Съешь свои чувства (Eat Your Feelings)

Когда Джиму доверили «Энтерпрайз», это был абсолютно и бесспорно лучший день в его жизни. На протяжении всего своего печального, ёбаного существования Джиму приходилось трудиться тяжелее, чем кому-либо, чтобы получить даже то, что он заслужил, и что другие иногда получали по умолчанию. Внимание матери, хорошие оценки, выживание на Тарсусе IV, работу в тринадцать лет, мотоцикл, чтобы съебаться из Риверсайда, зачисление в Звёздный флот – всё, что он когда-либо получал, забирало годы усилий. Конечно, он помог спасти Землю, но если бы кто-то присваивал скандальные награды за это, то практически каждый, кто служил во время миссии с «Нарадой», был бы повышен на три ранга, как и он. В той миссии Джим отделался синяками после драк с ромуланцами и эмоционально скомпрометированным вулканцем, надеясь лишь, что спасение Земли в свою очередь на какое-то время спасёт его от заземления, поскольку он нарушил несколько директив для того, чтобы всё получилось, как нужно. Но затем Джима сделали капитаном и доверили ему «Энтерпрайз», и он чертовски хорошо знал, что не заслуживает этого, по крайней мере пока. Более того, дары не перестали сыпаться с небес. Следующий – это Ухура, пожимающая ему руку и предлагающая перемирие, затем – утверждение на пятилетнюю миссию, и, наконец, кульминационный момент – Спок остаётся на службе вместо отъезда на колонизацию Нового Вулкана. После всего между ними случившегося, Спок всё равно выбрал службу под его командованием, и, возможно, это был наилучший день в его жизни, поскольку Спок сел за научную станцию, а Сулу вывел корабль в варп, а Джим рассмеялся самому себе, ведь единственной вещью, о которой он мог только подумать, была: Я наконец-то буду настолько далеко от Риверсайда, насколько это в пределах человеческих возможностей. Наихудшим днём в его жизни стал день, когда они забрали у него «Энтерпрайз» всего лишь за несколько недель до годовщины его службы капитаном. Это не было виной Джима. По крайней мере, он так не считает. Но до сих пор единственным кроме него самого, кто верил ему, был Спок. Хотя на самом деле это был один только Спок, поскольку Джим порой не был уверен в том, что тогда не пребывал в галлюцинирующем состоянии, в чём его и обвиняли. В любом случае кто-то выбросил спасательную капсулу во время жёлтой тревоги, убив лейтенанта-коммандера Бендажмина Финни. Джим совершенно точно знал, что он объявил по кораблю красную тревогу перед выбросом той капсулы. Звёздный флот хотел избежать судебного разбирательства, размахивая руками в воздухе и утверждая, что они просто совершили ошибку – Джим был слишком молод, чтобы командовать кораблём, и прогнулся под давлением. Вместо того, чтобы принять назначение на Земле, Джим боролся с обвинениями. Военный трибунал был смехотворен. Корабельный компьютер явно показал его выбрасывающим капсулу во время жёлтой тревоги, его адвокат был идиотом, а бывшая девушка – обвинителем, и даже предоставленные Споком в последнюю минуту доказательства того, что всё случилось по вине компьютера, ничего не доказали, поскольку Финни фактически не было на борту корабля. Кто, чёрт побери, поверит любому из них, если всем был хорошо известен факт, что Финни ненавидел Джима, поскольку в первый год обучения Джим доложил, что, будучи старшекурсником, тот оставил без присмотра симулятор полётов онлайн на слишком долгое время, что привело к достаточно серьёзным ранениям пары студентов, пришедших на практическое занятие. Таким образом, Джим был в сумме разжалован до коммандера, и ему настоятельно рекомендовали ещё раз пройти несколько предметов за пару лет и принять назначение на Земле, или же взять продолжительный отпуск и ожидать дальнейшего судебного разбирательства. Прощаться было тяжело; в корабле нуждались на какой-то миссии, к которой Джим не был более причастен как экс-капитан. Единственным лучом света во всём этом пиздеце было знать о том, что Пайк полностью восстановился и примет командование. В конце концов, это изначально был корабль Пайка, плюс это было лучше, чем позволить принять командование какому-то чванливому идиоту. Последним, кого он видел перед спуском на Землю, был торжественно глядящий на него Спок. - Я продолжу свои попытки реабилитировать Вас, - он поднял руку в вулканском салюте. – Живите долго и процветайте, Джим. Джим засомневался перед тем, как ответить, запоминая лицо Спока и задаваясь вопросом, как он будет справляться с жизнью, когда тёплые глаза и план действий не будут приветствовать его каждое утро. Он размышлял о том, сможет ли он драматически похитить Спока во время спуска на Землю. Возможно, Спок даже не возражал бы, если бы Джим позволил ему основать научную лабораторию у себя дома. Эта мысль поддержала его дух в достаточной степени, чтобы одарить Спока обнадёживающей улыбкой. - И тебе того же. Полагаю, я могу воспринимать это, как вынужденный отпуск. Первые две недели были самыми худшими. Джим обошёл десяток юристов, каждый следующий из которых был бесполезнее предыдущего, и все говорили ему одно и то же: пройдите ещё раз обучение, заработайте назад своё капитанство за несколько лет, скажите им, что Вы виновны. Он ночами не спал, исследуя и расследуя всё, что только мог, но всё безрезультатно. Именно тогда были посеяны сомнения, и он задумался о том, что, возможно, он таки выбросил ту капсулу. Измученный подобными сомнениями и тем, что его кратковременный отпуск превращается в продолжительный, он изводил себя плохими мыслями. Не помогало и то, что он снова оказался на ферме в Риверсайде в середине зимы, когда всё было холодным и пустым. Он был именно там, где всё началось, и задавался вопросом, почему он вообще пытался покинуть это место. Каждый проходящий день высасывал из него все надежды, заставляя поверить, что он никогда не вернётся на корабль снова. Не говоря уже про тоску о друзьях и, более всех, о Споке. В попытках вернуть свою жизнь назад он постоянно натыкался на преграды и начал осознавать, что, возможно, пройдут месяцы или даже больше, пока он снова увидит Спока. В конце концов, как часто «Энтерпрайз» бывает на Земле, особенно во время миссий по исследованию глубокого космоса? После стольких недель осторожного не-думания о Споке, Джим окончательно потерял веру и начал оплакивать свою потерю. Не было ничего, что могло бы отвлечь его, и было легче признаться самому себе, что он любит Спока, а с этим признанием пришло стойко усиливающееся страдание. Это случилось примерно через месяц после того, как он потерял веру в то, что когда-либо вернёт свой корабль. Он ни разу не брал отпуск за время своего капитанства, включая изрядный кусок, который заслужили те, кто пострадал во время миссии с Нарадой, поэтому у Джима было целых десять месяцев отпуска, которые он мог теоретически взять до того, как его признают безработным. Если бы он был обречён на прохождение обучения снова, на процесс, который мог бы занять пару лет или даже больше, лишь бы проползти назад на свой корабль и служить под командованием Пайка, он бы чувствовал, что имеет оправдание растрачивать такое количество времени на то, чтобы погрязнуть в жалости к самому себе. Он перестал разговаривать с людьми, которых знал, потому что ему было нечего им сказать. - Неа, не на «Энтерпрайз» пока, всё ещё живу в мамином фермерском домике, и вам хорошего дня! – он перестал совершать ежедневные пробежки, перестал ездить в город, перестал жить своей проклятой жизнью. Каждый день он чувствовал, что затухает. Ему снился один и тот же сон, в котором он был одет в полную капитанскую форму, а разные адмиралы подходили и срывали с него медали. Затем разные люди из его бывшего экипажа разрывали его одежду на клочки – воротничок для Сулу, галуны – для Чехова, пояс – для Ухуры, и, что странно, ботинки поштучно – для Скотти и Маккоя. Спок всегда был последним, мягко снимая рваные ошмётки и шепча «Прошу прощения, кадет» перед тем, как развернуться на каблуках и уйти, оставив Джима обнажённым и замёрзшим. Когда ваша жизнь достигает дна, вы идёте либо вперёд, либо назад. Будущее предвещало пиздец, поэтому Джим спрашивал себя: «Где я ошибся? Как я могу стать счастливым снова? Когда я был счастлив до Звёздного флота?» Старые привычки Джима напиваться и вытрахивать боль отжили своё не только потому, что он всё ещё был действующим офицером Звёздного флота с достаточно дрянной репутацией, но потому, что он всегда представлял себе МакКоя, разглагольствующего о циррозе печени и ксено-ЗППП, или Спока, прямо излучающего ему резкое неодобрение. Поэтому Джим просто… ел. Всё начиналось не так уж плохо. С первого дня он предавался некоторым излишествам, которые обычно недоступны в глубоком космосе, а именно – настоящей еде из ресторанов и кулинарий. Когда он перестал выбираться в город, предпочтя проводить целые дни дома, он обновил домашний репликатор, чтобы тот обеспечивал его изрядным количеством фастфуда и утешительной едой для преодоления бесконечных кинопросмотров и телевизионных марафонов. Репликатор был постоянно тёплым, и Джим обнаружил, что имеется извращённый трепет в поедании целого пирога за один раз, даже не разрезая его на части, а просто ковыряя вилкой до тех пор, пока не останутся одни крошки. Он даже попробовал приготовить отбивные, найдя почти что медитативное спокойствие в следовании рецепту и занятости своих рук и рта. Через три месяца пребывания Джима дома его навестила мама, которая со страдальческим выражением лица обозрела одежду Джима трёхдневной свежести, гору коробок и упаковок от еды и марафон Золотые девочки, после чего решила остановиться у Сэма. Скатертью дорога, потому что с нею бы, вероятно, случился удар, если бы она узнала, что Джим выпекает целую сковороду брауни с двойной начинкой и не планирует этим всем поделиться. Ко дню рождения Джима МакКой прислал ему бутылку бурбона и голографическое сообщение с просьбой «будь на связи, пацан». Некоторые члены экипажа прислали ему подарки, которые он так и оставил в коробках, а Спок поздравил его настоящим, написанным от руки письмом и маленькой бутылочкой своего масла для медитаций «очистить Ваш разум, когда Вы ощущаете тревогу и сомнения». Джим прочитал письмо после того, как обнаружил, что ветчина отлично сочетается с бурбоном, и попытался доблестно не рыдать над аккуратным почерком Спока и его сухим стилем повествования о миссиях корабля. Четыре месяца с лёгкостью перетекли в пять. К тому времени он в каком-то роде достиг дна своей депрессии и начал серьёзно раздумывать о том, как он собирается вернуть свою жизнь в нужное русло. Он получил информацию из Академии обо всех дополнительных курсах для командного состава, которые ему было необходимо закончить; дело оставалось лишь за тем, чтобы записаться и пройти их, что должно было бы занять около года, если бы он приложил достаточно усилий. Он точно так же мог бы подождать ещё, убедиться в том, что готов к дополнительному стрессу и негативному вниманию, которые получит, как только попытается снова оказаться на вершине мира. Шесть месяцев ему хватило, чтобы соскучиться по Споку. Конечно же он скучал по Споку с того дня, когда покинул корабль, но это был другой род тоски. Он пару раз написал Споку, и тот писал ему в ответ в два раза чаще, но этого перестало хватать. Он хотел увидеть Спока, хотел по-настоящему поговорить с ним снова, даже если бы это означало оказаться у него в подчинении. Его потребность в Споке начала заслонять его гордость, поэтому Джим в итоге вышел в сеть и записался на первый семестр занятий. Этот семестр должен был начаться через два месяца, потому Джим предпринял свой первый важный шаг на пути возвращения к жизни и решил убраться в доме. На это ушла неделя, поскольку Джим понял, что никогда не смотрел Счастливые Дни. *** Через три дня Джим услышал чужеродный звук дверного звонка. Это было посреди дня, а, следовательно, посреди его ежедневной сессии «пялюсь в никуда и созерцаю, как пылинки дрейфуют в солнечном свете, льющемся из окон». Он отправился открывать в надежде, что это не кто-то важный, поскольку банный день был давненько, и он был одет в старую рубашку на два размера больше нужного. Джим немного попсиховал перед дверью. Он практически не бывал на солнце в последние шесть месяцев, поэтому был не только призрачно бледным, но также одет в белое и босиком. В итоге он пожал плечами и открыл дверь, болезненный призрак, готовый свалиться от малейшего порыва ветра. Естественно, у его двери был Спок. - Приветствую, Джим, - сказал Спок, его глаза загорелись, а голос стал бархатистым. Как будто бы порог парадной двери Джима был порталом в другое измерение, одно из тех, где отстойные вещи типа Джима Кирка не существуют. Спок был одет в гражданскую одежду. Его туника была всё равно синей, но насыщенной тёмно-синей с серебряным, вельветовый воротничок почти что ласкал кожу своего владельца. Джим обнаружил, что тупо пялится на Спока, будучи не в состоянии подумать о чём-либо, кроме: ты можешь поиметь меня в любой позе, в какой желаешь, и прямо на крыльце, если тебе так угодно. - Что ты здесь делаешь? – выпалил Джим, и это прозвучало невероятно грубо. Спок воспринял грубость как должное, вероятно интерпретируя её как удивление. - Пришёл навестить, - сказал он, многозначительно глядя мимо Джима в дом позади него. - О, ну, заходи, - рассеянно пробормотал Джим, бездумно отходя в сторону. О боже, почему он не закрыл дверь и не поговорил со Споком снаружи? Дом выглядел как после небольшого урагана. Спок спокойно шагал по всему этому, беспечно безразличный к беспорядку. Вопреки унижению Джима, он слегка растаял после знакомства с домом. Только Спок мог вести себя так, как будто он идеально вписывается куда бы он ни пришёл, от убогого борделя до королевского двора. - Я удивлён, что ты действительно взял отпуск. - У меня имеются новости, которые Вы несомненно найдёте полезными. – Спок выбрал единственный стул в комнате без кучи хлама на нём. Джим спихнул груду одежды на пол и развернул кресло лицом к нему. - Ты прошёл весь этот путь, чтобы посплетничать? Ты проводил время с Чеховым и Сулу? - Я уверяю Вас, это не сплетни. Бенджамин Финни был арестован. Джим уставился на него с открытым ртом. - Не тот Бенджамин Финни, который умер несколько месяцев назад. - Тот самый. Он был найден на Ризе при попытке обмануть отдыхающих и выманить у них денежные средства. Естественно, его арест пролил свет на Вашу некогда очевидную вину. Он предстал перед советом, который опросил его с применением теста на детекторе лжи. Этот человек крайне обеспокоен и, кажется, испытывает к Вам личную неприязнь. - Похоже, я оказываю подобный эффект на людей, - сказал Джим, поднимая бровь. Спок понимающе кивнул, зная, что он сам однажды был в числе таких людей. - Мои свидетельские показания насчёт Вашего характера и особенностей корабельного компьютера были пересмотрены, и было принято постановление – Вы должны предоставить отчёт на «Энтерпрайз», после чего будете полностью восстановлены в должности капитана. Джим сел, ошеломлённый, слова витали вокруг его головы, но на самом деле не проникали в мозг. Просто вот так? Они отдают её назад после всего этого времени и ничего не требуют взамен? - В чём подвох? – с подозрением спросил Джим. Спок нахмурился. - Нет никакого подвоха, Джим. - Тогда как я мог всё ещё не знать об этом? - Я проинформировал Вас одну целую две десятых минуты назад. Звёздный флот должен официально вступить с Вами в контакт в течение нескольких часов. Так или иначе, я пожелал сообщить Вам эти новости как можно быстрее. Джим почувствовал, как уголки его рта поднимаются, и внезапно он улыбался так сильно, что стало больно. Он рассмеялся и вскочил с кресла, хватая Спока за плечи и тряся его. - Я не могу в это поверить! – закричал он. Спок, казалось, вот-вот улыбнётся, что действительно было вишенкой на сегодняшнем торте. – Когда мы можем отправляться? - Когда Вы только пожелаете. Я знаю, как Вы хотите вернуться. - Боже, да. Мне нужно собрать вещи, немного прибрать здесь и избавиться от объедков, иначе они превратятся в холодильничных монстров и захватят дом. Но да, как можно скорее. - Я начну с кухни, - ровно сказал Спок, встал со стула и зашагал в том направлении. - О, нет, ты не должен, - воскликнул Джим, метнувшись перед Споком, и раскинул руки, прикрывая кухонную дверь. – Гости не должны убирать в доме, особенно, если указанный дом может представлять собой биологическую опасность. - Здесь многое нужно сделать, и я посчитал себя чем-то большим, нежели обычный гость. Джим колебался, поэтому Спок добавил: - Чем быстрее мы закончим все дела здесь, тем быстрее мы окажемся на борту «Энтерпрайз». Чёрт его побери за знание двойной слабости Джима: «Энтерпрайз» и вербального признания Споком их дружбы. Джим протянул руки в жесте «будь моим гостем» и побежал наверх собирать вещи. Он чувствовал, что трясётся, в то время как вытаскивал свой вещевой мешок из шкафа. Нужно было слишком многое обдумать. Вместе с буйной радостью, которую он ощущал, получив назад всё утраченное ранее, он чувствовал странный страх. Не потерял ли он хватку за последние шесть месяцев? Будет ли он в состоянии снова побороть стресс? Однако его уверенность в себе вернулась, когда он услышал, что внизу Спок загружает посудомоечную машину. Спок будет там – а ему ни в коем случае нельзя стоять здесь и трястись от страха, если его ждёт вулканец. После упаковки самого необходимого Джим достал свою командирскую форму, с любовью пробежался ладонями по материи, снимая её с вешалки. Он натянул брюки, которые ощущались как-то иначе. Когда он попытался застегнуть молнию, то был встревожен, обнаружив, что она не сходится. - Это не может быть правдой, - сказал Джим, тяжело дыша носом и стараясь застегнуть форменные брюки. Вспоминая приём, который его давнишняя подружка использовала, когда надевала узкие джинсы, он плюхнулся на кровать, глубоко вдохнул и ещё раз попробовал застегнуть молнию. После минуты борьбы он сдался, неэлегантно вылетая из брюк. Почему его брюки не налезают? Он приобрёл новую форму неделю назад по тем же меркам и даже не стирал её. Он никак не мог набрать так много веса за несколько недель, не заметив этого. Он нахмурился, внезапно припомнив, что месяцами не надевал ничего, кроме мешковатых спортивных штанов и шорт. Если подумать, они были уже не столь мешковатыми. Джим глянул вниз на свой живот, на которой до сих пор всегда смотрел без особого интереса. Его твёрдый пресс больше не был твёрд, он стал мягким и мясистым. Обнажённый, он спотыкаясь побрёл в ванную комнату, чтобы посмотреть на себя в зеркало в полный рост. Его ноги больше не были тощими зубочистками. Он в ужасе уставился на добавившееся мяско там, а когда он повернулся боком, его рот в изумлении открылся от того, как непристойно его зад торчал из тела. Он растолстел. - Блядь. *** Во время перелёта на шаттле Джим чувствовал неловкость. Он провёл весь путь из Риверсайда в Сан-Франциско в состоянии близком к панике. Спок был молчалив. Либо он потерялся в своих собственным мыслях, либо решил, что Джим потерялся в своих, и уважал это обстоятельство. Заметил ли Спок его лишний вес? О, кого он обманывает? Спок был способен, вероятно, рассчитать точное количество фунтов с одного взгляда. Джим решил надеть какие-то мешковатые гражданские тряпки до тех пор, пока не доберётся до корабля и не сможет официально реплицировать форму большего размера, но его джинсы всё равно были преступно облегающими. Он поймал Спока на разглядывании их, когда они поднимались на борт шаттла, и заметил слегка встревоженное выражение на его лице. Джим прекрасно знал, каким округлым был его зад до набора лишнего веса, но теперь это было просто отвратительно. В довершение всего, Джим полагал, что никогда не видел толстого вулканца. При том, что почти все они были вегетарианцами, и приверженцами логики, и прочее дерьмо, он вычислил, что Спок считал несчастных землян непривлекательными и нелогичными. Его стыдливые мысли сошли на нет, когда он встретился с некоторыми представителями Адмиралитета и выяснил, что, таки да, его действительно восстановили в должности капитана «Энтерпрайз», и нет, Спок не ошибся в этом. Они даже принесли ему официальные извинения. После ещё нескольких часов формальностей они со Споком поднялись на борт шаттла, и его разум полностью очистился от всего, кроме счастья, когда они наконец-то увидели «Энтерпрайз» в космодоке. Он был дома. *** - Капитан! – Скотти приветствовал его с обычной жизнерадостностью, сердечно тряся руку Джима на площадке транспортатора. – Добро пожаловать назад! - Я надеюсь, ты сохранил её в целостности, - пошутил Джим. - Еле-еле, на самом деле! Так вышло, что какая-то подозрительная фигня случилась с компьютерами, ладно уж. Я провёл кучу времени, изменяя маршруты схем и удерживая её на плаву, со всем этим бесконечно обсуждаемым недопониманием. - Как дела сейчас? – спросил Джим, меняя тон на деловой. - Всё достаточно неплохо отремонтировано. Несколько техников как раз этим занимаются, пока мы беседуем. Звёздный флот не задержит её на Земле слишком долго, не так ли? - Я не… - Мы скоро должны отправиться, если только наш запрос о проверке корабля одобрят, - ответил Спок. Джим молча стоял, не желая даже намекнуть Скотти или паре других членов экипажа, что у него нет никакого представления о происходящем. Всё случилось слишком быстро, поэтому у него не было времени получить полную информацию, но он подумал, что Спок сообщит ему о чём-то настолько важном, как проверка корабля. Если коммодор или вице-адмирал собирались находиться на корабле какое-то время, Джим хотел бы знать об этом вчера. - Приятно это слышать, коммандер! Мы будем круглосуточно трудиться, чтобы вернуть эту девочку туда, где ей и следует быть. - Ты сделаешь это, Скотти, - сказал Джим, одаривая того искренней улыбкой. Сопровождаемый Споком, Джим покинул транспортаторную. Пока они проходили по вестибюлям и различные члены экипажа приветствовали его, он обратил внимание на нечто, внушающее беспокойство. Довольно многие бросали на Джима повторный взгляд перед тем, как стереть кратковременный шок со своих лиц. Боже, он реально запустил себя. МакКой разродится котятами. Вытесняя подобные мысли из разума хотя бы до поры до времени, он подождал, пока они оказались в более-менее пустом коридоре, чтобы обратиться к Споку. - Что там такое с этой проверкой? Почему я не был проинформирован, коммандер? Спок уловил его сердитый тон и принял огорчённый вид. - Я прошу прощения. Проблема была урегулирована незамедлительно. Адмирал Пайк останется на корабле на последующие две недели для надзора над ремонтными работами, поскольку он уже был определён на этот корабль и знаком с капитальным ремонтом компьютеров. Джим издал выдох облегчения. Никакой чванливый хвастун из руководства не собирался устроить ему бюрократический ад. - Извини. Я немного выбит из колеи. Я имею в виду, что на сегодня мои грандиозные планы включали лишь кое-какую стирку, а сейчас я здесь, понимаешь? - Разумеется. Вы обнаружите свою каюту в неизменном состоянии. Джим был тронут. - Ты хочешь сказать, что Пайк там не жил? - Нет, не жил. Если я верно припоминаю, он нашёл это проявлением дурного вкуса – спать в постели другого мужчины не будучи, по крайней мере, угощён спиртным напитком. Джим хмыкнул на это и продолжил свой путь в каюту. Спок был прав. Он не побеспокоился упаковать большинство своих вещей, когда внезапно покинул корабль, поэтому его каюта выглядела точно так же, как раньше. Джим почувствовал себя на грани слёз, когда собственноручно коснулся края своего стола. Спок молчаливо стоял возле двери, снова одетый в свою форму после быстрой смены одежды в Академии, и этот вид был таким знакомым и милым сердцу, что он внезапно пожелал, чтобы Спока здесь не было, поскольку мог бы рухнуть на пол и кататься по нему, потонув в своих эмоциях. Спок удивил его, заговорив первым. - Я имею предварительную договорённость о встрече с адмиралом Пайком. Я сообщу ему о Вашем прибытии. - Спасибо, мистер Спок. Мне нужно выполнить кое-какую бумажную работу, и я до сих пор не повидал Боунса. Возможно, мы могли бы устроить спарринг попозже. Спок наклонил голову, подтверждая. - Я удовлетворён тем, что Вы вернулись, капитан. Спок быстро удалился, и Джим улыбнулся ему вслед перед тем, как вздохнуть и подойти к репликатору, чтобы добыть себе форму. Он в замешательстве нахмурился, когда машина выдала ему зелёную рубашку. Он ввёл код во второй раз, и снова получил такую же зелёную рубашку. Достал коммуникатор и спросил Скотти, что за херня тут происходит. - Это новый, - с интересом сказал Скотти. – У нас были компьютерные глюки налево и направо. Ничего, что могло бы помешать глобальным операциям, но затронуло всякие мелочи, наподобие возобновления выдачи альтернативной модели формы, которую никто не носит. Мы поработаем над этим, но боюсь, с этим придётся обождать, если только ты не планируешь реплицировать себе одежду пока мы находимся в доке. Джим тихонько выругался. - Всё хорошо. Просто держи это дело в памяти, когда будешь решать, что нужно починить следующим. Джим надел рубашку. Она была странной туникой с запАхом. К сожалению, она выделяла его настолько же, насколько он хотел бы слиться с фоном. Он сел завершить бумажную волокиту. И громко застонал, когда первым официальным делом оказался медицинский осмотр. *** - О боже, Джим, это что, рубашка для толстых? – поприветствовал его МакКой, вытаскивая свой медицинский трикодер и проводя им по Джиму. – Расстегни её. - Я тоже рад тебя видеть, - сказал тот сардонически, снимая обидную часть одежды и пытаясь отбиться от МакКоя, который вращал трикодером как фокусник. – Я должен сказать тебе, что репликаторы тупят с моей формой в данный момент. - Они также накачивают тебя жировыми клетками? Я не могу поверить в показания, которые получаю прямо сейчас. Джим начал раздражаться. - Ага, я уловил, я толстый. Избавь меня от лекций и отпусти в мою каюту. - Ни за что, принцесса. Немного лишнего веса – это не так уж плохо. Чёрт, многие капитаны малость полноваты, а я всегда тебе говорил, что можно бы набрать немножко мясца на костях. Проблема в том, что нет никакого иного способа разжиться таким количеством веса за шесть месяцев, кроме как ничего не делать, а это означает, что ты не в форме. С учётом того, как часто твой стиль командования заставляет тебя и десант убегать ради спасения ваших шкур, вопрос ясен. МакКой был прав, как ни тяжело было Джиму это признать. Он не знал, почему так сильно разозлился, если винить мог только себя одного. Он мог, по крайней мере, прикупить какие-то домашние тренажёры и поддерживать свой режим упражнениями. МакКой нахмурился своему падду и кивнул самому себе. - Я изменю твою карту питания. Мы сядем на лёгкую диету – ничего слишком ужасного – или в ином случае ты будешь лишён соли и жиров. Я не думаю, что ты был не в форме когда-либо в своей жизни, поэтому убедись, что начинаешь с простых упражнений перед тем, как вернуться к своему обычному распорядку, иначе будешь чувствовать себя дерьмово весь следующий день. - Собираешься выписать мне назначение? МакКой положил свой падд и удивил Джима тем, что обхватил его руками и чуть не задавил в медвежьем объятии. - Так здорово видеть тебя, пацан. Джим улыбнулся, позволяя МакКою замешкаться на пару секунд перед тем, как пробормотать о том, что ему нужно личное пространство, а доктору пора потрахаться. *** - Лёгкая диета? – спросил Джим, гримасничая вилке с зелёным салатом на ней. - Я позволил тебе использовать обычный соус, не так ли? – сказал МакКой, и одновременно этот ублюдок откусил кусок куриной ножки. Джим мог слышать дразнящий хруст жареной панировки и вдыхать райский аромат жареной курицы в комплекте с картофельным пюре, деревенским соусом и горячими, масляными булочками. Даже еда Спока выглядела немного приятнее, чем Джимова – в его салате, по крайней мере, были сухарики. - Вам следует попробовать окрошку, - весело предложил Чехов. – Она в основном готовится из овощей. И, возможно, пива, если Вам хочется, хотя, может быть и нет, поскольку безалкогольное пиво для этого блюда – святотатство. - Ещё можно сашими, если тебе по вкусу свежая рыба, - следующим предложил Сулу, явно вкушавший не японскую кухню, а сэндвич, размером с подлодку. Иисусе, это был белый сыр или моццарелла на этой штуке? Возможно, итальянский… - Есть какие-нибудь вулканские деликатесы, чтобы на вкус лучше песка? – спросил Спока МакКой, размахивая вилкой и громко жуя. Спок резко выдохнул через нос в отвращении к застольным манерам МакКоя. - Есть несколько вулканских растений, которые культивируются на Новом Вулкане. Большинство наших трав и овощей утрачены. Все сидящие за столом, кроме Джима, испытали неловкое чувство. Никто не знал, как реагировать, когда Спок говорил о Вулкане, но Джим знал, что разговоры о растениях ужасно огорчают Спока, хотя и более важные вещи были потеряны в тот день. Спок продолжил, комментируя их смущённые взгляды. - Однако, репликаторы в состоянии имитировать несколько блюд. Большинство вулканских фруктов не по вкусу землянам, поскольку они непривычно сладкие для их ротовых рецепторов, но мне особенно нравится kasa. Не хотите ли попробовать немного, капитан? - Наверняка это получше, чем корм для кроликов, который я ем сейчас, - радостно сказал Джим, с отвращением отодвигая свой поднос в сторону. Спок извлёк нечто, напоминающее тарелку с мелкими, тёмно-жёлтыми грушами. Он приступил к разделению одного из плодов на части и протянул половинку Джиму. Джим откусил от середины, в результате чего его глаза чуть не закатились внутрь головы. По вкусу это напоминало банан, который окунули во взбитые сливки, за исключением того, что фрукт имел ещё какой-то привкус, который он не мог распознать, что-то острое и инопланетное. - Нихуя себе, я приказываю всем это попробовать. Фрукт был настолько хорош, что Джим облизал сок со своих пальцев, изо всех сил пытаясь не стонать. Он услышал скрежет столовых приборов по тарелке и звук отодвигаемого стула перед тем, как поднять глаза и увидеть уходящего Спока. - С Вашего позволения, я должен удалиться на обсуждение кодирования консолей мостика с адмиралом Пайком. - Ладненько, - сказал за всех Джим, пытаясь не выглядеть удручённым. – Ты закончишь ко времени тренировки в спортзале? - Мы можем быть заняты до конца вечера. Вероятно, когда будет меньше работы над центральным процессором, мы с Вами сможем включить тренировку в расписание. - Хорошо. Увидимся позже. Спок ушёл, а Джим схватил ещё одну kasa. Он заметил, что Чехов и Сулу перешёптываются друг с другом и посмеиваются. - Как насчёт поделиться шуткой? – спросил Джим. Они резко прекратили, глядя друг на друга так, как если бы их поймали на чём-то безнравственном. Джим нахмурил брови, осознавая, что они могли смеяться над ним. Он удержался от того, чтобы одёрнуть рубашку. - Это просто… Ну, тебя тут не было, поэтому ты не в курсе всей этой живой мыльной оперы, за которой все пристально следят последние пару месяцев, - объяснил Сулу. Джим расслабился и сразу же возненавидел себя за автоматически возникшие мысли о том, что Сулу и Чехов насмехаются над его полнотой, тем более прямо ему в лицо. - Сплетни? Это всё, чем вы двое занимаетесь весь день? – спросил МакКой, собирая соус с тарелки роллом. Джим мысленно поблагодарил Спока за облегчение его страданий при виде вкусной еды с помощью собственного присутствия на трапезе и откусил от своего нового любимого фрукта ещё раз. - И отрицательно, доктор, - ответил весёлый и нераскаивающийся Чехов. За этим последовал молчаливый обмен взглядами между ним и Сулу. Затем Сулу посмотрел на Джима, затем снова на Чехова - вопросительным взглядом, как будто размышляя, нужно ли Джиму всё это знать. Чехов пожал плечами и пробормотал нечто вроде «смирись с этим». Решение принято, Сулу развернулся к Джиму. - Мы смеялись над тем, как Спок сказал, что он и Пайк собираются заниматься этим весь вечер. - О, только не это, - простонал МакКой, потирая свой лоб. - Что? – озадаченно спросил Джим. - Этот дурацкий слух о том, что Пайк и Спок встречаются. - Что? - Он не дурацкий! – заявил Чехов. – Несколько источников сообщают, что они видели адмирала, обнимающим коммандера за плечи две недели тому назад. - Что? – спросил Джим, начиная чувствовать себя заезженной пластинкой. - Да ладно, - издевательски усмехнулся МакКой. – Каждый раз возникают слухи, стоит кому-либо тронуть Спока, из-за общего вулканского закона о запрете прикосновений. Что же, он наполовину человек, а несколько месяцев назад тут всюду ходил горячий слушок о том, что Спок встречается с Джимбо. - Да ну? – проговорил Джим вполголоса. - Ага, - сказал Сулу, отмахиваясь от этого. – Ясно, что это неправда, а у нас хватает «снарядов» помимо всего-лишь-прикосновений относительно этой «Спайк»-фигни. - «Спайк», - повторил Джим. - У меня их большой чемодан, верно? – продолжил Сулу. – Как насчёт того факта, что Спок добивался того, чтобы корабль проверял Пайк, а не специально обученный программист? А то, как Спок светится, стоит Пайку похвалить его на мостике? - Ага-ага, - с азартом сказал Чехов. Никто, казалось, не заметил, что их капитан становился всё бледнее и, возможно, в этот самый момент парил где-то над столом в муках духовного опыта. – Я служил с ними несколько месяцев до попадания на «Энтерпрайз», и они были так же милы друг с другом. Интендант Чемберс сказал, что Пайк заказал дюжину вулканских цветов две недели назад, реально очень дорогих, а затем они были замечены йоменом коммандера Спока в его каюте. - Вы не можете на самом деле всему этому верить, - сказал Джим, настолько беспечно и недоверчиво, насколько было в его силах, но в этих словах звучало отчаяние, и его бы услышал тот, кто прислушался бы тщательнее. - Ты знаешь, они проводят очень много времени вместе вне службы, - задумчиво сказал МакКой. Боже, ведь он должен был быть для Джима якорем здравого смысла, а не сплетничать как школьник! Чехов торжествующе пропел: - А Сулу может рассказать вам, что он лично видел, как Спок покидал каюту Пайка в два часа ночи, выглядя при этом довольно растрёпанным. - Они не могут быть вместе, - воскликнул Джим. Остальные повернулись и уставились на него. Джим немного смешался под их испытующими взглядами. – Я имею в виду, если были слухи о том, что мы вместе, то вы можете ошибаться и в этом тоже. Кроме того, Спок бы мне сказал, - твёрдо сказал он, уверенный в этом утверждении. - Если бы всё было серьёзно, то сказал бы, - согласился Сулу. – Но всё равно, кто знает? Может, они пока не встречаются, а находятся на стадии флирта. Кажется, что-то назревает, это уж точно. - Да! Я могу поклясться всеми снегами в России, что это из-за ранга. В конце концов, отношения между адмиралом и коммандером рискованы. МакКой посмотрел на Джима странно серьёзным, что-то ищущим взглядом. Что бы он там ни нашёл, это заставило его собрать свой поднос и попрощаться. - Вы двое можете продолжать кудахтать над этим как курицы, но это не факт, пока вы не получили прямой ответ. Джим, держись подальше от боксёрских груш. Джим пялился на то, как он уходит. МакКой знал, что, когда Джиму было плохо, он выбивал свою злость кулаками. *** Несмотря на все эти слухи и неуверенность касательно Спока, Джим был действительно рад, что Спок был в данный момент с Пайком, а не с ним. После трёх кругов пробежки с Джима сошло семь потов, а мышцы его ног кричали от боли. Изнурённый Джим шлёпнулся на скамейку более чем довольный, что спортзал оказался пустым в данный момент. Он будет приходить сюда теперь в это время, потому что его экипаж не должен видеть своего капитана в таком состоянии. *** Часом позже Джим забрёл в комнату отдыха. Он был свеж после душа и чувствовал себя так, как будто из него выбила дерьмо целая банда байкеров, а впоследствии переехала его своими мотоциклами. Он подошёл к ближайшему репликатору в помещении, и совсем не ожидал натолкнуться на Спока и Пайка, интимно уединившихся в углу комнаты с шахматной доской между ними. Джим ощутил горячий прилив гнева. Шахматы были их занятием! Пайк даже не умел играть нормально и получил бы шах и мат за четыре хода максимум. Джим даже не задумался об этом – он прошествовал прямо к их игре и навис над ними самым неприятным образом. - Кирк, собственной персоной, - произнёс Пайк, отворачиваясь от доски, как если бы игра была окончена, что почти так и было. Спок на мгновение нахмурился, а Джим спрятал улыбку, потому что Спок ненавидел оставлять что-либо незавершённым. - Вернулся и готов добавить Вам седины, сэр. Пайк рассмеялся и потянулся за ещё одним стулом, подтащив его к своему. Каждая частичка зла, которую он затаил на Пайка с тех пор, как выслушал бесстыдные сплетни Чехова и Сулу, исчезла после небольшого размышления. Джим развернул стул на девяносто градусов и охотно его оседлал. Вопреки тому факту, что Пайк, возможно, делает авансы его первому офицеру, Джим не мог найти в себе активную ненависть к Пайку. Он был так похож на клёвого дядюшку, который дарит племяннику классные вещички, которые не одобрили бы родители. Чёрт, Пайк не только уговорил Джима записаться в Звёздный флот, но позже сделал его первым офицером, даже при том, что Джим проигнорировал своё академическое отстранение и проскользнул на борт звёздного корабля. Оглядываясь назад, спасение жизни Пайка вряд ли было достаточной расплатой. - У тебя всё хорошо? – спросил Пайк, внимательно разглядывая лицо Джима своими карими глазами. Джим знал, что Пайк имеет в виду не только настоящий момент. В конце концов кроме Ухуры Пайк был единственным на этом корабле, кто видел Джима истекающим кровью на полу бара, и он остался единственным, кто посмотрел на этого пьяного долбоёба и подумал, эй, командный материал. - Хорошо вернуться, - просто сказал Джим, встречаясь с его глазами. Пайк едва заметно кивнул, понимая, что тот не хочет говорить об этом прямо сейчас. - Рад слышать это. Нам нужно обсудить последние шесть месяцев миссии, если у тебя будет время. Я даже куплю тебе выпивку. Джим восхитился игрой слов. У Пайка был способ общения, который пролетал так далеко от радаров, что если бы вы не знали его, то могли бы упустить цель. Очевидно, он сообразил, что последние шесть месяцев вынужденного отпуска были для Джима такими же тяжелыми, как и годы, проведенные в драках в барах. Этот лёгкий подкол с выпивкой был впечатляющим, однако Джим решил, что он сможет лучше. - Значит, Вы хотите купить мне выпивку чтобы спать в моей постели, не так ли? – ответил Джим, помня о более раннем замечании Спока касательно мнения Пайка по поводу каюты капитана. - Да ладно, мы оба знаем, что выпивка – для показухи. Я уже приглашён. Джим сморщил губы и послал лёгкий поцелуй, расслабленно смеясь при этом. Спок прочистил горло, что шокировало Джима, поскольку переводилось в человеческие эмоции равноценно тому, как если бы Спок хлопнул ладонью по столу. - Употребление алкоголя запрещено при исполнении. Погодите секунду – Спок ревновал к Джиму? К простому игривому флирту, который он практиковал с каждым? И охуеть, Спок почти что свирепо смотрел на Пайка, выглядя при этом так, как будто его предали. Пайк склонил голову к Споку в жесте раскаяния. - Так и есть, - сказал Пайк, удерживая свой пристальный взгляд на Споке. – Это означает, что нам придётся отложить наше развлечение до позднего вечера, капитан. Неужели Джим действительно только что был свидетелем того, как Спок разозлился на Пайка за флирт, а Пайк молча извинился перед ним за это? Неужели Джим каким-то образом свалился в кроличью нору? Неужели он умер, подавившись стройным Джимом в своей грязной гостиной, и теперь оказался в аду, где он стал толстым, а Спок очарован Пайком? - Давайте пропустим выпивку и сделаем это сейчас, - сказал Джим, поднимаясь со стула на ноги. – Я имею в виду – обсудим эти миссии. Никакой выпивки и других видов деятельности. Выражение лица Спока было подобно холодному мрамору. Джим знал, что поступает мелочно, уводя Пайка и тем самым выбешивая Спока, но в этот момент он чувствовал себя полностью оправданным. Он ощущал себя не в теме, и что с ним обращаются как с тупым и неспособным принять правду. - Это верно, Кирк, - сказал Пайк, поднимаясь на ноги. – У меня целая дерьмокуча отчётов, которые нужно просмотреть. Увидимся завтра. Пайк ушёл, и Джим ушёл также, будучи не в состоянии сказать Споку что-либо, кроме чего-то целиком ненормального от ревности и глупости. *** Джим оценивал свои шансы на сон этой ночью где-то в десятичном диапазоне. Он инертно валялся в кровати, размышляя о том, почему жизнь даёт ему столько же, сколько забирает. Вот он здесь, в том месте, которому принадлежит, и всё же казалось, что мир перевернулся с ног на голову во время его отсутствия, и теперь он пытается не упасть с потолка. Это не может быть правдой. Он пытался вообразить Спока и Пайка целующимися, и по ту сторону тугой, горячей спирали ревности было ощущение неправильности этой картины. Разве типажом Спока была не Ухура? Это, по крайней мере, имело смысл. Джим смирился с тем фактом, что сам не был симпатичной и сильной женщиной. Но Пайк был скорее, как Джим, не как Ухура – мужчина, непринуждённый, склонный сперва делать, а потом думать. Пайк никогда бы не признался в последнем, но он был обычным ковбоем по сравнению с другими напыщенными адмиралами. Было ли это связано с возрастом? Нет, вряд ли, ведь Ухура – ровесница Джима. Могли ли Споку нравиться зрелые мужчины и молоденькие женщины? Или это Ухура не была настоящим типажом Спока, и это являлось первоначальной причиной их разрыва? Если Пайк был настоящим типажом Спока, значит ли это, что Джим предположительно мог иметь шанс? И прямо здесь имелся козырь, во всей этой ерунде с типажом – если у Спока не было типажа, а он лишь шёл по жизни и выбирал партнёров, исходя из невиданного количества личных факторов, то это означало, что в Джиме Кирке было нечто, чего Спок не желал. Джим держался за факт, что Спок бы ему ни о чём не солгал. Но хранил бы он отношения в тайне? Спок был чертовски хорош в том, чтобы не открывать свои карты попусту, и да, Спок крайне редко выдавал даже самую обыденную личную информацию, а посему было вполне вероятным то, что он бы держал рот закрытым до судного дня, если его изрядно не спровоцировать. Или, знаете ли, можно перестать быть таким жалким трусом, подойти к Споку вне службы и просто спросить его, не происходит ли чего-нибудь такого. Джим бился головой о подушку снова и снова. Не было никакой возможности спросить Спока прямо, потому что он был напуган тем, что в ответ прозвучит да. Джим тоже был неплох в сокрытии своих карт, но не тогда, когда дело касалось Спока. Нет, когда дело касалось Спока, сосуд Джима был переполнен любовной жидкостью, а его крышка не слишком хорошо закрывалась. Если Спок посмотрит на него и скажет, что испытывает чувства к Пайку, или хуже, что они встречаются, Джим просто закипит, а Спок станет единственным сгоревшим. По крайней мере, все эти тревоги удерживали его от мыслей о том, насколько чертовски усталым и голодным он был. *** Джим проснулся от звука дверного зуммера. Он неуверенным голосом впустил посетителя, автоматически поднимаясь с кровати, хотя каждое движение заставляло тело кричать «НЕТ» и протестовать всеми мышцами. - Доброе утро, солнышко, - позвал его Пайк, и его голос был слишком уж чертовски весёлым для такого раннего времени, как… 7.20. Уф, Джим проспал первый звонок будильника. - Пошли бы Вы в задницу, - вежливо поприветствовал его Джим. Райский аромат достиг его носа, и Джим мгновенно изменил тон. – Благослови Вас бог. - Не благодари меня. Я бы скорее предоставил тебе самому встряхнуться, но Спок настаивал, что с тобой гораздо легче иметь дело после того, как ты выпьешь свой шикарный кофе для принцесс. Джим принял напиток, не обращая внимания ни на что, кроме этого жидкого золота в своей руке. О, боже, он был идеальным и горячим, и послал волну приветственного тепла вдоль его позвоночника. - Только не говорите об этом МакКою, - сказал Джим, сонно улыбаясь латте-мокко с белым шоколадом и цельным молоком. Джим мог поклясться, что у Спока эйдетическая память, потому что он упоминал этот напиток один-единственный раз за прошедшие месяцы их миссии, когда он и экипаж мостика мечтали обо всей той еде, с которой тупили репликаторы. Он чувствовал тепло, которое не могло быть подарено одним лишь только кофе. - Пробежки за кофе – это стандартная процедура во время стоянки в космодоке? – спросил Джим. - Мы со Споком были на заключительной встрече касательно корабельных компьютеров в штабе, и я подумал, что мы могли бы заскочить. Напиток в его рту резко начал горчить. За этот кофе была уплачена ужасная цена. Он аккуратно поставил стаканчик, а его разум вскипел от вопросов. Вы двое спали вместе прошлой ночью? Вы со Споком держались за руки, заказывая мой ёбаный кофе? Что позволяет Вам думать, что Вы можете заявиться и украсть у меня Спока? - Вы вдвоём регулярно ходите на кофейные свидания? – спросил Джим настолько спокойно, насколько мог, надеясь, что Пайк припишет его внезапную дрожь двойной порции эспрессо. - Только если он выкладывается накануне ночью, - небрежно заметил Пайк, копаясь на столе Джима в поисках чего-то. - Так он выложился? – выпалил Джим. Ему сразу же захотелось забрать свои слова назад при виде обиженного и изумлённого выражения на лице Пайка. - Повтори-ка, что ты мне сказал, капитан? – медленно спросил Пайк. Подобно выключенному свету, голос Пайка утратил игривую интонацию и перешёл в полноценный командный режим, как если бы Джим объявил, что на корабль совершили нападение. Было так легко забыть, что Пайк являлся его вышестоящим офицером, и Джим со своим замечанием оказался весьма близок к нарушению субординации. Джим с трудом произнёс: - Извините, просто услышал кое-какие странные сплетни, и всё. Это заставило Пайка немного расслабиться и присесть напротив стола. Джим извлёк себя из кровати и уселся на другом конце стола с кофе, в конечном счёте решив, что напиток был так хорош, что, вероятно, он бы продолжил его пить даже при условии, что бариста был бы клингоном. - Ты, должно быть, также слышал, что я надеваю шёлковые трусы по ночам, - пробормотал Пайк. - Я не слышал самые красочные сплетни, сэр. Пайк легонько ухмыльнулся, и Джим почувствовал себя прощённым. - На самом деле, сегодня утром у меня со Споком был самый продолжительный разговор за последнее время. Джим ёрзал на стуле. Он не мог не отметить, что Пайк не отрицал слухи и, возможно, на самом деле мог обсуждать с Джимом проблемы в своих отношениях. - Что же, вы играли в шахматы прошлым вечером и всегда вместе работаете над проблемами корабельных компьютеров, поэтому он вполне мог быть слегка по-человечески усталым. Отлично, теперь он мог бы давать советы в области отношений. Он, возможно, также мог презентовать Пайку смазку и рассказать, куда в городе можно с ней пойти. Пайк издевательски усмехнулся. - Молчаливые шамхатные партии столь же развлекательны, сколь ты можешь себе представить, и не говори мне, что не заметил чрезмерную нравственность Спока касательно рабочих отношений. Джим был занят складыванием кусочков паззла вместе, поскольку всё это было странно. Спок всегда разговаривал во время шахматных партий, а что касается рабочей этики, то однажды Спок уверил Джима в том, что может одновременно поддерживать беседу и производить в голове расчеты перемещений в варпе. Джим знал, насколько сильно Спок симпатизировал Пайку и уважал его, поэтому не имело смысла то, что Спок был столь сдержан по отношению к тому, кто ему небезразличен. Если, конечно, Спок не питал довольно сильных чувств к этому человеку. Это рисовало всю картину новыми красками. Спок, вероятно, скрывал вулканских размеров влюблённость в Кристофера Пайка. Бедный ублюдок. Это было настоящей причиной того, почему Спок хотел, чтобы именно Пайк осуществлял проверку корабля, и почему он приклеился к Пайку – когда проверка будет окончена, то Пайк уедет, а отношения будут обречены. Любопытство убивало его, поэтому Джим решил прощупать почву. - А как насчёт слухов о том, что Спок выскользнул из Вашей каюты глубоко в ночи после горячего, непристойного секса? - Ты всё ещё уверен в том, что не слышал самых красочных сплетен? – сардонически спросил Пайк. – Этот частично правдив. По крайней мере в той части, что он покинул мою каюту глубоко в ночи. - Проблемы с гамма-сменой всегда хуже всех, - предположил Джим в надежде, что всё было настолько невинно на самом деле. Пайк колебался перед тем, как неохотно раскрыть тайну. - Он заснул в моей каюте. - Угу-угу, - сказал Джим, и все сосредоточия его ревности вспыхнули. - Скорее, он отключился в моей каюте. Он виновато отодвинул в сторону ревность и был встревожен, когда её заместил обеспокоенный режим «Спок-не-в-порядке». - С ним всё хорошо? Что доктор МакКой говорит по этому поводу? - Я ничего не рассказал МакКою. - Как вы могли… - Спок попросил меня не говорить. Он сказал, что просто переутомился и нуждается в отдыхе. - Это хуйня. Вулканцы могут справляться неделями без сна, даже если они в стрессе. - Думаешь, я этого не знаю? Дело в том, что я ему верю. Я сделал то, что любой встревоженный старший офицер бы сделал, если понадобилось бы наблюдать за членом экипажа, не нарушая его конфиденциальность. – Пайк лукаво усмехнулся. – Я позаимствовал медицинский трикодер и проверил его показатели, когда он повернулся ко мне спиной на мостике. Как оказалось, он не спал вообще. Голова Джима пошла кругом. Это было ещё одним доказательством его расцветающей теории. Джим знал о двух вещах, которые подвергали Спока стрессу: безопасность его друзей и подавленные эмоции. Никаких крупных конфликтов, что могли бы подвергнуть корабль опасности, не происходило, да и Джим был в безопасности на Земле, а, следовательно, пункт первый можно было вычеркнуть. Это означало, что Спок страдал внутри себя, и Джим точно знал, что именно творит безответная любовь с уровнем стресса. Он фактически переживал нечто подобное прямо сейчас. - Возможно, мы всё равно должны проверить его у МакКоя, - сказал Джим. - Только для того, чтобы он мог сказать нам, что Спок испытывает стресс и нуждается во сне? Это лишь вызовет ещё больше напряжения у Спока, что противоположно тому, чего мы хотим. Он действительно выглядит лучше в последнее время, поэтому я бы пока что не вызывал подкрепление. Отдых – лучшее лекарство, и, с учётом того, что нашей следующей миссией будет продовольственный рейс, это будет легко устроить. - Я полагаю, что ради его здоровья притворюсь, что доволен всем этим, - упрямо сказал Джим, раздражённый тем, что после месяцев в изгнании его первая настоящая миссия будет состоять в поставке молока. – Спасибо, что дали мне знать о Споке. Я как-нибудь уложу его в кровать. Пайк с любопытством поднял бровь перед тем, как сменить тему на обсуждение первой из тех миссий, которые пропустил Джим. *** Корабль покинул орбиту Земли вскоре после полудня. Джим решил пропустить обед, чувствуя себя виноватым за свой вопиюще калорийный утренний латте. Спустя одну долгую смену, Джим был вознаграждён тарелкой с приготовленными на пару овощами и курицей-гриль, которая ни хуя его не насытила. Час спустя он обнаружил себя слоняющимся возле двери в каюту Спока, даже при том, что он поклялся держаться подальше до тех пор, пока Спок сам не проявит инициативу и не будет его искать. Джим был слишком жалок, чтобы ждать так долго. Два голодных желания боролись за первенство, когда Спок впустил его, и Джим обратил внимание на него, одетого в тунику для медитации и безмятежно коленопреклонённого напротив горящего камина. - Приветствую Вас, Джим. - Приветик. Я был по локти в отчётах, а потом подумал, что заскочу поглядеть, как ты тут. - Я в порядке. Если Вы позволите мне завершить мою медитацию, мы сразу же сможем побеседовать. Я обнаружил, что не в состоянии доесть свою вечернюю трапезу и не буду возражать, если Вы пожелаете побаловать себя. Джим наклонился проверить поднос с едой Спока и был приятно удивлён увидеть миску с пудингом из тапиоки рядом с подозрительными овощами. Спок редко ел десерты, и единственной причиной, по которой ему прежде нравился пудинг, было то, что Ухура заставила его попробовать это блюдо в одной из увольнительных. Джим искоса осмотрел пудинг, взвешивая риски. Если он выполнит несколько скручиваний перед сном, всё, вероятно, будет хорошо. - Спасибо. Ты и не почувствуешь, что я здесь. Джим смаковал пудинг и позволял насыщенно-влажному воздуху наполнять его сознание. Небольшая толика покоя овладела им, и он позволил себе роскошь тайком пялиться на Спока. В этот момент влюблённость не казалась столь ужасной. Каким бы несправедливым ни был порой этот мир, он был в какой-то степени рад, что Спок мог испытывать подобные чувства, пусть даже не к Джиму. Спок этого заслуживал. Он спрашивал себя, чувствовал ли Спок нечто похожее к Пайку - как будто весь остальной мир исчез в небытии, и единственное, что ему когда-либо было нужно – вот это существо, как будто, если бы он мог быть вместе с этим существом, он бы никогда больше не ощущал себя одиноким или нежеланным… - Капитан? Джим? Джим вздрогнул, осознавая, что Спок уже какое-то время пытался привлечь его внимание. Он также, казалось, телепортировался на расстояние в несколько дюймов от Джима. - Прости. Я, должно быть, вырубился. Обеспокоенное выражение не покидало лица Спока. - Всё хорошо? – тихо спросил он. Превосходно, теперь Джиму пришлось смотреть прямо на Спока, и, блядь, вот оно. Этот взгляд абсолютной невинности, обладающий силой убить любое сексуальное возбуждение, которое он только мог испытывать. Это лицо, которое искренне говорило: Я Ваш друг и я волнуюсь о Вас. Я хочу заботиться о Вас и помогать Вам. Никогда не мог бы представить себя кем-то иным, нежели Вашим верным товарищем, и докажу, что достоин Вашего доверия и уважения. Однажды мы станем шаферами друг у друга на свадьбах, а наши будущие дети также станут лучшими друзьями. Мы будем обмениваться рождественскими открытками ежегодно и периодически ездить друг к другу в гости до тех пор, пока не станем слишком старыми и не окажемся в креслах на колёсиках, вспоминая старые добрые деньки и то, насколько хорошими были наши жизни с присутствием друг друга в них. Джима затошнило от мысли о том, что такая высоконравственная связь может быть испорчена любовной историей и сексом. Он почувствовал себя извращенцем и недостойным уважения со стороны Спока. - Просто устал, - ответил Джим, тихо вздохнув. - Возможно, было бы мудро с Вашей стороны пораньше отойти ко сну сегодня. - Ты просто не хочешь, чтобы я снова надрал тебе задницу в шахматы, - лукаво сказал Джим. Спок окинул его быстрым, но внимательным взглядом, удовлетворённо кивнул и снял с себя тунику. Джим посмотрел в сторону, его лицо горело от дурацкого жара, хотя он знал, что Спок всегда носит под туникой свою форму. И тут в глаза бросилось нечто, чего Джим как правило здесь не видел, и он почти что ахнул вслух, когда осознал это. Ваза с высокими, красными цветами, шипы которых торчали прямо из пыльцы. Отметьте ещё одну сплетню, как подтверждённый факт. - Ты знаешь, что, - сказал Джим. – Я довольно-таки устал. Мы займёмся этим в другой раз. Он встал со стула, тщательно избегая почти разочарованного лица Спока, который перестал раскладывать шахматную доску. - Очень хорошо. Спокойной ночи, капитан. - Спасибо, - пробормотал Джим, покидая комнату. Джим слепо брёл по коридору, умудрясь найти свою каюту лишь благодаря мышечной памяти. Когда дверь с шипением закрылась за ним, ноги Джима подкосились, и он соскользнул вниз по стене. Он уткнулся лицом в ладони, заставляя себя не совершать никаких глупостей, типа рыданий. После нескольких минут, в течение которых его мысли и чувства были пропущены через ментальный эквивалент блендера, он смог глубоко и спокойно вдохнуть и начать мыслить рационально. Это ещё не означало, что они встречаются. В конце концов, многие старшие офицеры, включая Джима, дарили Споку подарки, связанные с Вулканом, с тех пор, как планета была уничтожена. Цветы были, скорее, в стиле Сулу, но могла существовать дюжина причин, по которым Пайк их подарил. Это почти что подняло дух Джима, пока он не вспомнил, что Спок предпочёл не ставить цветы на свой стол или на полки, подобно другим подаркам, но конкретно разместил их возле своей кровати. Джим мог бы припомнить, как исследовал спальню Спока во время одного из первых визитов в его каюту. «Итак, ты преспокойно спишь в окружении острых клинков и жутких статуй демонов, нависающих над тобой, но ты не вешаешь картины и не держишь книг там, где спишь?» «Вы знакомы с полной жестокости и насилия историей Вулкана. Нападения часто осуществлялись в полночь, следовательно, всё самое ценное имущество вулканцев хранилось в пределах досягаемости, на тот случай, если придётся спасаться бегством. Современные жилища вулканцев отражают этот обычай и, как правило, прикроватные столики пусты, за исключением, возможно, одного, самого драгоценного предмета.» Тогда Джим кивнул с интересом и немного подобрел к нему, потому что на прикроватном столике Спока в то время стояла фотография его матери. Теперь же он почувствовал, как его кишечник скрутило от мысли, что к матери Спока присоединились цветы Пайка, в то время, как нелепый кувшин из грязи, подаренный Джимом, стоял на краю стола Спока, как будто хотел притвориться образцом почвы. Пришибленный и несчастный, Джим набрал номер МакКоя. - Ты наконец решил, что настало время для медосмотра? - Боунс, - прохрипел Джим, стуча головой об дверь, - я ревную к пучку сорняков. Блядь, он не должен был этого говорить, поскольку МакКой знал о той сплетне. МакКой вздохнул. - Ага, я так и думал. Я буду в своей каюте через десять минут с одним из моих лучших друзей. Не хочешь к нам присоединиться? *** Пятнадцать минут спустя Джим обнаружил, что печально привалился к изголовью кровати МакКоя, держа стакан вверх, чтобы МакКой его наполнил. - Эта конкретная марка частично помогла мне пережить развод, - отметил МакКой, заканчивая ровно наливать и нежно закрывая бутылку пробкой. - А какая марка помогла тебе пережить его окончательно? – спросил Джим. С неестественной беззаботностью в голосе МакКой ответил: - Джеймс Кирк, двадцати двух лет. Джим резко вскинул на него глаза с беззащитным потрясением на лице. - Ты скоро умрёшь? – бездумно спросил Джим. МакКой рассмеялся, разрушая некую серьёзность момента, но не лишая его искренности. - Я предположил, что, если ты собираешься внезапно быть честным в отношении чего-то важного, я бы мог заплатить услугой за услугу. Кроме того, у меня уже есть две таких, - сказал он, поднимая свой стакан. - Значит, ты меня раскусил, да, - пробормотал Джим, беспокойно крутя головой на подушке. МакКой издал обиженный вздох, присаживаясь на край своего захламлённого стола. - Это заняло немного времени. Я имею в виду, что было сложно находиться в одной комнате с вами двумя, когда вы начинаете строить друг другу глазки и флиртовать, как будто вы – женатая парочка, которая хочет быстренько сбежать в спальню и порезвиться. Если честно, это заняло дольше, чем должно бы, потому что я не мог переступить через свой психологический барьер мамочки и папочки занимающихся сексом. - В твоих устах это звучит, как будто бы мы оба испытываем чувства, а не я один, - угрюмо произнёс Джим, выпивая половину стакана. - Я бы поклялся, что оба, - сказал МакКой, шокируя Джима и напоминая ему о тех слухах, что циркулировали до Пайка, в которых люди считали их со Споком парочкой. Эта мысль приятно возбуждала Джима, давала ему глупую надежду, ведь если другие могли это увидеть, значит, что-то действительно могло быть. Конечно же, накатил здравый смысл и убил всю радость, поэтому Джим поступил как вулканец – подавил всё это дерьмо. - Опять же, я совсем не специалист в том, чтобы замечать влюблённых, иначе я бы развёлся дохрена раньше, - добавил МакКой. – И всё же я могу быть прав. Почему ты ревнуешь к этим чёртовым цветам? Подумал ли ты хоть раз, что Пайк мог подарить их Споку лишь потому, что парень тоскует по своей планете? - Конечно же думал, но это было до того, как я увидел их на прикроватном столике Спока. МакКой бесстрастно уставился на него. - То есть то, что ему нравится просыпаться под запах каких-то проклятых ромашек – это достаточная причина для тебя, чтобы напялить власяницу и посыпать голову пеплом? - Ты желаешь урок вулканской культуры? - Боже, нет. Я ещё не допил свою третью порцию. Джим сардонически скривил губы. - Что же, просто знай – это означает, что Спок целиком и полностью очарован Пайком, и я даже не могу быть уверен, что Пайк не чувствует того же самого. В смысле, а если чувствует? Пайк скоро отбывает – что, если Спок покинет «Энтерпрайз» ради него? - В смысле, что, если он покинет тебя, - своим самым добрым голосом произнёс МакКой. Джим с трудом сглотнул и уставился на пол. Этот страх поселился на задворках его разума с, ох, того момента, когда Спок стал его первым офицером. Шесть месяцев в аду военного трибунала лишь обострили эти застарелые страхи и сомнения. - Я бы не винил его за это. - Я бы винил, - оскорбился МакКой. – Ублюдок всё ещё должен расплатиться за то, что выстрелил тобой из шлюза. - Я простил его, - сказал Джим. – Мы просчитали это и решили, что мы были мудаками в равной степени. И «просчитали» - в смысле, фигурально. Спок придумал такую формулу, где С равняется… - Хватит заливать о том, как восхитителен Спок. Во всём квадранте выпивки не хватит, чтобы это выдержать. А теперь, возвращаясь к теме, которой ты так хочешь избежать, я сомневаюсь, что Спок нас покинет. - Блин, ты что, официально против команды «Спайк», Боунс? - Хватит нести чушь. Я веду себя мудро, - проворчал МакКой. – Одно то, что Спок, возможно, не захотел быть твоим «валентином», не означает, что он стремится собрать свои чемоданы и последовать за кем-то другим подобно больному от любви щеночку. Ты являешься достаточно весомой причиной для него, чтобы остаться. Кроме того, есть Ухура, научный отдел, который его боготворит, и то, что этот корабль для него олицетворяет – потери и обретения, конец и начало, новый дом. Если он уйдёт, то часть его останется здесь, и он действительно должен быть по уши влюблён в Пайка, чтобы такая жертва была оправдана. - А если он влюблён? Я достаточно хорош в прощаниях, просто не научился отпускать, - тихо произнёс Джим, приканчивая свой напиток одним махом и показывая жестом МакКою, чтобы тот налил ещё. - А кто, чёрт возьми, научился? Как думаешь, почему в мире так много грустных неудачников типа нас с тобой? Возможно, взаимная любовь – это редкий и бесценный дар, но любить того, кто не любит тебя в ответ, это же грёбанное клише, а ты бредишь, если полагаешь, что твои чувства неправильные или ненастоящие только потому, что ты единственный, кто их имеет. Сейчас, слава богу, я в конечном счёте избавился от любви к Джоселин, но не могу сказать, что никогда не был влюблён в неё, потому что я был, боже, я был. Я до сих пор помню, каково это было – любить её. Возможно, через несколько лет ты справишься с этим, возможно – не справишься, это не важно. Ты всегда будешь помнить это чувство, даже когда оно исчезнет. Я не могу сказать тебе, что ты счастливчик, потому что я знаю, что не был счастлив и с радостью стёр бы из памяти то время, когда я поступал как придурок из-за женщины, которая перестала любить меня намного раньше, чем я её. Это меняет человека так же, как смерть близкого или рождение ребёнка. Вдовец, родитель, влюблённый – всё это просто слова, пока такое не случается с тобой самим. Джим молчал целую минуту, впитывая сказанное. Вскоре он обнаружил, что МакКой украдкой его подбодрил, и легонько ухмыльнулся. - Продолжай пить и вылечишь простуду. - Пробовал это в мединституте. Я в состоянии выпить достаточно, чтобы забыть об этом разговоре, но у меня завтра дежурство. - Полагаю, я сохраню все сексуальные фантазии до увольнительной. *** МакКой более чем хорошо припомнил их разговор. На следующее утро десант из 14 членов экипажа транспортировался согласно установленным координатам. Они как раз устанавливали обогреваемые электричеством палатки, потому что колонисты решили провести встречу где-то в тундре. МакКой, укутанный как младший брат из «Рождественской истории», подкрался к Джиму и провозгласил: - Большие Уши свободен. Джим с негодованием уставился на МакКоя. - Откуда, чёрт побери, ты это знаешь? - Я осуществил обширную разведывательную миссию. - Боунс. МакКой закатил глаза. - Я его спросил. - Что? – воскликнул Джим, подрываясь на ноги. – Ты не мог просто взять и спросить о чём-то таком! - Конечно же мог. И я это сделал, - добавил МакКой, положив хуй на тонкости. - Как ты умудрился поднять эту тему? - Я хитроумно остановил его перед высадкой и спросил, встречается ли он с Пайком. Он сказал, что нет. - «Нет»? И всё? – с недоверием спросил Джим. - Неа, он ещё восхитительно ковырял носком ботинка при этом. - Очень смешно. Так как он выглядел, когда сказал это? - Как будто сосал лимон, - с каменным лицом сказал МакКой. - Как ты думаешь, ему было грустно по этому поводу? - Он всегда выглядит так, как будто сосёт лимон. - Нет, это не правда, - искренне возразил Джим. - Смотри, возможно, ты можешь прочитать каждую морщинку, наклон брови и шевеление волосинки в носу, - разочарованно сказал МакКой, - но всем остальным из нас приходится иметь дело с его словами. - У Спока нет волосинок в ноздрях, - надулся Джим, задумчиво глядя вдаль. - Полагаю, я выбрал правильное место для беседы о гигиене вулканцев, - раздался позади них голос Пайка, который улыбался так, как будто ему всё это было по барабану. Даже если Пайк не встречался со Споком, он всё равно мог хотеть встречаться с ним, и этого было достаточно, чтобы Джим ненавидел сам факт его существования. Он выдавил Пайку самую слабую улыбочку со времён эволюции человеческого рта и удалился, чтобы покукситься где-то ещё. МакКой, естественно, наступал ему на пятки. - Не начинай грубить и ревновать по этому поводу. - Не начинай изображать мою мамочку. Кроме того, я не грубил. - Грубил, и даже если он этого не заметил, я это вижу. Прекрати выплёскивать свои чувства на Пайка. Он не сделал ничего плохого, кроме как достойно заботился о корабле в твоё отсутствие, и он не встречается с хобгоблином. Джим нахмурился и занялся перемещением пары контейнеров с припасами в только что установленную палатку. - Типа, ты никогда не испытывал иррациональной ревности, - пробормотал Джим. - На самом деле, я был ещё хуже, - отметил МакКой, прислоняясь к стальному столбу. – Представь, что ты действительно годами был женат на Споке, а ему внезапно стало насрать на тебя. Джим съёжился с достаточно раскаивающимся видом, чтобы МакКой кивнул в ответ на предполагаемые извинения. - Я буду вести себя хорошо, - пообещал Джим, не уверенный, насколько долго он сможет держать данное слово. Вздыхая Джим открыл свою дорожную сумку и выхватил оттуда кусок фрукта kasa. Он как раз собирался откусить, когда МакКой аккуратно вырвал это у него из рук и в конечном итоге зашвырнул в сугроб. - Эй! – закричал возмущённый Джим. - Хорошая попытка сожрать инопланетный фрукт тайком от меня, - без раскаяния заявил МакКой и оттолкнул Джима от открытой створки палатки. - Но почему, разве в них есть что-то опасное? – с искренним интересом спросил Джим. - Конечно же ты будешь жадно глотать инопланетную еду, не читая, что на ней написано, - с издёвкой сказал МакКой. – А знаешь ли ты, что эти штуковины – это аналог авокадо в мире вулканских фруктов? Один фрукт содержит около 300 калорий. У тебя их штук пять в этой сумке, как я вижу, поэтому скажи привет 1500 калориям. Джим был ошарашен. - 1500 калорий? Лучше бы я взял с собой кусок торта. - Это вряд ли, поскольку торты содержат все виды галимого дерьма. По крайней мере этот фрукт был бы не столь плох в твоём случае и не вызвал бы диабет. - Диабет? Что, правда, Боунс? – вышел из себя Джим. – Почему бы тебе не сказать, что торт вызывает рак или чуму? - Ты знаешь, что я имею в виду. Болезни сердца всё ещё занимают первое место по смертности среди большинства гуманоидов даже вопреки достижениям современной медицины. Поэтому, если ты настолько голоден, реплицируй рисовый пирог с ломтиком грейпфрута. И пока я всё ещё имею возможность видеть тебя в спокойном состоянии, я собираюсь собрать показания и проверить, как у тебя там дела. Джим не стал суетиться, поскольку любопытство перевешивало раздражение от происходящего. - Ты набрал 1,15 фунта. - Погоди, я набрал вес? – воскликнул Джим. - Прошло лишь три дня, - напомнил ему МакКой, готовясь выдать побольше статистических данных. - Три дня, в течение которых я голодал и занимался спортом при любой возможности? - Поедание всех этих фруктов не помогало, да и потеря веса занимает время. Ты справишься. Джим слегка сгорбился, пытаясь отключиться от ужасных цифр, которыми продолжал в него стрелять МакКой. Этот ёбаный фрукт! Неужели Спок не знал, что Джим на диете? Вроде бы он не разглашал этот факт экипажу, но не был ли объём его талии показателем того, что решительные меры предпринимаются? Вы ведь не думали бы о том, что шланг не нужен, при виде горящего человека, правда? Чёрт, возможно, Спок просто считал, что Джим не будет заглатывать по дюжине этих дьявольских фруктов в день. Он тяжело вздохнул. Спок как нарочно выбрал этот момент уязвимости чтобы заявиться в палатку, на момент останавливая сердце Джима, поскольку крошечные снежинки блестели на его волосах, а его щёки румянились нежно-оливково-зелёным. МакКой бросил один взгляд на Джима и закатил глаза к небесам. Джим реально возненавидел тот факт, что МакКой всё знает. По крайней мере, это побудило Джима стереть с лица все признаки обожания Спока на несколько ударов сердца быстрее, чем обычно. - Капитан, - почти тепло поздоровался Спок. Можно было подумать, что Спок был свеж после прогулки солнечным весенним днём, а не хмурым зимним утром. - Статус, мистер Спок? – как наизусть произнёс Джим, умудряясь не издать что-то типа поимей меня на рабочем столе, большой мальчик. - Наш палаточный лагерь практически поставлен. Наши хозяева всё ещё не контактировали с нами. Поскольку мы опережаем тайминг на полчаса, это не является совершенно неожиданным. - Превосходно. Спок выглядел расстроенным, когда МакКой вертелся поблизости от него, и Джим припомнил, что не так давно МакКой, подобно старой склочнице, расспрашивал Спока о его интимной жизни. - Мило с их стороны встречаться с нами в подмышке у снеговика. 95% этой планеты имеют умеренный климат, знаешь ли. - Я в курсе климатических особенностей Промиона, доктор, - ответил Спок так раздражённо и снисходительно, как только мог это сделать вулканец. – Что меня беспокоит, так это не месторасположение нашей встречи, но манера, в которой нас сюда пригласили. Я нахожу тревожащим, что мы не в состоянии установить связь ни с ними, ни с кораблём. - Что же, мы довольно далеко на севере, возможно, магнитный полюс влияет? – предположил Джим. – И в любом случае, тут возможна дюжина причин того, почему мы не можем установить свя… Речь Джима была прервала звуком фазерной перестрелки с другой стороны лагеря. - Да что ты говоришь? – сухо спросил МакКой, пока они втроём выбегали из палатки посмотреть, что там происходит. Это была засада. Из того, что смог увидеть Джим в течение секунд оценивания ситуации, атакующие были отлично прикрыты голыми деревьями и скалами. Джим низко пригнулся к земле и вытащил фазер из ящика с припасами. Экипаж, согласно протоколу, уже покидал эту зону. Джим тайно ненавидел отступления, но в данном случае действительно ничего нельзя было поделать с атакующими, поскольку их было не видно, а выживание предшествует героизму. Спок и МакКой стояли за его плечами, Спок профессионально выбирал себе оружие, а МакКой хватал что-то так же уверенно, как он хватал ядовитую змею. Все трое сделали несколько выстрелов перед тем, как покинули зону. Джим менял позицию так, чтобы МакКой был прикрыт с двух сторон. Он был отличным доктором и мог справиться в экстренных случаях, но он не был лучшим стрелком в мире, поскольку прошёл минимальное количество требуемых Звёздным флотом тренировок по стрельбе. Спереди от них раздался крик. Лейтенант-коммандер Джотто бежал назад, предположительно, чтобы предпринять быстрый осмотр лагеря и убедиться, что все оттуда убрались. - Капитан! – снова закричал Джотто со встревоженным взглядом, но профессионально спокойным выражением лица. – Адмирал Пайк пропал где-то впереди. Мы думаем, что его схватили. Джим моментально рванул вперёд, надеясь, что атакующие тоже были пешими. Спок, как обычно, бежал с такой же скоростью, и они оба ломились через кусты, в конечном счёте оставив МакКоя позади. Морозный воздух затруднял дыхание, и они оба не привыкли бегать по снегу. Джим слишком быстро начал потеть и в одну ужасающую секунду вспомнил о том, что он всё ещё не в форме. Пытаясь игнорировать ощущение, что его лёгкие взрываются, Джим старался бежать на одном уровне со Споком, но тот начал обгонять его. Джим держал Спока в поле зрения, но три ветки ударили его в лицо и замедлили его продвижение ещё сильнее. В итоге Джим израсходовал всю свою энергию и привалился к дереву, яростно себя ненавидя. Он оторвал себя от дерева примерно через полминуты, помня о том, что Спок может столкнуться с враждебными противниками в одиночку. Он решительно пустился бежать, в то время как его тело на самом деле хотело по-хорошему рухнуть без сил. Джим издал тяжёлый вздох облегчения, когда Спок вернулся с Пайком на руках, умудряясь подавить любую нелепую ревность, поскольку, раз Пайк не мог идти, то он, должно быть, был довольно серьёзно ранен. МакКой догнал их намного быстрее, чем Джим привык, поскольку самому Джиму пришлось позорно отдыхать по пути. Спок осторожно положил Пайка на землю, снял свою зимнюю куртку и перенёс Пайка на неё, чтобы тому не пришлось лежать на снегу. МакКой творил свою магию, проводя медицинским трикодером над Пайком. По выражению его лица Джим понимал, что Пайк вне опасности. - Похоже на то, что он упал с приличной высоты. У него небольшое внутреннее кровотечение, которое я могу остановить за минуту, а ещё у него сотрясение. - Постарайся привести его в чувства, - сказал Джим, заработав обиженный взгляд МакКоя, который ясно говорил: «Ну и дела, почему же я, чёртов старший офицер по медицине, об этом не подумал?» Они ждали, затаив дыхание. Джим осторожно избегал взгляда Спока. Чёрт его знает, что думал о нём Спок. Он чувствовал, как за ним наблюдают, и покраснел под испытующим взглядом. Спок, вероятно, раздумывал над наилучшим способом донести Джиму, что тому следует придерживаться более жёсткого спортивного режима. - Адмирал должен скоро прийти в сознание. Маловероятно, что он будет сильно страдать от такой незначительной травмы, - почти автоматически произнёс Спок. Джим задался вопросом, пытался ли Спок убедить в этом себя или считал, что Джим теперь не только толстый, но и тупой. Пайк и правда очнулся через несколько минут после того, как МакКой устранил внутреннее кровотечение и принялся залечивать некоторые скверные на вид царапины кожным регенератором. - Сэр, - вымолвил Спок с лёгким облегчением в голосе, которого не мог не заметить Джим. – Что произошло? Пайк застонал, не потрудившись открыть глаза. - Ублюдки схватили меня сзади. Они выглядели как колонисты, собирающиеся вступить в какие-то забавные дипломатические отношения, позвольте мне сказать вам. - Как Вы сбежали? – спросил Спок, явно настраиваясь на душераздирающую историю храбрости от бравого принца своего сердца. - Они увидели мои ранговые полосы, поспорили о том, убить меня или нет, а в итоге сбросили меня с утёса. Джим отвернулся и сердито уставился в никуда. Короткий опыт пребывания в плену Пайка был менее крут, чем 99,9% опыта пребывания в плену самого Джима. Тем не менее, Пайк сейчас грелся в лучах обожания Спока, а экскурсии Джима бывали встречены с холодным неодобрением. И определённо не помогало то, что Пайк умудрился выжить, будучи сброшенным с утёса, тогда как Джим не смог пробежать милю, не нуждаясь в перерыве. Это был, вероятно, маленький утёс, утешал себя он. Холмик, ну правда же. Остальные члены экипажа влились в их группу пока Пайк говорил, и после нескольких минут все перегруппировались. Атакующие, похоже, собрались вместе и теперь разрабатывали новый план действий, поскольку элемент неожиданности пропал. - Ну хорошо, - сказал Джим, переключаясь в режим борьбы за выживание, как только последний из команды отчитался. – Мы можем предположить, что наша связь с кораблём отрезана, но я всё равно хочу, чтобы вы, ребята, продолжали пытаться на неё выйти. Мы понятия не имеем, сколько их здесь, и сколько может быть в пути, и также не знаем, что у них в планах. На данный момент нам нужно найти укрытие и обдумать стратегию. Они начали медленный переход через лес, целенаправленно двигаясь в хаотическом порядке, чтобы не быть слишком хорошей мишенью. Большинство их запасов были покинуты на месте лагеря, но Джотто разумно стащил несколько пайков, а воду можно было легко раздобыть, имея фазеры и неограниченное количество снега. Джим прошёл весь путь в смертельной усталости и отчаянном желании присесть и облегчить постоянную боль в ногах, но гордость заставляла его двигаться дальше. Настроению Джима не помогало то, что Спок нёс Пайка на руках в стиле жениха и невесты, и мягко бормотал каждый час, чтобы разбудить слегка контуженного адмирала. Джиму это казалось совершенно необязательным, ведь даже МакКой опасался лечить травмы головного мозга без надлежащего оборудования и верил, что мелким травмам нужно позволить зажить естественным путём. В конечном счёте они нашли пещеру для ночёвки. У них не было спальных мешков, поэтому все остановились на одной и то же небольшой площади и нашли себе партнёров, чтобы разделить телесное тепло. Джим моментально заволновался, несмотря на обстоятельства, потому что на миссиях он всегда объединялся со Споком и мог бы наконец попасть в его успокоительные объятия. К сожалению, МакКой приказал Споку лечь в обнимку с Пайком и заставил Джима улечься с ним самим, всё это время бессердечно треща о том, что вулканцы способны наращивать тепло своих тел лучше людей, и что это преисполнено глубокого смысла – поделиться этим теплом с их любимым раненым адмиралом. Но Джим не был логическим существом, и Джим отказывался смотреть на МакКоя, когда они ложились в обнимку в нескольких футах от счастливой, уютной парочки. - Теперь ты будешь называться «доктор Стоп-член». - О, повзрослей уже, - проворчал МакКой, несомненно желающий спать и явно заблуждавшийся, если он считал, что Джим собирался ему это позволить. - Нет, ты не должен на меня злиться, не после дня, который я пережил. Я необъяснимо растолстел, моя первая же с момента возвращения официальная миссия потерпела сокрушительную неудачу – и это всё я, правда ведь, или почему плохие парни всегда просто-таки поджидают меня, в чём дело? Пайк был ранен и мог получить даже более серьёзные ранения, поскольку моя отвисшая задница была не в состоянии его спасти. Мне приходится наблюдать, как Спок тискает Пайка в своих объятиях целый день, и сейчас они, скорее всего, шепчут друг другу нежности вон там и осознают, что влюблены, а мне останется только получить приглашение на их свадьбу не позже, чем в недельный срок. МакКой впитывал боль Джима целых пять секунд. - Я слышу, как Пайк храпит. - Это не означает, что ничего не произошло ранее. Возможно, они отдыхают в блаженстве после того, как тайком занимались любовью под своими куртками. - Ну, тебе лучше знать, с учётом того, что это ты глазел туда в течение последних двух часов. - Возможно, надежда ещё есть, - произнёс Джим с оттенком истерии. – Возможно, он будет ревновать, если я буду с кем-то. Давай, обхвати меня за спину и пододвинься поближе, чтобы он подумал, что мы тут кое-чем занимаемся. - Просто скажи, сколько до-варпового телевидения ты посмотрел за последние несколько месяцев, а? – с подозрением спросил МакКой. - Вполне достаточно, чтобы распознать классическую победную стратегию, когда её вижу, - твёрдо заявил Джим, обвивая руками плечи МакКоя. - Убери свои руки от меня до того, как я их переломаю, - прорычал МакКой, поднимая свои гетеросексуальные щиты. Побеждённый Джим прижал руки к животу и сконцентрировался на том, чтобы согреться. План бы не сработал в любом случае, с учётом того, что однажды до этого Джим поцеловал двух женщин напротив Спока, а тот остался лишь в полном замешательстве от происходящего. И всё потому, что Спок был ему всего лишь другом и не было ничего, к чему он мог бы ревновать. - Эй, - мягким голосом сказал МакКой, ощущая смену настроения Джима. – Всё будет хорошо. В следующий раз ты застрянешь со Споком в ледяной пещере и будешь вынужден лежать с ним в обнимку ради выживания, а я даже не чирикну. - Зная мою удачу, это вряд ли произойдёт скоро. Спасибо, Боунс, - прошептал Джим, уставший во всех возможных отношениях, но искренне довольный тем, что МакКой рядом. – Значит, ты признаёшь то, что намеренно мешаешь людям трахаться? *** Они проснулись ещё до рассвета из-за небольшой стычки. Как оказалось, было всего пятеро нападающих, что заставило Джима задуматься, было ли нападение реальным наступлением малой группы или они были разведчиками из крупного отряда. В любом случае, они быстро собрались и направились на юго-восток. Пайк сперва был в состоянии идти самостоятельно, но очень быстро ослаб, а день продолжался, и их темп не замедлялся. Поэтому Джим с покорным видом изо всех сил пытался идти впереди, чтобы полностью блокировать вид Спока и Пайка. По истечении половины дня им повезло набрести на заброшенный фермерский дом. После исследования периметра они с осторожностью подкрались ближе, памятуя о том, что это может быть оперативная база или ловушка. Но, как оказалось, тревога была напрасной, и это место пустовало годами. Старый покинутый дом провонял плесенью и мочой, обои отслаивались, а половицы скрипели в агонии. Время до наступления сумерек они провели убирая наиболее отвратительный мусор, осматривая то, что было в доме, и настраивая имевшееся у них оборудование. Положительная сторона была в том, что в доме было освещение, и получилось добыть немного еды. Поскольку здание никогда не было подключено к электросети, там обнаружилось множество масляных ламп и свечей. И хотя ледник и кухонные шкафы были пусты, замёрзшая речка в двухстах метрах на восток была отличным местом для зимней рыбалки, даже несмотря на то, что рыба выглядела странновато и обладала чрезмерным количеством зубов. Отрицательная сторона, естественно, состояла в распределении комнат. Шесть спален и одна тахта на четырнадцать человек, и в этом он даже не мог обвинить МакКоя. - Мы с адмиралом можем разместиться вместе, капитан, - и это было просто превосходно. Джим удручённо выбрал комнату для себя и МакКоя, подозрительно разглядывая почти что роскошную спальню с красивыми натюрмортами, изящной архитектурой и королевского размера кроватью, покрытой тёмно-красным бархатом. Джим плюхнулся на спину и в ужасе уставился на себя в зеркало, расположенное над кроватью. Это место было заброшенным борделем. Спок и Пайк спали вместе на кровати с зеркалами над нею. Джим схватил подушку и попытался ею самозадушиться. *** Когда стемнело настолько, что они рискнули зажечь пару ламп, Джим завершил свою вахту и вернулся в логово, где обнаружил МакКоя и Спока. МакКой копался в баре, проверяя, нет ли там тайника с алкоголем. Спок сидел на прогнувшемся кресле для двоих, которое, возможно, некогда было белым, и усердно трудился над их коммуникаторами, используя скудный набор обнаруженных им в сарае инструментов. Он поднял взгляд, когда Джим вошёл, подарил тому эту мягкую почти-улыбку, пододвинулся на пару дюймов и вернулся к работе. Джима бросило в жар от того, насколько приглашающим был Спок, но, когда он, было, двинулся присоединиться, мозг догнал его и напомнил, что после того, как Спок удалится на ночь, он будет соблазнять Пайка в борделе. Вместо этого он нацелился на бар, игнорируя всезнающий и раздражённый взгляд МакКоя. - Я выпью порцию самого крепкого, что у тебя там есть, - пробормотал Джим. - Я вообще-то не бармен, знаешь ли, - сказал МакКой, но достаточно охотно достал рюмку. Джим опрокинул в себя напиток и ненадолго завис. - Мы с адмиралом разместимся вместе. Раньше мы с ним всегда делили комнату, Боунс. Он собирается уйти. МакКой покачал головой и просто передал Джиму бутылку, больше показухи ради, поскольку оба знали, что Джим не будет пить слишком много во время миссии. - Он не уйдёт. Ну, спит в одной комнате с Пайком, большое дело. Тот был нашим капитаном последние несколько месяцев, поэтому Спок просто привык к этому. - Зеркала. Над. Кроватью. - Но не Спок же их туда повесил, знаешь ли. Джим уронил свою голову на стойку бара и зажмурил глаза. Он напрягся, когда почувствовал, как его плечо сжала чья-то рука. - Уже в стельку пьяный? – мягко спросил Пайк, ненамеренно вызывая у Джима желание встать на дыбы и набить ему морду. Он проскользнул на ближайшее к Джиму сиденье и принял напиток от МакКоя. - Должен признать, что это безусловно превосходит всю ту бумажную работу, которую я ежедневно преодолеваю в штабе, - сказал Пайк, задевая самолюбие Джима. – Я пытаюсь вычислить, как бы так оказаться пониженным в должности, чтобы получить корабль снова. - Вы скучаете по должности капитана? – спросил Джим, заранее зная ответ. Его самым нелюбимым предметом в Академии были дипломатические отношения, и, хотя он не был в курсе, чем именно каждый день занимаются адмиралы, он знал, что в этом мало действий и много болтовни о возможных действиях в неопределённом времени в будущем. Пайк подтверждающе прогудел. - Разреши мне дать тебе совет: Не позволяй им повысить тебя в должности. - Повысить меня? Я тут борюсь за то, чтобы удержать хотя бы этот ранг. - Тебе придётся сопротивляться Адмиралитету скорее, чем ты думаешь. Джим вспыхнул от искренних честности и веры в голосе Пайка. Мужик полностью заблуждался, но всё равно было приятно чувствовать, что кто-то ожидал от него великих свершений. - Кроме того, - продолжал Пайк, - Робин от меня уже на стенку лезет и обрадуется, если сможет избавляться от меня хотя бы время от времени. На какой-то момент Джим тупо думал, что Пайк говорит про Робина из кино о Бетмене. МакКой, к счастью, был более внимателен. - Кто такой Робин? – спросил он. Пайк недоверчиво посмотрел на них обоих, как будто они не знали, кто такой Санта Клаус и кто принёс Пайку мешок подарков на прошлое Рождество. - Робин Лефлер. О, верно, вы, наверное, знаете её как Номер Один. В груди Джима вспыхнула безумная надежда. - Робин, верно. Так вы двое хорошо между собой ладите? – спросил Джим. Что было глупо, если он верно уловил раздражение МакКоя. - Лучше, чем хорошо, на самом деле. Мы собираемся пожениться в следующем месяце. Джим издал смех недоверия и облегчения, похлопывая Пайка по плечу. Он притих на минуту, пытаясь собрать в кучу кружащиеся мысли, в то время, как МакКой подхватил разговор. Значит, на самом деле Пайк вовсе не был увлечён Споком. МакКой принялся обсуждать свадебные приготовления, а Пайк сиял, как герой дня. - Мои поздравления, адмирал, - торжественно произнёс Спок из другого конца помещения. Счастье Джима резко увяло и умерло. Лицо Спока было невыразительным, но в его глазах был след искренней печали. Неужели Спок тоже не знал об этом? - Спасибо, коммандер, - вернул ему любезность Пайк, с благодарностью поднимая свой стакан. Спок вернулся к своей работе. Джиму нечего было праздновать в тот момент, учитывая, что Спок явно страдает, поэтому он поздравил Пайка ещё раз и удалился в свою комнату. *** Спустя четыре часа Джим бесцельно бродил по борделю, озабоченный некоторыми из комнат, которые он обнаружил. Его любимой стала комната с изображением на потолке возбуждённых сатиров, хватающих обнажённых нимф. В итоге он забрёл на кухню, одно название, правда. Промион имел четыре луны, две из которых были полными в настоящий момент и заливали кухню мягким светом. Джим зажёг масляную лампу и сел за старинный обеденный стол на стул, который угрожал развалиться под его весом. Джим почти не удивился, когда несколько минут спустя появился Спок, запнувшийся у двери и неуверенный в том, уместно ли его присутствие. Джим махнул ему зайти, и Спок как на параде остановился во главе стола. - Тоже не можешь заснуть? – спросил Джим. - Отрицательно. Я заметил свет в этой комнате. Я рад найти Вас здесь даже при том, что я бы предпочёл, чтобы Вы отдыхали. Джим улыбнулся и жестом пригласил Спока присесть. Спок подчинился, положив сумку, которую держал, на стол. Они погрузились в товарищеское молчание. Джим внезапно вспомнил, что Спок, вообще-то, был для него самым важным существом во всём мире. Предполагается, что ему легко быть рядом со Споком. И так же внезапно Джим осознал, что ему не было комфортно возле Спока много месяцев. Если бы Спок знал обо всём этом, он бы, вероятно, высказал нечто типа: «эволюция предполагает, что естественное напряжение легко возникает, когда животное заканчивает помечать территорию и сражается с потенциальными конкурентами за своего избранного партнера». - Извини, я в последнее время немного отдалился, - практически пробормотал Джим, вина затопила его по горло и почти что задушила его. – У меня были некоторые личные проблемы, с которыми нужно было разобраться. Итак, как ты в целом? - Адекватно. Что же, это вовсе не звучало так, как будто Спок сдерживал поток боли, правда же? Джим был ужасным другом. Он запутался в поисках лучшей и более отвлекающей темы для разговора, в итоге придя к прямой смене предмета беседы. - Что в сумке? Спок охотно поддержал новую тему, открывая сумку с чуть большим энтузиазмом, нежели обычно. - Я сохранил порцию из своего рациона для Вас. Спок извлёк плитку шоколада. Лёгкая улыбка слетела с лица Джима, когда он принимал предложенное угощение. Концы свелись с концами, и картинка вырисовывалась не особо привлекательная. Вычурный кофе. Калорийные бомбы под видом фруктов. Непривычный пудинг. Конфета… - Ты знаешь, я обладаю некоторым уровнем самоконтроля. - Прошу прощения, - переспросил Спок, насупив брови от резких слов Джима. Раздражённый и изрядно уязвлённый, Джим соскочил со своего стула и потёр лицо рукой. - Ты не должен продолжать подсовывать мне угощения. Я знаю, что ты, должно быть, считаешь, что делаешь мне приятно, но на самом деле это совершенно не помогает и лишь унижает. На лице Спока отразился процесс обработки всех данных и попыток прийти к какому-либо решению. Джим хотел успокоиться, потому что было не похоже на то, что Спок целенаправленно хотел причинить зло или обидеть, но казалось, что крошечный шлюз приоткрылся, и грандиозная стена сдерживаемых разочарования и тревоги обрушилась и повлекла за собой всю плотину. - Если мои действия вызывали у Вас страдания, почему же Вы не привлекли моё внимание к своим опасениям ранее? - А я действительно был должен? Ты знаешь, что я на диете. Спок слегка нахмурился. - Я знаю, что доктор МакКой внёс изменения в Вашу карту питания и предложил усиленный режим тренировок, чтобы приспособить Ваше тело к силовым стандартам Звёздного флота. - Ах да, это точное определение диеты, благодарю тебя. Спок встал из-за стола. Расчёты были окончены – Спок знал, что Джим расстроен. - Я приношу свои извинения за ненужный стресс, которому Вас подвергли мои подарки. - Блин, чувак, не делай этого, - попросил Джим, слегка выпустив пар. – Вся эта… фигня с весом, это не твоя вина. - Наоборот, некоторая часть вины лежит на мне. Я непосредственно осведомлён о Вашем восприятии своих недостатков и неуверенности. Я должен был знать, что одна только эта переменная станет источником пристального внимания и отвращения. На этот раз, казалось, была очередь Джима пялиться в изумлении. - Ещё раз? - Говоря простым языком, в то время, как Вы не удовлетворены своим теперешним набором веса и небольшими физическими ограничениями, Вы достаточно разумны и знаете, что эти тревоги преходящие, и что Вы несомненно вернётесь к стандартным физическим нагрузкам в течение нескольких недель. Вместо этого, Вы используете эту минимальную проблему в качестве бастиона против более глубоких переживаний, в частности, Вашего страха быть неполноценным, а, следовательно, нежеланным. Джим моргнул. Было откровенно страшно, когда Спок это делал – страшно и немного неловко, потому что, чёрт возьми, он был прав. По крайней мере так было несколько секунд, пока тот не продолжил говорить. - Вы также были обеспокоены тем, чтобы быть привлекательным для адмирала Пайка, чему я сочувствую, но теперь это спорный вопрос. Джим мог только смотреть на Спока с открытым ртом, что тот, должно быть, принимал за согласие, а поэтому просто продолжал. - Я уверен, что – не будь адмирал помолвлен и демонстрируй он свою заинтересованность в лицах своего пола – он бы несомненно получил удовольствие от Ваших знаков внимания и ответил бы взаимностью. - Господь милосердный, остановись, - произнёс Джим, содрогаясь от мысли о Пайке, который решил приударить за ним. – Я не заинтересован в Пайке. И никогда не был. Спок вздрогнул, обработка данных возобновилась с новой силой. Джим закатил глаза, непомерно позабавленный тем, что Спок действительно верил в то, что Джим был его соперником. Он подошёл к Споку поближе в состоянии полного восторга от этого парня. - Помимо этой странной фигни, я прощаю тебя за то, что ненамеренно откармливал меня. Это вряд ли твоя вина, что у меня нет самоконтроля. - Наоборот, я уверен, что Вы обладаете убедительным сводом принципов как капитан, вопреки моему первоначальному мнению. Джим ухмыльнулся. - Ты не видел меня за поеданием пирога на завтрак. - Пирога, сэр? - Один пирог, одна вилка, за один присест. Ни одной крошки безе не пропало. Спок казался озадаченным этим переизбытком информации. На самом деле, при более близком рассмотрении он казался слегка заинтригованным. - Среди вулканцев очень мало тех, кто ест больше, чем требуют их тела для поддержания здоровья. Я нахожу переедание весьма экзотическим увлечением. Джим издал короткий смешок. - Экзотическое увлечение. Думаю, ты можешь написать обо мне диссертацию. - Полагаю, что полевое исследование будет более заманчивым. Всё ещё смеясь Джим протянул руку и схватился за верхнюю часть руки Спока. Спок даже не напрягся по поводу вторжения в личное пространство, а лишь смотрел на Джима смеющимися глазами. - Это честь для меня, если ты будешь меня изучать с такой же любознательностью, как этого Деневианского дьявольского слизня, который был в твоей лаборатории несколько месяцев назад. Хорошее настроение Спока пропало и забрало с собой веселье Джима. - Вы не должны унижаться до такой степени. - Да ладно, - сказал Джим, убирая свою руку со внезапно напрягшейся руки Спока. – Даже откинув проблемы с весом, дела просто идут лучше, если не я у руля. В смысле, я стараюсь, я, блядь, стараюсь и никогда не перестану, но не могу понять, почему со мной всё так плохо. - Вы никогда не думали, что это Вам гораздо сложнее по причине неопытности и в связи с особенностями характера? Это пошатнуло равновесие Джима. Приблизившись к лицу Спока опасно близко, он решительно напомнил себе, почему это было плохой идеей – орать на него с расстояния удара, но всё равно дал себе волю. - Ага, я размышлял обо всём этом. Почему бы тебе просто не огласить это публично наконец? Я не подхожу для командования. Пайк выполнял работу гораздо лучше, чем я когда-либо смогу, а он делал это всего лишь шесть месяцев. А тут – и недели не прошло на работе и вот – мы здесь, незаконно торчим в заброшенном публичном доме, ожидая, пока нас подстрелят неизвестные террористы. Я бы не мог выдумать лучшую метафору для моей жизни, если бы попытался. - Я не говорил ничего подобного, - сказал Спок. Его лицо походило на лавину, которая вот-вот сойдёт с горы. – Есть капитаны с десятилетиями опыта, но менее способные, чем Вы. Адмирал Пайк всего лишь закалённый опытом офицер. Более того, Звёздный флот отдавал адмиралу меньше потенциально взрывоопасных миссий, когда он был командиром в Ваше отсутствие, поскольку он только что вернулся с долгосрочного больничного и нуждался в облегчении обязанностей. Что же касается моего комментария о Ваших личных качествах, которые усложняют командование, то это означало лишь комплимент. Вы никогда не «действуете наверняка», никогда не принимается лёгких решений. Вы действительно заботитесь о влиянии, которое оказываете на окружающих, и тщательно взвешиваете каждое последствие своих действий. Вы – мой капитан, - смело констатировал Спок. – Вот почему я так старался вернуть Вас обратно на наш корабль. Тёплое чувство заполнило Джима от собственнической остроты слов «наш корабль». Он уже восстановил контроль над своими чувствами, когда кое-что пришло ему на ум. - Ты старался вернуть мне командование? Как ты это делал? Спок нерешительно отвёл взгляд в сторону. - Я был недоволен решением суда. Однако, я мало что мог сделать без доказательств и без полномочий на их получение. В своё свободное от службы время я проверил пассажирские декларации и материальные грузы на всех планетах и космических станциях на разумной дистанции от Звёздной базы 11. Это заняло 5,78 месяцев до того, как я обнаружил аномалию. - Ты был тем, кто нашёл Бена, - произнёс с благоговением Джим. – Вот почему ты не спал? Спок кивнул. - Лейтенант-коммандер Финни, вымышленное имя Адам Кохен, совершил ошибку используя общественный транспорт по прибытии. - Ты на самом деле просмотрел прибытие каждого лица в каждой дислокации в радиусе Звёздной базы 11? - Не в каждой дислокации. Я просто просчитал шансы и способ побега, и смог сузить диапазон до шести наиболее вероятных. Джим издал лёгкий смешок неверия. - Значит, это ты – причина, по которой меня реабилитировали. Почему ты не сказал мне? - У меня не было причин доводить моё участие до Вашего внимания. Вы никогда не подвергали сомнению оправдательный приговор, следовательно, не было никакой мотивации с моей стороны объяснять свою вовлечённость. Спок сказал это всё слишком быстро, как будто он отрепетировал заранее. - Ага, так. И ты рассказываешь мне об этом теперь, потому что…? - Я надеялся, что Вы прекратите унижать того, кто мне настолько небезразличен. Дыхание Джима сбилось. Это значит вовсе не то, что ты думаешь предупредила функционирующая часть его мозга. Но бОльшая, сильнее запутавшаяся и трогательно влюблённая часть мозга мурлыкала от удовлетворения быть тем самым, кто был небезразличен Споку так сильно, что он работал до изнеможения, лишь бы вернуть Джима. Спок верил в него, отверг все свидетельства и даже Джимовы собственные сомнения, потому что он верил в характер Джима превыше всего остального. Джим не сообразил, насколько близко он подобрался к Споку, но он конечно, чёрт возьми, заметил, когда его тело качнулось на критический дюйм ближе. Он был потерян, и тут был Спок, которому он был чертовски небезразличен, и так много линий были размыты в тот момент, что стало легко позволить белому шуму затопить его разум, наклониться вперёд и коснуться губами рта Спока. Возможно это длилось лишь секунду до того, как рациональность взяла верх, и он отстранился. Просто охуеть, блядь, он поцеловал Спока и теперь тупо пялился на него в шоке. Спок точно в таком же шоке пялился в ответ и, блядь, это была катастрофа. Быстрее! Завопил его разум, попробуй отшутиться! Расцелуй его в обе щеки и заяви, что это был безумный человеческий бзик! Прекрати пялиться на его губы и спасай вашу дружбу! - Уффффхммм, - исторг рот Джима, явно пытаясь подчиниться приказам, но не имея понятия, что сказать. Спок всё ещё пялился, и Джим задался вопросом, не сможет ли он просто сбежать в ночь и понадеяться, что враг схватит его прежде, чем неизбежно догонит Спок. Удивление на лице Спока стиралось и заслонялось другой, более тёмной эмоцией. Джим пытался подготовиться к тому, что будет дальше. Спок жёстко потянул покрасневшего Джима к себе и голодно поцеловал его. Джиму был позволен один испуганный вдох воздуха перед тем, как он был прижат к шаткому столу и познакомлен с языком Спока. Джим исступлённо застонал от удовольствия, обвивая Спока своими руками и глубже впиваясь в его рот. Единственным планом Джима в данный момент было взять всё, что давал ему Спок, а Спок был довольно щедр, хватая Джима за задницу и затаскивая его на стол, как будто бы он весил не более, чем один из кухонных стульев. Джим застонал в блаженстве и использовал момент для захвата бёдер Спока. Он волновался, что был слишком нахальным при этом движении, но затем снова – именно Спок был тем, кто всухую тёрся об него, поэтому Джим предположил, что тот ускользнул в другое, сладострастное измерение, и смирился с этим. Спок начал замедляться, его рот отодвигался, прекращая легчайшее давление на его губы. Джим ощутил внезапный страх, что Спок собирается оторваться в любую секунду и сообразить, что (и с кем) он делает. Джим приоткрыл глаза, чтобы немного осмотреться, и они расширились, когда он увидел, что Спок действительно наслаждался поцелуем, его лицо было безмятежным, а руки с жадностью сжимали спину Джима. Джим был в состоянии позволить этому продолжаться в течение минуты до того, как возбуждение охватило его, и он плотно прижался ко рту Спока, сжимая ноги вокруг его бёдер. Джим чувствовал стояк Спока и дрожал, потому что было неважно, насколько хуёвой была вся эта ситуация, ведь он наконец имел доказательство, что Спок не отвергал его и всё такое. Эта дрожь, похоже, что-то запустила в Споке, потому что мир Джима наклонился, а он сам был поднят в воздух и уложен на стойку в нескольких футах от стола. Джим перенёс своё внимание на шею Спока, которая была соблазнительно близка. Спок удивлённо приоткрыл рот, когда Джим проследил его шею поцелуями. Секунду спустя Джим почувствовал, как рука скользнула по его поясу, и магическим образом его рубашка оказалась снята, сдёрнута через голову и брошена на пол, как будто охваченная пламенем. Джим застыл, оторвав рот от кожи Спока. Он забыл о необходимости быть скромным, но она накрыла его, когда холодный воздух овеял его более пухлый, чем раньше, живот. - Спасибо, господи, что мы занимаемся этим здесь, а не под чёртовым зеркалом, - проворчал Джим. Спок, однако, особо не вслушивался в сказанное, по-видимому. Его руки жадно растянулись по тому, что выглядело как целые мили обнажённой кожи. Джим стонал в шею Спока, который, в свою очередь, издал Споковский стон, взрывая тысячи нервных окончаний, о существовании которых Джим никогда не подозревал. Спок продолжал своё лихорадочное исследование, в то время как Джим ступил на более прямой путь прослеживания раковины уха Спока с помощью своего языка. Спок одобрительно хмыкнул, но явно хотел поднять ставки, погружая свои пальцы ниже пояса Джима. Дыхание Джима стало поверхностным, поэтому он практически запыхался, когда Спок внезапно поднял Джима со стойки и швырнул на пол. Джим был готов громко пожаловаться, но был прерван звуками фазерной стрельбы, разбившей окно и взорвавшей шкаф. - Я полагаю, что на нас совершено нападение, мистер Спок, - пропыхтел Джим, молча благодаря вулканскую генетику. - Действительно, - чётко ответил Спок, быстро бросая Джиму его рубашку и приводя фазер в состояние готовности. Джим натянул форменку и поразился чудесам воздействия адреналина. Близость смерти мгновенно устранила стояк, как будто его и не было. Ещё больше выстрелов попало в разбитое окно, но теперь Спок стрелял в ответ, и Джим почти немедленно к нему присоединился. Они обездвижили четверых, но Джим мог слышать раздающиеся выстрелы в разных частях дома, поэтому они побежали. Сражение оказалось не таким опасным, когда он обнаружил, что повстанцев всего лишь около двадцати максимум. Сложности начались, когда те запустили в дом каких-то зверей, одновременно похожих на волков и котов. Джим сразу же окрестил их «Волкотами». Они не были огромными, достигая примерно колен Джима, но были свирепыми и отлично прыгали. Один из зверей неожиданно схватил Джима в холле, вцепившись ему в горло. Джиму удалось оглушить его, и он был настолько взбешён, что выстрелил на режиме оглушения в него ещё трижды. - Предполагаю, что он без сознания, - протянул МакКой, и то, что он умудрялся говорить таким холодным и снисходительным тоном в пылу сражения, было тайной, которую он, вероятно, унесёт с собой в могилу. - Что происходит в восточной части дома? – прокричал Джим, поскольку у него были приоритеты. - Спок и Джотто прикрывают там остальных. Тут похуже, но, если честно, я бывал и в стычках похреновее этой, когда стоял в очереди за завтраком, и раздавали настоящий бекон. - Это не значит, что мы можем расслабиться, - выдохнул Джим, прицеливаясь снова. - Не хочешь ли рассказать мне, почему ты переносишь своё разочарование на представителей местной дикой природы? - Нет, потому что на самом деле ты не хочешь этого знать. - Я сражаюсь лучше, когда я не думаю о смерти, - парировал МакКой. Джим засомневался в правдивости этого заявления в основном потому, что они побеждали, и это было лишь недостойное-занесения-в-бортовой-журнал сражение. Джим с раздражением сдался. - Скажем так, ты более не король стоп-членов, Боунс. МакКой был озадачен буквально пару секунд до того, как его лицо трансформировалось в маску жалкого отвращения. - У вас со Споком был секс? - Шшш. Ты можешь потише? – прошипел Джим. – Нет, не было, потому что нас обстреливали в кухонное окно. Обрати внимание. - Ты мутил со Споком на кухне? – брызгал слюной МакКой, едва ли понизив свой голос. – Люди едят там, мужик. - Я знаю, как ты любишь фокусироваться на самых незначительных деталях. Три Волкота пронеслись сквозь разбитые остатки входной двери. Они быстро оглушили зверей и двинулись глубже в дом, поворачивая налево в сторону вестибюля. Вместе они перевернули огромный диван и присели за ним на корточки. - Ты смотришь назад, - приказал Джим, решительно удерживая свой взгляд на том, что происходит впереди. - Я предполагаю, что поздравления и я-говорил-тебе-что будут кстати, - сказал МакКой. - Нет, не будут. Это, типа, случилось очень быстро, и я даже не знаю, почему Спок… обожемой. - Что? - О. Боже. Мой. МакКой закатил глаза. - Просто скажи это. - Это просто ебля для утешения. МакКой просто продолжал с раздражением смотреть на него. - Нет, правда. Я имею в виду, не слишком ли большое совпадение, что это произошло в ту самую ночь, когда Спок узнал о помолвке Пайка? - Ты действительно думаешь, что Спок использовал бы тебя для утешения? Уверенность Джима поколебалась, но окончательно не пропала. - Я не думаю, что он планировал это или что-то подобное. Любовь заставляет совершать безумства, верно ведь? - И тебя нужно разместить на плакате с этим утверждением, - скорчил кислую мину МакКой. - В смысле, - продолжал Джим, вежливо пододвигаясь. – Я не думаю, что он бы встречался со студентом или имел чувство юмора, верно же? - У жюри присяжных всё ещё нет чувства юмора. Хмурый и сердитый взгляд Джима сменился содроганием, когда фазерный огонь пронёсся над его головой и расколол вазу. МакКой быстро нейтрализовал нападающего. - Они даже не имеют режима «на поражение» на своих фазерах, - отметил Джим. – Эти ребята, возможно, самые недоразвитые противники из всех, с кем мы сталкивались. - Только ты можешь хотеть, чтобы плохие парни были ещё более плохими. - Ну, я не знаю, я думаю, что Джотто и Пайк со мной бы согласились. Спок тоже, но лишь при условии, что я был бы вне опасности. - О, он вовсе не вздыхает о тебе, нисколечко. Мои извинения, - вскипел МакКой, поднимая уровень сарказма на невиданные высоты. - Смотри, мы можем прекратить это прямо сейчас, подумаешь, большое дело. Даже если это был, возможно, самый лучший почти-секс за всю мою жизнь. - Вот уж спасибо, капитан, - раздался голос Спока за его плечом. Джим вскрикнул от неожиданности и почти выронил свой фазер. МакКой хихикал, и Джим позже убьёт его за то, что не предупредил. - Подслушивание не входит в твою компетенцию как первого офицера, знаешь ли, - с обидой произнёс Джим. - Совершенно верно, капитан. Если бы я мог уточнить с оглядкой на будущие перспективы, часто ли Вы вступаете в интимные отношения с партнёром, а позже обсуждаете этот акт с третьей стороной? - Если ты спрашиваешь, рассказывает ли Джим о своих поцелуях, - сказал МакКой, практически торжествуя и самодовольно забавляясь ситуацией, - то нет. Твоя честь останется с ним в сохранности. - Боунс! - Спасибо, доктор. Спок сорвался с места и побежал к задней двери, явно услышав что-то для них недоступное. - Видишь? Он запал на тебя. - Да ладно, это не так. Даже если он всё ещё верхом на коне, какая бы комбинация гормонов и феромонов это ни запустила, то очень скоро придёт в себя. - Должен ли я напомнить вам обоим, что мы в эпицентре довольно серьёзной миссии? – спросил Пайк откуда-то позади них. Джим выстрелил возмущённым взглядом в МакКоя. Ты специально не наблюдаешь за флангами. МакКой пожал плечами без малейших угрызений совести. - Нет, сэр. Добрый доктор здесь предоставлял мне быстрый медицинский отчёт, сэр. Пайк переводил взгляд с одного на другого. - Справедливо. Мы думаем, что схватили их всех. У них есть коммуникаторы, поэтому мы работаем над тем, чтобы найти канал доступа к кораблю. Мы, кстати, могли бы воспользоваться вашей помощью, чтобы удерживать пленников в окружении. - Блестящее предложение, - ответил Джим, поднимаясь с колен на ноги. Пайк остановился в дверях и обернулся, чтобы небрежно сказать: - Между прочим, он определённо на тебя запал. С дьявольской ухмылкой он скрылся. - Ха! – произнёс МакКой, с триумфом тыкая пальцем в Джима. *** Зачистка была просто пиздец по сравнению с предыдущим сражением. Промионцы, которые на них напали, оказались маленькой политической фракцией, которая вышла из-под контроля. Весь их план состоял в том, чтобы поймать парочку офицеров низкого ранга, чтобы попросить за них выкуп у правительства. Джим проторчал всю ночь и почти весь следующий день в комнате переговоров, беседуя с представителями Промионского правительства и Звёздного флота. Спок также находился там, придерживаясь фактов и изображая обычную наседку; заставляя Джима делать перерывы для приёма пищи и отдыха и убеждая его в логичности того, что вулканец, который может продержаться дни и даже недели без сна, в состоянии на время взять на себя обязанности капитана и уведомить его, если что-то пойдёт не так. Они наконец-то закончили с этим, когда свежий после надлежащей заботы в медотсеке Пайк добровольно пожелал спуститься с командой для продолжения мирных переговоров, и на этот раз – с верными координатами. Джим неохотно согласился, с подозрением отметив подмигивание, которым Пайк одарил их обоих перед спуском. Джим молча шёл вместе со Споком к их каютам, неловкость практически рикошетила от стен коридора. Они сперва подошли к двери Спока. - Что же, доброй ночи, мистер Спок, - сказал Джим, пытаясь говорить лёгким тоном. - Джим, - произнёс нараспев Спок, - я желаю поговорить с Вами. Джим вздохнул украдкой, но беспрекословно последовал за Споком в его каюту. Он задавался вопросом, уберёт ли Спок цветы теперь, когда он знает, что Пайк вне игры. Кувшин из грязи Джима был задвинут за кипу паддов. Если бы Спок работал с настоящими бумажными документами, он мог бы использовать его в качестве пресс-папье. Вот так разобрались с рождественским подарком Споку. - Я уверен, что Вы уже спрогнозировали, что именно я желаю обсудить. - Ты мог бы сказать это, - отметил Джим, испытывая потребность чем-то занять свои руки. – Ты знаешь, мы можем забыть обо всём этом, правда. Вместо облегчения, которое ожидал увидеть Джим, Спок выглядел почти подавленным. Джим издал глухой смешок, поскольку Спок, разумеется, не смог бы ничего забыть. - Вы сожалеете о наших действиях? – спросил Спок. Джим оценил формулировку вопроса, потому что ответить было легко. - Да. Спок твёрдо кивнул и перевёл взгляд налево от плеча Джима. Что-то было здесь не так, и Джим подумал, что, зная Спока, это был кладезь неуместной вины. Вопреки своему здравому смыслу, Джим поспешил его заверить: - Эй, люди постоянно творят такую фигню. Я знаю, что ты вулканец, и ты мог увидеть в этом что-то постыдное, но всё и правда в порядке. Боунс не расскажет ни душе, а люди просто так же способны на тупую похотливую возню, как и на то, чтобы забыть о произошедшем. Поэтому, - пожимая плечами говорил Джим, - мы принимали пищу, плохие парни начали стрелять. Я думаю, что это действительно звучит более чем правдоподобно. Спок какое-то время молчал. Затем с прекрасным проявлением самообладания одёрнул низ своей формы и сказал: - Ваши воспоминания о событиях предыдущего вечера представляются обоснованными. - Спасибо, - вежливо улыбаясь сказал Джим. Он уловил намёк, что ему уже пора, и двинулся в сторону двери тяжёлым шагом. Что-то в настроении Спока зудело в задней части его черепа, и он остановился на пороге. - Как бы то ни было, я не думаю, что ты настолько глуп, чтобы желать чего-то, что не сможешь иметь. Кто знает, может быть ты этого добьёшься. В смысле, Пайк ведь ещё не женат. - Пайк? – спросил Спок, как будто бы Джим упомянул вид рыбы*, а не человека. - Ага, высокий парень в ранге адмирала? Зеница твоего ока, мужчина твоей мечты, принц на белом коне? Спок разинул рот. - Вы находитесь под впечатлением, что я питаю романтические чувства к адмиралу Пайку? - Ну да, - сказал Джим. – В смысле, ты ходил с ним как привязанный с тех пор, как я вернулся. Ты поступал странно со мной ещё до того, как выяснил, что я не хочу его, и ты держишь его цветы у своей кровати. Я не слепой, поверь мне. Спок пересёк комнату с чем-то вроде зачатков понимания на лице. - Не слепой, нет. Непостижимый. – Спок остановился совсем близко к Джиму. – В то время, как я понимаю первые два Ваших критерия, я не могу уразуметь третий. Джим мысленно перемотал разговор назад. - Что, эту херню с цветами? Ты сам лично сказал мне, что вулканцы держат свои самые бесценные вещи рядом с кроватью. Спок ровно смотрел на него. - Я полагал, что это очевидно – моя семья не всегда придерживается вулканских традиций. О, мать-землянка, конечно же. Джим успел подумать об этом дважды, когда осознание догнало его. - Так значит, цветы – это на самом деле просто для красоты? - Впервые за сегодняшний вечер Вы правы, - противным тоном сказал Спок. - Погоди, это значит, что ты не хочешь Пайка? Тогда почему… Что это было вчера вечером? – спросил Джим, теряя голос. Вместо ответа Спок подошёл к своему столу и извлёк грязный кувшин Джима. Он прошёл назад и, держа в своих руках этот сосуд, объяснил: - То, что для меня бесценно и дорого, я держу близко к себе. Я провожу большую часть своего времени за столом, поэтому такие вещи переместились туда. Джим непонимающе смотрел за спину Спока. Теперь, когда он поискал их, он осознал, что Спок был абсолютно честен. На полке за рабочей зоной стояла та самая тревожащая статуэтка вулканского бога, которую Спок однажды нашёл успокаивающей. Справа от неё было ожерелье суахили, подарок от Ухуры. Под столом был коврик, вышитый его матерью. Джим снова посмотрел на Спока, ошеломлённый всей этой новой информацией. - Тебе нравится грязь? - Мне нравится грязь, - подтвердил Спок с легчайшим намёком на улыбку. – И я люблю тебя. Джим замер на мгновение, как будто если бы он шевельнулся, то идеальное отражение того, что он чувствует, исказилось бы словно кривое зеркало и показало холодную реальность. Затем он разразился сумасшедшим приступом смеха. - Ты не можешь… - Джим остановился, рассмеялся снова и положил руки на бёдра. – Вперёд, команда «Спирк»**! Спок склонил голову, как любопытная птичка. Джим сломался, он хохотал так громко, что эхо отдавало ему в голову, звуча как консервированный смех студийной публики прежних времен. - Это значит, - признался Джим, успокоившись до лёгких смешков, - что ты окажешь ужасающее влияние на мою диету. Спок, будучи гениальным существом, мгновенно уловил то, что имел в виду Джим, и сделал нечто, что Джим никогда не ожидал увидеть – улыбнулся полноценной улыбкой с намёком на демонстрацию зубов. - С точностью до наоборот, - произнёс Спок, возвращая себе изящный контроль над выражением своего лица. – Есть три причины, по которым я окажу превосходное влияние. - О? – удивился Джим, вложив в это восклицание головокружительную радость. – И какие же? - Во-первых, я адепт контроля над ситуацией и нахожу наилучшие возможные решения, основанные на ряде научных факторов. - Так ты говорил серьёзно о полевых учениях, не так ли? – игриво парировал Джим, наслаждаясь шутками и всем этим флиртом, потому что теперь он мог это делать, и они оба знали точно, что всё это значит. - Во-вторых, - тут Спок остановился в шаге от Джима и его настроение стало серьёзным, - Ты никогда на самом деле не потерпишь неудачу, ведь я буду желать тебя в любой форме, которую ты примешь. Утратив дар речи Джим потянул руку и придвинул Спока ближе. - А третья причина? Улыбка Спока приобрела греховный оттенок. - Ты будешь слишком истощён физически, чтобы думать о еде. Джим набросился на Спока и поцеловал его, радуясь тому, что сможет делать это снова и снова. Теперь было настолько лучше, поскольку он должен был это сохранить. Спок отодвинулся немного, но при этом потянул за собой Джима, и всё было так правильно. Они добрались до кровати, и Спок легонько схватил его за плечо, вежливо удерживая Джима от падения. Однако, Джим был не настолько мил, когда дёрнул Спока на себя, и они продолжили оттуда, где были так грубо прерваны той ночью. Какой-то блеск бросился в глаза Джиму, и он слегка отодвинулся, Спок мягко прижимался к нему, прослеживая поцелуями его шею. Когда Джим осознал, на что он смотрит, он чуть не умер от смеха. Спок – вероятно пока Джим отдыхал – как-то раздобыл зеркало и установил его на потолок над своей кроватью. - Я беру свои слова назад, - великодушно сказал Джим. – Твоё влияние будет грандиозным. * Pike (англ.) – щука ** в оригинале «Spork», но, как по мне, это странно :)