Драко
Mus.: Lana Del Rey — High By The Beach
Тяжёлым характером славятся все Малфои. Драко с ухмылкой на лице вспоминает, как отец часто просил прощения у матери за очередное необдуманное слово. Кажется, Малфой младший и сам становится более похожим на отца. Тёмные коридоры замка не могут скрыть одного блуждающего, звонкий звук его шагов раздаются повсюду и вот, почти бегом, он забирается на Астрономическую башню. Наполнив лёгкие морозным воздухом, Малфой прикрывает глаза, считая каждый стук собственного сердца. Раз, два, три, четыре, пять… Сбивается, вспоминая ледяной голос Гермионы. Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Вновь переключает внимание на воспоминания, в которых отходит от неё. Сглатывает тошнотворный комок в горле, сжимая ладони в кулаки. Холодный ветер бьёт его в лицо, неприятно, но за свои слова он заслуживает большего. Он может скрыть всё, он владеет своими эмоциями, но скрыть ревность… Слишком тяжело осознавать то, что Гермиона Грейнджер становится для Драко Малфоя всё дороже и важнее, с каждым грёбанным днём. — Как я смогу сделать больно тому, кого люблю? — сам себя спрашивает Драко. — Люблю? Ненавижу это, не-на-ви-жу, — шепчет Малфой, прислонившись лбом к холодным перилам. Поспав пару часов от силы, Малфой медленным шагом идёт в Большой зал, наблюдая за учениками уверенным взглядом, требующим заткнуться каждого, кто попадается ему на глаза. И только Алексия никак не реагирует на брата, она злая, как тысяча чертей, вскакивает со своего места и, хватая Драко за шкирку, ведёт его в кабинет, который, к счастью, абсолютно пуст. — Ты если хочешь нашей смерти, скажи мне об этом. Я должна готовиться к Аваде? Правильно я тебя понимаю? — кричит Алексия, ударяя кулаками Драко в грудь. Малфой удивлённо смотрит на сестру, стоит столбом, боясь даже моргнуть. Он никак не реагирует на удары, просто слушает крики Алексии пытаясь понять, что та хочет ему донести. — Думаешь только о своём стояке, думаешь только о том, как бы трахнуть грязнокровку! И знаешь, я тут не для того, чтобы поругать тебя за это. Ты слишком сильно привязан к ней, ублюдок. Всё под контролем? Только попробуй это ещё раз сказать, — Алексия уже не кричит, шепчет, а по её щекам стекают слёзы. — Алексия, я не понимаю, что ты несёшь… Звонкий хлопок заставляет Драко заткнуться. Алексия, тяжело дыша, смотрит на мгновенно покрасневшую щёку брата, переводит взгляд на свою ладонь, которая всё ещё висит в воздухе. — Ты обрекаешь всех нас на верную смерть, позволяя себе чувствовать. Позволяя себе ревновать и ссориться с ней из-за этого. Эта пощечина и от меня, как от твоей сестры, и как от девушки, которая не будет терпеть твои глупости. Нежный голос Алексии походит больше на зловещее рычание хищника. Такой разъярённой он видел только одну женщину — Беллатрису Лестрейндж, у которой всё никак не получалось научить племянника Круциатусу. Только сейчас Драко замечает схожесть тётушки и её племянницы. Обе имеют какое-то безумство в глазах, и это может напугать, до мурашек напугать. — Она была в Выручай-комнате после того, как ты ушёл. И Тёмный Лорд не просто так выбрал именно её, ведь умнее ученика в Хогвартсе не найти. Если она обо всём догадается, Драко, я самолично запущу в тебя Аваду, — спокойно проговаривает Алексия. — Соберись, пора стать настоящим мужчиной, который подходит к делу с ледяным и ясным разумом. Гермиона Грейнджер — твоё дело, а не возлюбленная. Весь день словно в тумане, словно его нет, словно перестаёт существовать. Он игнорирует лекции, присутствуя на них. Он игнорирует обед, сидя среди слизеринцев. Теодор что-то говорит, Драко не слышит, Алексия кидает гневные взгляды, Драко не замечает. Туман, серый, тяжелый, всасывающий в себя всё, что у Драко есть. Кажется, пусть его дементор поцелует сейчас, Малфой не заметит. Драко сжимает зубы, скулы уже безумно болят, лёгкие горят от нехватки воздуха. Малфой не замечает даже то, что задерживает дыхание. Держа руки в карманах, скрывает дрожь, смотря в одну точку, скрывает в глазах слёзы. А голова заполнена одним лишь голосом, желающим жить. Алексия не должна бояться смерти, она должна почувствовать любовь родителей и она чертовски права. Действительно, пора подходить к делу с ледяным и ясным разумом, но в какой книге написано, как можно избавиться от тепла, от чувств? Кто научит этому Малфоя? Как выключить в себе себя? — Мистер Малфой, мне Вам наколдовать аппарат для улучшения слуха? Голос Минервы МакГонагалл заставляет Драко вздрогнуть. Он отрицательно вертит головой, поднимая глаза на профессора, краем глаза замечает как гриффиндорцы и слизеринцы внимательно смотрят в его сторону. — Что я только что объяснила Вам и всему классу? — Спросите у Грейнджер, — выпаливает Драко то, что сидит в его голове. Грейнджер единственная о ком он думает уже последний час. — Минус 10 очков у Слизерина, Мистер Малфой не вынуждайте меня повторять это, — строго говорит женщина подходя к парте Драко. — Простите, мне нужно уходить, — Малфой встаёт с места, не обращая уже ни на кого внимания. — Драко, стой, — Алексия встаёт, смотрит в спину брата, но из-за взгляда МакГонагалл садится обратно за парту. Достаточно быстро шагая по пустым коридорам, Драко несётся в самое пустое, богом забытое место. Женский туалет на третьем этаже. Включив холодную воду, Малфой нервно умывается, швыряя серебряно-зелёный галстук в соседнюю стенку. — Что-то случилось? — голос Миртл пугает Драко. Он подпрыгивает на месте и выключает кран. Смотрит по разным сторонам, не замечая призрак девчонки. — Ты плачешь? — Где ты? Миртл выплывает из кабинки туалета и рассматривает большими глазёнками ученика. — Ты плачешь. — Нет, уходи отсюда. — Почему ты плачешь? Драко поджимает губы, смотря на призрака. Его грудь ходит ходуном, сердце бешено стучит, но он не чувствует. Не чувствует, как дышит, не чувствует дрожи в руках, не чувствует холода. Редкие капли слёз стекают по его красным щекам, мокрая рубашка мерзко липнет к телу, но всё равно не холодно, не жарко, никак. — Ты влюблён. Это же так мило. — Мило? Я ненавижу себя за то, что я влюблён. Это мешает, я становлюсь жалким. Это ни черта не мило, это ужасно быть влюблённым. Я подведу их всех, я подведу всех, кого люблю. На моих руках будет кровь моей семьи, моей возлюбленной, — тараторит Драко, падая на пол. — Должен быть и другой вариант событий. — У меня нет иного варианта. Я словно проклят, да и ты ничего не сможешь понять. Слёзы начинают обжигать его лицо, а тело содрогаться от мурашек. Переполненный чувствами и мыслями, Драко больше не может держать в себе всё. Слёзы душат, рот открывается в немом крике, а пальцы впиваются в ткань брюк. — То, что я призрак, не значит, что я не могу чувствовать. Я чувствую боль. — Боль — слишком лёгкое слово для обозначения всего, что копится во мне. Малфой уже молча стоит напротив зеркала, когда коридоры начинают заполняться шумными учениками. Это был последний урок, и теперь каждый спешит либо в свою гостиную, либо в библиотеку. Драко с ненавистью оглядывает своё отражение, вновь умывается, натягивает галстук и, попрощавшись с Миртл, выходит из туалета. По пути в Башню старост Теодор перехватывает Драко и запирается с ним в заброшенном классе. Нотт рассматривает друга, похлопывает по плечу и, неожиданно для Малфоя, обнимает его. — Ты не один, Драко, я помогу тебе со всем, — Тео отходит от Драко на пару шагов назад. Малфой, широко раскрыв глаза, боится пошевелиться. Ему чуждо такое изобилие чувств, тем более учитывая вечно скупого на эмоции Теодора. — Больше так не делай, окей? — Я пытаюсь тебя подбодрить, а ты… — Тео усмехается. — Рассказывай, что сестрёнка тебе наплела? — Ничего лишнего. Тебя в любом случае касаться это не должно, — сухо отвечает Драко, подходя к пыльному окну. — Драко, ты один не справишься. И я не дам тебе всё нести на своих плечах. — Убьёшь Дамблдора? Заставишь Грейнджер принять метку? Или, может, знаешь заклинание, которое поможет мне не чувствовать ничего? Что ты можешь? — Ну, я скажу, что такое заклинание есть, но большая вероятность, что ты умрёшь. Дамблдора я не убью, но хороший мой знакомый неплохой зельевар, а я знаю как достать редкие ингредиенты. А вот с Грейнджер… — Не продолжай, — Драко резко опускает голову вниз, пытаясь выкинуть её большие карие глаза из мыслей. Малфой едва заметно улыбается, понимая, что слова друга действительно помогают ему. Становится легче. Драко благодарит Теодора и покидает класс. Часа два ищет по школе Грейнджер, находит и пару минут всего лишь наблюдает за ней. Больно, слишком острый нож разрезает его сердце, но, кажется, он в силе проигнорировать всё это. — Что ты здесь делаешь? — Драко выходит из тени и садится на ступеньки, рядом с Гермионой. — Прости меня пожалуйста, — Малфой вкладывает в голос приторности, нежности. — Куда ты ушёл сегодня? И почему? — Гермиона открыто смотрит на Драко. — Видишь ли, мне так стыдно за сказанные мною слова, что я не мог найти себе места, — Малфой слегка улыбается, виновато опуская голову вниз. — Слишком много думал о тебе и себе. О сказанных словах. Да, именно так. Покачав головой, Гермиона смотрит перед собой. — Ну, мне хотелось тебе врезать. Возможно, надо было это сделать сразу, тогда тебе не было бы так стыдно, — Гермиона улыбается кончиками губ. — Тебе придётся вернуть нам наши десять баллов. — Прощаешь? — Драко аккуратно берёт ладонь Гермионы, заглядывая ей в глаза. Гермиона кивает, улыбнувшись. Сейчас, обнимая Гермиону, Драко клянётся жизнью, что не допустит слёз сестры. Не допустит смерти родителей. Он сделает больно этой хрупкой девушке, которая прижимается к нему, вырвет сердце ей и себе, похоронит всё, что мешает ему на пути. Этот выбор не делает Драко, этот выбор заставляют его сделать обстоятельства. И он не покажет то, что он жалеет об этом. Жалеет всем сердцем. Вечера проходят в обнимку с Грейнджер то в библиотеке, то в гостиной Слизерина. Как и обещал, вернул 10 очков Слизерину. Стал более живым, улыбчивым и это радует окружающих. Дни не стали солнечными и радостными, дни стали холодными, как и его сердце. Он не чувствует тепла, когда целует губы Гермионы. Драко умело играет, создавая искусственное тепло, обманывает искусно. Алексия им гордится. Паршиво. — Ты бы хотела познакомиться с моей матерью? — Драко крепко обнимает Гермиону со спины, касаясь щекой её волос. Их совместное дежурство уже в который раз прерывается из-за поцелуя в самом тёмном уголке коридора. Глаза Грейнджер расширяются, и Гермиона благодарит Мерлина, что Малфой не может этого видеть. — Я понимаю, что твои взгляды могли измениться, Драко. Но твоя мать… Я не знаю её и сомневаюсь, что она хочет узнать грязнокровку. — Моя мать — не отец, — Драко прячет улыбку в пышных волосах Гермионы. — Через неделю начнутся каникулы и, для начала скажу тебе, что в Малфое-мэнор будет только моя мать, сестра и пара Пожирателей, никакого Тёмного Лорда, — шепчет Драко, гладя плечо Гермионы. — Даже Беллатрисы не будет. Какая-то миссия, о которой я не знаю. И мы с Алексией хотим, чтобы ты погостила у нас. Гермиона ведёт плечом, словно за рукой Малфоя, стараясь скрыть напряжение. — Пожирателей? Какое заманчивое предложение, — выдаёт Гермиона, не сдержавшись. — Но я не упущу возможности, раз ты решил посвятить меня в ещё одну тайну. Драко убеждается, что после дежурства Гермиона отправилась спать. Перед рассветом Малфой поднимается на Астрономическую башню и встаёт рядом с Алексией у перил, любуется, как и сестра утренними сумерками. — Я надеюсь, что всё получилось. — Да, что там с зельем? — Забини закончит его в первый учебный день после каникул, никто не почувствует его в медовухе. Нужно будет лучше изучить кабинет Слизнорта. — Отлично, займусь этим, — Драко уже разворачивается в сторону выхода, как длинные пальцы Алексии цепляются за его руку, останавливая его. — Спасибо, Драко. И прости меня. — Тебе не из-за чего просить прощения, — холодно отвечает Драко, повернув голову в сторону сестры. — Позаботься о том, чтобы Малфой-мэнор был чист. Грейнджер должна быть там в полной безопасности. Конечно, только ради поручения Тёмного Лорда.