27

      Конечно, Савада Тсунаеши умела удивлять. А точнее, ставить своего отца в тупик одной фразой. Приехав домой в марте, когда год в Японии наконец кончился, девушка вела себя как обычно: причитала на Хаято, ворчала на безответственного Энму, решившего, что свалиться с температурой 40.2 — прекрасная идея. А вот когда месяц подходил к концу, она выдала гениальную мысль: — Пап, хочу перевестись. — Зачем? Чем здесь не нравится? — Джотто даже поднял глаза, оторвавшись от бумаг. Проходивший мимо Джи выронил очки из футляра. — Не знаю. Просто хочу. Там я просто Тсуна, а о моей «работе» знают только Такеши, его семья и Рёхей-сенпай. — Устала от мафиозного окружения? — Можно и так сказать. — Одна ты никуда не поедешь и не полетишь. — У Мукуро здесь работа, Хаято занят, а Энма наконец учится делу отца. И почему мне нужна нянька? — Нянь. Высокий такой, брюнет, серые глаза, дерется превосходно, обладает пламенем Облака, а еще любит тебя безмерно. — Хочешь отправить со мной Кею? Что ему там делать? Опять в комитете торчать целыми днями? — Не волнуйся, без работы я его не оставлю. Как минимум, твой парень будет твоим телохранителем.       С того разговора прошло почти девять месяцев. Тсунаеши живет с Хибари в его доме, официально перетащив два чемодана своих вещей в комнату родителей. Часть комнат они уже переделали так, чтобы воспоминания остались, но внешний вид изменился. — Кея, давай закажем доставку? Мне так лень готовить, — проныла девушка, чьи ноги были закинуты на колени Кеи. Хибари играл во что-то на телефоне, иногда бубня себе под нос. — Ке-я. Хибари Кея. Ты вообще меня слышишь? Ладно, я поняла. Вот и играй дальше, мой хороший.       Тсунаеши встала и прошагала на кухню. Теплые носочки ну никак не вязались с тем, что одета она была в шорты и футболку. На улице декабрь, а в доме май, разве что ноги совсем немного мерзнут по ночам.       Горячий шоколад успокаивал, но сейчас хотелось кофе. На телефоне быстро набрала номер. — Здравствуйте. Я бы хотела заказать две средних пиццы, сет на 80 роллов, литр газировки и… Все. Да, все. Да, адрес тот же, спасибо. Жду, — все привезли, когда девушка уже дважды сварила себе кофе. Поев и написав записку о том, что она ушла гулять, Еши переоделась и направилась в кинотеатр.       Фильм был в жанре фантастики. Вопреки ожиданиям, оказался довольно интересным. На выходе из кинотеатра Тсунаеши встретилась с Ямамото. — О, Тсуна, привет! — Привет, — они обнялись, улыбнувшись друг другу. — Ты куда? — Да вот, надоело дома сидеть, думал побегать в парке. А ты? — В кино ходила. — Одна? — Да… Кея дома остался. Он с самого утра меня как будто не замечает. Ну а я… Чтобы не начать устраивать скандал или истерику, решила проветриться сначала. Сама же знаю, как легко уйти в себя, когда играешь. — Ты играла в видеоигры? — В Италии у меня в комнате приставка, а у папиного Хранителя Грозы куча игр по любым жанрам. — Тогда пошли ко мне? Сыграем пару раз? — Отлично, я не против.       Пару раз затянулось на четыре часа. Отключенный звук на телефоне обернулся пятью пропущенными от Хибари и несколькими смс: «Ты где?» «Тсуна, поздно уже, я волнуюсь», «Возьми трубку», «Возьми, блядь, трубку!». Гудок, еще один. На той стороне раздраженный голос: — Да? — Со мной все хорошо, я забыла включить звук. — Где ты? — У Такеши. — Иди домой, дома поговорим, — парень сбросил звонок, не дождавшись ответа. Ну и черт с тобой. — Давай провожу? — предложил Ямамото. — Мгм, давай. А то получу еще и за то, что одна по темноте шарахаюсь. Не люблю зиму за это. — Ты сейчас похожа на сердитого ежика, — посмеялся парень. Надутые щеки, втянутая шея и бурчание. — А вот и неправда, — на улице действительно было темно, пусть и времени было всего 9 вечера. — Правда. — Нет. — Да. — Нет! — Да~. Ну ладно тебе, а то надулась еще сильнее, — за шуточной перепалкой никто не заметил, что они дошли. — Спасибо, что проводил. До завтра. — Ага, увидимся. Можешь написать, если он не убьет. — Слишком любит, — помахав другу на прощание, Тсунаеши открыла ворота, а затем, немного помявшись на пороге, и дверь в дом. На диване сидел Хибари, закинув ногу на ногу. — Ничего не хочешь мне сказать? — Нет. Я оставила записку, что пойду погуляю, перезвонила тебе, сказав, что дома у Такеши. Не врала, не игнорировала, так что не так? Ты играл, не отвечал мне — я об этом промолчала, решила проветрить мозги, чтобы случайно не наговорить лишнего. Что? В чем дело? Что я сделала не так? — голос спокойный, даже немного уставший. Сняв с себя пальто и повесив его, Тсуна стала разуваться. — Согласилась на предложение проводить, чтобы ты не волновался, что я опять хожу одна по темноте. Почему не попросила тебя? Ты сам бросил трубку. — Все сказала? — Да. Ужин приготовить? — Не утруждай себя. Он уже готов. — Так. Тут я должна быть обижена, а не ты, понятно? Потому что это ты второй день сидишь и играешь, не замечая меня. Подумаешь, забыла включить звук. — Подумаешь? Подумаешь?! Ты издеваешься. — Не начинай, Кея. Мою пропажу ты заметил час назад, когда в первый раз позвонил. — Уверена? Каюсь, увлёкся, но звонил я тебе еще часа в 4, а телефон был выключен. — Ладно, допустим. И что с того, что был выключен? Ты сейчас хочешь поругаться? — Тогда скажи мне, что можно делать столько времени дома у парня? — Сколько? Ты даже не знаешь, когда я ушла! А ушла я в половину третьего и пошла в кино! Сильная, самодостаточная девушка. Сама заказала еду, сама пригласила себя в кино, сама сходила. Потом я встретила своего, на минуточку, друга, который предложил сыграть в приставку. Да, мы задержались, да, сильно, но это не повод устраивать сцену ревности! Прекрати вести себя как ребенок, у которого забрали леденец. Потому что ты не ребенок, а леденец никто не забирал. Хотела, блядь, не ссориться. А знаешь, что? Раз уж так, то и спи сегодня один, понятно тебе? Спокойной ночи! — рыкнула девушка и уже стала подниматься по лестнице, когда ее схватили за запястье. — Отпусти. — Не дождешься. — Кея, пусти меня, — попытка вырвать руку не увенчалась успехом. Вместо этого ее развернули к себе лицом и повели обратно вниз. Когда они стояли на ровной поверхности, Тсуна стала вырываться и махать руками. Хибари же ещё крепче прижал ее к себе, второй рукой обнимая за талию. Слегка отстранившись, свободной рукой Еши ответила парню звонку пощечину. Тот от неожиданности на секунду завис, но этого было недостаточно, чтобы ослабить хватку. Медленно приблизившись к чужим губам, Кея целует со всем напором и страстью, и спустя время Еши обмякает в сильных руках, с охотой отвечая на поцелуй и позволяя пустить в ход язык. — Не пропадай больше, ладно? Обещаю не уходить глубоко в игры. Прости дурака. — Ну уж нет. Думаешь, поцеловал, и все, герой? — Что мне сделать? — Я… А вот сам придумай! — Решила играть по-грязному? Хорошо. Жди меня после школы завтра. И иди, блин, поешь. — Отнеси меня. — Ты серьезно? — Абсолютно. — Ладно, — подняв свое сокровище на руки, он понес ее на кухню. — Может тебя еще и покормить? — Хорошая идея, пожалуй откажусь. — Как знаешь. Составить компанию? — Да. Можешь даже чайник поставить. — Да, моя госпожа. — Не язви. Из-за твоего «отсутствия» ты теперь попал в рабство ко мне, понятно? — То есть, вот, чего ты добивалась — полного контроля над моими действиями? — Нет, я все же за инициативу с твоей стороны. Но пока побудь хорошим и послушным до завтрашнего дня, а после твоей идеи я уже подумаю, обижаюсь я или уже нет. — Тц. — А ты как думал? Знал же, с кем имеешь дело. С капризной, импульсивной синьориной, воспитанной в мафиозной Семье. — За полтора года, которые мы вместе, я не заметил, что ты капризная. Так, любишь нервы потрепать иногда, причем просто так, со скуки. — Еще скажи, что я на мозги тебе капаю. — Нет. Вот что-что, а мозг ты не выносишь. — Спасибо, — легкий поцелуй в щеку в благодарность на приготовленный ужин. — У тебя неплохо получается. — Как видишь, приходится учиться. — Не пойму я, как вы с дядей Алом жили? Он дома редко бывает, ты не готовишь… Химией питался? — Да все нормально было, справлялись же как-то. — Вижу. Спим вместе. — Ты же собиралась по отдельности? — А хочу вместе. Я вообще тогда не усну, а мне завтра в школу. Так что пошли спать, — быстро сполоснув тарелку, Тсунаеши пошла переодеваться и ложиться под одеяло. Спустя минуту к ней присоединился Хибари.

***

— И ты так и сказала ему? — удивилась Киоко. — Ага. Сказал ждать его после школы. До конца уроков десять минут. Киоко-тян, мне страшно. Что в его светлую голову может придти… — на телефон пришло сообщение. Кея♡: «Зайдешь домой переодеться, вещи я оставил на своей кровати. Переоденешься к 7 и будешь ждать внизу. Ответь мне после урока, не отвлекайся, ладно? Целую» Тсуна: «В смысле??? Хочешь сказать, тебя дома нет?» Кея♡: «Я по делам уехал, твой отец дал задание. Надо убрать группу мелких воришек, по-тихому, и сразу замести следы» Тсуна: «Твое «группу мелких воришек» означает, что это группировка численностью более трехсот человек, на меньшее ты не соглашаешься. Будешь в дырках — домой не приходи!» Тсуна: «Нет, прости, не так… Будь осторожен, ладно?» Кея♡: «Конечно»

***

      Решив, что посмотрит подобранную одежду позже, Тсунаеши принялась за обед. Хибари явно есть не будет, значит просто рисового омлета ей хватит. В качестве небольшого извинения за то, что вспылила вчера, девушка подумала, что приготовит пирог, но это будет завтра, потому что кто его знает, когда они вернутся. Она давно уже не обижается, просто никак не может взять характер под контроль. Она в будущем руководитель, но и ей нужно в обычной жизни давать руководить собой.       После еды пролистала ленту и опомнилась только в пять вечера. Нужно в душ, сушить свои непослушные волосы и одеваться. Опоздать-то не хотелось… Наконец Тсуна взглянула на кровать. Записка: «старался выбрать подходящее платье, надеюсь, не ошибся». Платье под цвет пламени Облака — фиолетовое, такое красивое, что несколько минут она просто его разглядывала. Сапожки стояли рядом, возле кровати. Ровно в 6.55 Тсунаеши была полностью готова, а на телефон поступило сообщение о том, что она может выходить. Возле ворот стоял автомобиль, около него, облокотившись о капот, Кея с букетом красных роз. — Привет, — подала голос девушка. Она подошла и поцеловала Хибари в щеку. — Готова? — она кивнула. — Это тебе. — Спасибо, очень красивые. — С тобой никогда не сравнятся. Вижу, что подошло. — Идеально. Мне очень понравился цвет. — Я рад, — он помог ей сесть. — Как прошло? — Слабые. — Никаких осложнений? — Никаких. — Фух… — плечи опустились. — Не волнуйся, меня не так просто ранить. — Я знаю… Просто… — Давай не надо? — остановившись на светофоре, Кея позволил себе наглость — притянул Тсуну к себе и поцеловал. Мягко сминая то верхнюю, то нижнюю губу, он старался передать всю свою любовь. — Знаешь, сегодня я буду извиняться по полной программе, — сказано было очень игривым тоном, что Еши покраснела и укуталась в шарф. — Т-ты… О чем? — Да, дорогая, одна из твоих мыслей явно правильная, судя по реакции. — И-и-извращенец! — Я бы поспорил, что это у тебя в голове извращенные мысли, но именно я на них и навожу. Мы приехали, принцесса, — Еши дождалась, когда ей подадут руку и помогут выйти из авто, а затем крепкая и теплая ладонь сжимала ее и вела в направлении ресторана.       Вечер в компании любимого парня, живой музыки и приятной беседы прошел очень быстро. Не успела Тсунаеши и моргнуть, а она снова в машине, уже едет домой. Рука Хибари скользит по бедру, немного распахивая пальто, оглаживает его нежно-нежно. — Кея… — Мм? — Я… Ты… — Солнце, все будет нормально. Я не сделаю тебе больно — раз, это будет не то, о чем ты думаешь — два, ты в любой момент можешь сказать мне остановиться — три. Не бойся говорить мне, что тебе неприятно, больно или что ты не хочешь этого. Не понравится хоть одно мое действие — можешь даже врезать. — Дай мне сказать… Прости меня. Я в этой ситуации тоже была не права. Тебе нужно иногда отдыхать от меня… Я не знаю, как это сказать. Уходить в себя и возвращаться, не оправдываясь или извиняясь. Все же, мы люди со своими желаниями, и в них не всегда должен быть второй. В общем, еще раз прости! — Но мои сегодняшние планы это не отменит, — ухмылка Кеи вызвала табун мурашек по спине Тсуны. Она предвещает что-то приятное для обоих. Уже дома, когда они зашли в спальню, Хибари мягко развернул девушку к себе спиной, откинул волосы на одно плечо и потянул молнию платья вниз. — Не против? — Нет… — замок тянется еще ниже, а губы поцелуями осыпают плечи, помогая рукам выбраться из рукавов. Поцелуи проходятся по спине, начиная с шеи, из-за чего Тсунаеши выгнулась, но отстраниться ей не позволила рука на талии. Немного прикусив кожу шеи, Хибари вызвал короткий вздох, а спустившись по позвоночнику и одновременно оглаживая руки, помог немного расслабиться. — К-кея… — Мм? — губы уже добрались до поясницы, и Тсуна еще сильнее выгнулась, закрыв рот ладонью. — Слишком далеко мы не зайдем, обещаю. Просто доверься мне, — платье упало на пол, туда же делись и колготки, оставив Еши в одном нижнем белье. — Д-давай на кровати лучше… Что бы ты ни собрался делать, удобнее на кровати, я права? — Да, — положив ее на спину, Кея стал покрывать поцелуями ключицы, чуть ниже, между грудью, живот, пока не дошел до кромки трусиков. Одной рукой поглаживая внутреннюю сторону бедра, второй касается девушки сквозь ткань. Легонько надавливает круговыми движениями и внимательно смотрит прямо в кар… Голубые глаза, следя за малейшими изменениями на лице. — Твои глаза… — говорит завороженно. — Даже не голубые, а синие, как море. — Правда? — Правда, — поцелуи возобновляются по всей внутренней стороне бедра, смешиваясь с легкими укусами, затем по второму, где укусы становятся более ощутимыми. Тсуна пытается ноги свести, но сделать этого ей не дают. — Нет. Мне неудобно, Тсуна. — У-уверен? — Конечно, иначе бы не начинал ничего. Расслабься, — мягкий шепот на ухо, и ноги сами по себе раздвигаются чуть шире. — Ты же послушная девочка, Тсунаеши? — Мгм… — слабо кивнула наследница Вонголы и зажмурилась, почувствовав горячее дыхание на шее и сильный укус, от которого остался след. От всех этих поглаживаний, укусов и особенно от голоса Хибари завязывался узел внизу живота, а на кончиках пальцев рук чувствовалось легкое покалывание. — Гкх~!       Хибари было волнительно. А если не понравится? Если сделает что-то не так? Аккуратно он снял белье, руками раздвинул колени. Хибари Кея, ты мужик. Решил — делай. Язык ведет по клитору вверх-вниз, а у Тсуны непонятные, но явно приятные ощущения, странные и неизвестные. Но когда язык начал двигаться еще и по кругу, чуть быстрее, а затем Кея немного присосался губами, издав пошлый хлюп, разум Савады покинул тело. Ладони сминают простынь, а с губ срывается стон. Краем глаза Кея видит оранжевое пламя, совсем тусклое, но оно на кончиках пальцев рук.       Пламя не сжигает, парень даже не уверен, что ему не кажется. Чувствует, что в его волосы зарывается рука, убирает челку со лба, зачесывая назад и сжимая. Поднимает глаза и встречается с затуманенным взглядом. Продолжая изводить девушку языком и губами, он немного ухмыляется, потому что хватка на волосах крепнет, а аура пламени все четче, в комнате становится жарче.       Тсунаеши хорошо. Ей до звездочек в глазах хорошо, а взять под контроль силу пламени не получается, да и не хочется, если честно. Дом она не спалит, а с остальным можно разобраться. — Кея! — Еши вскрикивает, а после расслабляется. Волна ауры пламени Неба проходится по комнате, а Хибари же довольно щурится, будто кот. Забирается на кровать, нависает сверху и пристально смотрит в глаза. Гляделки не выдерживает девушка, притягивая его к себе для поцелуя. — Спасибо. Я и не знала, что… Что могу быть такой… И к тому же, настолько громкой. — Поверь мне, можно быть ещё более громкой. — Уже проверял? — в голосе нет ревности, просто усмешка. — Когда ты кричишь на кого-то, то делаешь это явно громче.       Пока Хибари был в душе, Савада переоделась. Невольно в голове возник образ: капли стекают по волосам, шее, по ключицам, мышцам пресса и пропадают под полотенцем. А если представить все с другой стороны? Как перекатываются мышцы спины, когда он разминается, куда-то тянется… Хочется провести руками, впиться ногтями, поцарапать до крови… Оставить следы: царапины, засосы, укусы и, наверное, папин характер дает о себе знать, потому что хочется видеть на нем синяки, ожоги или увидеть его связанным… — Дева Мария, я такая извращенка! — хотелось не только подчиниться, но и подчинить. Показать, мол, это мой мужчина, только мой. А когда Кея зашел обратно в комнату в одних домашних штанах, вытирая волосы, фантазия ушла гулять. Грудь, пресс, ключицы, бицепсы, трицепсы… — Ты чего покраснела? Плохо? — Нет. Просто… Просто такие мысли в голову лезут… Я не должна о таком думать! — Тсуна закрылась руками и немного поболтала ногами. Хибари рассмеялся. — Поделишься фантазиями? — Ни за что! Я думать о таком боюсь, думаешь, вслух произнесу? — А ты попробуй. Говорят, когда делишься чем-то, становится легче. Тсуна? Тсуна, что такое? Тсунаеши! — девушка хватается за голову, глухо стонет, жмурится, бьет кулаком в стену, от чего кожа сдирается и начинает кровоточить, а затем резко и очень громко кричит. Пламя Неба вырывается наружу, но оно не плавит, зато все в доме начинает дрожать. — Папа…! П-п-позвони папе, не скорой, — сквозь зубы пробормотала Еши. Кея набрал номер, послышались гудки. — Да? — спросил Алауди. — У нее голова сейчас взорвется вместе с моим домом! Что делать?! — Успокоиться. Ты не Небо, но можешь ей помочь. Джотто сейчас тоже загинался от боли. Пока она не потеряла сознание, попробуй сделать барьер пламенем Облака. Выпусти пламя из кольца и направь на нее, визуализируй себе купол и вспомни ауру, которую Тсуна иногда создает. Не отключайся, чтобы мы могли знать, что происходит. — Понял, — выполнив все указания, Хибари понял, что ничерта это не сработало. — Не помогло! — Тогда… — Стой! Она куда-то показывает. — На что-то позади тебя? — Да. — Что за хуйня… — трубку выхватывает Примо. — Прости за просьбу, Кея, но я больше не знаю, что сделать, пока вы оба не погибли… Выруби ее. В таком состоянии она даже от болевого шока не сможет потерять сознание, это будет продолжаться до тех пор, пока пламя Неба не станет сжигать все на своем пути, и вас в первую очередь. Сила просто разорвет ее изнутри. — П-понял… — через пару секунд он сказал, что Тсунаеши отключилась. — Отлично. А теперь слушай сюда: в отличие от меня, ей могут являться видения наряду с предчувствием опасности. У меня проблемы, надо срочно передать управление Семьей ей, поэтому хватайте двух Хранителей и летите в Палермо. Это срочно и не может потерпеть. Билеты я уже заказал. На месте все расскажу, — Джотто повесил трубку. Хибари выдохнул. Ему пришлось написать Ямамото и Сасагаве, чтобы они прямо сейчас пришли к ним. К их приходу девушка пришла в себя, но все еще жаловалась на головную боль. — Боюсь, по мере приближения к Сицилии она будет усиливаться. Такеши, Рёхей, ситуация — полная жопа. Эта тварь не сдохла, но что еще хуже — вернулась. — Ты о ком? — не понял Ямамото. — Риккардо. Я видела его. Папе нужна свобода действий без оков в виде поста Босса, а еще… Это их война, но пока они будут воевать, за Семьей нужен присмотр. Дата Церемонии наследования — послезавтра. Кея, лови, — она кинула пять колб. — Если меня снова будет так штырить, вколишь мне в вену, а не долбанешь по голове — шея болит, вообще-то. Самолет в… Твою мать, папа! Времени собрать вещи у нас нет, потому что самолет через два часа. И… Простите, что все так внезапно, быстро и скомканно… — Все нормально, Тсуна, — ободряюще похлопал ее по плечу Рёхей. По дороге все объяснишь.