День первый
Сегодняшний день был одним из самых сложных для Сэри. А всё дело было в том, что подходил период течки. Пропускать школу отчаянно не хотелось, ведь так и успеваемость может упасть ещё ниже, так что приходилось напихиваться таблетками от всего: от боли, от запаха, от течки… И хорошо ещё, что они и правда помогали! Вот только был некто, кто всё время всё делал словно на зло. — Гестобер, ты сегодня бледнее обычного. Как ты себя чувствуешь? — Обеспокоенно спросил Ханадори, приложив ладонь тыльной стороной сначала к своему лбу, а потом ко лбу Сэри. — Со мной всё в порядке, — через силу выдавил котёнок, отмахиваясь от руки Кабуто и вставая из-за стола. — Выпью таблетку от головы и вернусь, — Коюки хотел было направиться в медпункт, но в глазах всё поплыло, и последнее, что он услышал, были взволнованные голоса парней, называющих его своим другом. Pov Кабуто Ханадори — Гестобер! — Вижу, что он падает, и сразу же лечу к нему, а в груди что-то громко ухает. — Гестобер, не умирай! — Начинаю мотылять его взад-вперёд, но Цукимия отрывает нас друг от друга, подхватывая Сэри на руки. — А вот этого произойти не должно было, — кажется, он сказал что-то такое. Не помню, не слушал. — По крайней мере в ближайшие два дня, — добавляет он и выходит из класса. Я же продолжаю сидеть на полу. — Гестобер! — Моментально подскакиваю с пола и несусь к выходу, почти сбивая нашего классного. Кажется, и он, и Могами с Гелиосом что-то кричат. Вскоре на горизонте замечаю идущего Уцуги с Коюки на руках. — Что с ним? — Подбегаю ближе, напугано глядя в покрасневшее лицо котёнка. — Ритм сбился, — спокойно отвечает Цукимия, а Сэри болезненно стонет, дыша ртом. Сглатываю. — В каком это смысле? — С усердием перевожу взгляд от приоткрытых влажных губок на друга детства. — Омежий организм не выдержал постоянного общества трёх альф, — омежий? Шокировано смотрю на Уцуги, и он кивает, посмеиваясь. Конец Pov Кабуто Ханадори Перестав обращать внимания на шокированного друга, блондин зашёл в медпункт. Он был пуст, так что парень просто положил Коюки на одну из коек и силой выставил Кабуто за дверь, выходя самому. — Сейчас ему надо побыть самому и более менее прийти в себя, — объяснил гетерохромик, и рыжеволосый решил не сопротивляться. — Но почему он не сказал, что он омега? Зачем выдавал себя за альфу? — Направляясь в класс, всё же спросил Мигель. — Потому что так жить легче, — неопределённо пожав плечами, «экстрасенс» вошёл в класс. — Учитель, Сэри в медпункте. Оба парня заняли свои места, а на перемене Уцуги еле сумел удержать двоих «сумасшедших» в классе. Хорошо, что это будет последний урок!***
— Ханадори, отнеси вещи Сэри и доведи его до дома, если он сам не сможет дойти, — после звонка с последнего урока Цукимия кинул другу детства чужой портфель. — Я бы сходил с вами, но мне надо уже быть дома. Так уж вышло, что из всей их извечной пятёрки остался лишь Кабуто (не учитывая «заболевшего» Сэри). — Гестобер, как ты себя чувствуешь? — Неуверенно постучав, рыжеволосый вошёл в медпункт. — Ужасно, — честно ответил Коюки, не имея сил спорить или ставить для себя невыполнимые задания по игнорированию Мигеля. — Уроки уже закончились? — Парень посмотрел на одноклассника. — Эм, да… — Ханадори неуверенно топтался у дверей. — Я принёс тебе портфель. Ты можешь встать? Идти? — Янтарные глаза смотрели всюду, но ни разу не пересеклись с мятными или их обладателем. — Тяжело, но, в принципе, да, — Сэри, зажмурившись от резко ударившей боли, всё же встал с койки. — Цукимия проговорился? — Казалось, что парня совершенно не удивит ни положительный, ни отрицательный ответы — ожидать от Уцуги приходилось всё, что угодно. — Да… — Кабуто ещё некоторое время помялся у двери, а потом подошёл к другу и подхватил его под мышки. — Я… Помогу тебе дойти до дома, — отвернувшись, буркнул Мигель, покрывшись предательским румянцем. Снова зажмурившись от боли, Коюки не стал спорить.***
— У тебя очень хороший друг, — проводив рыжеволосого, Фудзико — мама Сэри — пришла в комнату сына с таблеткой и стаканом воды. — Ага, — тихо буркнул котёнок, отвернувшись к стене и накрывшись одеялом с головой. — Я оставлю лекарство на полу возле кровати, — женщина грустно улыбнулась и, поставив стакан с запечатанной таблеткой у изголовья кровати на полу, вышла из комнаты, аккуратно прикрывая за собой дверь. — Хороший… — Тихо повторил шатен, зарываясь лицом в подушку.День второй
— Сэри, я ушла на работу. Если ты плохо себя чувствуешь, то оставайся сегодня дома. Я позвоню и предупрежу твоего учителя, — услышал Коюки, а затем раздался хлопок входной двери. Ещё некоторое время поворочавшись в кровати, Сэри тяжело вздохнул и, держась за живот, направился в ванную. Закончив с водными процедурами и немного взбодрившись, парень направился на кухню. Насухую заглотнув таблетку, котёнок поставил чайник на газ. Вскоре он закипел, а на столе уже стояло блюдце с несколькими бутербродами. Позавтракав, шатен снова выпил таблетки (не знаю даже, хорошо это или плохо, что их можно принимать так часто) и всё же стал собираться в школу. Однако, когда он уже обувался, в дверь позвонили. — Сэри, ты же не думал отправиться в школу в своём состоянии?! — Сразу же начал ругаться Цукимия. — Гестобер, ты себя совсем не бережёшь! — От прежней неуверенности Кабуто не осталось и следа. — Коюкити, тебе должно стать легче, если плохо будет не только тебе, — Камикагэ поднёс к другу детства свой извечный меч. — *Господи, за что мне всё это? * — Начал хныкать мятноглазый, когда его «друзья» силой заставили разуться и затолкали в его комнату. — Что вы вообще тут делаете в учебное время? — Учитель разрешил нам проведать тебя и сказал убедиться, что ты останешься дома, — ответил гетерохромик, доставая из портфеля свою мангу-пособие. — *Убедились? Проваливайте* — фыркнул Сэри. — Это довольно грубо, Сэри! — Ответил Уцуги. — А ведь я даже до медпункта тебя донёс, — начал прибедняться он. — Спасибо, — очень тихо ответил шатен, отворачиваясь. Послышался щелчок цукимийской камеры на телефоне. — Эй, что ты там снимаешь! — Возмутился мятноглазый. — Ни-че-го, — нараспев ответил светловолосый, открывая окно на проветривание. — Ладненько, Сэри, мы пойдём, а ты сиди дома! — С садистским удовольствием «экстрасенс» начал гладить Сэри по голове. — Эй, Уцуги, прекрати трогать моего Гестобера! — Кабуто обнял котёнка. — *Эй, у меня течка почти началась, отцепись. И с какого это перепугу я стал твоим?! * — Мысленно возмущался Коюки, не замечая, как блеснули на мгновение открывшиеся разноцветные глаза. — В таком случае мы вас оставим, — нагло хихикая и таща сопротивляющегося Могами за шкирку, Цукимия в мгновение ока покинул чужую квартиру. Стоило входной двери захлопнуться с той стороны, как в ту же секунду Ханадори словно подменили. — Эм, Гестобер, сделать тебе чаю? — Парень словно начал вести себя как смущённая маленькая девчонка. — Нет, я уже пил, — и такая смена характера заставила мятноглазого удивиться. — Можешь сделать себе. Чай остался на столе. — Я быстро! — Янтарноглазый быстро направился на кухню. — А ты лежи и не вставай! — Крикнул он уже оттуда. — *Так, и что мы имеем? — начал размышлять шатен. — Не совсем нормального парня — альфу, между прочим! — чей характер и настроение может поменяться буквально за секунду, и омегу на грани течки. Превосходно! — Ох, сколько бы было яду в этих словах, будь они сказаны в голос. — Остаётся надеяться, что ничего плохого не произойдёт.* — Гестобер, мы можем что-то посмотреть, если ты хочешь, — из-за угла показалась чуть встревоженная рыжая макушка. — Да, было бы неплохо, — кивнул Сэри, вставая и чуть хмурясь. Пройдя в зал, он указал рукой на диван. — Чувствуй себя как дома, — ища пульт, сказал он. Когда же столь часто теряющаяся вещь была найдена, оба парня расположились на диване и стали смотреть какую-то новую комедию. А заботливый Кабуто даже подушки с одеялом принёс из комнаты Коюки. — *А он довольно милый, когда не выставляет себя идиотом* — вдруг подумал Сэри, отвлёкшись от фильма на одноклассника и заметив, как заинтересованно блестят его глаза. И что может быть интересного в сцене с таким скомканным признанием в любви? — *Стоп! Это ещё что за мысли?! Сэри Коюки, немедленно приди в себя! * — Когда же до парня дошло, что он только что подумал, он отрицательно замахал головой и уставился в телевизор. — Скажи, Сэри, это ведь было похоже на твоё признание той девчонке? — Захотел разбавить ставшую напряжной тишину рыжеволосый, а мятноглазого словно громом ударило. Сэри! Это был первый раз на памяти, когда «великий и могучий Бог Разрушения» назвал его по настоящему имени! — Ну, да, наверное, — неуверенно ответил котёнок, а янтарноглазый засмеялся, снова вернувшись к просмотру. — *И смех у него, если прислушаться, красивый… Так, снова стоп! Что это за ванильные мысли к тебе в голову стали лезть?! Неужели так влияет предстоящая течка? * Пытаясь сосредоточиться на фильме, Сэри и сам не заметил, как уснул. Правда говоря, Ханадори это тоже заметил лишь тогда, когда на его плечо легла чужая голова. — Уснул? — Ласково улыбнулся парень, проводя рукой без перчатки по «ушкам». — Спи спокойно, Сэри Коюки, — подхватив «просто друга» на руки, Кабуто отнёс его на кровать, укрывая одеялом. В этот же момент прозвонил телефон — не иначе как Цукимия догадался, что омега уснул.***
— Ох, сколько я проспал? — Открыв глаза и зевнув, Сэри бросил взгляд сначала на часы, а потом на окно, дабы убедиться, что зрение его не подводит, и сейчас и правда уже пол девятого. — А что с Ханадори? — Осмотревшись вокруг, котёнок опустил ноги на пол и вздрогнул — ветер неприятно стал гулять по ОДЕТОМУ В ПИЖАМУ парню. — Ханадори? — Коюки выглянул за дверь, окрикнув друга. Никто не отозвался, и мятноглазый направился в зал. Там-то он и нашёл спящего одноклассника, а также появившуюся на тумбе записку:«Дорогой, мне по работе надо уехать на дня 2-3. Холодильник полон еды, так что голодным не сиди. Твоего одноклассника я тоже накормила (он оказался, между прочим, очень даже интересным в общении парнем). Будить я тебя не решилась — ты так мило спал. Надеюсь, что ничего с тобой до моего приезда не случиться. Люблю тебя сильно-сильно. Не скучай. Мама P.S если еда всё же закончится (я сомневаюсь, но всё же), то можешь воспользоваться моей картой. Ты знаешь, где она лежит.
— Ну вот, теперь куковать одному несколько дней, — вздохнул парень, а потом перевёл взгляд на поёжившегося и уставшего за день одноклассника, который вскоре был заботливо укрыт гостевым одеялом. Правда, чтобы его достать пришлось нести стул и становиться на носочки, но это того всё равно стоило. В итоге, выпив ещё одну таблетку, котёнок направился и дальше спать, ведь ни есть, ни ещё чего-то совершенно не хотелось.День третий
Утро встретило парня ужасной слабостью, дикой головной болью и неприятным ощущением влаги в паху. С обречённым стоном Сэри понял, что начались три самых ненавистных дня в его жизни — течка. С усилием поднявшись с кровати, парень, держась за стену, направился на кухню. Последней надеждой провести течку в менее болезненном состоянии были таблетки на верхней полке холодильника. Однако надежда эта разбилась вдребезги, стоило открыть холодильник и вспомнить, что последняя действенная таблетка была выпита во время прошлой течки, а те таблетки, которые он принимал перед течкой, в такой период просто бесполезны. — Да за что же мне такое наказание? — Простонал Коюки, уткнувшись лбом в дверцу холодильника. — Гестобер? — На кухню неуверенно заглянул Кабуто. — *Твою мать! Ханадори, только тебя не хватает для полного счастья! * Не подходи, — просипел котёнок, пытаясь собраться. — И, пожалуйста, иди домой, — тяжело и через рот дыша, мятноглазый отправился в свою комнату. — Чёрт, — когда дверь в комнату Сэри закрылась, Мигель прислонился затылком к стене и шумно вдохнул — запах свежей мяты мгновенно забил лёгкие. Придя в комнату, Сэри лёг на кровать и скрутился в позу эмбриона, надеясь, что так боль или возбуждение сойдут хоть немного. Вот только с каждой секундой становилось лишь хуже, а ещё казалось, что фруктово-горьковатый запах облепихи, который исходил от альфы, чувствуется даже сюда. Сквозь пелену возбуждения шатен услышал, как хлопнула входная дверь. Правда момент, когда она хлопнула второй раз парень не узнал. Что Ханадори вернулся он понял лишь тогда, когда он уже подошёл к кровати. — Эй, Сэри, я купил тебе лекарство. Выпей, пожалуйста, — Кабуто и сам тяжело дышал, однако был уверен, что должен помочь своему «соратнику» во что бы-то не стало. — Спасибо, — одними губами ответил котёнок, беря трясущимися руками стакан. Закинув в рот таблетку и запив её, парень отдал стакан и снова лёг, накидывая на себя одеяло и стараясь почти не дышать. — Позови, если что-то понадобится, — улыбнулся янтарноглазый, выходя из комнаты и не замечая, как Сэри вымученно приулыбнулся в ответ.День пятый
Второй день течки прошёл вполне спокойно — родители Ханадори были в отъезде, так что про место ночёвки сына даже не догадывались; сам Кабуто почти не заходил в комнату к течной омеге, так что чувствовал себя тоже более менее нормально; мать Коюки всё ещё не приехала; а Цукимия, Могами и Кимия приходили в гости, но надолго не задержались, ведь двое из них всё же были альфами. А вот с Сэри было всё намного сложнее. Если первый день он смог протянуть на таблетках и сне, то на второй накатило возбуждение, так что мысли все были заняты лишь альфой, заходившем иногда в комнату, чтобы убедиться, что его одноклассник хоть что-то ест. И удивительным было то, что за всё это время он ни разу не назвал его «Гестобером», а лишь по имени. — Сэри, ты спишь? — Вот и сейчас тоже. Ответом рыжеволосому послужил тихий стон и звук с усилием проведённых ногтей по простыне. — Не уходи, Ханадори, — не понимая собственных действий, мятноглазый с пеленой возбуждения садится на кровати и смотрит на одноклассника, который замер в проходе и совершенно не знает, что ему делать. — Не уходи, — ещё тише говорит котёнок, опуская голову и сводя колени вместе, опираясь на них руками и тем самым пытаясь закрыть эрегированный орган, виднеющийся под тонкой тканью пижамных штанов. Слышится треск самообладания, и Кабуто, в несколько шагов преодолевший разделяющее их расстояние, напористо целует омегу, проскальзывая языком в чужой рот и роняя его обладателя на спину, тем самым оказываясь сверху. Руки обоих парней вдруг что-то обожгло, но ни один не обратил на это внимания. — Хана-дори, — с запинкой шепчет Сэри, шумно выдыхая и запрокидывая голову. Сам рыцарь этим лишь пользуется и переходит на шею, столь соблазнительную в, почему-то, последние месяцы. — Ах, — Коюки несдержанно стонет, когда на его шее расцветает, словно молодая роза, засос. Кажется, рыжеволосый что-то шепчет, однако ни он сам, ни, тем более, котёнок его не слушают, и вскоре они оба оказываются без кофт. Несколько засосов на ключицах, и Ханадори слышит несдержанный стон, опуская руки на талию мальчишки и цепляя небольшими ногтями резинку штанов. — Ханадори, пожалуйста, — закрыв глаза правой рукой, на выдохе прошептал Коюки. Замерев, Кабуто неверяще берёт чужую руку и смотрит на запястье, а потом взгляд цепляется за своё запястье с такой же меткой, и на губах самовольно расцветает улыбка. Медленно наклонившись к тяжело дышащему парню, янтарноглазый его целует, сплетая их правые руки в замок, а левой стаскивая уже ненужные штаны и с «друга» и с себя. — Потерпи, котёнок, — наклонившись к чужому покрасневшему ушку, прошептал рыцарь, вставляя сразу два пальца в сжатое колечко мышц. Зажмурившись, Коюки начал ртом глотать воздух, сжимая чужую руку в своей, а свободной царапая чужую спину. Хорошо ещё, что природной смазки было неописуемо много, что делало весь процесс менее болезненным. — Прости, — тихо сказал Ханадори, снова целуя истинного и одновременно с этим входя сразу полностью. Вскрикнув в поцелуй, Сэри с силой зажмурился, а из глаз брызнули прозрачные капли слёз, мгновенно собранные чужими губами с собственным горьковатым вкусом облепихи. Прошептав что-то ещё, рыжеволосый пару раз толкнулся на пробу, почти сразу попадая по простате и губами ловя полустон-полувскрик. Понимая, что котёнок больше не чувствует боли, янтарноглазый начинает резче входить, выходя почти полностью и каждый раз попадая по простате. Спустя время мятноглазый особенно громко вскрикнул (- Кабу~то…) и излился, пачкая живот. Пару раз толкнувшись сквозь судорожно сжавшиеся мышцы, Кабуто уткнулся куда-то в область ключиц и вышел, кончая. — Как ты? — Рыжеволосый посмотрел на своего парня, однако тот уже спал. Умилившись, Ханадори взял его на руки и направился в ванную. Вскоре они оба лежали с чуть влажными волосами на кровати Коюки, которую янтарноглазый успел заправить чистым бельём. Прижав сопящего котёнка ближе, парень улыбнулся, закрывая глаза и вдыхая запах чужого шампуня. Чуть слышно простонав, Сэри прижался ближе, опаляя горячим дыханием чужую грудь. Так и уснули.Вечер
Проснувшись, Ханадори сначала не понял, где он находится, а потом воспоминания случившегося ударили в голову, и он, смущённый, но счастливый, проводит рукой по каштановым волосам. А в голову вдруг пришла неутешительная мысль, что Сэри может его за это возненавидеть. Её Кабуто сразу же отогнал куда подальше, ласково прикасаясь к чужим губам своими. Поморщившись от такой незатейливой ласки, Коюки раскрыл глаза, однако в них всё расплывалось, так что парню пришлось ещё некоторое время поморгать. — Проснулся, солнышко? — Улыбнулся янтарноглазый, а бывший Гестобер замер. Распахнув глаза, он шоком посмотрел в искрящиеся янтарные глаза. — Ханадори! Что ты тут делаешь?! — Котёнок подскочил на кровати, однако с болезненным шипением вернулся в прежнее положение. — Не перенапрягайся, — посоветовал парень, притягивая «ледяного жнеца» к себе в объятия. — Эй, Ханадори, что ты делаешь? — Как-то неуверенно спросил шатен. — Обнимаю своего парня, — ответил Кабуто, утыкаясь в чужую макушку. — Не отвечай ничего, — перебил он одноклассника, который с шоком распахнул глаза и покраснел, вспоминая случившееся утром. — Подумай и дай мне ответ тогда, когда будешь готов, — Ханадори взял руку котёнка, соединяя две половинки одной татуировки. -… — Сэри провёл свободной рукой по рисунку, но ничего не сказал, отворачиваясь.Спустя несколько дней в школе
— Эй, Гестобер, между тобой и Мигелем что-то случилось? — Наивно поинтересовался Хибики. — Что? — Удивился Сэри, а потом посмотрел на разговаривающих с учителем Цукимию и Ханадори. — Нет, Гелиос, всё в порядке, — улыбнувшись, сказал он, принимая окончательное решение. Вскоре уроки закончились, и почти все парни разбежались — Кимия и Могами просто куда-то делись, Цукимия прячется от Судзуран, Ханадори о чём-то думает на крыше, а Коюки надеется, что не совершает ошибку: — Кабуто, я согласен встречаться с тобой, — выдёргивая рыжеволосого из раздумий, Сэри обнимает его со спины. — Я рад, — улыбается янтарноглазый, разворачиваясь и обнимая котёнка в ответ. — Ты не пожалеешь, обещаю, — шепчет он почти в самые губы мятноглазого и целует его.***
— Эй, Цукимия, с чего ты взял, что мы не сделали ошибку? — Волновался Камикагэ. — А вдруг он будет грубым с Коюкити? — Камикагэ, я всегда уверен в своих действиях! — Убирая от глаз бинокль, строго сказал Уцуги. — А теперь пока! — протараторил он и сбежал, завидев сестру «красного демона».