***
Когда Хенджин приехал мужчина уже сидел за столиком, увидев молодого человека он энергично замахал ему рукой, улыбаясь, Хван тоже не смог сдержать улыбку. — Здравствуй, рад, что ты откликнулся... я уже сделал заказ, прости, что не дождался и сделал это без тебя. Я немного волнуюсь... Просто ты действительно много для меня сделал, - Владимир посмотрел на Хвана счастливым взглядом, от чего у парня чуть сердце не выпрыгнуло, так вот какого это делать добро людям, а потом понимать, что счастлив сейчас вместе с этим человеком. — Аджосси, - тихо произнес Хенджин, - все в порядке. — Мальчик мой, ты какой-то бледный... Т-ты уверен, что все точно хорошо? Могу ли я помочь? - по Бестужеву было видно, что он действительно обеспокоен состоянием молодого человека. Хенджин лишь выдавил из себя какую-то грустную улыбку. — Разве что разговором? Наверное, мне нужно выговориться... Но я не хочу Вас напрягать своей историей... - Хван замялся, сминая рукава толстовки в руках. — Все хорошо, Джинни, ты можешь мне довериться... Я чувствую, что тебе это и правда нужно, - мужчина неуверенно берет руку Хвана в свои ладони, от чего младшему вроде как даже легче становится. Он впервые чувствует, что может кому-то довериться. — Обещайте, что не будете жалеть меня, хорошо? И... осуждать... просто воспринимайте все как случайную историю, - немного осевшим голосом просит Хенджин, опуская голову. На что Володя кивает. Он готов слушать. И Хван рассказывает. Он начинает с самого начала... с того самого первого дня как он начал встречаться с Джисоном... как у старшего однажды случилась истерика, из-за которой он не пришел домой. Хенджин рассказывал о знакомстве с Сону. О том, как мужчина втирался в доверие. О том, как одним ударом он уничтожил желание жить в Хване. Ему пришлось признать в своем рассказе, что отношения с Ханом его не устраивают, что он... не может доверять его чувствам, что Джисону буквально плевать, потому что он бы заметил. Заметил исчезновение Джина, сразу бы заметил... но он не заметил, даже не подумал, что что-то может быть не так, ничего не екнуло, он просто решил... что это очередная истерика. Даже Сынмину было меньше плевать на это. Он даже не ответил на звонок... Тот самый, который мог спасти старшему жизнь. Владимир слушал Хвана, крепче сжимая руку, показывая Хенджину, что он рядом. От воспоминаний у Джина слезы покатились по щекам. Он не мог сейчас утаить того, что с ним сделал Сону. Потому что ему нужно было сказать хоть кому-то. Сынмин, Джисон... он не хотел, чтобы они знали откуда следы на бедрах, да, в любом случае, они скорее всего догадывались не тупые же... Глаза Бестужева расширились от ужаса, когда Хенджин в подробностях описывал то, что с ним случилось. Хван не останавливался, он рассказывал дальше, дополняя историю все большими ужасами. Он рассказывал про чувства, про эмоции, которые пришлось пережить после этого... Как он не смог даже коснуться Джисона, потому что его накрывали воспоминания. Как он хотел прыгнуть, но Хан остановил его... Как Хван сожалел об этом, он жалел о том, что младший остановил его тогда. До сих пор жалеет. Рассказал, как напившись, стараясь залить алкоголем всю боль, которая его разрушала, переспал с Сынмином... Та самая ночь когда они познакомились с Владимиром. Мужчина все еще не выпускал руки молодого человека, ему это было нужно. Нужна поддержка, которую... ему не оказывали. Это видно сразу. Хенджин уже даже не пытался сдерживать слезы. Он замолк, взял воздух. Бестужев подсел к нему ближе, обнимая парня. — Вы обещали не жалеть меня... - сквозь слезы пробормотал Хван, утыкаясь носом в чужое плечо, от чего рубашка аджосси вмиг стала мокрой. — Я и не жалею, мальчик мой, зачем тебя жалеть, ты справился... ты.. такой сильный. — Неправда... я... я пытался покончить с собой снова, когда я был у себя дома. Я так долго смотрел в собственное отражение, что взбесился и ударил по нему. Зеркало разбилось. Я... было так сложно побороть желание истерзать окончательно свое тело.. Лишить себя способности чувствовать всю эту боль... я.. я такой ничтожный. — Сейчас ты сидишь здесь рядом со мной. Живой. И ты... Ты спас мне жизнь, Хван Хенджин. И себе тоже. - старший поглаживал парня по спине, успокаивая. - Без тебя, возможно, я никогда бы не узнал, что моя семья жива, что меня ищут. Я бы так и скитался по стране. Только благодаря тебе, я обрел смысл. - Владимир выдержал паузу. - Мальчик мой, просто... Доверься самому себе. Своим чувствам. И знаешь... по поводу того мальчика. Если ты не уверен в нем, стоит ли... продолжать ваши отношения? Я не пытаюсь навязать себе свое дурацкое мнение... Просто... Подумай. Ты заслуживаешь чистой и прекрасной любви. — Я изменил ему... - Хенджин шмыгает, - отрицательный герой здесь я. — Согласен. - Хван сквозь слезы издал смешок. — Эй, разве вы не должны были сейчас сказать что-то поддерживающее? — Нет, измена - это плохо, даже по пьяни. Может поедешь со мной? - от этого у Хвана только больше полились слезы. - Эй-эй, Джинни... Ну ты чего.. — Простите... я.. наверное я слишком доверчивый, - усмехнулся сквозь слезы Хван, - Последний раз мое знакомство закончилось тем, что я очнулся в подвале, - Хенджин резко отстранился, вытирая рукой слезу. А Владимир заглянул парню в глаза. — Я похож на того, кто мог бы затащить тебя в подвал? Как неприятно... - нахмурился Володя. — Простите я... - снова слезы. Все бы ничего,если бы ровно в этот момент в кафе не ворвался Джисон, который увидел, как Хвана поддерживает какой-то мужчина. Ах-ха-ха. Забавно. Хенджин резко уставился на него. Он следил за ним? Зачем? Настолько не доверяет? Хотя.. На это есть свои причины. Хан с минуту смотрит на картину, а после пулей вылетает из кафе. Хенджин в панике смотрит на аджосси, а тот хмурится. — Не смей бежать за ним, - приказывает Бестужев. — Я не могу.. Простите, - Хван срывается с места и бежит за младшим.***
— Стой! - кричит Хенджин. — Ну допустим, - Хан останавливается, смотрит на Хвана на этот раз каким-то злым и разочарованным взглядом, от чего у старшего сердце в пятки уходит. — Такого ты обо мне мнения? - напрямую спрашивает Хенджин. — О чем ты? - снова делает вид, что не понимает, как обычно. Он всегда так делает. — Почему ты убежал, Хан? - голос дрожит. Он делает шаг навстречу младшему, а он отступает на два. - Почему?.. — Я... я не знаю. Я люблю тебя, Хен... правда... - А правда ли это? На самом деле... Не ври. Просто скажи честно. Что именно тебе нравится во мне? За что ты меня любишь? М? 5 причин. - Хенджин не отрываясь смотрит на Джисона. А тот молчит, мучительно долго молчит. После разворачивается и растворяется... А Хенджин сломлен. Он задыхается, падает на колени, мир расплывается от слез, слышны только просьбы прийти в себя, переходящие в крики.***
Хван резко просыпается, еле открывает глаза, потому что они слиплись и опухли от слез. Он думал, что голос был Бестужева, но это был Джисон. Сон. Это всего лишь сон... А младший взволнованно смотрит, не понимая, что случилось. Увидев, что Хван очнулся Джисон тут же обнял парня. — Тихо, хён, я рядом, - успокаивающе поглаживал по спине младший. — Прости... - прошептал Хенджин, шмыгая носом, постепенно успокаиваясь, он жался к младшему, тыкаясь носом в плечо. — Эй, за что ты извиняешься? Ты не виноват... расскажешь мне что приснилось Хён? Если не хочешь я не заставляю, - затараторил Хан, он отстранился и начал вытирать большим пальцем слёзы с лица своего парня. — Расскажу... - чуть успокоившись, но все еще немного трясясь после приступа, дрожащим голосом сказал Хенджин. Он обратно прижался к Джисону, взяв его руку в свои ладони, перебирая пальцы, начал рассказывать все сны, которые ему приснились за эти несколько недель, всключая последний. После окончания рассказа повисло недолгое молчание. — Хён... Я хочу сказать, что это сны, но я бы никогда, слышишь? НИКОГДА так не поступил тобой. Я люблю тебя. Искренне люблю и дорожу, ни за что на свете не сделаю тебе больно, понимаешь? - Джисон спокойно сидит и смотрит в заплаканные глаза старшего и улыбается. А Хван лишь кивает. — Я люблю тебя, - шепчет он, после снова прижимается к младшему, роняя обратно на кровать, заключая в объятия.