Последний поцелуй

На моей щеке горит последнее прикосновение его холодной, грубой руки. Но в это же время эта ладонь становится самой родной, нежной. Он смотрит мне прямо в глаза, словно ожидая. В его взгляде сложно уловить хотя бы какую-нибудь эмоцию. Меня это огорчает? Нет. Он холодный человек, всю жизнь был таким. Неужели я смогу как-то растопить лёд его сердца своей магией огня? Вряд ли. Пройдёт время и он забудет мой взгляд, наполненный грустью и болью. И теплотой. Нам нужно расходиться. Это быстрый конец, без логичного начала, только с быстрой кульминацией событий. Я это понимаю. Понимает ли он? Я не могу прочесть этого. Но он... Он может. Мой взгляд настолько читаемый, что в любой другой ситуации я бы сгорела от стыда. Если бы понимала. А сейчас я смотрю ему в глаза, в его чёрные, как смола, глаза, в которых пляшет маленький блик, отраженный от тонкого луча солнца, просочившегося на несколько минут сквозь облака. И тут я понимаю, что он чувствует. Или догадываюсь. Он будет скучать. Я не выдерживаю и становясь на носочки, обхватываю его холодное лицо обеими руками и прижимаюсь своими тонкими, тёплыми губами к его холодным и жёстким. Он руками обвивает мою талию, придерживая, чтобы я не упала. Я скрепляю руки в замок вокруг шеи. Кадзу перехватывает инициативу на себя, неумелый с моей стороны поцелуй сменяется на более грубый, страстный. Наши языки сплетаются, и я совсем не понимаю, что творю. Но мне нравится. А это главное. Проходит несколько минут. Но они не проходят, словно вечность. Совершенно наоборот. Мне не хватает этого. Слишком мало. Но я не скажу об этом. Буду гордо хранить молчание. Я расцепляю руки, стираю слезы, чтобы он не увидел и тихо, шёпотом, словно самой себе, говорю: — Прощай... И убегаю. Убегаю, стирая струи слез со своих щёк. Убегаю, не замечая грустный взгляд и понурую улыбку. Убегаю, не услышав слова "прощай, но ненадолго". *** Последние слова я не помнила, но зато прекрасно поняла, что это был наш не последний поцелуй, не последний взгляд и не последнее прикосновение. Это подождёт. Сейчас важны только поцелуй между нами, крыша, на которой мы сидим и звезды, мерцающие, будто говорящие "точно не последний".