steam.

– Это даже не имеет никакого смысла, – подчёркивает Намджун (ваш надёжный, слишком хороший для этого мира президент студенческого совета) размахивая кучей бумаг перед лицом Ан Хеён, чтобы подчеркнуть свою точку зрения. – Чоны финансируют игру, а это значит, что доходы на благотворительность – это их выбор, они не могут ожидать от нас этого... Он обрывает фразу на полуслове, когда на пианино, стоящем в углу комнаты, раздаётся звук аккорда си-бемоль. Ему уже целый век, оно принадлежало матери самого декана, было сделано из самых качественных материалов и регулярно обслуживалось членами студенческого совета, но только для того, чтобы быть испорченным их единственным гениальным пианистом Ким Тэхёном. – Как я должен играть Малкольма Арнольда, если си-бемоль звучит так же, как до-бемоль? – Он жалуется на самые тривиальные вещи, недовольный функцией старинного пианино. – Я имею ввиду, они ожидают, что я сыграю на этом на церемонии, но у него аж целая нота отсутствует? Намджун уже раздражённо щиплет себя за переносицу. – Не у всех есть идеальный слух, Тэхён. Они не заметят, что две ноты идентичны, – подчёркивает он, снова размахивая этими бумагами. – И когда я сказал тебе помочь с организацией, я не это имел в виду. Тэхён (который является прототипом бунтаря, движения красноволосых с многочисленными татуировками, чёрными ногтями и неподобающе сшитой школьной формой) вздыхает, а затем с преувеличенным трудом подходит к столу. Он берет бумаги у Намджуна и бросает на них короткий взгляд. – Три миллиона вон за что? Благотворительную игру и еду? – Тэхён прищёлкивает языком, выражение его лица остаётся прежним. Он опирается бедром на стол президента, чуть не опрокидывая целую стопку бумаг. – Я не понимаю богачей. И вообще, мы в Корее, почему они играют в американский футбол? В этом нет никакого смысла. – Это даже не имеет значения, – говорит Хеён (вице-президент студенческого совета, которая служит контролёром над склонностью Намджуна к чрезмерному мышлению), её руки скрещены. – Чоны сказали, что они профинансируют всё это, когда удостоверятся, что Чонгук будет играть, так что кого волнуют расходы? Не то чтобы у них не было лишних денег. Ах да, маленькое пояснение для тех, кто не в курсе – короче говоря, Тэхён и Чонгук ненавидели друг друга с тех пор, как впервые вступили в контакт (называйте их соперниками или врагами, неважно), но после совместного фотопроекта и нескольких слухов (один из которых был о том, что у Чонгука был огромный член, позже подтверждённый самим Тэхёном) они вроде как поладили. И занимались сексом. Так что да, они сейчас в странной ситуации, во время каникул. Они виделись только в школе, и поскольку Тэхён не так богат, он даже не живёт в непосредственной близости от района Чонгука, чтобы встретить его. Кроме того, каждый из них слишком гордый, чтобы протянуть руку первым. Но, хорошо, что процесс всегда можно ускорить. Так ведь? – Скажи, нуна, – обращается Тэхён к Хеён, которая вопросительно поднимает бровь. Теперь, когда Тэхён думает об этом, Чонгук вновь играющий в футбол, снова одет в форму, как зануда-спортсмен, которым он и является... – Может быть, у вас есть костюм болельщицы, который я мог бы одолжить? Намджун аж поперхнулся своим шестым кофе за день (сейчас так-то только полдень, но суть вы поняли). Губы Хеён растягиваются в ухмылке, и она быстро кивает, даже не спрашивая, зачем ему это нужно, ну, его намерения совершенно очевидны, но никто не должен знать, что это касается Чон Чонгука. (Тэхён уже трахнул половину футбольной команды, так что это не будет слишком подозрительно.) – Да, у меня есть запасной с прошлого года, до того, как я похудела, – отвечает Хеён. – Я могу сшить его по твоему вкусу, если ты зайдёшь ко мне в ближайшие дни? Он должен быть идеально подогнан. Тэхён удовлетворенно улыбается. – Да, я должен сделать его безупречным для моего сюрприза. Чат: горячий идиот

ким малыш слышал ты участвуешь в благотворительной игре

чон почему ты пишешь мне в 3 часа ночи но да, это так. не думал, что тебя это волнует

ким хорошо, что ты хоть раз прислушался к себе и я ранен детка я очень сомневаюсь что ты делал что-то важное щас

чон да, может быть, слушать тебя время от времени не так уж и плохо к твоему сведению, я /делал / что-то важное

ким о, и что же например?? смотрел зацензуренное аниме порно

чон ты был тем, кто смотрел его со мной в прошлый раз лицемер

ким я просто изливал свою злость на глупого цензора клуб яричин заслуживал лучшего чем это

чон да, вроде как уменьшил смысл кстати я не понимаю как ты перешёл от этого к отсосу моего члена

ким как я уже сказал, я выпускал пар. и было здорово отсасывать у тебя хорошо било по задней стенке моего горла

чон мазохист ты всегда проклинаешь мой член, когда сосёшь его или, по крайней мере, его размер честно говоря, я сначала думал, что ты его ненавидишь

ким ?????? нужно ли мне сделать татуировку /королева размеров/ на лбу чтобы ты это запомнил??????

чон слушай я встречал "королев размеров", которые не хотели спать со мной из-за этого так что прости меня за мой скептицизм, ягодка

ким вообще-то королевы размеров пресмыкаются перед членами как у тебя

чон хочешь сказать и ты тоже?

ким я предпочитаю, чтобы он был внутри меня когда ты делаешь меня таким покладистым и мокрым и просто трахаешь меня до бессвязности

чон чёрт ты не можешь поступать со мной так прямо сейчас

ким у тебя встал?? спорим так и есть

чон это твоя вина

ким тогда я возьму ответственность на себя ты лежишь на своей кровати прямо сейчас??

чон чёрт, да и я подумал, что ты сначала спросишь, что на мне надето?? разве это не обязательное условие??

ким зная тебя, это всего лишь пижамные штаны без рубашки, верно??

чон ... даа

ким ты такой факбой агх вот почему я избегаю качков

чон разве ты не называешь меня ботаником?? кроме того, ты трахнул всю мою команду насколько я знаю

ким *половину команды да, ботаник с большим членом бесит

чон ты не жаловался, когда он был у тебя в горле или когда я трахал тебя в постели, пока ты не заплакал.

ким блять я думал, ты не сечёшь в секстинге??

чон никогда такого не говорил ты тоже в своей постели?? потому что я представляю как раздвигаю твои прелестные ножки прямо сейчас раздеваю тебя, вижу, как ты жаждешь взять мой член

ким так сильно не терпится с меня капает при одной мысли об этом

чон погладь себя для меня, хён тебе ведь нравится, когда я тебя так называю?? мой милый хён, всё подготовил для меня

ким да, прелесть, для тебя чёрт, у меня рука дрожит так сильно нуждаюсь в тебе

чон детка, мы только начали. возьми немного смазки и вылей её на свой член двигайся медленно, хорошо??

ким дай мне минутку ах, смазка холодная стекает у меня между ног

чон весь путь до твоей хорошенькой дырочки, да?? когда ты в последний раз растягивал себя?

ким ах чёрт, я хз на прошлой неделе, может быть??

чон и когда ты в последний раз трахался??

ким последний учебный день, с тобой

чон подожди с тех пор ты больше ни с кем не спал??

ким трудно кому-то удовлетворить меня после того, как это сделал ты чонгук, смазка нагрелась, а я так опустошён :(( я хочу трахнуть себя, пожалуйста?

чон чёрт, ты же знаешь, что я не могу отказать, когда ты просишь просунь один палец внутрь, детка

ким один не сможет меня удовлетворить нужно что-то большее

чон есть какие-нибудь игрушки под рукой?

ким девятидюймовый вибратор

чон довольно близко к моему размеру, правда?? я позволю тебе использовать его когда ты будешь готов добавь ещё один палец детка

ким т ах так хорошо ты тоже себя гладишь??

чон блядь, естественно могу только представить как красиво ты звучишь сейчас как хорошо ты выглядишь весь открытый и готовый ко мне жаль, что меня там нет хочу наполнить тебя своим членом так сильно, что ты не смог бы дышать

ким чонгук пожалуйста я заставляю тебя чувствовать себя хорошо??

чон конечно малыш заставляешь меня чувствовать себя так хорошо ещё два пальца, хён

ким тк хоршо бля даже печатать не могу что ты со мной делаешь

чон заставляю тебя чувствовать себя хорошо тоже ты готов к игрушке, а?? хочу быть уверен

ким блять, конечно же да

чон не время быть нахальным малыш попроси меня хорошенько об этом

ким блять чон пожалуйста пожалуйста пожалуйста хочу быть наполненным, больше не могу этого выносить. хочу трахнуть себя и думать о твоём члене внутри меня я так сильно нуждаюсь в тебе

чон хороший мальчик дерьмо вставь его на самой высокой мощности

ким агрх недостаточно :(( мне нужно больше

чон хорошо бьёт по твоей простате, хён? так же хорошо, как и мой член?

ким нет нчг совсем не как ты недостаточно толстый, не растягивает меня так, как ты

чон скоро, детка, скоро чёрт, я уже близко. погладь себя и подумай обо мне подумай о том, как хорошо я заставлю тебя чувствовать себя в следующий раз нагну тебя или прижму к стене наполню тебя своим членом, пока ты будешь плакать, умоляя об этом. кончи для меня, хён

ким апрл ах чёрт бог мой чонгук ты кончил?

чон да чёрт нужно взять полотенце

ким ты буквально живёшь один, успокойся чёрт, это было хорошо спасибо за помощь малыш

чон негодник ты звучишь лучше, умоляя меня.

ким всё для тебя папочка но в следующий раз, а??

чон ну, разве ты не идёшь на выпускной матч??

ким даа может быть увидимся чон спасибо за это иду спать

чон ты такой несексуальный после того как кончил увидимся там, ким не создавай слишком много проблем

ким мечтай

***

Когда речь заходит о том, как выдержать образ жизни богатства и ожиданий, Чон Чонгук – лучший в данной игре. После двух десятилетий достижения всего, чего от него ожидали, было не так уж удивительно, что его родители были слегка разочарованы его уходом из футбольной команды в прошлом году, но они вошли в положение, после того, как он получил травму головы во время игры и переключил своё внимание на другие занятия и исследования. После того, как было объявлено о его долгожданном возвращении, благотворительная игра превратилась в ещё большую сделку, чем она уже была – были приглашены более важные люди, большие средства были вложены в организацию мероприятия, и всё это намного больше взвалило на плечи Чонгука. Но он носил этот груз с гордостью, как он всегда и делал. – Хорошая игра, Гук! – Ли Сынхун, капитан команды и известный своей одарённостью раннинбэк*, поздравляет их после того, как они одержали свою большую победу и отпраздновали её криками и приливами адреналина. Он похлопывает Чонгука по плечу, на что младший может только улыбнуться в знак благодарности. Боже, у него болят мышцы, но он как бы соскучился по этому чувству – чувство победы возбуждает его. К тому времени, как они должны были попасть в душ, команда была остановлена фотографом, который хотел сделать их групповое фото. Через несколько минут семья Чонгука выходит на поле, а публика аплодирует и улюлюкает, как будто они блять знаменитости или что-то в этом роде (ну, если вы можете так рассматривать семью миллионеров; это всё ещё может быть довольно раздражающим). – Поздравляю с большой победой! – Его брат поздравляет первым, вручая Чонгуку букет цветов. Он искренен, как всегда, ничего специально не делает на камеры, в отличие от его матери, которая заставила Чонгука поцеловать себя в щёку, чтобы фотограф сделал хороший снимок. – Спасибо, – всё же говорит Чонгук, он научился улыбаться автоматически, принимая отцовское похлопывание по спине как достаточное одобрение. Они вместе фотографируются, как семья, на футбольном поле – Чонгук держит и трофей, и цветы, но это значит не так много, как ему хотелось бы. Его команда стоит в сторонке, наблюдая и всё ещё аплодируя, явно довольная тем, что он решил присоединиться к их игре. Чонгук просто надеется, что ему не придётся проходить через множество попыток убедить его вернуться – это не совсем его план. Они, к счастью, заканчивают тем, что уходят, а он даёт быстрое интервью для прессы с их футбольным тренером. Чонгук сразу же уходит в раздевалки. Все громко говорят о том, как велик был разрыв между ними и проигравшей командой, как горячо выглядели все болельщицы (вы понимаете, типичный разговор в раздевалке), но Чонгук не очень-то в нём участвует. Он снимает наплечники и бросает их куда-то поближе к тому месту, где на скамейках лежит его шлем. Остальные ребята уже разделись, большинство из них приняли душ, а некоторые даже уже одеваются, чтобы уйти. Сейчас август, впереди жаркий день и всего несколько недель до начала нового осеннего семестра. Все забыли про школьные нервы после игры. – Чёрт возьми, Чонгук, – говорит их гениальный защитник, дорогой (и иногда раздражающий) друг Чонгука, Ким Югём. Он закинул руки на плечи Накамото Юты, жестом приглашая его взглянуть на всё ещё одетое в форму тело Чонгука. – У тебя действительно огромный, блять. Юта толкает его в бок, когда и без того раскрасневшиеся щёки Чонгука вспыхивают ещё сильнее. – Я же просил тебя не комментировать чужие тела, особенно когда им так неудобно, – ругает он Югёма, который дуется, как ребёнок, когда его так отчитывают. Чонгук не знает, почему они вообще удивляются, когда совершенно ясно, что некоторые другие игроки также хорошо одарены, ничего такого, чего они не видели бы раньше, это точно. Даже если Чонгук на дюйм или два больше, это не делает его более особенным или чрезвычайно одаренным (или проклятым, в зависимости от того, кого вы спросите). – Вы, ребята, не хотите пообедать и выпить? Я угощаю, – заявляет Сынхун, чтобы предотвратить эскалацию ситуации, заслужив одобрительные возгласы своих товарищей по команде. Улыбаясь, он затем поднимает бровь в сторону Чонгука. – Гук, ты идёшь с нами? Прервав ход своих мыслей, Чонгук прочищает горло. – Э, да. Немного позже, так как мне всё ещё нужно встретиться с моими родителями ещё раз, прежде чем они уйдут, – говорит он, видя, что команда готова идти, а он должен ждать чьего-то появления. – Пришли мне адрес, ладно? Югём хотел было возразить, но Юта снова толкнул его локтем. – Ну конечно. Прими хороший душ и немного расслабься, – говорит он Чонгуку. – Ты и так ответственный за нашу сегодняшнюю победу. После общих прощаний и ещё нескольких спортивных жестов (например, большого количества похлопываний по спине и случайных шлепков по заднице) душ остаётся пустым и тихим, за исключением Чонгука и его тяжёлого дыхания. Он проводит пальцами по волосам, заправляет их за ухо и подумывает о том, чтобы достать телефон и написать Тэхёну, который по какой-то причине сказал, что встретится с ним тут после игры. Не то, чтобы Чонгук должен снова разговаривать со своими родителями – они никогда не были семьёй многословных, если только это было не обсуждение акций или единичные встречи со своими сверстниками, поэтому он предпочёл бы вообще избегать этого. Схватившись за край своей майки, Чонгук уже собирался стянуть её, когда дверь со скрипом открылась и громкие шаги присоединились к невыносимой тишине комнаты. – Ух ты, просто чудо, что здесь так свежо пахнет. Вы, ребята, наверняка израсходовали много дезодоранта, а? – Знакомый, ровный, протяжный голос. Слышится поворот замка, запирающий их на месте. – Ким, почему ты хотел встретиться зд... ох, – начинает Чонгук, но его грёбаное сердце падает, когда его глаза видят зрелище перед ним – чёртово лакомство, которое он получит прямо сейчас, святое дерьмо. Его глаза бегают вверх-вниз, вверх-вниз, вверх-вниз, пока не начинают расплываться. Теннисные кроссовки, безусловно, совершенно нормальны (особенно в паре с белыми гольфами до колен, спасибо), даже если они ни в малейшей степени не соответствуют мятежной эстетике Тэхёна. Но затем Чонгук захватывает взглядом подол того, что кажется юбкой – плиссированной, красной, с белыми горизонтальными линиями, тянущимися по низу, пересекающими название университета и торговую марку, и у него во рту полностью пересыхает. Кроме того, стоит ли говорить, что на нём кроп-топ. Грёбаный кроп-топ, одного цвета с разноцветными помпонами, униформа, которая сидит на теле Тэхёна как влитая. Чонгук, честно говоря, чувствует себя так, как будто это сцена из фильма – тип сценария о защитнике футбольной команды с главным чирлидером. – Язык проглотил, Чон? – Тэхён смеётся, подходит и делает вид, что смотрит по сторонам и жуёт жвачку. Его красные волосы начали выцветать до более розоватого оттенка, но Чонгук даже не признает этого факта, видя, что Тэхён сделал космические плюшки**. Чёрт, этого не может быть в реальной жизни. – Ч-что если... какого хрена, – выдыхает Чонгук, разглядывая выставленные на всеобщее обозрение татуировки, отчего у него слюнки текут. Он уже начинает твердеть, отлично. Потому что увидел своего грёбаного врага в форме болельщицы. – Я думал, что смогу удивить тебя, – ухмыляется Тэхён, и это что, грёбаный красный блеск для губ? Господи Иисусе. Он обнимает Чонгука за плечи, помпоны щекочут младшего по затылку. – Как тебе такое, м? Чонгук делает глубокий вдох, ему нужно собраться с мыслями. Он видел Тэхёна в гораздо меньшем количестве одежды, чем эта, несколько раз обнажал его, наклоняя, раздвигая ноги, трахая его так, как он может – в любом случае, такого никогда не было. Они не добирались до чего-то более грязного, более извращённого. Он прижимает тёплую ладонь к обнажённой талии Тэхёна, натягивает топик вокруг торса когда проводит пальцами по твёрдому соску Тэхёна. – Ты знаешь, что это делает со мной, Ким, – говорит Чонгук почти предостерегающе, почти вынуждая его на дальнейшее непослушание. Дыхание Тэхёна прерывается, когда его сосок задевают кончиком ногтя, подушечка пальца Чонгука дразняще кружит вокруг него, а затем дёргает, вырывая из него резкий звук. Его взгляд падает на невероятно тесные форменные штаны, которые невообразимым образом облегают ноги Чонгука – и разве Чонгук не говорил, что ненавидит день ног? Откуда у него столько мускулов? Ну, он даже не фокусируется на его твёрдом, большом члене, напрягающимся под плотным на вид материалом. Тэхён облизывает губы, затем протягивает руку и проводит ладонью вверх по выпуклости, а Чонгук сильнее сжимает сосок, другой рукой хватая его за бедро и притягивая к себе, прижимая губы к уху Тэхёна, дыхание горячее и тяжёлое. – Стоп сигналы, милый. И не заставляй меня повторяться. То, что говорит Чонгук, никогда не использующий прозвища (особенно такие уменьшительно-ласкательные), показывает, насколько сексуально это его волнует, но Тэхён не может даже подумать о том, что он начал. Его тело непроизвольно дрожит, колени подгибаются. – А-ананасы и три похлопывания по бедру, – пытается ответить Тэхён, слова срываются на скулёж, когда его собственная твёрдость скользит по телу Чонгука сквозь слои одежды. Это ахриненно приятно, чёрт возьми. – Т-ты уже можешь просто трахнуть меня? Чонгук щёлкает языком, облизывает ухо Тэхёна и покусывает то место, где он так чувствителен. – Было бы очень обидно, если бы ты надел всё это только для того, чтобы сразу же от него избавиться, не так ли? – Он воркует, прикусывая мочку Тэхёна и щёлкая кончиком большого пальца по уже припухшему соску – это заставляет Тэхёна уткнуться лицом в плечо Чонгука, заглушая всхлипы. – Как насчёт того, чтобы отсосать у меня, хён? – Предлагает Чонгук, просовывая руку под юбку и дразня пояс нижнего белья Тэхёна, оттягивая его назад и позволяя ему шлёпать по загорелой коже. Тело Тэхёна дёргается в его руках, прежде чем он быстро кивает. – П-пожалуйста, – выдыхает Тэхён, умоляя гораздо быстрее, чем обычно. Чонгук помнит их первый раз, как сильно ему пришлось дразнить Тэхёна и отказываться трахать его должным образом, пока он не произнесёт это волшебное слово. Оно звучит так хорошо, срываясь с его губ, особенно когда они испачканы красным блеском. Носки обязательно испачкаются, но Тэхён – поскольку временами он может быть немного грязной шлюхой – даже не возражает, когда он сбрасывает кроссовки и скользит вниз, его рот уже скользит по всей выпуклости Чонгука, облизывая и посасывая, как будто он так отчаянно нуждается в этом, как в воздухе. Пальцы Чонгука запутались в его волосах, осторожно, чтобы не распутать космические плюшки – они выглядят слишком мило, в конце концов. – Достань его, хён, – медленно произносит он, наблюдая, как выражение лица Тэхёна меняется на нуждающееся, голодное. – Сделай его влажным, чтобы я трахнул тебя им, сладкий. Тэхён стонет, он не медлит слишком долго и стягивает узкие брюки вниз, наполовину твёрдый член Чонгука появляется в поле зрения и так совпало, останавливается наравне с его губами. Тэхён издаёт безнадёжный звук в задней части своего горла, руки поверх бёдер Чонгука для поддержки и рот работает вокруг головки; пухлые губы сначала обхватывают кончик, а затем сосут хорошо и медленно. Чонгук сжимает кончики волос Тэхёна, там, где они достигают его затылка, губы зажаты между зубами, когда он наблюдает, как Тэхён использует свой грязный, вульгарный и грешный рот, беря половину его длины без проблем и двигая головой с одним только рвением и удовольствием. Он выглядит так хорошо вот так, кроп-топ опустился вперёд и обнажил его твёрдые, замученные соски, колени раздвинулись ровно настолько, чтобы его собственное возбуждение накрылось передней частью юбки. Тот, кто помог Тэхёну так хорошо подогнать эту униформу по его фигуре – просто находка, вау. Когда его член полностью твердеет, Чонгук отрывает от него эти жадные губы, оставляя красные следы блеска для губ. Он хватается за его основание и хлопает по ним головкой – Тэхён пытается высунуть язык и дотронуться до него, но это не помогает, когда его снова дёргают за волосы. – Ты слишком требователен, хён, – Чонгук прищёлкивает языком в несогласии ещё раз, и постукивает своим членом по щекам Тэхёна – они светлеют под прикосновением, рот открывается, чтобы издавать самые красивые чёртовы звуки. – Если ты будешь хорошо себя вести, я вознагражу тебя. Как будто что-то щёлкает в голове Тэхёна и он быстро успевает кивнуть. – П-пожалуйста, – выдыхает он, зная, как слаб Чонгук на это слово, и Чонгук ненавидит сдаваться, но он не может не сдаться, когда Тэхён смотрит на него широко раскрытыми глазами и умоляет, чтобы ему дали взять полностью. Он снова просовывает свой член в рот Тэхёна, прекрасно зная, как хорошо он принимает его каждый раз. У детки отсутствует рвотный рефлекс, его горло легко расширяется от того, сколько больших парней он принимал во рту за те годы, пока был королевой размера. В мгновение ока его нос прижимается к лобку Чонгука, он задыхается от слёз, в животе всё сжимается, а глаза, кажется, вот-вот закатятся обратно в голову. Чёрт, Чонгук точно знает, как трахать его рот каждый раз так, чтобы сделать из него лужицу, но не утомлять их обоих, так как это всего лишь прелюдия. Под руками Тэхёна мышцы бёдер Чонгука напрягаются с каждым толчком, что делает ещё более приятным вонзать в них свои накрашенные чёрным ногти, оставляя следы. В конце концов, на грани оргазма, Чонгук находит в себе силы остановиться. Тэхён хватал ртом воздух, как будто вдыхал его в первый раз, кашлял и чувствовал, как его глаза щиплет от новых слёз – чёрт, он хотел бы, чтобы это продолжалось ещё некоторое время, его горло так болит, что это чертовски потрясающе. – Через скамейку, – внезапно говорит Чонгук, его голос хриплый от желания. Тэхён поднимает глаза и ловит жёсткий взгляд младшего. – Ты слышал меня, хён. Перегнись через скамейку, пока я не перебросил тебя через свои колени и не показал тебе, что плохие мальчики получают за то, что не слушаются. Тэхёна так и подмывает выяснить это, но он слишком взвинчен удовольствием, чтобы претворить желание в жизнь. Как и было приказано, он пробирается к скамейке, всё ещё стоя на грёбаных коленях, в основном ползком, закидывает руки на твёрдое дерево и выпячивает задницу так, как он считает наиболее соблазнительно. Бросив взгляд через плечо, похоже, что так оно и есть – Чонгук выглядит готовым съесть его целиком, когда подходит. – Это... – младший замолкает, он тоже встаёт на колени и просовывает руки под юбку, поглаживая задницу Тэхёна и чувствуя, что она совершенно голая. Подняв мешающий предмет одежды, он узнаёт, почему, и быстро теряет весь воздух, выбитый из него в процессе. – Чёрт, Тэхён... грёбаный бандаж? Тэхён смеётся, когда Чонгук невольно произносит его имя. Его голос обрывается, когда палец пробегает по его дырочке, дразня. – Я... он красный, – отвечает он, как будто это всё объясняет. – Выглядит мило, правда? – Я думаю, что носить это не мило, а противозаконно с твоей стороны, – говорит Чонгук, наклоняется и кусает мягкую кожу накаченного зада. – Это что-то делает с моим членом, уж точно. Ещё раз рассмеявшись, Тэхён со вздохом облегчения перегибается через скамейку, когда его ягодицы быстро раздвигаются, чтобы Чонгук поместил своё лицо между ними – не раньше, чем он издаёт низкий гортанный звук, ругаясь себе под нос, и Тэхён не понимает этого, пока не осознаёт... – Т-ты...блядь, – бормочет Чонгук, отстраняясь, чтобы прижать большой палец к тому, что кажется анальной пробкой, уютно устроившейся внутри Тэхёна, ободок дырочки плотно сжимается вокруг расширяющегося основания – к нему прикреплён грёбаный драгоценный камень, потому что это чёртова пробка-принцесса***. – Не могу поверить, клянусь богом. Тэхён держал её внутри большую часть дня, так что вы не можете винить его за то, что он быстро забыл тот факт, что она там вообще есть, особенно когда две минуты назад он был слишком занят тем, чтобы заглотить член Чонгука. Того самого Чонгука, который теперь медленно теряет контроль над всеми рациональными вещами, отбрасывая бандаж больше на автомате. – Как долго? – Спрашивает Чонгук, прижимая язык к поверхности вокруг пробки. Колени Тэхёна подгибаются, лоб опирается на руку в качестве опоры, а соски трутся о поверхность скамьи. – Хён, ответь мне. – С-с тех пор, как я проснулся, – выдыхает Тэхён, потому что Чонгук засасывает кожу на его левой ягодице, когда он отвечает. – Ммм... хотел быть полностью готовым и открытым для тебя, для твоего члена, Чон. Она напоминала мне о тебе весь день. Конечно, сейчас только полдень, но сам факт усиливает эффект желания, сводящий Чонгука с ума. Он проходится языком по местечку между отверстием и яичками Тэхёна, и от яиц к кончику его висящего, твёрдого члена. Он начинает слышать сопение, что означает, что Тэхён вот-вот захнычет, что, в свою очередь, означает, что он находится на грани чистого отчаяния прямо сейчас. Чонгук щёлкает пальцем по верхушке пробки, наклоняя её вверх и заставляя Тэхёна задыхаться от этого, издавая звук похожий на рыдание. Бедный, хорошенький малыш, он и так уже слишком долго ждал. Чонгук мягко дёргает игрушку, поверхность которой кажется сделанной из стекла, когда она медленно выскальзывает из тесной дырочки Тэхёна. Она не маленькая, ни в коем случае, примерно такой же величины, как количество пальцев, которые использовал бы Чонгук, чтобы подготовить его – она выглядит мило, мокрая от того, что кажется смазкой или слюной. Чонгук не может точно сказать, не с его глазами, прикованными к тому, как опухший ободок дырочки Тэхёна сжимается вокруг воздуха, умоляя наполнить его чем-нибудь. – Ч-Чонгук, пожалуйста, я не могу... чёрт! – Тэхён снова задыхается, теперь кусая себя за предплечье, чтобы заставить замолчать, когда Чонгук наклоняется, чтобы погрузить свой язык внутрь него, держа его открытым и раздвигая ягодицы, не смотря на то, что он пытается снова сжаться. Нет никакой изящности или медлительности, как тогда, когда Чонгук обычно вылизывает его, забирая его дорогое блядское время и превращая его в слюнявое месиво – нет, это просто животное желание, чистая потребность быть сытым и наполненным у них обоих. Он засовывает свой язык и облизывает вокруг входа, посасывая и делая вид, что у него самая вкусная, ахуенная еда. Боже, люди, которые вылизывают задницу с таким удовольствием, должны попасть на небеса, чёрт возьми. Всё тело Тэхёна болит, его губы, его соски, его колени, его дырочка - абсолютно всё. Не успел он и глазом моргнуть, как Чонгук вонзает в него два пальца и постукивает ими в области простаты, с которой он уже успел познакомиться за последние несколько месяцев, когда они играли в капризы друг друга. По-видимому, он рыдает так сильно, что Чонгук вынужден наклониться и прижать руку ко рту, скользя пальцами между губ Тэхёна. – Вот, пососи это. Не хочу, чтобы кто-нибудь ещё слышал, как ты стонешь из-за меня, хорошо? – Говорит Чонгук, удерживая его на месте и безостановочно трахая пальцами. – Вот тебе награда, детка. Тэхён слушается, как и всегда, как хороший мальчик, которым он является, посасывая пальцы Чонгука и царапая их зубами, когда его желудок скручивается в узел, а удовольствие вспыхивает пятнами под его кожей. – Н-не могу...к-кончить, – он едва успевает говорить, пускать слюни и стонать, когда кончает, бёдра потряхивает от непрерывных толчков Чонгука. Это просто сухой, неудовлетворяющий и всё ещё оставляющий его член твёрдым, будто готовым лопнуть, оргазм. Чонгук наблюдая, как Тэхён вот так кончает, и сам задыхается. Из-за жужжащего удовольствия в ушах Тэхён, кажется, не может сосредоточиться ни на чём другом, настолько, что он не чувствует, как пальцы Чонгука выскальзывают и ищут смазку и презервативы в его спортивной сумке. – Ещё? – Чонгук выдыхает у шеи Тэхёна, проводя языком по татуировке алмаза. На то, чтобы Тэхён кивнул, у него уходит не более минуты, и он каким-то образом ухитряется повернуться и собрать все силы, чтобы обхватить ногами талию Чонгука, а лодыжки сомкнуть на его спине. – Трахни меня у стены, пожалуйста. Чонгук быстро кивает, он берёт Тэхёна на руки и легко поднимает его, ладонями обхватывая мягкие бёдра, а зубами – его ключицы. Он подносит их поближе к душам и располагает его у твёрдой стены, холод которой просачивается сквозь форму болельщицы и покалывает кожу Тэхёна – верно, он забыл, что всё ещё носит её. Поглаживая эти великолепные бёдра и задирая юбку, когда он прижимает кончик своего члена к разработанной дырочке Тэхёна, Чонгук заботится о том, чтобы держать его хорошо и крепко, шепча задыхающееся “хорошо?” прямо в Тэхёново ухо. Эта зараза, наверное, даже не понимает, насколько он чертовски сексуален. – Д-да, – бормочет Тэхён, утыкаясь лицом в изгиб между шеей и плечом Чонгука, пряча своё розовое лицо. – Трахни меня, Чон, пожалуйста. Чонгук облизывает губы, но снова кивает и толкается внутрь – сначала медленно и нежно, позволяя Тэхёну принять половину его члена, затем ещё и ещё, пока он не наполняет его до краёв. Тэхён даже не понял, что Чонгук заранее надел презерватив и смазку, что значительно облегчает скольжение, только ощущение холода пронзило его до самой сердцевины. Всё это хорошо, даже идеально, если бы не тот факт, что Чонгук слишком нежен – и если бы Тэхён не подготовился и разоделся так, чтобы быть трахнутым нежно. Они даже не любовники, они враги_с_привилегиями или чем бы они там ни были прямо сейчас, нет никакой необходимости в медленных трахах в раздевалках после большой победы в игре – нет, этот случай умоляет о большем. – Чонгук, – подчёркивает Тэхён, его голос абсолютно надломлен и весь разум затуманен. Он сжимается вокруг члена младшего, всё ещё крепко обхватив его ногами. – Г-грубо, хочу грубо. Сделай мне больно, мне это нужно. Это, кажется, даёт Чонгуку знак – он подаётся бёдрами вперёд без колебаний, выбирая устойчивый ритм и приносит им обоим бесконечное удовольствие. Комната кажется горячей, наполненной паром, всё это заставляет Тэхёна плакать в плечо Чонгука, его руки под майкой и тупые ногти оставляют царапины на скульптурной спине. – Хороший мальчик, – хвалит его на ухо Чонгук, он снова использует Сатури, невыносимый жеребец. – Ты так хорошо принимаешь мой член, Тэхён-а. Чувствую какой ты тугой и влажный вокруг меня, так хорошо. Тэхён словно жижа в его объятиях, превратившаяся в рыдающую слюнявую кашу. Он икнул на этих словах, почувствовав, что его желудок снова сжался – ещё один сухой оргазм, он просто чувствует это. Бог действительно облажался с остальным человечеством, когда дал Чонгуку и большой член, и большое умение им пользоваться. С прерывистым криком Тэхён кончает снова, мягкий хлопок юбки падает на его всё ещё твёрдый член, трётся о головку и даёт ему самую короткую стимуляцию, чёрт, он хочет кончить, хочет эякулировать и выпустить это сексуальное напряжение из себя, оно сводит с ума. – Кончил ещё раз, хён? – Чонгук держит его, снова и снова покачивая Тэхёна на его члене; его бедная простата даже не может поймать перерыв, постоянно находясь в контакте с членом младшего в течение последнего часа или около того. Секс медленный и мучительный, но финал почти всегда стоит того. – Как насчёт душа? Как бы хорошо ни выглядела на нем униформа, Тэхён считает, что сейчас он выглядит как беспорядок – и так оно и есть, покрытый тонким слоем пота, вниз по члену стекает предэякулят, выражение лица только что выебанное, одежда плотно прилипает к его телу и всё ещё даёт Чонгуку гребаную пощёчину. – Ты можешь стоять? – Спрашивает младший и, получив подтверждение кивком головы, ставит Тэхёна обратно на землю и держит его за бёдра из-за того, насколько слабы его ноги. Тэхён снимает кроп-топ, бросает его куда-то через комнату и прислоняется спиной к кафельной стене. – Ч-чёрт, ты абсолютно ненасытен, – выдыхает он, и это первая связная фраза, которую он произнёс между слезами и стонами. Чонгук всё ещё твёрдый, но он, кажется, не возражает, когда присаживается, чтобы помочь Тэхёну одним движением за раз снять носки с одной ноги – он слишком чертовски внимателен, даже в такое время, как это. – Значит, мы хорошо подходим друг другу, – запоздало говорит Чонгук, на самом деле не собираясь произносить это вслух. Это тяжестью висит в воздухе между ними, пока юбка не исчезает и Тэхён не оказывается в душе. Тёплая вода бьёт по их совершенно обнажённым телам, заставляя Тэхёна взвизгнуть. – Ч-чёрт, как холодно, – ругается он, чуть не спотыкаясь, пока Чонгук не обхватывает его рукой за талию и не удерживает на месте – пол в душе, на самом деле, покрыт нескользящим материалом, что значительно облегчает секс там. Чонгук закатывает глаза, затем поворачивает воду к более горячей температуре – он предпочитает холодный душ, он помогает расслабить мышцы после тренировки (или другой напряжённой деятельности, такой как сейчас), но он сделает это для Тэхёна. Особенно когда он снова прижимает его к стене, берет за подбородок и влажно целует. Звук льющейся воды напоминает Тэхёну о его потребности кончить должным образом, на что он скулит в рот Чонгука, покусывает его нижнюю губу и подаётся бёдрами вперёд – просто до тех пор, пока их члены не скользят друг по другу, и боже, это такое облегчение. Тэхён любит, каким маленьким он чувствует себя рядом с Чонгуком, любит это немного слишком сильно. – Повернись, – шепчет Чонгук, наконец-то. Приняв эту позу, Тэхён опирается предплечьями о стену, выставляет свою задницу и раздвигает ноги, зрелище достаточно соблазнительное, чтобы Чонгук не колеблясь скользнул своим твёрдым членом обратно внутрь, обжигая отверстие, что заставляет Тэхёна задыхаться ещё больше. Теперь он трахает его медленнее, одна рука на бедре, а другая вокруг его бедного, забытого члена – к тому времени, когда всё это близится к финалу, Чонгук прижимается к Тэхёну, целуя каждую поверхность кожи, на которую он может попасть губами, покусывая и посасывая, пальцы оставляют синяки там, где он удерживает Тэхёна на месте, когда он кончает с гортанным стоном в области его затылка. Чонгуку достаточно лишь слегка вывернуть запястье, чтобы Тэхён приглушил рыдания и кончил, брызгая спермой на кафельную стену. В его голове всё перемешалось, с Чонгуком, накачивающим презерватив полностью внутри него, увеличивающимся из-за наисильнейшего оргазма, а затем смягчающимся, когда он выходит – это превращает Тэхёна в развалину, которой он так жаждал быть. Они оба тяжело дышат и пытаются восстановить дыхание под водой, после того, что только что произошло – это определённо было больше, чем то, на что они оба рассчитывали, но Тэхён знает только две вещи прямо сейчас. Во-первых, ему нужно угостить Хеён выпивкой, эта женщина чертовски спасает ему жизнь; во-вторых, ему нужна ещё одна доза Чонгука уже завтра, потому что, чёрт возьми, это было не что иное, как грёбаное умопомрачительное дерьмо. – Д-должен ли я... – начинает говорить Чонгук, и голос его становится ровным. Он проводит ладонью по животу Тэхёна, заставляя его напрячься. – Вообще-то, я могу тебя помыть? Я действительно этого хочу. Они всегда так делают, заботятся друг о друге после секса, так почему же он вообще утруждает себя расспросами? Хотя, Тэхён начинает думать о своём периоде непокорности сейчас – на самом деле, у него есть другие идеи. Неожиданно обернувшись, он притягивает Чонгука за затылок и снова прижимает их губы друг к другу. Чонгук явно застигнут врасплох, приглушённый звук удивления вырвался, прежде чем он расслабился и поцеловал в ответ, положив руку на изгиб позвоночника Тэхёна. Вода всё ещё бьёт по ним, тёплая и расслабляющая. – Вообще-то, Чон, – начинает Тэхён хриплым из-за ранних рыданий голосом. Его глаза тускло светятся весельем, губы кривятся, похоже, он быстро возвращается к своему обычному состоянию. – Как насчёт ещё одного раунда у тебя дома? У тебя ведь есть джакузи, верно? Никогда не принимал заботу о себе там. Чонгук никогда не соглашался на что-то быстрее, скрепляя своё согласие ещё одним поцелуем.

***

Чат: мой горячий идиот ♡♡

ким детка спасибо за целую неделю мне было весело

чон я рад, что она соответствовала твоим стандартам

ким я уже говорил, что мне нравится иметь богатого парня? потому что так оно и есть

чон заткнись как мы теперь всем расскажем?? в прошлом году мы были готовы задушить друг друга

ким о, и мы все ещё не против просто используем другие методы

чон я ненавижу тебя я серьёзно спрашиваю я хз что мы будем делать

ким это должно быть грандиозно как насчёт вечеринки на Хэллоуин??

чон что в этом такого?? погоди парные костюмы?

ким бинго а как насчёт Джокера и Харли?? я подумывал стать блондином

чон я подумаю об этом

ким зачем беспокоиться, если ты знаешь, что в конце концов сдашься

чон я ненавижу, что это правда. почему я вообще с тобой встречаюсь

ким потому что я горячий кусок задницы и тебе нравится слушать как я играю Чета Бейкера на пианино

чон да, это правда. ты думаешь, все нормально воспримут это?? нас, я имею в виду

ким лучше бы так и было потому что либо мы либо ничего без компромиссов

чон я думал ты ненавидишь фальшивую философию любви

ким я научился любить её из-за тебя вот, что я делаю для тебя ты должен быть благодарен

чон поверь мне, так оно и есть не слишком ли рано для ятл****?? потому что я вроде как ненавижу то, как сильно ты мне нравишься

ким это чувство взаимно давай научимся быть влюблёнными и любить вместе

чон ты болван, о боже мой да, давай сделаем это вместе

Конец.