А счастье было так возможно.

«Я вас прошу, меня оставить; Я знаю, в вашем сердце есть И гордость и прямая честь. Я вас люблю (к чему лукавить?), Но я другому отдана; Я буду век ему верна» Перезвон голосов произносит заветные строки и сливается в один — ее собственный. На глазах выступают предательские слезы. Кажется, что ещё один миг, и она пропадёт в сверкающих очах неизвестного напротив. Но будильник вырывает Татьяну из кошмара, заставляя встрепенуться от неожиданного пробуждения. Она глубоко дышит, натягивает белоснежное одеяло до самого кончика носа и кусает обветренные губы. Этот сон, словно призрак, преследует ее уже не первый день. С другого края кровати она слышит недовольное мужское кряхтение и ощущает, как прогибается матрас под тяжелым весом мужа, когда он переворачивается на другой бок. Татьяна подходит к зеркалу, но в отражении она видит не себя, а кого-то совсем другого. Огонек в глазах уже давно потух, а кожа стала бледная, словно мрамор. Нелюбимый мужчина, нелюбимая работа, нелюбимая жизнь. Она уже давно потеряла ритм своего счастья и беззаботности. Все кажется неправильным и чужим, но одновременно с этим — уже пережитым. Странное ощущение дежавю, граничащее с несуществующими воспоминаниями прошлого. Это было утро четверга. Серый город был переполнен людьми, чьи взгляды устремлены в свои телефоны или наполнены такой тоской, что даже простая улыбка не поможет. Татьяна ждала электричку до Москвы, которая, по ведомым только самому Богу причинам, опаздывала. Каждые десять минут она проверяла свои наручные часы, борясь с желанием делать это ещё чаще. Прошло, наверное, полчаса и рёв громадного зверя наконец-то послышался. Она блаженно расслабилась только тогда, когда села на своё место. В окно били крупные капли дождя. Они стекали по стеклу, создавая тем самым замысловатые узоры. Татьяна позволила себе улыбку. Неожиданно поезд резко остановился и девушка вцепилась за сидящего рядом мужчину. — Простите, — тихо произнесла она, а на щеках моментально выступил румянец от смущения. Татьяна поправила выбившуюся из пучка прядь волос, стараясь деть руки хоть куда-нибудь. В ответ он лишь хмыкнул. Татьяна чувствовала на себе его изучающий взгляд. Казалось, что ещё секунда, и он не оставит от неё и мокрого места. — А вы так всегда пытаетесь знакомиться? — его голос — мягкий, глубокий, заставляющий вздрогнуть. — Что? — девушка переводит на него глаза и замирает. Грудь сжимает ноющая боль неизвестного происхождения, а в горле пересыхает. — Евгений, — представившийся незнакомец поистине красив. Светлые локоны волос обрамляют аккуратное лицо, а изящно подобранный плащ, идеально подходящий к бежевому свитеру, добавляют ему загадочности, которая отчаянно зовёт и манит. Мужчина напоминает ей дворянина из романов, которые девушка читала в школьные годы. Он протягивает ей руку. — А вы кем будете? — Я… — она протягивает руку в ответ. И в момент соприкосновения весь мир замирает. Больше ничего не происходит, больше ничего не существует. Лишь где-то далеко слышится едва различимое чоканье бокалов, смех и музыка. — Татьяна? — Евгений произносит это совсем тихо, будто боится спугнуть ее. Ее глаза блестят. Они наполняются слезами, совсем как утром. Только теперь ее душу озаряет такая трепетная нежность, что ни одного слова в каком бы то ни было языке мира не хватит сил подобрать, чтобы выразить это. Жизнь приобретает краски, когда все встаёт на свои места. Он чувствует безграничную радость и стыд перед возлюбленной. Она же ощущает возвратившуюся способность любить и тоску по любимому. Века скитаний в поисках закончились, чтобы обе души смогли обрести друг друга вновь.