Леди хочет поиграть

Шион с интересом разглядывала новый маникюр, с восторгом любуясь светлыми переливами на бледно-розовом фоне. После тяжелого завтрака с отцом – они практически не разговаривали, с невозмутимыми лицами жуя каждый свою еду, настроение было на нуле, и Шион поехала к Митио, а затем – по магазинам, дабы внести в свою жизнь больше красок. В итоге она сделала маникюр, наконец-то избавилась от ненавистной челки, и купила кучу вещей, большую часть из которых никогда не наденет. Что-то мурлыча себе под нос, Шион поправила манжеты красной рубашки, и уставилась в окно. Сквозь затемненное стекло было видно, как Сакура Харуно выскочила из здания института с очумевшим видом, а затем понеслась по дорожке так, словно убегала от маньяка. - Что случилось? – с любопытством спросила Шион, как только Сакура уселась рядом. Водитель, следуя кивку девушки, тронулся с места, а Сакура ожесточенно размотала длинный шарф и с чувством воскликнула: - Ненавижу! - Кого? – опешила Шион. – Меня? - Саске! - Так, а теперь поподробнее, - Шион подобралась и придвинулась поближе. – Что он такого натворил? - Родился, - буркнула Сакура, и уже совсем печально добавила: - Он… Он распустил про меня слухи в институте. - Какие? - Грязные, - уклончиво ответила Сакура, не желая вдаваться в подробности. – Что мы с ним… В общем, ты поняла. - И они абсолютно неправдивы? – уточнила Шион, понимая, о каких слухах может идти речь. - Ну… - Сакура замялась, вспоминая жаркие и бесстыдные поцелуи с Саске на парковке. Возможно, она сама дала ему повод считать ее развратной? Все же ее поведение здорово отличалось от обычного. То как она покорно подставляла шею, выгибалась от его ласк… - Ау! – замахала перед ее лицом руками Шион. – О чем замечталась? Аж щеки покраснели! Сакура и вправду заалела как маковый цвет, и отвернулась, пряча смущение за фальшивой улыбкой. - Вы спали или нет? – не унималась Шион, и, получив отрицательный кивок, расплылась в злорадной улыбке. – Так это же прекрасно. Все складывается наилучшим образом. - Что? – вспыхнула Сакура. – Да меня только ленивый в институте не обсуждает! - Шли их к черту, дорогая, - посоветовала ей Шион, наматывая на палец прядь светлых волос. – А лучше в … Кхм, ну ладно. А что касается твоего драгоценного Саске – он сам не понимает, в какую ловушку попал. - И в какую же? – заинтересовалась Харуно. - Он явно узнал о твоей роли в побеге, и сильно разозлился. Его можно понять, - задумчиво протянула Шион. – Обожаемый старший брат и все такое. Но такие грязные провокации просто мелочны. Теперь вы сравнялись. Не ты виновата перед ним, а он перед тобой. Понимаешь? - Понимаю, - кивнула Сакура, взволнованно глядя на Шион. О том, чтобы развернуть ситуацию в такую сторону, она и подумать не могла. - Теперь все в твоих руках. Не оплошай, - назидательно произнесла Шион, и ткнула в нее пальцем. – И помни главное правило, Сакура. - Какое? - Ты всегда должна ставить на первое место свои чувства и желания. Ты должна ставить на пьедестал себя. *** - Изуми?! Растерянная, удивленная Рин отступила назад, с беспокойством глядя на гостью. С растрепанными волосами, вся в мелких ссадинах и царапинках, в грязной одежде на пороге их с Обито дома стояла Изуми, которую сейчас искали все без исключения: и полиция, и какие-то бандиты. - Привет, Рин, - устало произнесла Изуми. – Можно мне войти? - Что? Да, конечно, - опомнилась Рин. – Заходи. Боже, что с тобой случилось? Где ты была? Изуми подняла вверх одну ладонь, призывая хозяйку замолчать. - Рин, вопросы потом. Все, что мне сейчас нужно – горячий душ и кофе. Можешь организовать? - Да, да, - кивнула Рин, - проходи сюда. Я принесу тебе полотенце и чистую одежду. Когда Изуми выбралась из объятий воды и устроилась за столом на уютной кухне, то неторопливо поведала Рин о своих приключениях. Та слушала внимательно, хотя и знала большую часть рассказа благодаря Обито. - Ты думаешь, это твой дядя хочет тебя убить? - Я не знаю точно. Я просто помню… - Изуми замялась. – Лицо мамы. И это имя. Она часто произносила его. Я знаю, что так звали дядю, даже смутно припоминаю его облик – большой, со строгим лицом, в очках. Но он ли это? - А где ты была вчерашнюю ночь? – Рин придвинула к гостье тарелку с едой. – Ешь, не стесняйся. - Я поехала в родительскую квартиру, ту, что осталась от приемных мамы и папы, - коротко ответила Изуми. – Но там были какие-то люди. Я уверена – они ждали меня. Не знаю только, на чьей они стороне. А потом ночевала в дешевой гостинице на окраине – у меня есть документы на другое имя. - Господи, - содрогнулась Рин, и хотела что-то спросить, как в коридоре послышался шум открываемой двери, а затем раздраженный голос Обито произнес: - Итачи, это смахивает на паранойю. Мы делаем все, что в наших силах. Я не меньше твоего хочу найти Изуми и убедиться, что с ней все в порядке, но не такими же методами! Прошу, оставь это дело полиции. Мы предъявим ему обвинения повторно, привлечем свидетелей… Да, я понимаю. До связи. Зайдя на кухню, Обито остолбенел: Рин виновато улыбалась ему, стоя у окна, а за столом, на его месте, сидела Изуми. Уставшая, с синяками под глазами и вся в царапинах, но живая. - Мать твою, - выругался Обито. - Прежде, чем ты схватишься за телефон, позволь мне кое-что сказать, - мягко попросила Изуми. Рин тут же выстрелила в Обито многозначительным взглядом, и он тяжело вздохнул: спелись, значит. Ясно. Усевшись напротив Изуми, он устало потер шею и, поджав губы, качнул головой. - Ну, давай. Я слушаю. Спустя час Обито, рассказавший всю историю удочерения Изуми и о ее наследстве, измученно откинулся на спинку кресла и попросил кофе. Рин, все это время бдительно следившая за тем, чтобы он не обидел Изуми, быстро сварила крепкий напиток и поставила на стол три чашечки. - Итак, - Обито глотнул горький кофе и поморщился, - ты просишь меня не рассказывать Итачи о том, что ты нашлась. - Верно. - И ты просишь использовать тебя в качестве наживки, чтобы поймать твоего дядю. - Да. - Ты понимаешь, насколько это опасно? - Понимаю. Обито посмотрел на Изуми, не скрывая своего раздражения. Та в ответ уставилась на него немигающим взглядом и упрямо вздернула подбородок. - Ни черта ты не понимаешь. Нет и еще раз нет. - Обито, - вмешалась Рин. – Изуми – наша гостья. Мы не будем выдавать ее Итачи. - Как ты себе это представляешь? – разозлился Обито. – Десятки людей круглосуточно работают, чтобы найти хоть какой-то след этой девчонки, Итачи места себе не находит, у меня в отделе нераскрытое убийство, которое произошло практически на ее глазах, а она будет сидеть тут?! - С Итачи я поговорю, - подала голос Изуми. – Давно надо было это сделать. А что касается моего, - она запнулась, - дяди, то как вы собираетесь посадить его за решетку? Он все отрицает, верно? - Да, - помрачнел Обито. – Слов того парня, которого мы нашли в охотничьем домике, оказалось недостаточно. У Футы хороший адвокат и безупречное алиби; он попросту заявил, что его оболгали. - Если бы я могла встретиться с ним… - То была бы мертва, - закончил за нее Обито. Достав телефон, он прицепил на него какое-то устройство и подтолкнул к Изуми: - Обсудим это завтра. Сегодня останешься у нас. А пока… Позвони, пожалуйста, Итачи. Он правда переживает. Обито с Рин вышли, оставив Изуми на кухне в одиночестве. Телефон заманчиво лежал перед ее глазами. Один звонок, одна просьба – и все закончится. Изуми может вернуться в поместье, под крыло Итачи, и просто забыть обо всем, как о кошмарном сне. Или… Она может выйти замуж. Ведь Обито сказал, что в случае ее смерти все деньги перейдут супругу. Если Изуми найдет себе мужа, то Футе будет просто незачем ее убивать. Прикусив губу, она протянула руку за телефоном. Прохладный пластик был приятным наощупь, оттягивал ладонь. Личный номер Изуми знала наизусть – Итачи заставил выучить на экстренный случай. Видимо, сейчас именно он и был. - Я слушаю. Спокойный, мягкий голос ворвался в ее уши, пробежался теплой волной по телу. Первым порывом было положить трубку – на место смятению пришел стыд и гнев: как он мог скрывать от нее такие вещи? Как она могла так глупо сбежать, подставив несколько человек? Собрав все силы в кулак, Изуми произнесла: - Привет, Итачи. Это я. - Изуми, - откликнулся Учиха. В голосе послышались нотки волнения, которые бесследно пропали – Итачи всегда мог прекрасно контролировать себя. – Где ты? - Я в безопасности. Со мной все хорошо. Я звоню, чтобы попросить тебя не искать меня. В этом нет нужды, - тихо проговорила Изуми. - Изуми, просто скажи, где ты. Я приеду, и мы поговорим, хорошо? - Зачем? Чтобы ты опять соврал? Я все знаю, Итачи. Я знаю все: про наследство, про Футу. Не нужно снова лгать мне, прикрываясь своими чувствами или желанием родителей! - Я никогда не прикрывался своими чувствами. Изуми открыла рот, стараясь набрать побольше воздуха. В груди клокотала ярость. Зачем? Ради чего все это? Что Итачи хотел получить? Идеальную жену? Ее деньги? Желал угодить родителям? Долгое время с ней обращались, как с вещью, не спрашивая ее мнения: увезли в пансионат, запретили общение с внешним миром, насильно сосватали и заперли в доме. И ради чего все это? - Зачем? – выдавила она. – Зачем ты это делаешь? Почему просто не оставишь меня в покое? Я могу сама о себе позаботиться. - Не можешь. Изуми поджала губы, собираясь положить трубку, как Итачи вдруг сказал: - И я не могу. - Не можешь что? - Оставить тебя в покое, - горько рассмеялся Итачи. – Я все равно найду тебя. Ты можешь просто сэкономить мне время и сказать, где ты. - Обойдешься, - рявкнула Изуми. - Не заставляй меня идти на крайние меры! – рыкнул Итачи. Изуми, до этого не слышавшая от него крика, опешила. – Скажи, чего ты хочешь? Я обещаю, что отменю свадьбу. Не буду ограничивать тебя в перемещениях после того, как Футу посадят. Я просто хочу защитить тебя. Ты в опасности, Изуми, где ты сможешь скрываться столь долгий срок? Процесс затянется, пока Обито не раскопает что-нибудь еще… - Я тебя услышала, - перебила его Изуми. – Но мой ответ остается прежним. Прощай, Итачи. В трубке раздались гудки. С силой сжав телефон, так, что пальцы побелели, Итачи с трудом удержался, чтобы не швырнуть его в стену. В дверь тихонько постучались, и через секунду Нагато осторожно просунул голову в дверной проем. - Все в порядке, Итачи? - Нет. Все не в порядке, - процедил Учиха, откидываясь на кресло. Голова гудела, перед глазами мелькали черные точки. – Я говорил с Изуми. - Что? – встрепенулся Нагато. – Где она? - Не сказала. Уверяет, что безопасности. Просит оставить ее в покое. - Что за бред, - возмутился Узумаки. – Да Фута рано или поздно доберется до нее! Что она планирует делать без жилья, денег, охраны да еще и с чужими документами? Обвинения были сняты, теперь неизвестно, когда мы сможем прижать этого ублюдка к стенке… - Мы даже не будем пытаться. Нагато вопросительно посмотрел на друга. Итачи задумчиво покрутил в руках телефон, и продолжил: - Времени не просто мало, его нет. Пока мы действуем в соответствии с законом, он уже найдет Изуми и убьет. Я не допущу этого. Итачи поднял черные глаза на Нагато и, прищурившись, произнес: - Фута должен исчезнуть.

***

За ужином Шион вяло гоняла по тарелке овощи, не поднимая глаз. Отец пребывал в хорошем настроении: много шутил, увлеченно беседовал с Сузуки. На Шион, скромно жевавшую бобы, никто не обращал особого внимания, пока речь плавно не перешла на помолвку Учиха и Хьюга, а затем – на предстоящую свадьбу Шион. - Дочка, - Шинроке прожевал лист салата и отпил из высокого бокала, - у меня есть хорошие новости. - Да? Какие? – без энтузиазма отозвалась Шион, которая весь день пыталась придумать, как отыскать Изуми и что с ней. - Я подыскал тебе жениха, - воодушевленно сообщил Шинроке. – Сегодня встретился с главой Абураме по одному вопросу, и выяснилось, что его младший брат как раз собирается жениться. Его зовут Мута, двадцать девять лет, спокойный и рассудительный молодой человек. Как раз то, что тебе нужно. Шион в отчаянии сжала вилку. - То, что мне нужно? – повторила она. Шинроке, не замечая состояния дочери, продолжил: - Да. Муж постарше как раз сможет направить твою энергию в нужное русло, да и детей не придется долго ждать… - Я что, инкубатор? – взвизгнула Шион. Вилка выпала из ее рук и со звоном упала на пол. Повисла тишина. Сузуки тактично опустил глаза вниз, а Шинроке только сейчас понял, что дочь пребывает на грани истерики. - В чем дело? – холодно спросил он. – Успокойся. - Я не хочу выходить замуж за незнакомца! - Познакомишься. - Но я… - Кажется, мы это уже обсуждали, Шион, - перебил ее отец. – Хватит. - Я не согласна, - с вызовом сказала Шион, вставая из-за стола. – Я не дам согласия. Не пойду замуж! В заключение она топнула ногой, как ребенок. - Пойдешь. Отец с дочерью уставились друг на друга сверлящими взглядами. Первой сдалась Шион – отвела глаза в сторону, но не отступила, пробормотав: - Нет и точка. Шинроке гневно вздохнул. Что же, придется по-плохому. Видит Бог, он не хотел… - Шион. Ты глупый, избалованный ребенок, который отроду в руках ничего тяжелее вилки не держал. Да и то, - он кивнул на одиноко лежащий на полу прибор, - и ее удержать не можешь. Работать ты не способна, вести дела – тоже. Я подозреваю, что и хозяйка из тебя будет никудышная. Выброси тебя за пределы того мира, в котором ты живешь – ты и дня не протянешь, как рыба без воды. Так что оставим глупые споры… - Протяну. - Что?! Шион, глотая слезы, упорно повторила: - Протяну. Я не глупая и не бесполезная. И мне не нужны… Твои деньги и покровительство, ясно? - Да куда ты пойдешь? – изумился отец. – Что делать будешь? На что жить? Ты даже посуду мыть не умеешь, Шион! - Научусь, - хмуро отрезала девушка. Шинроке медленно выдохнул и поднялся из-за стола, пребывая в состоянии гнева. - Ну что же, прекрасно! - рявкнул он. – Тогда собирай вещи!