***
Было уже за полночь, но о сне и думать не приходилось. Ей предстояло еще навестить Татьяну Александровну, которая ждала ее после каждого успешного возвращения персонажа на историческую родину. По какой-то неведомой причине Купчиха живо интересовалась всеми нюансами ее действий, расспрашивала, предполагала, делала пометки в своей потрепанной записной книжке. Софию это немного настораживало. Она не знала, чем заслужила подобное внимание, и так же не знала, удостоен ли такой чести кто-либо другой из студентов, и знает ли обо всём этом сама ректор. В качестве вишенки на торте подозрений и догадок в общежитии имелся потайной проход, наподобие тех, какими пользовалась Ангелина. Только эта дверь работала постоянно и вела в одно конкретное место. Замерев на секунду, девушка собралась с мыслями и, переборов нежелание отчитываться перед толстой дамой, дернула за ручку. Раздался противный скрип, запахло нафталином и чем-то приторно-сладким. Она вошла в личный кабинет Татьяны Александровны и тут же встретилась с ней взглядом. Хозяйка восседала за своим столом и улыбалась, довольно, словно зная о визите. Возможно так оно и было, ведь представители Круга были личностями загадочными, и один только бог знал, какие способности они обрели за долгие годы практики. София подозревала, что где-то имелись запретные книги, доступом к которым обладали только высшие чины, и то, что там написано, даровало безграничные возможности. Во всяком случае, Тамара как-то обмолвилась, что в ее семье подобные монускрипты были, и под них отводилась целая комната. Одним словом, теория заговора во всей красе. - Долго же ты добиралась, - поприветствовала ее купчиха и традиционно указала на кресло перед собой. - Давай поскорее начнем. София кинула сумку на пол и покорно опустилась на предложенное место. Здесь она чувствовала себя как на сеансе у психотерапевта, который непременно желал выведать обо всех ее болячках и проблемах. Вот только для чьей пользы? Однако выбора у нее не было, поэтому, как и на приеме у любого врача, приходилось брать себя в руки и терпеть все это. - Итак… - начала Татьяна Александровна с такой ухмылкой, как если бы приготовилась выслушать подробнейшие сплетни, сидя на лавочке у подъезда. - Расскажи-ка мне о сегодняшнем происшествии. Девушка начала рассказ, и слова вырывались из ее уст на удивление легко, будто ей самой хотелось говорить и говорить. А затем она просто провалилась в сон. Правда, сновидения к ней не пришли, но зато всплывали кусочки прошлого, яркие и запоминающиеся. Жизнь проносилась перед глазами, такая удивительно далекая, и в тоже время будто бы все происходило только вчера. Дом, семья, друзья - всё это выглядело таким реальным и близким, что казалось, если протянуть руку, то можно было дотронуться. И тут внезапно пришло осознание нереальности, что всё увиденное - лишь грёзы. Открыв глаза, девушка с изумлением обнаружила перед собой довольное лицо Татьяны Александровны. Та внимательно смотрела на нее, положив массивный подбородок на сплетенные пальцы, и ее широкая улыбка отражалась в увесистых перстнях и браслетах. - Я, кажется... - София попыталась подняться, но голова закружилась, и она, схватившись за подлокотник кресла, медленно откинулась на спинку. - Задремала, - сквозь зубы процедила толстая дама. - Что ж, время уже позднее, пора и честь знать. С этими словами купчиха поднялась, отряхнула свое вычурное платье и закрыла записную книжку в странной, толстой обложке. А заметив, что студентка так и не сдвинулась с места, недвусмысленно кивнула ей в сторону двери. Объяснять два раза не пришлось, девушка и сама с радостью покинула этот пропахший стариной кабинет. Выскочив в коридор, София облегченно выдохнула и, поборов вновь накатившее головокружение, поспешила к себе в комнату. Часы показывали три часа ночи. Прошло чуть больше часа с тех пор, как она вернулась и легла на боковую, а точнее, плюхнулась в кровать совсем без сил. Перевернувшись на спину, девушка еще пару минут буравила взглядом потолок в надежде, что все пройдет. Но нет, головная боль - та самая, что звалась чутьем и которая точно указывала место "вторжения" - не унималась. Дар этот почти всегда доставлял одни лишь хлопоты, если не сказать проблемы. Например, как сейчас, когда есть ночные дежурные, и это их работа отлавливать "творения людские", а голова болит исключительно у нее. Ей давно пора бы спать без задних ног и видеть сладкие сны, но внутренний голос, с таким же мерзким тембром, как и у совести, упорно твердил:"Иди и разберись", и еще что-то там о призвании и долге. В конечном счете пришлось поддаться этим доводам, хотя особого выбора тут и не было. Пока она собиралась и бегала по комнате, в полумраке выискивая, куда закинула обувь, проснулась Тамара. Ее сонное лицо показалось из-под одеяла и громогласно зевнуло. - Опять чутьё? - Да чтоб оно провалилось! - вполголоса выпалила София, зная, насколько тонкие стены в их общежитии. - А дежурные что? - уже закрывая глаза и проваливаясь в дремоту поинтересовалась соседка. - Да к чёрту их! Я просто знаю, что сама должна это сделать. - Ну ла-а-адно... утром тогда расскажешь, кто это был. И может, ты бы им позвонила... кто там сегодня? Саша? Инга? - Непременно так и сделаю, ты спи. - София наконец закончила сборы и аккуратно, стараясь не звенеть, сняла с крючка связку ключей от своего боевого коня. - Тамар? - Она внезапно застыла, поддавшись странному и неведомому доселе чувству. Интуиция или предчувствие? - Если я вдруг не вернусь, обещай, что никому не отдашь мою койку. - Конечно, - тут же отозвалась соседка. Кажется, она не совсем поняла вопрос, а ответила так, на автомате, уже одной сандалей стоя в царстве снов. Наверное, такой ответ Софию вполне удовлетворил. Да и что за скверные мысли у нее вдруг возникли? Чтобы книгочей да не справился с каким-то сгустком чернил? Не бывать такому! Бесшумно промчавшись по пустым коридорам общежития, она выскочила на улицу и, слегка поежившись от ночной прохлады, направилась к одиноко стоящему мопеду, который гордо именовала “мотоциклом”. Впрочем, Тамара с улыбкой звала эту развалюху Плотвой. Всю дорогу, проезжая мимо очередной библиотеки или книжного магазина, она перебирала варианты. В голову лезли различные персонажи, с которыми хотел бы повстречаться каждый фанат, но только не она. На ум приходили Геральд, Саурон, Джоффри. Грешные магистры, попробуйте догнать и связать кого-то из них, это все равно что на дракона уздечку вешать. Вот почему ей не попадаются добрые и приветливые персонажи? Почему люди намного чаще верят в злодеев, а не в храбрых рыцарей? Ну да, злу не нужна мотивация и логика поступков, ему вполне достаточно хорошенькой мордашки, пафосных фраз и приличного костюмчика. София чуть притормозила на перекрестке у очередного магазина и "прислушалась". На витрине красовалось новенькое издание "Маленького Принца", вот уж с кем бы она пообщалась с превеликим удовольствием. Но, увы, чутье вело ее куда-то дальше по ночным и безлюдным улицам. Ей не хотелось верить своим глазам, но, заглушив движок, девушка сняла шлем и обреченно посмотрела на закрытые наглухо ворота. Для нее это не преграда, а вот факт, что огораживали они здание университетской библиотеки, был весьма скверным. Для всех студентов Настоящей Московской Библиотеки биографии и учебные пособия являлись настоящей пыткой. Одно дело отлавливать выдуманных психов, и совсем другое - гоняться за практически живыми людьми, благо случалось подобное достаточно редко. Вот только сегодня короткая спичка выпала именно ей. Оставалось лишь смириться и надеяться, что ее ждал деятель искусства, а не какой-нибудь диктатор. Будка с охранником громогласно храпела. Чтобы не будить лихо, София прошла вдоль забора и благополучно нашла дыру в прутьях, а за ней - дорожку, заботливо протоптанную многими поколениями студентов. Проникнув на территорию, девушка пошла по следу, словно натасканная ищейка. Ее дар был просто незаменим на больших площадях или в людской толпе, когда промедление может стоить жизней настоящих людей. И сейчас, доверившись чутью, она уткнулась в закрытую дверь главного корпуса. Варианта было два: или колотить и будить сторожа, а потом долго и упорно объяснять, что ей срочно нужно в библиотеку в четыре часа утра; или поискать иной вход; или, в конечном счете, сделать его самой. В итоге все же пришлось принести ущерб государственной собственности и разбить неприметное окно на первом этаже. А дальше последовали долгие блуждания с фонариком наперевес и постоянным риском налететь на сонную охрану. С одной стороны, это было весело - изображать из себя шпиона, пытающегося проникнуть на секретный объект и выкрасть чертежи машины смерти, с другой же - риск налететь на обезумевшего персонажа и лишиться жизни был весьма велик. Именно поэтому студенты всегда работали в парах. Все, кроме нее. Она обходила один зал за другим, осматривала пыльные полки, искала следы, прислушивалась. Все без толку. Библиотека была мертва, как законченные книги. Однако чутье упорно твердило, что где-то здесь имелась чернильная сущность. И тут уж сдохни, но найди. В противном случае взбучка от Ангелины или, того хуже, от Татьяны Александровны неизбежна. А стоять на ковре ей было уж совсем невыносимо. И тут внезапно запахло печеньем. София резко остановилась в полном недоумении. Запах, витавший в воздухе, являлся живым: так пахнет не полуфабрикат из полиэтиленового склепа, а выпечка, только вынутая из духовки и хранящая тепло заботливых рук. И это в пустом здании, где вряд ли мог обитать полуночный кондитер. Ухватив фонарик поудобнее, девушка продолжила путь, медленно переступая по скрипучим половицам, скрытым под толстым линолеумом. Если это персонаж, то из какой книги он мог выбраться? - Тебе не спится, деточка? - раздался в тишине довольно приятный женский голос. Его обладательница пряталась за дверью зала художественной литературы, который не пойми зачем здесь тоже имелся. Видимо, для саморазвития студентов или для тех, кто ничего не читал в школе и внезапно решил восполнить пробелы. В любом случае, если это персонаж, то вымышленный, что уже куда легче. - Кто здесь? - "Что же, играть так играть", подумала она и, осторожно приблизившись, открыла дверь. - Глупышка, это же я, твоя другая мама! София вздрогнула. Вот так, одной фразой, вся магия, навеянная запахом печенья, превратилась из сказки в жуткий кошмар. Девушка переступила порог, и теперь отступление было невозможно. Во всяком случае, теперь ей известно, с кем придется столкнуться. А знание своего врага - уже половина победы. Оставалось только вспомнить все нюансы, что были в книге. И самое главное, отыскать ее до того, как к ней самой потянутся лапы этой "любящей мамочки". - О, а это сюрприз, - игривым тоном ответила Другая Мама откуда-то из темноты. - Давай сыграем в прятки, если найдешь меня - получишь подарок. Ей ужасно хотелось протянуть руку и включить свет. Но, к сожалению, это не только покажет, где находится потенциальный монстр, но и выдаст ее саму с потрохами. А сейчас главное - не провоцировать персонажа, поэтому лучше смиренно подыгрывать, пока дело не будет сделано, ведь, как это часто бывает, самые жуткие монстры вылезают исключительно из детских книжек. - Что за подарок? - София выдохнула и, сделав шаг, скрылась за стеллажом, принявшись водить фонариком по полкам, выхватывая лучом света названия и авторов. - Так не пойдет, сначала найди и тогда узнаешь, - отозвалась Мама из библиотечной темноты. - А если не найду? - как бы между делом поинтересовалась девушка и тут же пожалела, что спросила. - Тогда ты кое-что сделаешь для меня... Сущий пустяк, но тебе понравится. - Она засмеялась, вполне невинно, но в тоже время в этом смехе проскальзывали нотки безумия. Вот и все. Как теперь искать книгу, когда все мысли только о том, как из темноты вынырнет здоровенная паучиха и пришьет вместо глаз пуговицы? Нет, и не с такими тварями справлялись. Очистить разум и сосредоточиться на деле - вот простой и надежный секрет успеха. Полка за полкой, десятки, а может и сотни разноцветных корешков, от которых голова шла кругом. Обойдя один стеллаж, девушка шла к следующему и проверяла его, пока ее взгляд, вслед за лучом фонаря, не коснулся одного из читальных мест. Невинная цветастая обложка лежала прямо на столе, яркой иллюстрацией намекая на судьбу “охотницы”, если та замешкается. Все просто: книга не здешняя, возможно, ее сюда принес кто-то из сотрудников. Она должна была сразу догадаться, а не терять драгоценное время на пустые поиски. София прислушалась и, собравшись с силами, рванула к цели. Несколько секунд, и вот ее рука уже тянется к книге, однако, в тот же миг на запястье легла липкая, черная паутина. Подавив крик, девушка попыталась выпутаться, но лишь с воплем повалилась на пол. Фонарик по-прежнему был у нее в руке и теперь светил в потолок, прямо на многоногое уродливое создание с некогда человеческой головой. Тварь широко улыбалась, обнажая ряды острых зубов, а длинные членистые ноги элегантно несли ее поближе к своей жертве. - Вот я тебя и нашла, - игриво прошипела Мама и скользнула вниз. София едва успела увернуться от острых конечностей паучихи, и те лишь с треском вонзились в паркет, вздыбив его. Поднявшись на ноги, девушка побежала прочь, надеясь укрыться среди стройных книжных рядов, но не тут-то было. Ее лодыжку свело жгучей болью, и неудачливая беглянка мигом рухнула обратно на пол, чудом не расквасив себе нос. Но лежать, уткнувшись лицом в паркет, было совсем не тем положением, в котором можно успешно защищаться, поэтому она не раздумывая перевернулась на спину. И тут же ее взору предстало до безумия довольное лицо чернильной твари, чья паутина надежно сковала ноги жертвы. - Куда же ты, милая? Разве не рада повидать свою Мамочку? У меня для тебя еще много игр припасено, но сначала - обещанный сюрприз… - Она захохотала, и в ее руках внезапно оказалась пара пуговиц да игла, больше похожая на спицу для вязания. Паучиха ухватила паутинную нить и, как заправский рыбак, потянула свой улов, смакуя процесс и предвкушая скорое блаженство. Те несколько метров, что разделяли их, быстро сокращались, и София запаниковала: сначала пыталась найти, за что бы ухватиться, а когда поняла, что это бесполезно - судорожно начала рыться в сумке в поисках оружия. Глупая затея, но кто вообще нормально соображает в таких ситуациях? И тут ей под руку попалась связка ключей. Схватив самый длинный и ребристый из них, она ударила по паутине, в надежде, что металл окажется достаточно прочным и острым. Сработало. Когда до лап персонажа оставался всего какой-то метр, нить разорвалась, даруя свободу. Девушка быстро поднялась, но не повторила попытку побега, а, напротив, ринулась в бой. Швырнув связку прямо в Мамино лицо, она попыталась проскочить мимо конечностей монстра к заветному столу, до которого буквально было рукой подать. Однако над головой просвистела игла, вонзившись в кирпичную стену словно стрела, выпущенная из лука. Затем последовала тяжелая артиллерия: членистые ноги так и норовили проткнуть ее, да так настойчиво, что ей удавалось избегать ударов, только проявляя чудеса эквилибристики. Правда, пару раз по ней все же попали, но, к счастью, лишь по касательной. А потом раздался душераздирающий вой, и хитиновая лапа едва не отсекла ей голову. Увернуться получилось только в самый последний момент; острый коготь вонзился прямо в стол и благополучно застрял в толстом слое дсп. Это был её шанс. Проскочив под застрявшей конечностью, София схватила книжку и швырнула прямо в раздосадованного монстра. Творение Геймана уже на лету раскрылось, обнажив острые бумажные зубы, и с неимоверным голодом накинулась на своего персонажа, заглатывая живьем, как змея.***
Пол под ногами ходил ходуном, а весь мир внезапно завертелся цирковой каруселью. София прислонилась к дверному косяку, пытаясь устоять на ногах, а заодно удержать содержимое желудка. Впервые ее противник оказался настолько сильным, что, если бы не толика удачи, лежать бы ей сейчас в лужи крови на советском паркете. В этот раз обошлось, но подобного не должно произойти впредь. Дав себе зарок расширить свои знания и умения, она шагнула в коридор. Сумка упорно соскальзывала с плеча, ноги подкашивались, да и голова по-прежнему гудела, как пчелиный улей. Но ничего, нужно было только добраться до общаги, а там ее подлечат, подлатают и утешат. А еще Тамара принесет леденцов и выслушает все жалобы и вздохи. Тут-то она и заметила, что вся изгваздана в чернилах. Одежда, руки и наверняка лицо - все было покрыто черной, маслянистой жидкостью. На секунду в голове промелькнула мысль, что дело еще не закончено, что история продолжается, и не все персонажи пойманы и возвращены. Чернила ведь всегда исчезали сразу же, как книга запечатывалась… Всегда, но почему-то не сейчас. Это еще один повод поспешить в Библиотеку - пусть с этой загадкой разбирается Ангелина, а не рядовая студентка. Проходя мимо кулера, София не придумала ничего умнее, чем смыть с себя грязь прямо в коридоре. Она достала из сумки салфетки, намочила их и принялась отчаянно оттирать черноту от кожи. Она терла и терла, пока жгучая боль не пронзила предплечье. Уже более аккуратно, но не менее настойчиво, девушка обработала участок левой руки, с ужасом обнаружив довольно серьезный порез. Более того, чем сильнее она пыталась стереть чернила, тем больше их становилось. А потом внезапно ее пронзила жуткая догадка, подтвердившаяся при более тщательном рассмотрении. Из раны текла не алая кровь, как полагалось, а самые что ни на есть настоящие чернила. Выругавшись вполголоса, София выронила сумку и прислонилась к стене, вглядываясь в сочащуюся черную жижу. Что же это такое? Неужели персонаж ее повторно заразил? Или она настолько слаба, что начала превращаться в безликую тень? Оба варианта ужаснули ее. Захотелось зарыдать от отчаяния и жалости к себе, но инстинкты твердили продолжать бороться, не сдаваться и искать помощи. - Яшенька, она близко, я чувствую, - зазвучал где-то совсем рядом томный голос Татьяны Александровны, и на сердце стало легче. Вот кто ее спасет, кто поможет. Девушка наконец опомнилась, схватила сумку, зажала рану и побежала на звуки шагов. - Мне кажется, эксперимент себя не оправдал, в конце концов, она в некотором роде проиграла. - Второй голос принадлежал мужчине, и его София совсем не узнавала, но, опираясь на имя, вполне могла предположить, что это был сам магистр Круга. - Справедливо, - отозвалась купчиха. - Однако она продержалась целых три месяца без единого срыва, никто из Анжеллиных мальков ничего не заподозрил. И потом, это намного дешевле, чем посылать людей. А тут расходы минимальны, да и результат на лицо. У меня в блокноте все записано, все успехи, а это, поверь, дорогого стоит. - Ладно, убедила, но тогда почему мы здесь? Зверушка сорвалась с поводка? - слегка злорадно произнес мужчина. - Откровенно говоря, я предполагаю, что она выгорела. Ее история изжила себя. Это мой промах, надо было сочинить более сложный сюжет, захватывающий... Сколько же здесь ступенек? На дворе двадцать первый век, а лифтов как не было, так и нет. София оцепенела, слушая всё это и не веря. Не веря в то, что говорили эти люди. Такого не могло быть, просто не могло. Она настоящая, у нее есть семья, друзья… Память, в конце концов, уж ее-то подделать нельзя! Да и если это все же правда, то как тогда удалось одурачить целую Библиотеку и тем более Ангелину? - А вот и моя девочка. - Татьяна Александровна, тяжело дыша, появилась в коридоре, в сопровождении необычайно высокого Якова, чья внешность не предвещала ничего хорошего. - Ну-сь, - она хищно улыбнулась и повертела в руках до боли знакомый блокнот. София готова была разрыдаться. Ну не могло это быть правдой. В груди разгоралась ярость и досада - ее предали, принесли в жертву неведомой цели. И ради чего? Именно этот вопрос немым укором застыл в ее глазах. - Ну что ты так смотришь? Неужели не подозревала? - изумилась купчиха. - Только давай без истерик и рыданий. Как я могла? Откровенно говоря, мне дела нет до того, что ты чувствуешь. Можешь считать меня монстром, но я на многое готова пойти, коли надо. И все ради людей, ради человеческих жизней. А теперь, будь добра, подойди и покончим с этим. Этого она сделать не могла. Даже если ее придумали, написали, как какого-то персонажа, то уж точно не вложили туда слепую покорность. Девушка оценила обстановку и приняла решение дать бой или по крайней мере не стать легкой добычей. Она сегодня уже одолела гигантского паука и с человеком справится. Пусть сначала поймают. С этой мыслью она рванула прочь от сумасшедших магистров. - Яша, хватай её! - завопила толстая дама, явно не собираясь включаться в погоню. - Возьми книгу, и за ней! Но у Софии была фора. Она пробежала по коридору и свернула, как ей казалось, к запасной лестнице, вот только внезапно уперлась в тупик. То ли это была кладовка, то ли некий кабинет, дверь которого оказалась закрытой, в любом случае, это “что-то” являло собой образец неприступности. В итоге, услышав за спиной тяжелые шаги, девушка юркнула в соседний зал, намереваясь либо спрятаться среди мебели, либо вылезти в окно или хотя бы забаррикадироваться. Но тут мощная рука в кожаной перчатке ухватилась за ее сумку и потянула назад. Девушка вскрикнула и выпустила лямку. Не оборачиваясь София понеслась вдоль столов. Как в классическом голливудском фильме, она швыряла в преследователя все, что подворачивалось под руку: в ход шли книги, стулья, и в какой-то момент ей попалась даже лампа. Однако снарядом этот предмет так и не стал, поскольку держался проводом за розетку и потому, отпружинив, резко дернул девушку назад. Она повалилась, больно ударившись локтем, но едва ли сейчас ее это волновало. Рядом грохнулась и лампа, от удара включившись и озарив помещение узорчатыми тенями. Сейчас это был единственный источник освещения, которого, правда, хватало лишь на то, чтобы выхватывать из сумрака одинокие фигуры. Под громоздкими кожаными сапогами звонко поскрипывал паркет, извещая о каждом шаге приближающейся к ней смерти. София поняла, что все кончено, и уже не пыталась подняться и продолжить бегство. Девушка лишь попятилась и замерла, уперевшись спиной в книжный шкаф, с которого мигом упало несколько книг. - Вот и славно. Зачем отнимать друг у друга время. - Яков подошел вплотную и достал из запазухи тоненький блокнот в цветастом переплете, все как любит Татьяна Александровна - дешево, но красиво. А ведь вся ее жизнь на этих страницах… - Это больно? - выдавила из себя София, пытаясь сдержаться, однако слезы так и текли из ее глаз. - Нисколько, книга просто тебя съест - быстро и без лишних эмоций. А впрочем, не знаю. - Он улыбнулся и расслабил пальцы. Блокнот в миг распух и раскрылся, как цветок, только вместо тычинок красовались острейшие зубы, бывшие когда-то безобидными страницами. - Да что же я вам такого сделала?! - Девушка схватила первую попавшуюся книгу и швырнула в палача. К своему удивлению, она успела рассмотреть обложку: какой-то бульварный романчик со смазливыми героями на переплете. Вполне достойная пощечина надменному главе Круга. Впрочем, тот лишь отмахнулся от подарка. Какое ему было дело до современной макулатуры, когда его глаза видели по-настоящему великие творения? - Поверь, это намного лучше, чем оказаться во власти безумия. - Яков улыбался. Улыбался, как могут скалиться лишь маньяки или фанатики, не видящие в своих поступках ничего предосудительного, и даже, напротив, верящие, что они творят добро и несут справедливость. - Ты ведь уже чувствуешь его внутри себя? Перешагнув через лампу, которая послужила аналогом Рубикона, он навис над ней безликой тенью, огромной и непобедимой. София закрылась руками и свернулась калачиком, ожидая удара и прокручивая в голове предположения, на что это будет похоже. Возможно, на удар ножом, топором или электрический разряд, выжигающий душу? Вот только есть ли у нее душа, если все, что происходило в ее жизни, оказалось лишь иллюзией, парой строчек шариковой ручкой? Еще пара мгновений, несколько мучительных секунд, а потом ее не станет - никаких эмоций, терзаний и предположений, только пустота. Она отчетливо слышала нетерпеливое шуршание страниц, превращающееся в скрежет сотен зубов. Он был прав. Боли не было. София исчезла, исчезла из мира людей, забрав все воспоминания о себе, подобно тени. Все, кто ее окружал, мигом позабыли, что была такая студентка, и только Тамара, сама не понимая почему, яростно отстаивала свое уединение, никого не подпуская к пустующей кровати. Забылось все в одно мгновение, а уже через пару часов, еще до рассвета, главы Круга убрали все материальные свидетельства своего эксперимента. И только любовный романчик, залетевший под шкаф, терпеливо ждал своего часа, впитывая чернильную кровь на миг прикоснувшейся к нему девушки.