***
Все уроки до химии прошли довольно хорошо. Получилось даже как-то получить хорошую отметку по алгебре за правильные ответы и нормальное поведение во время неё. Возможно, дело в том, что Артёма не трогал Даня, который вечно подкалывает его, подшучивает и отвлекает от учёбы. Здесь получается любовный треугольник, кажется… Потому что Даня любит Артёма уже пару месяцев. Даня любит Артёма, Артём любит Василия Анатольевича, а Василий Анатольевич любит… неизвестно кого. Иногда Артём думает, что у директора есть женщина, которую он любит, и из-за этих мыслей хочется бить всё подряд, злиться и т.п.* Эти чувства вроде ревностью называются. Ничего с ней поделать нельзя.***
Сейчас химия, делают самостоятельную работу. Директор ходит между рядами, проверяя то, что пишут и вообще, пишут ли, а Артём не может спокойно писать. Он отвлекается на Василия, потому что это его хождение напрягает. Он бы и дальше так не писал, если бы не вновь оживший Даня со своими шутками: — Ты чего не пишешь, влюбился? — усмехается он, заглядывая в глаза Артёма. Тот в ответ смотрел на него, как на дурака. — Очень смешно, ха-ха-ха, — проговаривает Артём звуки смеха без доли радости. Скорее, с нотками злости. — Ну конечно, бля, я же сам Джокер*, — подмигивает однокласснику Даня, на что тот издал смешок. Сам же Даня попросил красную ручку в одноклассницы Насти и начал рисовать ней себе что-то на лице… Артём так бы и продолжать смотреть на чудаковатые действия Дани, если бы не появившийся из ниоткуда прям директор, который неожиданно для всех взял Артёма за голову, а потом будто нагнул её в тетрадь, чтоб тот писал, что ли? В Артёма сердце быстро и громко стучит в груди, в то время, как он сам покраснел до кончиков ушей. Директор, посмотрев на это чудо, хитро усмехнулся, а затем продолжил ходить между рядами. Он не жалеет о том, что сделал, ему очень даже понравилось видеть смущение ученика. Надо бы это как-то повторить… Артём успокоился через пару минут, а Даня закончил рисовать на своём лице красный шедевр, рассказывая об этом первому: — Эй, Артём, я Джокер, — глупо улыбается. Артём же очень старался не смеяться, потому что это всё выглядело на лице Дани очень тупо и угарно. — Что тут происходит? — Василий Анатольевич вновь появляется неожиданно. Артём откашливается, а затем быстро перестаёт улыбаться. Даня же закрывает свой рот, там где был нарисованный шедевр, рукой. — Почему не пишем? Двойку поставить? — Не надо, — говорит Даня, наконец смотря на директора, но не убирая руку от лица. — Мы больше не будем. Да, Артём? — Да, — поддакивает тот, не в силах посмотреть на того, кого любит. — За ваше поведение вам стоит остаться после урока у меня. Мы с вами это обязательно обсудим, — более строго проговорил тот, а после сел за своё место, где перед ним стоял открытый ноутбук. — Ну и зачем ты это сделал? — спрашивает Артём, смотря на Даню, который убирает руку от лица, ведь директор ушёл. — Не знаю, — а на самом же деле, чтобы порадовать Артёма. Просто не хотелось видеть его грустную мину*. — Дебил, — посмеивается тот над другом, а потом наконец начинает писать самостоятельную работу. — Сам такой, — улыбается Даня. Его миссия «Заставить Артёма улыбаться» исполнена. Директор злобно на это смотрит, но терпит. После уроков они во всём разберутся.***
Уроки закончились. Артём и Даня стоят перед Василием Анатольевичем, ожидая мемуаров об их плохом поведении. — Вы когда перестанете себя так вести? Не стыдно? — он смотрит на Артёма, потому что на Даню смотреть не хочется. Парни молчат. — Данил, дай мне свой дневник, я напишу замечание, — говорит директор тому. Даня достаёт то, что сказали, а потом кладёт на рабочий стол недалеко от Василия Анатольевича. Тот открывает его, записывает замечание, а затем закрывает, отдаёт Дане и говорит: — Можешь идти, — Даня уходит. — Артём, ты тоже давай дневник. Пока ученик достаёт нужную вещь, директор успевает сходить закрыть дверь и прийти обратно. Перед ним теперь лежит открытый дневник, и стоит грустный Артём. Директор встаёт из-за стола и подходит к нему. Гладит по волосам, чему Артём удивляется, а потом берёт за руку. — Я тебе не запишу замечание только потому, что надеюсь на твоё послушание. Ты хороший мальчик. И ты можешь вести себя правильно на моих уроках, так ведь? — он опускает свою руку с чужих волос на лицо. Берёт за подборок и приподнимает голову, тем самым устремляя взор Артёма на себя. Тот дико смущён, и это неотменно нравится директору, поэтому он невесомо облизывает свои губы. — А теперь скажи, что ты чувствуешь ко мне? — вопрос, который заставляет Артёма удивиться и волноваться. Неужели его любовь была такой палевной, что её заметил Василий Анатольевич? Артём молчит, а директору это не нравится и он повышает голос: — Что ты чувствуешь ко мне?! Парень пугается такого тона, пугается того, что его чувства будут невзаимными. И именно поэтому начинает плакать, опустив свою голову. — Я не знаю… Не знаю… Но я не могу спокойно смотреть Вам в глаза, не могу не думать о Вас, не могу не ломать голову о том, любите ли Вы кого-то… — он закрывает своё лицо руками, так как становится стыдно. Стыдно показывать себя такого взрослому мужчине. — Я тебе нравлюсь? — Кажется, да… — всхлипывает, а затем всё же вытирает свои заплаканные глаза тыльной стороной ладони и смотрит на директора. — Да, Вы мне нравитесь. И что теперь? Меня выгонят из школы?? — он снова срывается и плачет, закрывая своё лицо руками. Василию трудно на это смотреть, поэтому он начинает его успокаивать, обнимая и нежно поглаживая по голове. — Тихо, тихо, не плачь. Тебя не выгонят, тебе надо учиться. — Вы злитесь на меня? — тот утыкается лицом ему в грудь, а затем снова всхлипывает. — Нет, не злюсь. Не злюсь, потому что ты тоже мне нравишься, глупыш, — приподнимает лицо Артёма, чтоб посмотреть на него. — И ты очень милый, а эти слёзы лишь всё портят. Артём влажными от этих самых слёз глазами смотрит на него, словно избитый щенок. Он настолько рад, что снова хочется плакать, что он и делает. — Давай так, если я тебя поцелую, ты перестанешь плакать? — по-доброму говорит директор, ожидая ответа от Артёма. Но когда его нету, он действует сам. Нежно и аккуратно целует в пухлые губы, а потом отстраняется, улыбаясь. Артёма эта улыбка ещё больше смущает, поэтому он тоже улыбнулся и опустил голову. — Боже, какой же ты милашка, — Василий растрёпывает тому волосы, чмокает туда же, а потом берёт его дневник на столе, закрывает и отдаёт Артёму. Замечание он так и не писал. — Пошли. Через две минуты звонок на следующий урок, — Артём кивает, и они выходят из класса. Недалеко от них стоял Данил, который слышал всё до единого звука. Эти двое не заметили его. А он и рад, коротко говоря. Хотя бы не увидят его искривлённое в жалкой, ироничной и измученной улыбке лицо. Где-то внутри послышался хруст до этого случая живого и радостного сердца, погружённого во всю в любовь к Артёму. Нет никакого любовного треугольника. Ведь всегда в таких историях третий оказывается третьим лишним.