Между прошлым и будущим

Харви

— Я ухожу, Харви… Я так больше не могу… — чуть дрожащий голос Донны и ее наполненные слезами глаза… Когда она полная решимости удалялась в черном платье плавно покачивая бедрами он не мог пошевелиться. — Господи, опять эта сранная «преданность», — вырвалось у него с тяжелым выдохом… Он налил себе скотч и воспоминание отнесли его на 10 лет назад, где скотч был намного дешевле.       Единственное, за что Харви Спектор безоговорочно уважал людей, так это за их преданность. И как только кто-то имел наглость показать свою другую сторону в этом вопросе, он больше не выяснял причины. Он просто переставал замечать этого человека. Ему не нужны были оправдания. Но с Донной было все иначе… абсолютно все… Уму непостижимо, но за 2 года их совместной работы в прокуратуре этой рыжей бестии удалось играючи: 1. Нанять саму себя на работу к нему; 2. Научить его снова доверять людям; 3. Отдать ей ключи от его квартиры; 4. Отдать все пин-коды от банковских карт; 5. Придумать «их» ритуал побед и каждый раз безукоризненно его соблюдать; 6. Полюбить кофе с ванилью; 7. Научить его говорить о своих чувствах; 8. Внести ее в экстренный список контактов; 9. Вести весть этот гребанный список ее побед. И об этом списке она никогда не узнает, хотя и это заставляет его усомниться. С ней было настолько легко и тепло, что он уже начинает подумывать, что следующий номер в списке будет составить завещание и отписать все свое имущество Донне Роберте Полсен. Настолько он чувствовал в ней свою родственную душу. Вместо того, чтобы быть тихой и покорной она не боялась сказать ему то, что думает. Даже когда он закипал и пытался поставить ее на место своим: «Я здесь, — очерчивая в воздухе положение наверху, — а ты здесь, — указывая вниз, — иди работай». Через минуту, как слова вылетали из его рта, он уже чувствовал свою вину.       Так случилось и в тот день. В очередной раз, когда они засиделись допоздна на работе, делая пометки в бумагах она завела, как бы между делом, свой любимый откровенный разговор. — Ты ничего не хочешь мне рассказать? — Донна, если ты хочешь снова сообщить мне о том, какой я бесчувственный чурбан, давай оставим это на завтра. У нас еще 5 коробок. И перед завтрашним заседанием я хотел бы еще успеть заехать принять душ с … — Господи, Харви… Это мерзко! Прекрати заниматься «этим» в душе. — Чем, Донна? — Он с любопытством оторвался от бумаг и подмигнул ей. — Не заставляй меня произносить это вслух! — Вздохнула она, потом сострила на своем личике ангельское выражение лица. — Душ создан для чистоты духа и тела, а не для плотских утех со Скотти, которая кажется завтра уже улетит. Тик-так, Харви! Тик-так! Шах и мат подумал он, но тут же заподозрил неладное. С Донной надо было держать ухо востро. Очень подозрительно, что она так быстро козырнула тузом в рукаве. Значит явно припасла для него что-то еще… У нее была особая черта характера чувствовать людей, да так, что даже без выпивки, они разбалтывали все о себе. И приготовившись к новому раунду он вступил в бой, сделав над собой усилие и пропустил слова про Скотти мимо ушей. Они оба устали, но он не собирался проигрывать. — Донна, ты даже не представляешь, как чисты мои помыслы в душе, когда я занимаюсь там сексом. Если хочешь, можешь присоединиться к нам и проверить? — Секс втроем? Нет, это не по мне, — она демонстративно облизнула свои пересохшие губы и заправила за ухо свою упавшую прядь волос. И не отрываясь от бумаг продолжила делать пометки. Легкая полуулыбка и крученый мяч от него. — Просто признайся, что влюбилась в меня с самого первого дня. И покончим с этим! Ты ревнуешь меня к Скотти. И если это так, то мы наконец-то используем взбитые сливки по назначению. И вот это как раз именно то, что я должен тебе рассказать. Она придвинулась ближе к нему, посмотрела ему в глаза без намека на смущение, и ее нога скользнула по его ноге… Он не мог поверить в это… Мысли превращались в хаос… «Господи, Полсен, что ты творишь… Ты же явно дала мне понять, что не спишь с тем, с кем работаешь… 2 года… Зачем ты меня сейчас изводишь? Неужели это правда?» Её глаза, её волосы, её аромат это все было так близко… «Скотти… Черт… Почему именно сейчас ты просишь меня выбирать? Ты же знаешь, как я ценю преданность…» Но Она была сейчас так горяча, как Скотти в злости или в желании победить. Его Донна, его разум, сердце, внутренний голос… Он смотрел в ее глаза и никак не мог понять играет ли она с ним сейчас, просто флиртует… или все серьезно… И к чему эта фраза брошенная в начале «ты ничего не хочешь мне сказать». Он смотрел на нее и тонул в ней. Но боялся сделать шаг навстречу. На лице появилась фирменная улыбка и в мыслях пронеслось: «может она просто устала и сейчас развлекается, чтобы не уснуть?» Именно в этот момент она приблизилась к его уху — Спектор, мы оба прекрасно знаем, что Я — Донна, я знаю себе цену и ревность не в моих правилах. Ведь я уже давно знаю, что ты выбрал меня. Он хмыкнул и расплылся в улыбке. В этот момент его телепатка резко встала и направилась к вешалке. Боже, какие у нее ключицы в этом платье… — И да, ты прав Харви, я сильно устала и мне хотелось развлечься… Ему показалось, что в ее голосе скользнуло раздражение, но он не придал этому особого значения. — И я развлеклась, — уже одевая пальто, бросила она ему. Он резко вскочил.  — Ты оставишь меня здесь с этими коробками одного?! — Он закипал от злости. Она сделала шаг в его сторону. — Дай-ка подумать, Харви… Определенно да, — процедила она сквозь зубы. В этот момент он собирался сказать очередную гадость, как она остановила его взмахом руки. Он сцепил зубы. И она обрисовала ему суть ситуации его же словами и подкрепила руками очертив их положение — «Ты здесь Харви, а я здесь», тогда в чем проблема?! А выслушивать от тебя, какая я неблагодарная, не собираюсь, именно сегодня у меня и на это сил нет. Это были ужасные 2 недели. Я спала по 3 часа. И я до чертиков устала. Он ничего не понимал, но его броня постепенно снова стала исчезать. И дабы хоть как-то остановить её, он улыбнулся, но не найдя подходящих слов… из его рта вылетела очередная чушь. — Ты же супер Донна! — Поняв что он сказал его улыбка стала снисходительно извиняющаяся и добавил, — сама говорила. Она лишь обреченно вздохнула, а на ее глазах стали проступать слёзы. Она развернулась и стала удаляться, постукивая каблуками. Оставив его переваривать произошедшие. Он никогда бы не подумал, что Донна может быть настолько беззащитной. Он в первый раз за 2 года видел ее слёзы. Нет, не слёзы Деми Мур, а настоящие. Он не мог поверить своим глазам. Его разрывало на части. Одна его часть кричала что есть сил, что она его возбудила и бросила. Другая хотела обнять и защитить от всего мира. И он последовал за второй своей лучшей частью. Он бросился ее догонять. Выбежав на улицу, он крикнул ей в спину — Донна! — Ответа не последовало, — Донна! — Повторил он. Она все также удалялась и ему ничего не оставалось как догнать ее. Ему нужны были ответы прямо здесь и сейчас. Поэтому схватил ее за руку и развернул к себе. Может даже чересчур резко. — Поговори со мной, — с мольбой в голосе произнёс он и ослабил хватку. Он увидел влажный блеск в ее глазах и чуть поплывшую тушь. — Мы друзья и ты можешь мне довериться ты же знаешь, — Её рыжие волосы в свете луны выглядели ещё краше и притягивали к ее лицу. Даже сейчас он не мог остановить себя от мыслей поцеловать украдкой в ее чувственные губы и надеется на взаимность. Но он так боялся ее потерять. Боялся, что завтра следуя своим принципам «не спать с кем она работает» она уже не выйдет на работу и он больше не увидит ее. И тут в его кармане пиджака задребезжал телефон, но он продолжал стоять. — Возьми трубку, Харви, — совсем заботливо без тени злости, обиды или ревности произнесла Донна. — Мы оба знаем, что это Скотти и ты ей нужен. Просто езжай к ней. Не теряй времени. У вас только-только стало все получаться. Не порть все, Спектор! Возьми трубку и иди к ней! Он удивленно приподнял бровь. Ведь ещё 30 минут назад, он готов был спорить, что она и правда его ревнует. А сейчас на ее лице такое безграничное спокойствие, умиротворение и материнская теплота, которая заставляла его снова и снова удивляться. Даже несмотря на то, что именно в моменты его приподнятых бровей, она каждый раз говорила ему: «Я, Донна, я все знаю». В этот раз она промолчала… Может из-за его только-только брошенной фразы в офисе, которая ещё не успела осесть в памяти как нечто нормальное для них двоих. Он не знал. Но хотел разобраться и уже начал подумывать о том, где в три часа ночи найти подходящий не шумный бар, где они могли бы выпить и все обсудить. — А я тебе не нужен? — улыбнулся он — ведь ты мне очень нужна, Роберта. — Харви, ты же знаешь, что это запрещённый приёмчик, — она улыбнулась в ответ. Конечно, он знал, называя ее вторым именем. Так глубоко забраться ей под кожу смог только он. Поэтому он выпустил ее из своих рук, давая ей свободу действий. Склонил голову и тихо произнёс — Я просто хочу знать, что произошло, между нами, в офисе. — Харви, со своими чувствами разбирайся сам. Я лишь скажу тебе, что мне больно и обидно. Его сердце сжалось на ее словах она так легко говорила о своих чувствах и это подкупало его, но только не в этот раз. Она вытащила что-то из сумки и продолжила. — Помнишь? В темноте было тяжело разглядеть, но как только в свете фонаря он уловил цвет обложки. Он рассмеялся, а его телефон продолжал звонить, но кажется, что они уже привыкли к этому дребезжанию — Полсен, это мой выпускной альбом. Тебе настолько не понравилась моя фотка?! И вообще где ты его взяла? — Маркус дал, — совершенно безразлично сказала она — Ты встречалась с моим братом?! — Это неважно. И Харви, когда будешь выбирать очередную цитату постарайся не облажаться и с ней, — она всучила ему альбом. — Все, Харви, я спать. Иди к Скотти и тоже отдохни. Тебе это нужно. Все равно сегодня уже ничего не сделаешь. А завтра с утра я первым делом перенесу слушанье на послезавтра, — она развернулась и пошла в сторону остановки такси. Он видел, как открывается дверь машины и ее фигура скрывается в авто.  — Какого хера, Донна! — крикнул ей вслед. Он знал, что она уже далеко и не услышит, поэтому и позволил себе такую грубость. Ведь он и правда не понимал, к чему этот холод и столько обиды в ее голосе. Думать про Скотти не хотелось. Но это дребезжание теперь только нервировало его, поэтому пришлось ответить. — Что?! — раздраженно рявкнул он. — Харви, я завтра улетаю, ты не забыл? Неужели тебе не хочется развлечься напоследок, — в голосе Даны Скотти неприкрыто сквозило пошлостью. В этом не было и намёка на филигранный и остроумный флирт или заботу. И от этого стало ещё больше тошнить. Он снова сравнивал их. И эта мысль убивала его. — Я занят Скотти, и не приеду домой. Останусь на работе. Много дел. Так что собери вещи завтра сама и как будешь уезжать оставь ключ консьержу, — он не хотел, чтобы слова звучали так леденяще, но сейчас он не мог думать о чувствах Даны даже несмотря на то, что он давно ее знал, еще со времен учебы. Знал, что она его любит. И эта женщина определённо пленила его… Но как бы он не старался попробовать сделать шаг и предложить ей нечто большее, чем их встречи, в суде и жарком сексе после, примерно раз в 3 месяца, он явно не представлял семейную жизнь со Скотти. И его определенно успокаивал тот факт, что она живет в Лондоне, а он Нью-Йорке. Когда она прилетела 2 недели назад, Харви незаметно для себя предложил остановится ей у него. Хотя почему незаметно? Донна просто пропилила ему мозг своей электропилой, узнав, что все эти 14 дней Дана будет жить в Америке, в отели. Так что ему ничего не оставалось, как попробовать поиграть в семью. В один из дней он заехал за Скотти в Отель, помог собрать ей вещи и перевёз ее к себе в квартиру. На следующий день Донна улыбнулась и изрекла, — Я счастлива за тебя Харви. — Ты уже знаешь? Кто отзвонился? Гардеробщик? Он мне сразу не понравился! Уж слишком много чаевых просил, — скривился Харви. — И мне кажется, мисс всезнайка, что ты тратишь своё рабочее время не на то! — На мгновение замолк, а потом добавил, — но если честно, то я похоже тоже. Спасибо тебе… — понимая, что и правда его греет мысль о том, что дома его кто-то ждет. За воспоминаниями прошел его обратный путь. Он уже был у себя в кабинете пока на другом конце провода все ещё выслушивал какой же он козел и как долго Бедная Скотти лежит в постели и ждёт его. Он налил себе в стакан скотч. — Ты кончила?! — с ехидной ноткой в голосе спросил он и затем отхлебнул напиток из стакана, зная, что это заставит ее наконец-то закончить бессмысленный разговор, — если да, то я вернусь к работе. — Какой же ты мудак, Спектор! — До скорой встречи, Скотти, пока — и положил трубку. Донна была права, когда утвердительно заявила, что перенесёт слушание. Думать больше о работе он не мог. Он открыл свой выпускной альбом, в котором красовалось его жизненная цитата «Преданность — дорога с двухсторонним движением. Если я прошу ее от Вас, то Вы получаете ее от меня». Он распивал скотч и не мог вспомнить, когда он успел ее обидеть. Что она решила пройтись по нему катком и заставить усомнится в себе и преданности по отношению к Скотти. Но если она решилась на это, значит у нее были причины. Играть в молчанку и выуживать у нее правду не казалось ему честным. Да и терзать ее допросами он не хотел. Поэтому принял решение, прилечь поспать, а завтра он во всем разберется. На утро отправил ей смс. «Доброе утро! Я со всем разберусь! Я обещаю! Просто дай мне время и очисти мой график на ближайшие три дня! Слушание не переноси! Просто сбагри его Тони! Будет знать, как пропускать празднование моих великих побед! Пусть попотеет!». Он залез в шкаф, чтобы надеть запасные чистые вещи, оставленные Донной и увидев в шкафу стопочку и с ее вещами улыбнулся. У них всегда был в запасе комплект одежды именно на такие случаи бессонных ночей. Но, к сожалению, в этот раз он не будет помогать ей застегивать платье и в очередной раз флиртовать, отвешивая комплименты и ловить ее чуть застенчивую улыбку, перерастающую в наглую усмешку, когда она будет дерзковато отвечать ему. Единственной зацепкой в расследовании под кодовым названием «за что злится на меня Донна» оказался Маркус. Сидя в кафе и уплетая завтрак он набрал номер брата. — Маркус, ты что перепутал команду, за которую играешь? Я, конечно, знал, что спорт это не твое, но дела похоже совсем плохи. — И я рад тебя слышать, Харви! Что у вас с Донной? — В смысле? — Вопрос брата застал его врасплох. — Да, господи, Харви, вы как школьники, которые хотят потрахаться, но так и не решитесь, где бы это сделать. — Спасибо, Маркус, что не кролики, — немного с горечью в голосе сказал Спектор. — Харви, она любит тебя, а ты идиот. — Мы просто друзья Маркус, она на меня работает. — Братишка, а когда тебя это останавливало? — Ты не понимаешь! Она… — Особенная, — закончил за него фразу Маркус. — Нет, прости, Харви, ты не идиот. Ты имбецил. — Я, надеюсь, ты не ляпнул это отцу? — Ты что! Я бы не смог испортить ему жизнь еще и тем, что его старший сын умственно отсталый. — Значит ты ляпнул что-то Донне? — Попивая кофе с ванилью, спросил Харви. — Она передала тебе твой выпускной альбом? — Веселился младший Спектор. — Не отвечай вопросом на вопрос! — Послушай, Харви, единственное, что я знаю, так это то, что этот альбом она взяла себе, когда вы приезжали с ней на семейный ужин с нашим отцом в прошлый раз. — Вспоминая это голос Маркуса потеплел, и он добавил, — и надо отметить мы все чудесно провели время. — Отлично! — Значит и отец в курсе, грабежа моего имущества. — Харви, что произошло? Я хоть и обожаю наше с тобой общение и до бесконечности могу над тобой глумится и поддерживать твои шуточки, но… — Я обидел Донну и не знаю, что мне делать! — Выпалил Харви. Тут раздался раскатистый хохот. — Да, ты Спектор влип по полной программе. Потраться на новую сумочку и дело в шляпе. Ты же знаешь женщин. Старший брат прорычал в трубку, — Маркус, в том то и дело, что она не все… — Да-да, прости Особенная, — мелодично произнес младший. — Не то слово, — улыбнулся Харви, не боясь уже быть раскрытым. Кажется, именно в этот момент он смирился с мыслью, что Маркус глумится над их с Донной отношениями. Но, а сам же все чаще и чаще звонит Донне, когда требуется что-то рассказать. Донна цензурирует семейную информацию и выдает Харви так, как он уже готов адекватно воспринять. — Маркус, мне надо знать, когда вы общались с Донной в последний раз? — На прошлой неделе. — Она что-то тебе рассказывала? — Ничего такого. Как обычно восхищалась и защищала тебя. Правда голос был грустный. Я подумал, что ты как обычно изводишь ее работой допоздна. Поэтому прямо спросил, что с ней? Устала ли она? Она ответила, что я прав и в скором времени ей придётся вручить тебе альбом. — И? — Что И? откуда Я мог знать, что это важно, Харви. Ну вручит и вручит подумал я. Кстати теперь-то ты мне расскажешь в чем загадка этого альбома — совершенно искренне спросил брат — Это неважно, Маркус, спасибо! Вспомни только точное число ее звонка! — Ага, неважно, так я тебе и поверил! Ладно, сейчас посмотрю. 15 ноября. — Спасибо, еще раз Маркус. Пока. «Это тупик» про себя сказал Харви и застыл в задумчивости. Через время, неожиданно около его столика появилась она. — Спектор, ты жалок! Серьезно, сразу позвонил Маркусу? — Успел уже написать тебе и сдать меня? — Бери выше! Позвонил! — Улыбнулась она, — значит так, твой график я очищать не буду. Слушание состоится через 3 дня. Тони обещал помочь проверить остальные папки. И подготовить основные аргументы к суду. — Как тебе удалось это? Как ты перенесла на целых три? Как уговорила Тони? — Прекрати! Ты забыл, что я супер-Донна? — С ехидцей отметила она и подмигнула ему. А сейчас закажи мне кофе. Определенно, она была сейчас на высоте и наслаждалась этим. И если бы не ее ехидный тон, он бы полностью растворился и поплыл на встречу рабочим делам, одевая доспехи для очередной победы. Но ее слова напомнили ему прошлую ночь. Она, прочитав его мысли произнесла. — Харви, вот флешка, здесь ты найдешь свои ответы. Он накрыл ее руку своей в которой лежала флешка и произнес — Донна, если это приведет нас к гибели, то я не хочу это видеть. Оставь себе! Я прошу прощение, если обидел тебя. — Спектор, тебе стоит на это взглянуть. Одно могу тебе сказать — ты даже сейчас слишком самоуверен. Зачастую мы сами виноваты в происходящем дерьме. Прости… — и на ее глазах вновь блеснули слезы. — Донна, за что?! — Иногда нам нужна помощь, а когда рядом оказываются НЕ ТЕ люди, мы совершаем ошибки, — она вытащила свою руку из-под его, опустив глаза, — сообщи мне как посмотришь и, конечно, о своем решении. А до этого времени давай оставим все как есть. У тебя встреча через час. — Донна, — чуть угрожающе произнес Харви. — Что ты натворила? Говори! — Не здесь. Посмотри! И не опаздывай на встречу, — уходя она дотронулась до его плеча и буквально секунд на 10 задержалась у столика, дабы поддержать его. Он еще минут 30 сидел и постукивал флешкой по столу. Знание, что после этого их жизни точно не будут прежними, сводило его с ума. Ладно, соберись мужик. Пора засадить пару подонков. Да, определенно встреча с пострадавшими лишней не будет. Пожалуй, он попросит еще парочку новых дел с допросами. Будет, где сорвать свою злость. После долгого трудового дня он вернулся домой и взял свой ноутбук. Больше тянуть он не мог. Он лихорадочно читал документы и не мог поверить в то, что Донна была причастна к его единственному проигрышу в суде по делу год назад. Она его предала? Да, как она смела что-то говорить насчет цитат? Как могла манипулировать им? Он ей так доверял… Он со всей дури метнул стакан со скотчем. Вместе с осколками на полу пришло понимание, что именно так выглядит его жизнь. Он потерял контроль над ситуацией, в которой оказался, доверяя ей. Его стало бить дрожью, пульс повысился и он поднялся на ватных ногах и еле-еле дошел до ванной комнаты, где его тут же вырвало… Он опустился на колени и провел около туалета еще минут сорок, его мутило, но желудок напоминал своим урчанием о том, что обед и ужин он провел без еды. Харви снова склонился к туалету в приступах тошноты, но лишь смог сказать вслух «Извини старик, похоже мне больше нечего тебе сказать». Он не понимал, что это. Казалось, что мир сошел с ума и решил вдоволь поиздеваться над ним. В голову закралась мысль о том, что в кафе его отравили испорченной едой и он не стал искать других причин. Обычно в таких редких случаях, когда он заболевал он всегда звонил ей. Ему нравилось, как она заботится о нем. И как переживала. Ему было так плохо, что сил подняться не было. Ладно, если я и сдохну здесь и сейчас, то пусть с ней, даже если она теперь мой враг. Он достал телефон и позвонил: — Донна, кажется, я помираю, приезжай! — Харви, что случилось? — С беспокойством в голосе спросила она. — Меня кажется отравили в том кафе. И мне плохо. — Сейчас выезжаю, только заеду в аптеку по дороге. Она открыла ключами его квартиру и зашла. Не обнаружив его в комнате, она лишь тихо позвала — Харви, я здесь. — Очень вовремя, — пробурчал он. — Харви, где-ты?! — она бросила лекарства на стол. — В туалете, где же еще… Помоги мне… Я не в силах встать. — В ее глазах стоял испуг, когда она увидела картину, как он сидит весь белый, с выступающим потом. Она помогла ему подняться и проводила до дивана. Дала лекарство и краем глаза заметила, что флешка вставлена в компьютер. Она прикрыла крышку компьютера. И присела к нему. Он лишь кивнул в знак благодарности и прилег. Она накинула на него плед. И он мигом уснул. Когда он проснулся в его скромной квартирке стоял запах овсяной каши. Она все еще здесь. — Доброе утро! Увидев его. Она улыбнулась. — Доброе! Как ты? — Чудесно! — Наиграно радостно проговорил он, — только напомни, пожалуйста, как только мы с тобой разберемся с этим — он указал в сторону компьютера, — чтобы я натравил на этих засранцев из твоей любимой кофейни проверку. Или сознайся мне, что это ты решила меня укокошить, — подмигнул ей. — Если бы это была я, то я бы не стала сюда возвращаться ночью. Это же было бы место преступления, — и наиграно закатила глаза. — Ладно, Полсен. Я не успел вчера все просмотреть. Поэтому расскажи мне все. И давай без секретов. — Ты слушал запись? — Нет, — он принялся уплетать кашу.  Она пошла за его компьютером. Открыла ноутбук и ввела пароль «100Харви», уже было приготовилась запустить запись как над ее ухом пронеслось — Откуда ты знаешь мой пароль? Она пожала плечами, — А чего тут знать? Ты смешон, если думаешь, что это секретная информация. Особенно с твоим раздутым самомнением. Вот если бы татуху набил в честь первой сотки девушек с которыми переспал, это бы меня удивило. Или нет?! — Она помолчала немного в раздумьях… — Или да?! — Потом вновь сделала театральную паузу… — Или нет?! — Ой, прекращай, Донна! Включай уже! Она старалась сделать все возможное, чтобы не встречаться с ним взглядом пока он внимательно слушал запись. — О, Донна, мне так жаль… — единственное, что смог выговорить он. Она молчала. — Давай поговорим, — ноль реакции. Та, у которой всегда были аргументы и длинные речи, сейчас просто сидела и молчала. Не защищалась нападая, не обвиняла его. А просто сидела и молчала. Он решил начать с полу ироничного вопроса чтобы приободрить её.  — Слушай, а у секретарш есть свой кодекс что ли? Они все слушают личные разговоры своих боссов? — Лучшие из лучших, да, — улыбнулась она. — И они их записывают? Это же сколько у тебя компромата на меня… Дай-ка подумать… — Харви… — Донна, я не хотел этого говорить. И здесь нет, конца разговора, который закончился кстати более-менее позитивно. Если бы ты пришла ко мне тогда. Я бы все объяснил. — То есть то, что я отказалась от своей мечты и стала засиживаться с тобой на работе вместо кастингов… Именно это ты считаешь правильным выбором? Ведь у меня нет великого таланта… И хорошо, что я это вовремя поняла! — Цитировала она его с полной записи. — Именно это ты считаешь более-менее позитивным концом? — Срезала запись? — Он хмыкнул. — Но я все равно не могу понять. Зачем ты пошла на ЭТО? — Смелее! Скажи Харви на что, на Это? На предательство? — И вдруг в ее глазах резко заплясали чертики. — Не-не, Донна, только не говори, что ты получила удовольствие, что отомстила. — Может, просто Харви я и не предавала? И не мстила? — Теперь она просто светилась от счастья и пожимая плечами, как бы дразня его добавила. — Ну если только прямо сейчас и совсем немножко. — Донна! — рявкнул он на нее. — Ладно, Харви, расслабься. 35 документ 15 страница третий абзац. Я чувствовала, что до сути ты не дойдешь. Ведь обычно этим занимаюсь Я. — Она уже не просто радовалась, ее выражение лица и даже поза в которой она стояла, да все кричало «Как же я хороша». Да, она определенно ликовала. Он щелкнул на документ. Абзац гласил «Я, Харви Спектор, и я идиот. Клянусь больше не при каких обстоятельствах не называть Донну Полсен отвратительной актрисой. Ценить и уважать ее талант. И в качестве извинения обещаю раз в месяц отпускать ее на кастинги.» — Полсен, ты охуе…ла? — Нет, Харви если кто здесь и охуел сейчас так это Ты. И ты это знаешь, — самодовольно попивая кофе изрекла Донна. — Но как же твои слезы? Они же были…настоящие… А как же речь в кафе? А как же эти документы? А если бы я уволил тебя к чертовой матери в приступе злости. Ты знаешь, что ходила по краю?! — Спектор, я же говорю тебе! Я великая актриса! Ну, а что… речь в кафе. Я сказала правду и хорошо вжилась в образ бедняжки, которая именно поэтому и сдала тебя другой стороне, когда ты проиграл. А, да! Я же не сказала тебе, что раздобыла ее имя неделю назад? Ее признание, кстати, ждет тебя на твоем столе. Вместе с ее заявлением. — Чем больше говорила Донна, тем больше его глаза округлялись. — Я подумала тебе будет приятно, рассказать Кэмерону лично, что ты успешно выявил диверсантку на чистую воду. — Повисла пауза. — А, да… и еще Харви, не забудь внести пункт про великую актрису в твой список моих побед. — Да, как ты про него-то узнала? — Харви, я все знаю. И ты бы меня не уволил. Ведь, если кто и влюбился здесь, так это ты, — она стала собираться. А Спектор сидел с улыбкой чеширского кота и наблюдал за ее грациозными движениями. — Завязывай раздевать меня взглядом, Спектор. Он поднялся с дивана. — Так может я раздену тебя руками уже? — Даже не думай! — Самодовольно улыбнулась она. — До встречи на работе. Харви, хоть и понимал, что теперь Донна при каждом удобном случае будет ему припоминать это, но это уже не беспокоило. Его переполняла любовь, гордость и полное обожание. И как обычно бывает еще с ней и чувство вины. Пожалуй, перед тем, как добавить в список что-то там про ее великий талант. Он напишет еще и это — «Указывать ему на его ошибки». Не откладывая в долгий ящик, он так и сделал и дополнил список. Тут же пришло смс: «Твоей настоящей и самой большой ошибкой стало написать это. Вместо того, что я просила тебя написать». Он тут же написал ответ «Ты еще и хакнула меня, по мимо подделки документов? Я напомню тебе, что я обвинитель. Могу и за решетку за такое засадить. Может тогда ты станешь более покладистой)))» «Пиши! Живо!» «Я тебе не подкаблучник, не указывай мне что-делать!» «Господи, мужчины!» Харви сидел и держал тот самый альбом с его выпускного дня. Он еще не представлял, что завтра его накроет «первая» паническая атака. От того что Донна ушла к Луису. И уж тем более он никак не свяжет эпизод с отравлением 10-летней давности. Даже когда панические атаки станут новой нормой его жизни без его секретарши. Он не будет помнить, что когда-то… именно там, в своей старой квартире, в туалете, 10 лет назад он уже чувствовал себя также. Уязвимым и не способным дать сдачи, потому что очень любил ее, чтобы причинить боль. Со временем в памяти остаются лишь факты и наши суждения о них. И факт был в том, что она была прекрасной актрисой, как и показала та история. И все эти годы она посвятила свою жизнь ему, убеждая себя, что все сделала правильно, когда отказалась от своей мечты и выбрала его, а вместе с тем и его любимую работу. Только вот его тело уже совсем скоро начнет вспоминать какого чувствовать себя преданным ею. Уже совсем скоро… Но, а пока он откроет страницу с его цитатой и вспомнит веселое продолжение их истории. С тех дней флирта на работе стало в разы больше. Вся прокуратура делала ставки «Спят ли они с Донной Полсен или нет». И те слухи, которые приносила ему с утра пораньше она. Говорили, что 99 процентов — ставят на «Да». Он все также в привычной рутине спрашивал ее, а кто же этот 1 процент. — Ты издеваешься, снова Харви? Это я! Я… — Да, ты единственная здесь такая! Здравомыслящий человек. И именно поэтому я никогда не буду спать с тобой. Потому что я не сплю с теми, на кого работаю, — уныло закончил Харви. — Вот именно! — Знаешь Донна, я, пожалуй, поставлю пару тыщенок на 99 процентов. Мне точно надо развлечься. Я уже не могу слушать это каждый день. — Даже не думай Харви!!! Это только подтвердит их сплетни! Ведь Харви Спектор никогда не проигрывает! Не смей так со мной поступать! — Молчи! Потому что я и правда не собираюсь проигрывать. Так что это только вопрос времени Донна, когда мы с тобой переспим. Нас двоих тянет друг к другу, и ты не может этого отрицать. А ставка меня дополнительно простимулирует к решительным действиям. — Поставь на 1 процент, — взмолилась она. — А что мне за это будет? — Хитро заговорил он. — Мое уважение. — Донна, это несерьезно, ты хочешь, чтобы я дал распять себя и подпортил себе репутацию дамского обольстителя, тем, что не смог тебя соблазнить? Старайся лучше, Полсен! — Спектор, за мной будет должок! А ты знаешь какие дорогие расценки на мои услуги! — Если ты говоришь сейчас о рабочих должках, то мне это неинтересно. От слова совсем. — Окей, любой должок! — Она вскинула руки к верху в мольбе, — если, конечно, речь будет идти не о сексе! — Ладно, уговорила. По рукам. Спустя 2 недели. Его разбудил звонок в дверь. На пороге стоял курьер.  — Примите посылку мистер Спектер. — Хорошо, где расписаться, — полусонно спросил он. — Здесь. — Мне надо минут 10-15, чтобы разгрузить посылку. — Подождите… Зачем вам столько времени? — Но курьер его не услышал и уже двинулся в сторону машины. Харви окончательно проснулся. Какой сегодня день? Да, как же он мог забыть, конечно, худший день в году. Его День Рождение. Осознав это и облокотившись на дверной косяк он вымученно улыбался курьеру, когда парень внес одну коробку, а потом пошел за следующей, а потом еще за одной — Это что за хрень? Сколько их здесь? — 10 штук. В накладной же было написано. — Ты малец, совсем сдурел? Куда мне их ставить?! У меня не апартаменты! — Женщина, которая отправляла сказала, что вы можете начать ругаться, но вы извините она привела весомые аргументы, чтобы я ни за что не останавливался, даже когда вы захотите избить меня, я должен бы-ы-ы-ыть тверд и решите-е-елен, — заикаясь произнес парень. — Я заплачу тебе, — взмолился Харви. — Об этом она тоже предупредила. — Ну конечно, Донна, — только ей подвластно заставить заик возомнить о себе бог весть что. — Знаешь, остальные две… оставь около двери. — И захлопнул перед парнем дверь. Раздался звонок. — Ну что красавчик, С Днем Рождения! Тебе понравился мой подарок? — Веселилась она. — Ты знаешь, не успел еще открыть 10 коробок, — раздраженно фыркнул он. — Но очень надеюсь, что это твои шмотки и ты переезжаешь ко мне! Иначе тебе не жить, Полсен! — Эй, полегче на поворотах, Харви, но можешь не утруждаться, чтобы открыть их, а приезжай скорее в офис. Я жду не дождусь тебя вместе с твоими другими подарками. — Даже не говори мне что положила ноги на мой стол и сидишь попиваешь мое элитное спиртное, что прислала Джессика. Кстати, пора отметить единственная святая женщина в моей жизни. — Ох, и как ты догадался? — С наигранным удивлением спросила Полсен. — Ну держись, Донна! Я еду! Когда он переступил порог прокуратуры. Ему уже не понравилось то, как все подозрительно подходили и поздравляли его с днем рождения. И между строк намекали, как он хорош. Даже Тони подошел и пожал ему руку со словами «Теперь я тебя зауважал». Но как только он поднялся на свой этаж, то увидел, что на его столе лежат стопки с его выпускным альбомом, а Донна сидит и раздает их всем входящим, а тем кто заносит подарки и одаривает ее комплиментами она даже страницу называет, куда следует заглянуть. — О, Харви, — ну наконец-то! Опуская ноги с его стола произнесла Донна. — Я устала поднимать твою падающую репутацию, — напоминая ему тем самым, о 2-х недельном разговоре, когда он уступил ей и поставил на 1 процент. — Это что я теперь тебе еще и спасибо должен сказать? За то, что ты мало того, что из моей квартиры склад устроила, так еще и офис забила коробками? — Ну вообще-то мог. Но я знаю, что не станешь, — скривилась Донна. Она снова отпила янтарную жидкость из бокала. — Ты знаешь, Харви в этом году Джессика кажется превзошла саму себя. Прекрасная выпивка. Видать сильно скучает без своего щеночка. — 11 утра Донна, прекращай пить. — Он взял из стопки альбом. — Ну и сколько экземпляров ты нафеячила? — 150 или 200. Или что-то около этого. — Да ты явно издеваешься?! Я уже извинился за те слова! Я же знаю, что это не просто акт «поднятия моей репутации». — А ты уверен, что извинился? — Скрестила она руки на груди. — Прекрасно, то есть ты даже отрицать не будешь? Что просто решила поиздеваться надо мной вдоволь! И никогда-нибудь, а в мой же День Рождения! — Ты все равно его не любишь! — Парировала она, — а теперь хоть я его полюблю! — И с чего это ты решила? — С того что ты — Спектор, впишешь в свой список, то что я заслужила! Он улыбнулся. — Ты серьезно? Для тебя это так важно? — Ну для тебя же важны списки, поэтому и мне это важно, — неожиданно для себя она произнесла вслух, что нуждается в его одобрении. Видимо алкоголь давал о себе знать. — Хорошо, но ты избавишься от всего этого барахла в том числе и из моей квартиры. — Об этом поговорим позже! — Оооо, ну я кажется начинаю соображать в чем тут дело. Ты решила убить всех зайцев сразу. Я так понимаю уборка коробок это и будет твой «должок». — Ты слишком долго соображал. — Прекрати хамить и да, не хочу тебя расстраивать, но скоро мне предстоит вернутся в фирму Пирсон-Хардман и стать самым лучшим клоузером в городе. Поэтому я намерен начать тренироваться прямо сейчас. Предлагаю переговоры. — А ты уверен, что способен удовлетворить нас двоих? — Вкрадчиво поинтересовалась она. — Я начну прямо сейчас. Пошли в «Дельпосто», Донна! — Ты, что ограбил банк? Или названная мамочка подбросила деньжат сынку на карманные расходы, — намекая ему на Джессику. — Я решил не слушать совета своего брата после нашей прошлой ссоры и не покупать тебе очередную сумочку, — парировал он. — Нет, Харви, если ты продолжишь так и дальше, то лучшим клоузером тебе точно не быть! Мне нужна новая сумочка. — Нужна? Да, черта с два, Донна! Я слишком хорошо тебя знаю! Еще больше новой сумочки ты хочешь побывать снова в «Дельпосто». Ты же трещала об этом без умолку после нашего с тобой прошлого визита. — Я была пьяна, но ты слишком самоуверенный и наглый, может и правда из тебя выйдет толк? Поживем-увидим. Он склонил голову набок и улыбнулся, ожидая ее положительного ответа. — Ладно, Харви, уговорил. «Дельпосто», так «Дельпосто». Пошла собираться. — И это я-то наглый, Донна? Еще только полдень! — Мне нужно много времени, очень много времени на подготовку к переговорам. Оппонент уж больно хорош, — подмигнула она — Хм, тогда надень, то зеленое платье, может шансов будет больше. — Засранец! — Тепло хмыкнула она в ответ. В тот же вечер в ресторане. Харви уже сидел за столиком. Она же отказалась от помощи проводить ее, где ее ждут. И теперь не спеша плыла по залу то и дело, разворачиваясь, делая вид, что ищет, где он обосновался. Ведь она обязана продемонстрировать ему свой первый аргумент: даже не надейся на зеленое платье, обойдемся классикой, но с изюминкой. Поэтому разворачиваясь она демонстрировала ему свою обнаженную спину. Вдоволь наигравшись, наблюдая краем глаза за ним и его полуулыбкой. Она подошла к столику и присела. — Прекрасно выглядишь! — Хищно произнес он. — Оставь эту свою хитрую улыбку для будущих жертв Харви Спектора. На меня твои чары давно не действуют. — О, Донна! Кажется, этот вечер я уже точно не забуду. Ты только что созналась в преступлении. Ты понимаешь? — И каком же? — Я имел на тебя воздействие, а ты даже не попыталась… — Ключевое здесь, Харви, прошедшее время. — Ой, здесь бы я поспорил, но не буду злить своего оппонента. Ведь именно ради переговоров мы и собрались здесь? Не так ли?! Начнем! Смотри, Донна, ты хочешь это, — показывая рукой вверх, — но готова согласиться на это, — указывая ей на середину в воздухе, — но я предложу тебе это, — указывает на низ — и ты согласишься на последние! — К тому моменты у них на столе стояли бокалы с ее любимым вином. Она отметила это, но виду не подала. — Долго придумывал? — Делая глоток вина ответила Донна. — Знаешь надо сказать очень эффектно вышло. Определенно возьми на заметку! Знаешь все эти твои игры с руками… Из тебя бы вышел неплохой карточный шулер. — И стала делать подзывающий жест официанту. — Я бы не стал этого делать, Донна — Это еще почему? Я хочу заказать другое вино. Это как-то кислит. — Завязывай, если ты хочешь попросить официанта принести вот ЭТО! То вот. И вытащил из-под стола альбом. — Мне надо в туалет! — Не думаю! Я нашел все твои заначки-аргументы, Донна, просто придя сюда на 15 минут раньше, а если ты снова рассчитываешь продемонстрировать свой самый первый аргумент, — указывая ей на ее платье, — то напрасно. Ты меня за два года закалила, не обращать внимание на такие мелочи и мыслить трезво, когда работаешь. Донна уже собиралась ответить. Но он остановил. — Молчи и слушай, — мягко сказал Харви. — Если ты собираешься всю жизнь попрекать меня тем записанным разговором, пожалуйста. Но даже не думай, что я откажусь от этой цитаты. Ты знаешь как я отношусь к преданности. Так это и останется. И ты не станешь исключением из этих правил. Просто знай, Донна Полсен, что если снова станешь этим манипулировать… — на мгновение он замолчал, а потом зловеще произнес, — мне придётся тебя все-таки убить. Она улыбнулась. — Теперь я знаю точно, что ты мне предана и ценю это каждую минуту и каждое мгновение, что ты рядом, когда мне плохо и мне необходима твоя помощь! И если ты спросишь хочу ли я, чтобы ты стала актрисой. То я, как законченный эгоист отвечу тебе, что нет. Я не хочу этого. Я очень хотел бы, чтобы каждую минуту своего времени ты разделяла со мной. Каждую, понимаешь? И я буду бесконечно счастлив, если ты выберешь этот вариант и решишь, что мы оба заслужили это. Ты прекрасный помощник, Донна и удивительная женщина, и великолепная актриса, — на последнем слове он скривился. Она светилась от счастья и хихикнула. — Ну над эмоциональной частью твоей заключительной речи надо еще поработать, но это было весьма недурно. Весьма! Ты определенно хорош в этом. Давай красавчик, на что я там, по-твоему, должна согласится. С видом победителя он протянул ей контракт сделки. — Ты серьезно, Харви? Будешь заставлять меня подписывать сделку «На вывоз альбомов» — Донна, я тебя знаю! Ты захочешь снова выкрутиться! Поэтому вот тебе ручка ознакомься и подпиши. Ведь как ты сказала я был хорош, — хмыкнул самодовольно он. — И я хочу закрепить это на бумаге. — Ты что и время прописал, во сколько я должна их увезти? — Она читала дальше. — Адрес доставки указал? Ты склад арендовал для хранения этих коробок? Ты совсем больной, Спектор? — Она заводилась. — Кто бы говорил, Полсен, — усмехнулся он. — Надеюсь, имя свое не забыл в качестве вывески прибить на дверь склада? Ты ведь это уж точно заслужил, — она многозначительно улыбнулась. — Даже не думай, Донна. Ключи от склада ты не получишь. И нет, ты не поедешь туда, чтобы проконтролировать это лично! Ты наймешь фирму! — А вдруг ты спрятал там труп? — Вполне возможно, но я не хочу, чтобы ты стала соучастницей. — Так ты меня уже делаешь ею, заставляя подписывать этот контракт. — Ты слишком быстро схватываешь, Донна. Слишком…. Но в качестве утешения обрати внимание на 6 и 7 пункт. Она перешла сразу к концу документа. 6. «В качестве бонуса Донне Роберте Полсен разрешается оставить себе 5 альбомов и распорядится ими на свое усмотрение.» 7. «Я, Харви Реджинальд Спектор, признаю, что Донна Роберта Полсен великолепная актриса и разрешаю ей раз в месяц пользоваться моей безграничной добротой и ходить на кастинги в любое время, даже в рабочее.» — Ты серьезно? — Вполне! — Ты же знаешь, надеюсь, что «пользоваться моей безграничной добротой» звучит совсем не по-юридически. Шарлатан, ты Спектор! Хочешь в случае чего, чтобы контакт был признан недействительным. — Донна, шарлатан — это грубо! Можешь назвать меня просто прекрасным юристом и вообще! Это ты только что говорила мне о несерьезности подписывать такую сделку. Она все еще сидела с ручкой в руке в надежде урвать еще хоть что-то. — А ты внесешь пункт про актрису в свой список моих побед? — Нет и это последние предложение Полсен. Это будет закреплено в этой бумаге и только здесь. Об остальном можешь даже не мечтать. Она как Деми Мур пустила одну слезу, — Но а… — Нет, и еще раз нет! Эти твои штучки на меня не подействуют! О сумочке тоже не мечтай! — Какой же ты бессердечный! Ладно, твоя взяла, — и она подписала документ. — Давай уже отметим твой День Рождение, Спектор! Теперь он сидел и улыбался, вспоминая тот день и вечер. Она только что его предала по-настоящему. А он сидит и улыбается… Вспоминая как тут и там находил в разные годы очередную копию его выпускного альбома. То в бардачке, когда в очередной раз наорал на нее по пустяку; то просто заботливо оставленную на столе, чтобы расположить нового клиента к себе и показать какой он, когда он готовился к встрече. Пятую он очень надеялся, что она оставила себе. Может именно так и выглядела любовь всей его жизни. Но почему он не нашел, что ей сказать, когда она, как кувалдой огрела его, спросив прямо в лоб «Любишь меня как?!». Он не думал, что когда-то они дойдут до этого момента. Он уже давно оставил позади мысли об отношениях с ней. Его устраивало, как они бережно год за годом создали границы их отношений. Флирта стало, конечно, меньше, с момента как они переспали, а на следующий день он испугался и предложил ей работу. Но это казалось ему настолько правильным, чтобы не разрушить все и не потерять ее на тот момент. А потом, он просто успокоился и стал наслаждаться победами на работе. И все-таки, временами к нему закрадывалась мысль о том, что она и есть, Та самая. Он больше не вел тот список ее побед в компьютере. Теперь все было у него в голове. Завещание он написал спустя пару недель после прихода Майка на работу. Когда все стало сложнее и не безопаснее. И он почувствовал, что время пришло позаботится о ней в экстренном случае. Знание, что у него есть человек, с которым он может поговорить обо всем насчет Майка, не притворяясь было невероятно ценно. Она как воин в доспехах хранила их секрет от всех. Она как никто другой понимала, как сильно он нуждался именно в таком человеке, как Майк. Она, как-никто понимала, что он устал был суперменом и уже готов стать Бэтменом, разделяя очередные победы со своим Робином. И когда он в отчаянии опустил руку на стол в ответ на ее болезненный вопрос… Если бы она только знала… ее слова все еще звенели у него в голове — Боже, я так и знала, что ты не рассматриваешь меня как женщину. — Но у нас есть все! — Нет, Харви у тебя есть все! — Значит и ты хочешь всего?! — Не знаю, Харви, но я точно знаю, что твоя жалость мне не нужна. И снова в его голове начался бег по кругу. «Любишь меня как?!»; «Я ухожу, Харви!»; потом один за одним ее образы отчаяния и сожаления. На пороге его офиса в прокуратуре, когда она оставляла его тогда одного с документами. В кафе, когда он предложил ей работу вместо отношений. В постановочном суде, когда Луис спрашивал: «И между ним и Харви? Вы выбрали? — Ее ответ, — «Харви!» — И снова вопрос Луиса — Потому что любите его? — И ее растерянность. И такой свежий — «Я люблю тебя Харви! И я больше так не могу». Неужели он и правда думал, что сидя в «Дельпосто» 10 лет назад и подписывая контракт после его речи. Она не захочет еще больше растворится в твоей любимой работе, Спектор? Но ведь это был ее выбор перестать ходить на кастинги. «Я ведь дал ей свободу. Или только еще больше связал ей руки?» Нет, он не будет ответственным за отказ от ее мечты. Это был ее выбор. Тем более, что он дал ей и так многое, а она взяла и ушла от него к Луису.

Донна.

Когда она приняла это решение уйти от Харви? Уже и сказать сложно… Она устроилась на том же диване на котором, еще несколько дней назад, сидел он и тонул в ее глазах. Донна сделала глоток вишневой жидкости, любимое вино, которое они тогда и распивали. Она давно не видела его таким…наверное со времен прокуратуры, хотя и тогда она точно не была уверена, что с ним получатся серьезные отношения. А стать очередным призом в битве, ей очень не хотелось. Он был не готов… А она была совсем не готова пройти через очередную боль. Но когда она решилась на то, чтобы вытрясти из него «Что произошло вчера?», она явно не была готова услышать «Это была ошибка». Потому что ошибкой она на тот момент уже считала все годы проведенные с ним в качестве его секретарши и по совместимости приобретенного статуса лучшего друга. Ошибкой было думать, что с ним она не будет испытывать боль, если станет ему боевой подругой и они просто будут друг у друга. Чем больше она просила себя забыть ту самую ночь, где не было место работе, где они были свободны как никогда, тем больше умирала… Именно в такие дни она начинала сожалеть, что поставила жизнь Харви, выше своей. И именно в такие моменты эхом в памяти оживала та самая запись с флешки, его фирменная усмешка в голосе и предельно честный ответ, что он не считает ее талантливой актрисой. И что ее место сидеть за столом и перебирать бумаги. Была ли она хороша ли для этого? Конечно, да. Хотела ли она этого или может мечтала о таком? Определенно, нет. Но это то, что стало ее жизнью. Это то с чем она готова была смирится, и верить в то, что у нее выбора-то и не было… все сложилось именно так как должно было… Чертов, Луис…именно его слова напомнили ей насколько она хороша… и как отчаянно она готова была отстаивать свои походы на кастинги, когда решилась давить на самое святое для Харви, «на преданность». Именно его одобрение ей важно было получить, потому что его слова напоминали ей о преподавателе на замене из старшей школе, который твердил ей «Донна, ты хороша, но недостаточно, чтобы и вправду думать, что станешь известной актрисой. Есть много прекрасных и смежных профессий. Но твоя настоящая сила — это эмпатия и сердце, и ты могла бы помогать людям и выбрать работу с людьми. Стать бы, например, хорошим психологом». И самое гнусное из этого было, то что она знала, что он прав. Больше никто и никогда не сомневался в ее таланте. А если и сомневались, то уж точно не подчеркивали ее настоящие сильные стороны. Все, кроме Харви, он напомнил ей, того преподавателя своей речью на флешке. И то, как он её благодарил за помощь в его делах, его комплименты, что ему повезло с ней. Как он счастлив, что она выбрала его и помогает ему во всем. Его слова и вправду окрыляли её и помогали ей расти в новом для себя деле. Она больше не воспринимала работу только как заработок, как это было когда она работала официанткой. Она и правда полюбила быть секретарем, а потом и Харви… А может наоборот? Черт, его знает. Ну, а потом тот вечер в «Дельпосто». Они как обычно по теплому и игриво кусались с друг другом, но их глаза тонули в друг друге, прямо, как и сейчас, несколькими днями ранее. И когда, он произносил «Каждое мгновение, понимаешь». Где-то в глубине души, что-то щелкнуло в ней, и она сломалась. Да, наверное, там, когда он предложил ей свободу и поддержку, когда поверил в её талант. Он положил ее на лопатки, и она перестала трепыхаться. И долгое время она считала, что ей этого и вправду достаточно. Люди любили ее за то, что она такая какая она есть. За то, что она ДОННА. И ей этого хватало. По крайней мере ей так казалось. Когда она бросала его в тот вечер 10-летней давности с 5-ю коробками, ее слезы были настоящими. Она каждый день задерживалась на работе, выбирая его работу и его личные победы, а он даже не удосужился сказать ей правду в лицо, а выбрал обсуждать ее талант в кулуарах за стаканчиком виски с другим юристом. И она считала себя преданной им в тот момент. Ей хотелось верить, что он ценит ее и защитит. По крайне мере его настойчивый флирт и слова благодарности заставляли её поверить в серьезность его чувств, но он ничего не сказал. И она решилась на то, чтобы доказать, чего она стоит. И только, когда она накрывала его пледом и ждала, когда он уснет она заметила осколки от бокала на полу. Именно в тот момент она поняла насколько жестко поступила с ним. Ну, а когда принялась убирать их, поняла, что совершила ошибку, когда устроила эти игры, а не решилась на откровенный разговор по душам. Она боялась, что он солжет лишь бы не обидеть её. Поэтому на утро и все последующую годы она отчаянно пыталась говорить с ним на чистоту. Каким бы тяжелым разговор ни был. И надо сказать он никогда не лгал. Даже, когда она стыдясь пыталась умалчивать. Он всегда говорил то, что думает. Может иногда резко и без прикрас, но всегда то, что он думал. Жесткий, но справедливый, кажется так он про себя говорил Майку. Поэтому его шуточная угроза «Если ты еще хоть раз будешь манипулировать преданностью, мне придётся тебя убить», сейчас не казалась ей такой уж шуткой. «Запомни Полсен, ты не станешь исключением из этих правил». Даже мысль о их совместной преданности на протяжении 12 лет теперь не казалось ей таким уж весомым аргументом. Тем более, когда он бросил ей фразу, что ничего не произошло в тот вечер, на том же диване на котором она сидела, за тем же бокалом ее любимого вина, что она сейчас пила… и он просто хотел ее приободрить «из жалости». Она надеялась, что они смогут через это пройти, но уверенной быть не могла. Ведь она не просто увольнялась, она уходила к Луису Литту. А это могло значить только войну, ведь она знала Харви Спектора лучше чем кто-либо. Но только она и представить не могла насколько сильно он ее любит, и как боится ее потерять. И то, что с ней, все и правда было иначе. И то, что эти слова были далеко не из жалости… Им еще предстояло это понять, осознать и сделать свои решающие шаги. Но в тот вечер они оба вспоминали, то кем были и кем стали благодаря друг другу, а может даже и вопреки. И каждый из них думал «неужели он/она не понимает как больно именно мне». В тот вечер они оба готовились к битве «за себя». Но они и понятия не имели сколько «крови и сил» отнимут у себя, чтобы пережить это. Они оба и представить не могли насколько сильно они уязвимы друг без друга. Единственное, что оставалось им в тот вечер, надеется на другую всенародную цитату, «все что не делается — все к лучшему» и начищать свои доспехи к битве, уже в полном одиночестве.