Гермиона
Mus.: ADONA — Hit Me With Your Best Shot
Гермиона не торопится покидать подземелье, где только что закончился урок зельеварения. Она медленнее собирает вещи, ожидая, когда класс опустеет. И прекрасно замечает косой взгляд Поттера. Наверняка думает, что она собирается помешать его планам по завоеванию расположения Слизнорта для таинственных планов Дамблдора. Гермиона полностью игнорирует такое поведение друга, которого она стойко отказывается считать бывшим. Хотя демонстрирует совершенно иное. Приблизившись к взмахивающему волшебной палочкой профессору Слизнорту, Гермиона протягивает книгу. — Было довольно интересно, профессор, — спокойно говорит она, когда хваткие пальцы мужчины берутся за твёрдую обложку. — Прочитали так быстро? — довольно кивает профессор, бегло осматривая сперва довольно тонкую книгу и после впиваясь взглядом в ученицу. — И как Вам, мисс Грейнджер? Удалось почерпнуть что-то новое? Гермиона пожимает плечами и зелёный капюшон мантии чуть сползает на одно плечо. — В каждой книге есть что-то новое. Хотя, я обратила внимание, что тут скорее больше рассуждений и даже какой-то философии, нежели практики или советов. — Вроде рассуждений про амортенцию? — понимающе улыбается Слизнорт и кивает. — Понимаю. Но ведь это помогает нам проникнуться самой сутью того, что мы хотим сотворить. В вашем котле может быть как спасение, сродни благословению. И муки, пострашнее смерти. Но даже магией нельзя воспроизвести подлинные чувства, заставить испытывать что-то настоящее. Не все волшебники понимают это, к сожалению. Слизнорт тяжело вздыхает, хотя Грейнджер кажется, что она слышит в этом вздохе притворство. — Кстати, мисс Грейнджер. Помнится, я уже задавал Вам этот вопрос. Но я мог и запамятовать. Гектор Дагворт-Грейнджер точно не Ваш предок? Гермиона опускает голову, скрывая непонятную усмешку. — Я родилась в семье магглов, сэр. Конечно, признаю, возможно всякое. Но это крайне маловероятно. — Ну да, ну да, — бормочет профессор, пряча книгу на стеллаже, среди других учебников. — Чего задержалась? Блейз часто дожидается её после уроков, по крайней мере, тогда, когда не шагает почти под ручку с Дафной Гринграсс. — Профессор решил уточнить, точно ли я магглорождённая, — просто отвечает Гермиона, по привычке выискивая взглядом среди толпы студентов Гриффиндора своих друзей. Только для того, чтобы убедиться, что они в порядке. Хотя что может с ними произойти в школе? О, многое. И вновь Грейнджер с головой ныряет в учёбу и ежедневные выпуски Пророка. Она пытается ловить каждую новость, которую только возможно выудить из общего болота ничего не значащих сплетен. Гермиона делает вид, что не замечает кратких, но явно красноречивых переглядок между Малфоями и Ноттом с Забини. Не напоминает и Драко о его обещании рассказать ей, если вдруг станет что-то известно. Словно смирившись с тем, что ей в любом случае придётся всё узнавать самой. И хотя с друзьями было бы гораздо проще, она может справиться и так. Гарри и Рон почти полностью исчезают из её круга, когда даже краткие гневные взгляды сменяются холодным игнорированием. Общее настроение в замке, кажется, пропитывается сухостью и серостью, которую приносит погода. Гермиона прячется с Алексией в тёплом, вопреки ожиданию многих, подземелье, либо библиотеке. Словно книги могут ответить на её вопросы. Когда Гермиона не находит полного состава их бывшей команды за столом Гриффиндора, то лишь равнодушно пожимает плечами, на замечания Теодора и Алексии. И только по замёрзшему шоколаду в её глазах можно понять, что слизеринка встревожена. Как бы о ней не думали другие, это вовсе не значит, что она действительно хладнокровная змея, которой всё равно на своих близких. Кажется, многие и вовсе не понимают сути распределения и внутреннего мира тех, кто попадает на Слизерин. Но это и не важно. После завтрака, когда Гермиона чуть отстаёт от Малфоев по пути к теплицам, она задерживается, услышав звонкий голос подруги. — Привет, — мирно произносит Луна, улыбаясь будто одними глазами. — Кажется, вы с Гарри и Роном поругались. То, что всегда раздражало и, одновременно с тем, вдохновляло Гермиону в этой скромной когтевранке — прямолинейность. Лавгуд никогда не лезет в карман за словом, не считая нужным скрывать то, о чём она думает. Либо девушка действительно слишком умна для этого. Кивнув, Гермиона склоняет голову вбок. — Мы разошлись во взглядах, — коротко объясняет она. Врать подруге, наверное, единственной, не считая слизеринцев, не хочется. Но и вдаваться в подробности тоже. — Это обычное дело, — пожимает плечами Луна, чуть улыбаясь, когда рядом с Гермионой останавливается Теодор. Он здоровается с девушкой, заставляя Гермиону скрывать улыбку. — Ты вполне можешь решить сама, какую сторону занять, — Луна склоняет голову к плечу, отрывая взгляд от Нотта. — Я лишь хотела сказать, что ты наверняка не знаешь, но я видела, как Гарри и профессор Слизнорт затаскивали Рона в больничное крыло ночью. — Рона? — Что? Оба вопроса, заданных Ноттом и Гермионой звучат одновременно, буквально заглушая друг друга. Они косятся друг на друга, заставляя Луну улыбнуться. — Я не знаю, что с ним. Но, как я смогла услышать из объяснений Гарри, Рон отравился. Гермиона непонимающе хмурится, опуская взгляд на землю, которая совершенно не желает прогреваться даже несмотря на то, что на улице почти апрель. Она чувствует прикосновение длинных пальцев Нотта к своему локтю, слышит, как он оправдывается. что они опаздывают и совершенно не замечает, как Теодор оглядывается на Луну Лавгуд, когда та скрывается под каменными сводами Хогвартса. На этот раз Грейнджер труднее скрывать своё беспокойство, когда на травологии Гарри также не появляется, как и Лаванда. Сразу после урока Гермиона поспешно забегает в школу, мигом сворачивая в сторону больничного крыла. Она останавливается в нескольких метрах от койки Рона, когда замечает спины профессоров. Мимо неё проносится мадам Помфри с длинным бутыльком в руках. Грейнджер шумно сглатывает, когда делает лишь несколько шагов ближе. Вслушиваясь в разговор профессоров, она переводит взгляд со спины Гарри на бледного Рона. И вновь чувство, что она могла потерять кого-то из близких ей людей, кого-то из друзей, заставляет её сжать кулаки, взять себя в руки. Никакой слабости, никакого страха. Иначе она просто не сможет помочь. Медовуха. Отравлена. Должна была стать подарком для Дамблдора. Снова Дамблдор. Покачав головой, Гермиона вздрагивает, когда замечает цепкий взгляд директора школы на себе. Развернувшись, она уходит, не желая быть замеченной кем-то ещё. В библиотеке она точно знает, что ищет. Но когда её любимой книги по ядам не оказывается на месте, Грейнджер сжимает челюсти, вынуждая себя обходиться малым. Набрав несколько книг, она оставляет запись в свитке у мадам Пинс и мчится на урок по Защите от тёмных сил. Она садится с Забини, отвечая прямым взглядом на раздражённый декана её факультета. — Где была? — шепчет Блейз, внимательно всматриваясь в покрасневшее от бега лицо слизеринки. — В библиотеке. Сказав чистую правду, Гермиона лишь утаивает малую часть, решив, что это точно не требует оглашения. На протяжении всего обеда она вчитывается в мелкий шрифт учебников по зельеварению, где рассказывается о ядах, их действии и взаимодействии с другими веществами. Грейнджер совершенно не понимает, что ищет. Но одно она знает точно. Это дело рук того же человека, кто подложил колье Кэти. Того, кто так желает убить Дамблдора. Когда рука Драко слишком сильно сжимается на её плече, Гермиона озадаченно поднимает взгляд. Но вместо этого встречается со смешанным взглядом Алексии. Единственное, почему Гермиона не может полностью расслабиться рядом с этой девушкой, она никогда не знает наверняка, о чём та размышляет. На аккуратном лице Малфой может отражаться любая эмоция. Она может хмуриться или смеяться. Но вот её взгляд совершенно не открывает для Грейнджер душу Алексии, заставляя девушку теряться в догадках. Но одно она понимает. Смерть Дамблдора выгодна только одному. Тому, кто не сможет проникнуть в школу, пока директор жив. А значит… Гермиона отрывается от чтения, опустив взгляд на левую руку Драко. Нет. Гермиона прикрывает глаза, стараясь избавиться от мыслей, занимающих её голову. Уже вечером, когда Гермиона после долгих занятий в библиотеке с Алексией возвращается в гостиную старост, её встречает профессор Снейп. — Директор желает Вас видеть, мисс Грейнджер. Голос профессора всё также холоден, как и всегда, как и со всеми. Но настороженный взгляд, которым он смотрит на ученицу, заставляет Гермиону напрячься. — Будьте внимательней, мисс Грейнджер. Гермиона удивлённо вскидывает брови, но декан уже уходит, видимо, не желая ничего объяснять. Гермиона называет пароль, который знает только благодаря тому, что является старостой. Старая горгулья поднимает девушку к двери кабинета директора и она смело стучится. Однако ответа не дожидается. Любопытство слишком сильно. Дамблдор поворачивается к Гермионе, отрываясь от своего феникса. — Мисс Грейнджер, — кивает он, показывая на два уютных кресла в другой части кабинета. — Вам наверняка интересно знать, зачем я Вас вызвал. Гермиона присаживается на край кресла, чувствуя себя менее уютно, чем в большой столовой Малфой-мэнор. Хотя, скажи ей кто-то полгода назад, что так может быть, она бы посмеялась и даже не стала бы слушать подобных глупостей. — Очевидно, глупо отрицать, что Вы сегодня сбежали из лазарета, — Дамблдор всматривается в лицо Гермионы, стараясь уловить каждое движение её глаз, каждое движение мышцы. — Очевидно, глупо скрывать, что мы с мальчиками не нашли общий язык, — отвечает Гермиона, стараясь вести себя как можно расслабленнее. — Я это заметил. Можно мне узнать почему? Мне казалось, что вы трое — пример той самой дружбы, которой не может противостоять даже Распределяющая шляпа. Хитрые глазки директора наблюдают за девушкой, в то время, как она только улыбается, склоняя голову вперёд. — Мы не сошлись во мнениях. — Всему виной факультет или Драко Малфой — юноша, с которым Вы, Гермиона, в последнее время, сдружились? Грейнджер открыто улыбается, вглядываясь в лицо директора. — Не думала, что Вы осведомлены настолько, профессор, — откровенно насмехается Грейнджер, позволяя себе ступить в этом практически на одну ступень с директором. Тот лишь невинно пожимает плечами, стараясь рассмотреть саму душу слизеринки. — На самом деле, я хотел лишь дать Вам совет, — директор откидывается на спинку своего стула, всматриваясь в карие глаза девушки. — В Хогвартсе тот, кто ищет помощи, всегда найдёт её. Но чаще бывает так, что тот, кому она нужна, молчит об этом, стараясь скрыть все тяготы глубоко внутри. Помните, мисс Грейнджер, что однажды наступает момент, когда каждый из нас заглядывает в самое сердце Тьмы. И как бы нам не казалось, что всё потеряно, надежда есть всегда. Подобно фениксу, она способна восстать из пепла тогда, когда про неё все забыли. Гермиона молчит, слушая Дамблдора. Каждое слово отпечатывается на её сердце, заставляя мурашки бежать по её телу. И хотя она сама не понимает почему, но каждое слово находит отклик в её душе. Словно Дамблдор знает, о чём говорит. — А если кажется, что до ответа не докопаться? — спрашивает Гермиона, рискнув озвучить свои мысли. — Что, если надежда может возродиться только тогда, когда ты знаешь ответ? Кивнув, Альбус Дамблдор разводит руками и только тогда Гермиона обращает внимание на почерневшую, сморщившуюся руку. — Вы можете найти ответ и тогда почувствовать, что вновь боретесь. Но это не меняет того, что вы можете найти ответ только потому, что не сдавались вовсе. А теперь идите спать. В замешательстве Гермиона подходит к двери кабинета, но замирает, услышав тихое напутствие: — Иногда самое неправильное, страшное решение, способно привести нас к победе. Иногда, даже когда знаешь, как решить задачу, надо оставить это решение другим. И пока они пытаются решить её одним способом, попытаться найти иной, неожиданный. Но наверняка действенный. Обернувшись, она смотрит на тёплую улыбку пожилого мужчины и открывает дверь его кабинета. Манера Дамблдора изъясняться всегда немного раздражала Гермиону. Часто он говорит загадками, будто всем вокруг сразу известны ответы на все вопросы. Но, к сожалению, это далеко не так. Гермиона заваливается в постель сразу, как выходит из душа, не заботясь о таких мелочах, как не высушенная голова. Но когда её, кажется, едва успевшую провалиться в дремоту, будит резкий стук в дверь, Гермиона подпрыгивает на кровати и мигом, не надевая халата, несётся открывать. Не стучат просто так в комнату старост. Не в Хогвартсе. Она успевает издать лишь удивлённый короткий писк прежде, чем оказаться в руках Драко. Вдыхая родной запах, она обвивает его руками, но слишком быстро, как ей кажется, отпускает, когда он больше не держит её за руки и поспешно уходит, оставляя её одну, растерянную на пороге своей комнаты. Тревога, которую поселил в её сердце Малфой, лишь нарастает, когда в Большом зале её ловит Поттер. Напускное безразличие, кажется, не трогает Гарри, пока он что-то говорит о том, что видел её в больничном крыле и о том, что не ожидал этого. Грейнджер кивает, бросая взгляд на обнимающихся Браун и Уизли и закатывает глаза. Отсутствие Малфоя за столом раздражает, хотя он ведь сам сказал. Они встретятся на завтраке, — Гарри, там Кэти, — прерывает она Поттера, замечая девушку позади него. Гриффиндорка неловко мнётся, когда Гарри оборачивается к ней. Оставив их, Гермиона проходит к столу Слизерина и оборачивается только тогда, когда замечает встревоженный взгляд Нотта. — Поттер, кажется, за Драко побежал. Дрожь пробегает по телу Грейнджер, заставляя её и Алексию слишком быстро подскочить со своих мест. Необъяснимый страх охватывает Гермиону, заставляя бежать по коридорам школы. Неожиданно Алексия хватает Грейнджер за руку. — Там! Я слышала, — запыхавшись произносит Малфой, утягивая Гермиону в сторону заброшенного всеми туалета, где на втором курсе Грейнджер варила оборотное зелье. — Бой. Гермиона вздрагивает от той обречённости, которая буквально звенит в голосе Алексии. Когда слизеринки залетают в туалет, то Грейнджер едва сдерживает собственную реакцию, заставляя тело двигаться на будто на автомате. Вода, стелящаяся по полу подобно покрывалу, окрашена в красный. Насыщенный красный, который означает лишь одно: пролилось слишком много чьей-то крови. — Драко! Выкрик Алексии режет по ушам, заставив Гермиону замереть на месте, а её глаза от ужаса расшириться. Гермиона буквально подлетает к распростёртому на полу Драко, белоснежная рубашка которого пропиталась бордовым цветом. Руки Гермионы дрожат, когда она перехватывает тонкие запястья Алексии, когда та старается наколдовать своё заклинание. — Не мешай, — тихо цедит Гермиона, неотрывно наблюдая за точными движениями палочки Снейпа, когда он проводит ими по телу Драко. Только когда алый оттенок воды исчезает в теле Малфоя, а его дыхание становится более ровным, Гермиона подскакивает с пола. Она не обращает внимания на мокрую юбку, мантию, крики Алексии. Гермиона кидается следом за Поттером, который слишком торопится уйти, покинуть помещение, будто испугавшись того, что сам же натворил. Схватив друга за грудки, она прижимает его к стене, подставляя палочку к шее. — Что. Ты. Сделал?! — не сдерживаясь, выкрикивает она, всматриваясь в зелёные глаза. —Зачем?! — Потому что он убийца, Гермиона! — не сдаётся Поттер, но его голос звучит не так уверенно, как мог бы. Гермиона знает, как Поттер обычно настаивает на своей правоте. И это не тот случай. — Он такой же, как ты! — Грейнджер не замечает, как по её щекам катятся слёзы. — Такой же, как я! — Вот именно! — Да осознай ты! Наш враг — Волдеморт! Наш, Гарри! Грейнджер не успевает договорить, когда железная хватка оттаскивает её от друга. Алексия буквально вжимает пальцы в горло Поттера, заставляя того хрипеть. Она шипит что-то, что Гермиона не может разобрать. Но её руки сжимаются на плече девушки также жёстко, как её тонкие пальцы на шее Поттера. — Отпусти его, — шипит Гермиона Алексии на ухо. Она не наставляет на девушку палочку, но отталкивает её от Поттера. Впервые ей становится страшно. Впервые Гермиона боится Алексии. И снова она чувствует безмолвную, но ощутимую поддержку Поттера, когда тот не уходит, услышав просьбу Гермионы. Но появление Нотта и Забини меняет положение. Гермиона не замечает, когда Гарри уходит, но отчётливо помнит, как Алексия зло провожает его взглядом, а после бросает такой же взгляд на саму Гермиону. — Драко чуть не погиб из-за него! — рычит девушка, на плечах которой лежат тяжёлые ладони Нотта. — Думаешь, он был бы счастлив, если бы узнал, что его родная сестра напала в школе на самого неприкосновенного человека?! — вспыхивает Гермиона, делая несколько шагов к Алексии. Она замирает перед самым носом девушки, чтобы заглянуть той в глаза. — Думаешь, Волдеморт был бы рад, если бы ты убила Поттера вместо него?! Гермиона старается не подавать вида, как внутренности буквально скручиваются от собственных слов. — Хватит, успокойтесь обе, — встревает Нотт, заставляя Гермиону отступить от Алексии. — Вы же подруги. — Он мой брат, — огрызается Малфой, резко ведя плечами, стараясь сбросить руки парня. — И дорог нам обеим, — цедит Гермиона, не двигаясь, когда Забини хватает её за локоть. — Никогда не пытайся упрекнуть меня в том, что я не дорожу кем-то из вас. Слишком часто в последнее время слова срываются с губ Гермионы раньше, чем она успевает остановиться. Но на этот раз она не жалеет. Лишь обводит взглядом Алексию, убедившись, что до девушки дошёл смысл сказанного. Она провожает Драко, парящего в воздухе благодаря заклинанию Снейпа, взглядом и следует за ними. Гермиона слышит шаги рядом, но только в больничном крыле понимает, что они принадлежат Забини. — С ним всё впорядке, — вместо мадам Помфри произносит профессор Снейп, когда приближается к ним. Школьная медсестра суетится над Драко и Гермиона только наблюдает, непроизвольно стараясь запомнить каждое движение женщины. Вот она осматривает Малфоя, одновременно выслушивая Драко. Вот Гермиона кладёт руку на плечо Алексии, которая опускается на кровать рядом с Драко, крепко сжимая его тонкие пальцы в своих. Теодор и Блейз садятся на пустующую кровать рядом, совершенно игнорируя слова школьной медсестры о том, чтобы шли на уроки. — Всё под контролем, —отстранённо произносит Нотт в ответ на одно из причитаний. Возможно, раньше Грейнджер и заметила бы перемены в его голосе. Но не сейчас, когда всё её внимание сосредоточено лишь возле одной кровати, вокруг одного человека. — Разрешаю остаться одному, — произносит Снейп, словно напоминая о себе. Нотт и Забини нехотя поднимаются на ноги. Гермиона, так и оставаясь на ногах у края кровати, подходит и коротко касается губами виска Малфоя. — Я скоро вернусь, —шепчет она, едва касаясь губами кончиков платиновых волос. Ещё мокрых. Гермиона не оглядывается, но на уроках ей слишком неспокойно. Стараясь взять себя в руки, девушка записывает материал и даже отвечает на вопросы преподавателей. Она просто не может позволить себе сдаться. После уроков она сразу сворачивает в больничное крыло, в сопровождении друзей-слизеринцев. Крэбб и Гойл также решают навестить Малфоя, как и Пэнси с Дафной и её младшей сестрой. Гермиона никак не реагирует на такую большую компанию. Она прекрасно понимает, какое значение для них всех имеет Драко. Вместе с Ноттом они сидят на соседней койке, пока Забини не уводит сестёр Гринграсс, кивая на ходу Гермионе. Они увидятся позже. И он ждёт новостей. Она понимает. И Теодор понимает. Не обращая внимания на оставшихся, Гермиона садится рядом с кроватью Малфоя, осторожно касаясь бархатной кожи на его ладони. Стараясь прикасаться как можно невесомее, она проводит пальцами по его запястью, вновь возвращаясь к ладони. — Он не хрустальный, Гермиона, — тихо произносит Алексия, наблюдая за слизеринкой. Покачав головой, Грейнджер молчит. Лишь когда Паркинсон и Алексия уходят, Гермиона тихо шепчет: — Кажется, я готова на что угодно, лишь бы уберечь его. Нотт поднимает взгляд на Гермиону и усмехается. — Каждый из нас готов на что угодно, лишь бы уберечь что-то своё.