🔸 🔸 🔸 🔸 🔸
Сохо поджимает под себя ноги, кусает нервно губы, кутаясь в ткань плотного пальто — память совершенно специально забыла напомнить о том, что на улице далеко не жаркое лето и нужно, вообще-то, надеть водолазку с высоким горлом. Легко можно простудиться, особенно сейчас, когда ветер особенно холодный и злой. Только вот Ли уже абсолютно всё равно. Он торчит в этом треклятом парке, наверное, больше двадцати минут, сам не зная почему решил пораньше выйти из дома. Но сейчас он здесь и он ждёт. Встречи со своей судьбой. Это случилось два года назад. В тот день, как помнит Сохо, шёл очень сильный дождь, люди в панике укрывались своими сумками, а кто-то, кто слишком предусмотрительный, спокойно шевствовал под зонтом. Почему-то многие не верят прогнозам погоды, а зря. Гонмин тогда стоял под широким деревом, где также находился небольшой киоск с мороженным, и ждал, пока ненастье прекратиться, заменяясь ослепляющим солнцем и ласковыми его лучами. В голове тогда — какая-то старая-пристарая песня, напоминающая западные мотивы, а на кончике языка — соль. Хотя парень давно не плакал, можно сказать, никогда. Не было необходимости, нельзя было, невозможно. Запрещено. Он напевал мелодию, тяжёлым взглядом прослеживая крупные капли слёз, что со зверским грохотом ударялись об асфальт, разлетаясь на множество отдельных капелек, но всё равно стекая воедино и образовывая маленькое мини озерцо, в котором отражалось пасмурное хмурое небо. Облака его плотно затянули, даже просвету не давая возможности выбраться, посмотреть на мир снизу. Ни щёлочки. Ничего. В голове странные песни о будущем. Сердце куда-то рвётся. А душа почему-то поёт. Явно особенный день. И да, Сохо согласиться, день этот не такой как все предыдущие. Он слишком особенный. И слишком волнительный. Будто вот-вот случится то, что исправит всю жизнь, ну, или перевернёт с ног на голову, что потом и не вернёшь всего на место. Но сознание подсказывает чуть тихо, что ничего возвращать не придётся.Открой глаза,
Взгляни вперёд,
Стряхни все капли слёз.
И ты поймёшь,
И ты поймёшь,
Что не было тех грёз.
Пустой киоск с мороженным. Пустой парк. Барабанит грозный дождь, а небо темнее любой души человека. Сохо прикрывает глаза и делает глубокие вдох выдох, пытаясь вообразить что-то в голове, например, голубое чистое озеро, жёлтый берег, яркое солнце, искрящееся отражением на глади воды, лодка, но ничего не выходит. Глаза приходится открыть, только вот зря ли. Пара метров. Там как раз округлая клумба из розового и зелёного кирпича. Странное сочетание, но да ладно. На клумбе обычно растут розы: красные, белые, розоватые, жёлтые. Разные совершенно, но прекрасные одинаково.Твой мир пустой. Мой тоже, хах. Но я буду с тобой. И ты поймёшь, И ты поймёшь — Мы связаны судьбой.
Впервые в жизни Сохо помахали рукой первым и подарили такую ослепительную и ласковую улыбку, каких ему не дарил никто на свете. И никогда. Не было такого человека, который смотрел бы на него так, как смотрел тогда незнакомый парень, возникший неизвестно откуда. И не было такого человека, который бы одними губами шептал: «я скоро вернусь.» Для Сохо то было магией. Чем-то очень странным и необъяснимым, но для сердца — правильным и нужным. Но проблема в том, что он разучился любить. Его любовь погибла вместе с увядшим цветком гибискуса, что всегда расцветал на левой ключице. Зрелище было прекрасное. Однако у Гонмина — голый стебель. Без листьев и цветов. Он даже не растёт, не пускает корни, мирно и безболезненно покоясь на руке. Может быть, ему не хватало воды? Узнать от лучшего друга, что тот, ради кого готов был пожертвовать всем, готов был продать душу дьяволу, уже никогда больше не улыбнётся, не коснётся губами щеки, гораздо хуже, чем если бы узнал сам. Но самое поганое было то, что Гонмина не любили так, как любил он. Его не любили по-настоящему. Это была не избранная любовь. А всего лишь предположение природы, что возможно… Теперь Сохо плевать. Он в тот день, когда дождь прекратился, где-то в 22:30 снова пришёл в парк. Людей нет, ветер успокоился, ноги даже через ботинки холодил мокрый асфальт. А душа всё также поёт. Да, были сомнения, да, хотелось уйти спустя пять минут ожидания. Да, накатило беспокойство, что его обманули, что солгали и никто не придёт. Никому этого не нужно. Сам по себе Гонмин никому не нужен. Со своей жизнью студента, ютящегося в общежитие при институте. Никому. Даже самому себе. Но все лишние мысли и наговорки на своё собственное я исчезли вместе с прикосновением теплой ладони к холодной щеке. Сохо не замёрз, его тело всегда остужается, стоит только выйти на улицу, где ниже десяти градусов. — Я думал, ты не придёшь. Я так рад, что ты пришёл ко мне. — Сохо смотрит сквозь закрытые глаза и видит всё, а особенно ему нравится ласковый и тёплый жёлтый свет, что вообще-то должно быть невозможным. Сохо не видит цветов вокруг никаких, он лишь знает по рассказам людей. Для парня всё всегда было серым и отрешённым, но сейчас почему-то ярким и нежным. Значит, он, наконец, нашёлся? Два года. И. Одну минуту назад. Сохо широко улыбается, когда слышит над головой «ты меня долго ждал?», и спешит крепко обнять своё сокровище. Скамейка под деревом, но киоска с мороженным уже нет. Сохо ждёт Чонхо каждый день ровно в 22:48 на одном месте, по привычке закрывая глаза и представляя то, что видел раньше серым цветом. Только вот теперь реальность такова, что его судьба настоящая, живая, из плоти и крови, жмётся к боку и трётся маленьким носиком о шею в попытках согреться. У Сохо на руке распустилась жёлтая роза, очарованию которой нет границ. А у Чонхо на спине изящный белый тюльпан. Парень случайно пошёл в тот парк, в тот дождливый день. Он хотел просто слиться с водой, напитаться влагой, но в итоге встретил того, кого искать давно перестал.Могу сказать, Что всё прошло. Плохое позади. Но дождь не льёт. Душа поёт. А в переди — мечты.