукой по внутренней стороне бедра, Феликса от её промежность отделял лишь кусок хлопка, который он без труда сдвинул. Его пальцы скользили по набухшим от возбуждения половым губам, и даже если бы девушка не издала ни звука, то тело всё равно бы сдало её желания. Он умело массировал область около клитора, не касаясь его, а Дюпэн-Чен водила своими бёдрами в такт его руке, и эти ощущения доводили её до экстаза. Кисть блондина устремилась ниже, и, продолжая потирать эрогенную зону большим пальцем, другой он медленно вставил вовнутрь, и когда от его движений внутри всё расширилось, парень добавил второй. Маринетт убрала руки, сосредоточившись на действиях парня, и вцепилась в его плечо, чувствуя, как сильно напряжены мышцы. Она была практически на пике удовольствия, но неожиданно юноша схватился за талию девицы и перевернул её на спину, оказавшись тазом между её ног. – Прости, у меня затекла рука, – он усмехнулся, и в ответ брюнетка недовольно буркнула. Влажными от смазки девицы пальцами Феликс коснулся кончика языка, и Дюпэн-Чен тут же отмахнула их от его лица. – Эй! – звонко раздался растерянный возглас. – Что не так? – озадаченно поинтересовался блондин. – Н-не с-смущай! Н-не надо так делать! – Ты лежишь тут полуголая, а тебя смущает такая ерунда, – усмехнулся тот. Феликс приспустился ниже, стягивая последнюю одежду с тела брюнетки. Её шортики и кружевное бельё полетело в сторону. Девушка лишь стыдливо прикрывалась, но он резко задрал её руки наверх, придерживая своими. – Ты стесняешься меня? – парень игриво зацепил кружево. – Я решил, что нравлюсь тебе. – Н-нет, – девица отбросила трусики на пол, – я п-рросто… дело не в тебе, а во мне. – Мне всё нравится, – юноша приникнул к её губам, жадно углубляя поцелуй, – время вернуть тебе должок, Мари. Блондин, взявшись за бёдра Дюпэн-Чен, закинул её ноги на плечи. Он следовал всё ниже и ниже, покрывая нежную кожу поцелуями сквозь улыбку, которую вызвали столь ласкающие слух томные вздохи Маринетт. Проходя по бедру, парень уткнулся в горячую ладонь. Брюнетка закрывала самое сокровенное, но сложно было не заметить, как она легонько ласкала себя, отчего пальцы становились слегка липкими и мокрыми. – Уберёшь? Девушка лишь промолчала, крепче прижав руку к промежности, но не останавливаясь её массировать, будто бы подразнивая. Феликс самодовольно ухмыльнулся и, не обращая внимания на преграду, прильнул к её ладони, вылизывая пальчики один за другим. Когда настойчивый язык проскальзывал между ними и приятно обжигал чувствительные участки, Маринетт невольно ослабила хватку, чем и воспользовался блондин, вжавшись сильнее. И под страстным напором она всё же сдалась. Юноша слегка посасывал клитор, водя языком по сладостным складочкам, отчего Дэпен-Чен выгибалась и покусывала палец, приглушая свои стоны. Он поглаживал её бёдра и, когда напряжение брюнетки наконец-то исчезло, осторожно ввёл два пальца, начав стимулировать шершавый бугорок внутри. Вкупе с играющим языком эти движения доводили девушку до экстаза. Маринетт извивалась от получаемого наслаждения, заплетаясь пальцами в светлых волосах. – П-продолжай, ах. Своим умоляющим соблазнительным тоном брюнетка заводила Феликса всё сильнее, и он подчинялся, двигаясь всё напористее, пока не почувствовал заветные судороги. По телу девушки переливалось приятное ощущение, от которого она устало разлеглась. Дюпэн-Чен дрожала от удовольствия и, поймав на себе взор хитрых зелёных глаз, тут же отвернулась. – Понравилось? – целуя внутреннюю часть бедра, промолвил он пленительным, даже насмешливым тоном. – Опять дразнишь? – девица оттолкнула ногой наглеца, тут же прикрыв свои интимные места, что вызвало лишь усмешку блондина. – Сразу понятно, что твои родители – кондитеры, – облизнувшись, он навис над смущённой Маринетт. Это что, был тупой каламбур? – снова прячешься. Хочешь, чтобы я ушёл? Брюнетка обвила крепкую шею юноши своими руками и улыбнулась. – А ты хочешь закончить? – игриво хихикнула та, накручивая щекотящие лицо светлые локоны парня. В ответ Феликс наклонился и нежно её поцеловал, что для неё расценивалось, как «нет». Она легонько поглаживала спину, не отрываясь от горячих уст, и в один момент резко перевернулась, вновь оказавшись сверху. Дюпэн-Чен потянулась к тумбочке и достала из выдвижного ящика пластиковую упаковку с презервативом. – Какая прелесть, ты подготовилась. – Не обольщайся, – девушка в полутьме начала разглядывать обёртку и, довольно кивнув, вскрыла её, – я покупала их очень давно. – Оу, только не говори, что ты всё это затеяла, чтобы деньги не пропали даром, – усмехнулся блондин, – разобьёшь мне сердце. – Прости, но пока мы не настолько близки, чтобы без них. – Вот как значит, – Феликс прижал её к себе, ухватившись за талию, – а так достаточно близко? – Только для этого, – Маринетт легонько укусила его за нос, отчего тот вздрогнул, – сам разденешься, или мне помочь? Раздеваться, конечно, это громко сказано, учитывая, что после душа на парне были одни штаны. Приподнявшись с места, он приспустил их, обнажив ещё более возбуждённый член. Девица неосознанно прикусила губу. В голове сразу всплыли воспоминания, как она фантазировала о подобных моментах в своей спальне. Как эти мысли заводили её по вечерам, доводя до экстаза. И теперь это всё было наяву. Без разделяющих стен и плескающейся в лицо воды. Девушка отсела к краю кровати, отложив в сторону упаковку, и сняла штаны до конца. Её рука коснулась эрегированного органа, и, наклонившись к нему, Маринетт начала скользить своим влажным язычком ствола, параллельно водя кистью вверх-вниз. Она нарочно не уделяла внимание головке, дразня и так перевозбуждённого блондина, заставляя его ждать. Касаясь уздечки, она тут же отстранялась, переходя на другие участки. – Пожалуйста, – ладонь Феликса легла на её макушку, и он начал насаживать Дюпэн-Чен на член. Она ловко увиливала, ухмыляясь, пока по её телу бурлило приятное чувство, словно бабочки в животе. Парень тяжело дышал, что опьяняло ещё сильнее. Поддавшись его движениям, она провела мокрыми губами по головке и принялась нежно обсасывать её, брав всё глубже и глубже, насколько это вообще было возможно, не забывая работать рукой. Блондин продолжал надавливать на голову, но через минуту откинулся назад и просто смотрел на пыхтящую девушку, наслаждаясь процессом. Маринетт с каждым подходом сжимала член всё крепче и двигалась всё быстрее. Ей это тоже приносило огромное удовольствие. – Если ты, ах, не прекратишь, я кончу, – простонал Феликс. Хоть он был на грани, ему было слишком приятно, чтобы останавливать девицу. – Раз так, – она напоследок прошлась языком по периметру стояка, – продолжим по-другому. Брюнетка приподнялась и провела своей киской по органу, дав понять парню, насколько она сейчас возбуждённая, и член от этого напрягся ещё сильнее. Дюпэн-Чен развернула презерватив и аккуратно натянула его, как надо, надеясь, что всё правильно вспомнила (ибо практики давно не было). – Будешь моим конём? – усмешливо спросила она, немного надрачивая член. – Сейчас я готов быть кем угодно, – хоть в комнате было мало света, но это не мешало видеть ухмылку на его лице. Маринетт привстала, чтобы стояк был под нужным углом, и, раздвинув половые губы, начала неторопливо насаживаться на него. Пальцы никогда не сравняться в удовольствии с членом. Она чувствовала, как Феликс полностью её заполняет, расширяя всё внутри. Первый раз самый приятный для обоих. Усевшись до конца, девица остановилась, чтобы привыкнуть к новым ощущениям. Как давно Дюпэн-Чен не испытывала подобное. Ей было не больно, как бывало раньше от неопытности, а чертовски приятно, и это хотелось растянуть на подольше. Девушка, уперевшись об торс блондина, начала медленно двигаться, выгибая спину, чтобы входило не сильно глубоко. Парень водил руками по тонкой талии, спускаясь к округлым ягодицам, чувствуя, как внутри неё всё пульсирует. Ухватившись за бёдра, он начал задавать такт, двигаясь сам навстречу Маринетт. Та откинулась назад, продолжая скакать, словно наездница, а Феликс властно брал её, не сбавляя темп. Чувствуя приближение оргазма, он, резко остановившись, опрокинул брюнетку на лопатки, задрав её ноги на себя, и возобновил акт. Теперь была его очередь поработать. Юноша выходил почти полностью и тут же вставлял, как можно глубже, впиваясь в сладкие уста брюнетки. Их языки сплетались будто в танце, и Дюпэн-Чен в порыве страсти оттягивала волосы блондина, издавая отрывистые стоны. Феликс отпрянул от губ, постепенно переходя на скулы, шею и ключицы, сжимая свободной рукой мягкую грудь. Он не мог решить, чему уделять внимание, постоянно метаясь от одного к другому, потому что всё в Маринетт было притягательным и желанным. В этот момент парень думал лишь о том, что теперь она его, и он может делать с ней всё, что захочет, ведь того желает и сама Дюпэн-Чен. Девушка, просунув руку к промежности, начала ласкать себя, получая ещё больше удовольствия от процесса. – Я… Почти… – она чувствовала, как приближается оргазм. Ноги сами начали трястись в предвкушении (хотя в этом частично виновато затекание). Феликс ускорил темп, натягивая её всё жёстче, наслаждаясь учащающимися вздохами брюнетки, звучащими прямо около его ушей. Почувствовав приятную дрожь, Маринетт подкосилась и крепко, насколько могла, вцепилась в плечи юноши. Он же продолжал двигаться, растягивая блаженство, а вскоре и сам кончил, обессиленно улёгшись на хрупкую девицу. Проведя пару минут в таком положении, обнимавшись, парень поднялся и освободил своего «дружка» от резинки, завязав её в узелок, и положил на комод. Дюпэн-Чен пристроилась сзади, целуя лопатки и затаскивая его назад, чему он покорно поддался. – Никогда так не уставала. А у тебя такое бывало? – Нет, – довольно ответил блондин. – Хех, я должна радоваться или плакать, что довела тебя до такого? – С тобой мне хорошо, думай сама. Маринетт включила настольную лампу, осветившую тёплым светом всю комнату. Парочка лежала напротив друг друга, молча глядя в глаза. Девушка даже забыла о том, что лежит в данный момент полностью голая (да и Феликс тоже). Она просто уставилась на блондина и глупо улыбалась. Сейчас он был совершенно не таким мрачным, как на той единственной фотографии, что у неё была. Умиротворённый и открытый. – Мне нравится смотреть на тебя, – прервала тишину Дюпэн-Чен, лёгкими движениями водя по щеке блондина. – Я такой же милый, как твой дружочек? – язвительно, но по-доброму добавил он. – Ой, куда тебе, – девушка улыбнулась, – но ты по-своему очарователен. У тебя глаза, как малахит. Переливаются в градиенте, – хихикнула она в кулачок. – Ты тоже очаровательна. Особенно когда я могу тебя разглядеть, – блондин убрал пряди с её заливающегося краской личика. – Раньше ты смотрел на меня иначе, – её голос сменился с ласкового на саркастичный, – наверное, соскучился по женскому вниманию, а то так любил по ночам будить меня своими интрижками. – Какая ты жестокая, Мари. А как же мои чувства? – парень наигранно закатил глаза, взмахнув ладонью. – Будто бы они у тебя есть, – она несильно щёлкнула его по лбу и засмеялась. Озорство Феликса будто улетучилось, и он непринуждённым тоном промолвил: – А что, если я скажу, что влюблён в тебя? – Я отвечу, что это взаимно, – и Маринетт нежно поцеловала его в губы.