Джек: где же твои манеры, а? 55555 ты не ответил на вопрос Крит: одно другому не мешает, знаешь ли. могу и учителя слушать, и смотреть по сторонам Джек: по сторонам, да-да. не перетрудись, когда будешь делать домашку 55555 Крит: что за намеки…
И, не дожидаясь ответа, отключает интернет и убирает телефон подальше. Нужно поесть и приступать к восполнению пропусков, а может даже лечь пораньше, чтобы встать и идти сразу же в библиотеку.***
Из-за того, что вся суббота заполнена поиском, выписыванием и заучиванием всего того, что по невнимательности Крит пропустил на уроках, в воскресенье он просыпается позднее, чем рассчитывал. Часы на мобильном показывают десять утра. Откладывая гаджет подальше, Крит потягивается всем телом и отбрасывает одеяло в сторону. Ему волнительно из-за предстоящей прогулки, но в тоже время хочется, чтобы они уже встретились. Только вчера под вечер они договорились о времени, которое было бы удобно обоим. И у Крита есть часа четыре до встречи, которые он планирует потратить на завтрак и уборку. Провалявшись в кровати еще какое-то время, он еле уговаривает себя подняться и отправиться в душ. Встав под холодные струи воды, Крит с облегчением выдыхает. В голову лезут разные мысли о том, как именно пройдет их прогулка. Что они будут обсуждать, найдут ли общий язык. И всё еще — зачем Джек позвал его? Что тому от него нужно? Крит не может полностью избавиться от странных ощущений, но он пытается. Этот парень не выглядит опасным, но кто знает, что у него в голове. Защитить себя Крит конечно же сможет, но ввязываться в разборки не очень хочется — отец его точно не похвалит. Встряхнув головой, он подставляет её под воду, стараясь очистить ото всех мыслей. Всего не предугадаешь, а накрутить себя Крит ещё успеет. Он закрывает глаза, делает глубокие вдохи, выдыхая до предела, и старается сосредоточиться на воде, что течёт по его телу. На улице так душно — складывается ощущение, что того и гляди начнётся гроза. Учитывая, что конец сезона дождей не близко, это не удивительно. Крит морщится, и руки сами тянутся к рубашке. Пальцы нащупывают верхнюю пуговицу, вытягивают её из петли, попутно вытирая капли пота, выступившие на шее. Опустив руки, Крит машинально проводит ими по телу вниз, словно отряхиваясь, и оглядывается. Они договорились встретиться у входа в лес за общежитием, но Крит как-то не подумал о том, что не знает, куда именно идти. Он обходит здание и оказывается где-то под окнами своей комнаты. Продолжая двигаться наугад, Крит замечает единственную узкую дорожку к лесу между двух небольших каменистых холмов. Он идёт по ней, надеясь, что не заблудится и не опоздает. А то звонить единственному человеку с этого острова, чей номер записан у него в телефонной книжке, — их классному руководителю — стыд и позор. Что удивительно, путь оказывается верным. Джек сидит на небольшом низком валуне, опершись руками о камень и подставив лицо солнцу. И это выглядит так, будто тот модель с обложки журнала. Крит замирает, уставившись на парня, ловя себя в очередной раз на мысли о красоте Джека. Встряхнув головой, чтобы отогнать такие ненужные мысли, он вздыхает, перебарывая нервозность, и подходит поближе. — Привет, — щурясь, как будто смотрит на солнце, говорит Джек. — Ты пришёл. — Я почти передумал, но мой интерес оказался сильнее. — Интерес ко мне? — смеётся Джек. — Шучу. Не напрягайся так. Рад, что смог зацепить тебя своими словами. Он встаёт с камня, загораживая собой солнце. Склонив голову набок, Джек будто что-то пытается разглядеть, при этом его губы растягиваются в улыбке. Немного помолчав, он в итоге произносит: — У меня к тебе есть небольшое предложение. Хочу тебе кое-что показать — заодно прогуляемся немного по лесу. И где-нибудь в конце я расскажу тебе о своих причинах, хорошо? А то мне что-то подсказывает, что ты можешь уйти сразу же, как только получишь своё. Скорее всего, так бы и было. И в нем точно бы проснулась такая ненужная гордость, которая заставила бы уйти. Очень маленький процент вероятности, что Крит смoг бы перебороть себя и всё же продолжить прогулку. Хотя этот парень интересен ему настолько, что предыдущие дни он постоянно прокручивал в голове сценарии их прогулки, отказ от неё всё ещё выглядит привлекательнее нарушения привычного режима изоляции ото всего и ото всех. Поэтому Крит кивает и произносит именно эти слова: — Вероятно, ты прав. Надеюсь, что не пожалею об этом. — Не пожалеешь, я уверен. Нам вглубь, — указывает Джек направление взмахом руки, — идём? Высокие деревья, выступающие корни, возникающие под ногами в самый неожиданный момент, облачное небо, которое кое-где мелькает в прорехах плотно сомкнутых крон: всё это немного напоминает начало хоррора. Крит не часто видел такие дикие заросли, если только на каких-то экскурсиях. Он предпочитает город, все эти торговые центры, высотки. Если и ездить куда-то, то за границу, и тоже в крупные города, а не в леса или горы. И отчасти ему даже грустно, потому что Криту нравится то, что открывается перед ним. Джек идёт совсем рядом и рассказывает разные истории про то, что он видел в этом лесу, заставляя непроизвольно улыбаться. Он вообще очень здорово рассказывает — сам Крит так не смог бы. Его голос и интонации звучат приятно, ему бы начитать и записать какие-нибудь сказки. Крит бы с удовольствием засыпал под них. Вообще, как-то так получается, что в Джеке ему нравится всё, что постепенно открывается с момента знакомства. И для Крита это одновременно и хорошо, и плохо. — Давно-давно в детстве, — внезапно переключается на другую тему Джек, — постоянно переезжали с родителями. Они работали, а мы с сестрой были предоставлены сами себе. И из-за того, что мы были маленькими, никто нас не отпускал далеко от места, где мы жили в тот момент. Однажды, — мы тогда остановились где-то в частном доме около леса — я решил просто прогуляться, посмотреть на цветы. И ушёл слишком далеко. Мне так досталось: сначала от родителей, а потом и от сестры, которая одновременно лупила меня своей любимой мягкой игрушкой и ревела, потому что слишком испугалась и из-за злящихся родителей, и из-за меня. При этом, для меня те воспоминания остались такими светлыми и приятными, а всё потому, что цветов на той поляне, на которую я наткнулся, было и правда очень много. И все они были такими красивыми, а лучи солнца сделали всё только лучше. Между ними повисает уютная тишина, которую и разбавлять-то не хочется. Но Криту всё равно любопытно: — У тебя есть сестра? — Мы близнецы, — на этих словах даже интонации Джека меняются, и сразу чувствуется, насколько для него важен этот человек. — Она учится вместе с нами. — А, так девушка, — кивая своим словам, задумчиво говорит Крит, — которая сидела с тобой на уроке... Джек смеется, с любопытством смотря на него, и кивает. — А у тебя есть братья-сестры? Или ты единственный ребенок в семье? — Нет, я единственный. Что и хорошо, как мне кажется. Всё внимание достаётся мне, а не кому-то ещё, — шутит Крит. — Ну, не знаю. Я рад, что у меня есть сестра. Мне сложно представить, что её нет рядом, — не соглашается с ним Джек. — Я, когда в очередной раз ухожу в творческий запой, вообще ничего не замечаю вокруг. И только она может контролировать ситуацию, заставляя не терять связь с реальностью, ходить на уроки, учиться, общаться с людьми, есть. — Творческий запой? — удивленно повторяет Крит. — Именно, — смеётся Джек, — да. У меня есть мечта, которая однажды обязательно исполнится, я уверен. Мне хочется издать свою собственную книгу. И не одну, если честно. Я часто над ней работаю, но почти всё свободное от учёбы время у меня уходит на написание статей для разных журналов. — Так… здорово, — говорит Крит, смотря на улыбающегося Джека. — Всегда круто, когда есть мечта, которая превращается в цель. Да ещё и в нашем возрасте. — Все мечты когда-то должны начать превращаться в цель, не важно — это что-то мелкое или крупное. В чём смысл — мечтать впустую? Поэтому всегда, если есть возможность воплотить что-то в жизнь, то лучше сделать, даже если потом пожалеешь об этом. Опустив голову, Крит вслушивается в чужие слова и задумывается, а есть ли у него такая мечта. Да, он хочет принять управление бизнесом отца, когда придёт время, но он не испытывает настолько сильного, как описывает Джек, желания. Просто это что-то очевидное, чем необходимо будет заняться, и именно для этого ему нужны определённые навыки. К тому же это то, что у него вполне может хорошо получаться. Если судить по тем заданиям, которые отец поручал в каникулы. Но назвать это мечтой язык не поворачивается. — Я не умею мечтать, мне кажется, — вздыхает Крит, — потому что это бессмысленно. — А я считаю, что ты не прав, — хмыкает Джек. — Мне будет интересно пообщаться с тобой на эту тему чуть позже, если ты не против. Они сворачивают налево и проходят между двумя невысокими деревьями, и сразу становится гораздо светлее — они оказываются на краю обрыва. В нескольких метрах под ними о скалы бьётся океан. Делая небольшой шаг вперёд, Крит смотрит вниз, на сильные волны, на обломки камней, выглядывающие из воды. Это завораживает так сильно, что даже начинает кружиться голова. Забывая обо всём, Крит делает несколько глубоких вдохов, растворяясь в окружающих звуках и запахах природы. Прикосновение чужих пальцев возвращает его в реальность, но они тут же утягивают его вниз — Крит следует за ними и садится на прогретую палящим солнцем землю. — Не каждого я привожу сюда, — почти шёпотом говорит Джек. Крит какое-то время ждёт логического завершения чужой мысли, но кажется тот не собирается продолжать. Молчание несколько затягивается, поэтому он уходит обратно в свои ощущения. Крит не следит за временем. С левого бока он чувствует жар чужого тела, но, несмотря на духоту, это не ощущается чем-то неприятным, скорее, воспринимается как необходимое. Словно якорь, благодаря которому Крит всё ещё остаётся где-то в реальности и который не позволяет ему в очередной раз погрузиться в не самые приятные мысли. Сейчас он может ни о чём не думать и наслаждаться. Крит давно не чувствовал себя настолько живым. — Не знаю, почему именно тебе я решил показать это место, — слышит он, — но мне показалось, что тебе это нужно. Люблю его за то, что именно оно даёт мне вдохновение. Иногда я прихожу сюда, когда мне грустно. Или очень хорошо. Я совсем не знаю, кто ты такой, почему ты появился в этой школе лишь на последнем году обучения, но это, наоборот, пробуждает ещё больше интереса и интригует людей. И почему-то мне показалось, что это место даст ответы на мои вопросы, если я приведу тебя сюда. — Спасибо, — произносит Крит, открывая глаза и поворачиваясь к Джеку, который внимательно смотрит на него. — Мне здесь так… хорошо? — Ты не уверен, хорошо тебе или нет? — улыбается Джек. — Мой ответ на вопрос, зачем я пригласил тебя прогуляться: мне просто захотелось узнать, что ты за человек. — Я просто не могу подобрать нужных слов, чтобы описать своё состояние сейчас, — начинает Крит, а потом до него доходят последние сказанные слова. — И это всё? Всего лишь захотелось узнать меня? И ничего большего — никакого заговора, я не знаю? Слишком сложно поверить. — Какого заговора? О чём ты? — уже в голос смеётся Джек. — Ты забавный. Крит прикладывает руку к лицу и качает головой, испытывая неловкость, из-за чего даже забывает спросить, почему Джек не подошёл к нему раньше и решился на это только сейчас. — Давай сделаем вид, что я ничего не говорил? — Только если ты будешь гулять со мной по острову время от времени, — всё ещё посмеиваясь, отвечает Джек. — Договорились. Время летит быстрее, чем Криту хотелось бы. Они больше молчат, чем разговаривают, но иногда Джек рассказывает какие-то истории из прошлого, заставляя Крита подавать признаки жизни. И в таком ленивом темпе протекает их остаток дня. — Уже пора идти, — говорит Джек, потягиваясь, — мне не очень нравятся прогулки по тёмному лесу. — О да, мои ноги вообще не оценили все эти выступающие корни, — Криту не хочется покидать это место, учитывая ещё и то, как классно тень от деревьев скрывала их от палящего солнца практически всё то время, которое они провели на этом обрыве, что добавляло еще кучу плюсов. — Хочешь, я могу привести тебя сюда ещё раз? Например, в четверг? Или среду. Эти дни обычно самые свободные у меня, — предлагает Джек, первым вставая на ноги и подавая Криту руку. — В четверг, — Крит хватается за предложенную руку и встает следом. Лучше бы Крит встал самостоятельно. От горячей ладони с цепкими пальцами по телу бегут мурашки и из-за этого он дёргается от неожиданности и чуть не валится на спиной обратно на землю, но его перехватывают ещё сильнее и тянут на себя. От этого жар приливает к лицу, Крит надеется, что благодаря загару краснота не видна на его коже. По Джеку иногда нельзя понять, что именно у него на уме, особенно, когда невозможно разглядеть его спереди. Тот отпускает чужую руку, окидывая небо скользящим взглядом и поворачивается к лесу лицом, зовя за собой. Небо стремительно окрашивается закатом и сквозь облака это выглядит приглушенным розовым. Крит замирает на несколько секунд, и, еле заставив себя оторваться, следует за парнем. Из-за впечатлений от места и Джека, его мысли разбегаются, не желая оформляться во что-то адекватное. Единственное, что удается сформулировать: хоть бы не пошел дождь. По крайне мере до того, как они разойдутся по домам. Они проходят большую часть пути, по крайне мере, так кажется Криту, когда ему на лицо падают капли воды. Лес шумит и из-за ветра, из-за чего сложно понять, что начался дождь. Кроны деревьев хорошо укрывает их, поэтому они проходят ещё какое-то расстояние, прежде чем капли воды становятся сильнее. В какой-то момент Джек останавливается и запрокидывает голову. Крит чуть не врезается в парня, вовремя останавливаясь в паре метров от него. Он подходит ближе и видит, как Джек, прикрыв глаза, явно наслаждается дождем. И свет, проникающий легкими отголосками сквозь листья, так красиво падает на чужое лицо, что Крит даже замирает из-за этого. Где-то далеко на подкорке Крит отмечает, что, похоже, это начинает становиться привычкой: залипать на Джеке. Хоть это и кажется неприличным, он ничего не может с собой поделать. И даже не собирается никак оправдывать себя. Крит изначально признавался себе, что Джек красивый. А ему нравится смотреть на красивые вещи. А тот вроде и не против, если, конечно замечал всё это. Только постебался тогда немного, но на этом всё. — Крит, — внезапно зовёт Джек, — у нас есть два варианта: либо ускориться, тогда, вероятно, мы не так сильно промокнем, либо можем забить и идти в прежнем темпе. Какая, в принципе, разница, как сильно мы промокнем. — В каком из общежитий ты живешь? — решает уточнить Крит, прежде чем выбрать между двумя вариантами. — Ни в каком. У нас с сестрой домик на двоих, который мы поделили пополам. Те самые, если ты видел, которые недалеко от учебного корпуса стоят. — Ого, — удивленно, — я думал, что там живут только учителя. — Нас вообще очень по-разному раскидало по острову. Что учителей, что учеников, — посмеивается Джек, — так что? — Уже бессмысленно куда-то торопиться, — говорит Крит, — Только если нас не пугает то, что скоро совсем стемнеет. В какой-то момент, показалось, что дождь прекратился и до них долетают лишь капли с листьев, но судя по стремительно намокающей футболке Крита, это не так. Сложно понять, когда он может закончиться, учитывая ещё и крупные капли с листьев. Поэтому правда становится без разницы, с какой скоростью идти. Они особо не спешат, но и не замедляют темп, успевая выйти из леса до наступления полной темноты. Душно, мокро и жарко. Неприятно. Крит оттягивает прилипшую к телу ткань, ловя чужой задумчивый взгляд, и дёргает плечом из-за пробежавших по телу мурашек. Странный день. — Спасибо тебе за сегодня — Джек морщится из-за падающей с волос воды в глаза, но одновременно с этим продолжает улыбаться, — Надеюсь, что тебе понравилась эта прогулка. Увидимся в четверг? — Подожди, — рука Крита так и тянется поправить чужие волосы, чтобы не мешались, но он сдерживается изо всех сил, — Может быть ты переждешь дождь у меня? Если я правильно помню место, где именно ты живешь, то это еще минут десять-пятнадцать. Ты, конечно, и так весь мокрый, но всё же. — Не слишком ли стремительно для первой встречи? — говорит Джек с шутливой интонацией, — не откажусь, если честно. А то еще Джен вынесет мозг, a так не хочется заканчивать день чужим беспокойством — Джен? — повторяет Крит. — Моя сестра. — А, — мычит в ответ на это и теперь уже он ведет за собой, — нам сюда. И на второй этаж. Внутри здания темно. Возможно из-за погоды электричество отключилось, а может кто-то из соседей-параноиков решил перестраховаться. Проходя внутрь, Крит идет к лестнице, которая ведет наверх. Подойдя к двери в комнату, Крит открывает её ключом, резко толкая внутрь. Зайдя первым, Крит щелкает выключателем туда-сюда и понимает, что света нет во всем здании. На что он пожимает плечами, разворачиваясь к Джеку лицом, говорит: — Чувствуй себя, как дома. Света, правда нет, как ты успел заметить, — Крит проходит к шкафу и достает оттуда сухую одежду и полотенце, — ты пойдешь в душ? — Угу, — Джек осматривается, насколько ему позволяет свет с улицы, проникающий в окно, не стесняясь показывать своё любопытство. — Если нужно, шампунь и гель для душа на полке, — говорит Крит, возвращаясь к неподвижному парню и протягивает вещи, — иди, а я сейчас переоденусь в сухое и протру все лужи. — Договорились, — говорит Джек с улыбкой, в который раз за сегодняшний день, — Спасибо большое. — Всегда пожалуйста, — отвечает Крит и спиной, не способный оторвать взгляд от Джека, идёт обратно к шкафу. Они ещё какое-то время смотрят друг на друга, отворачивая головы в разные стороны чуть ли не одновременно. что они чуть ли не одновременно отводят взгляды в одну сторону. Переодеваясь и протирая пол, Крит всё никак не может отделаться от мысли, что день до боли странный. Он не собирался подпускать Джека так близко к себе, но и сопротивляться накатывающим чувствам, словно волны океана, не может. Как-то сложно и непонятно. Может он просто соскучился по общению с живыми людьми? Или очарование Джека так сносит его? И эти его улыбки, то, как он говорит, эти истории. Криту хочется смотреть всё время, но это будет слишком крипово и неприлично. Дверь открывается достаточно неожиданно, но только потому, что Крит слишком погрузился в свои мысли, лежа на кровати. Дождь всё также барабанит по окну, всё не желая успокоиться. Джек подходит к кровати и они снова сталкиваются взглядами. Пододвигаясь мелкими движениями в другому краю кровати, Крит предлагает: — Если хочешь, то ложись рядом, места тут хватит на всех. — Ты не пойдешь в душ? — задумчиво спрашивает Джек, рассматривая то Крита, то освободившееся место. — Мне и так хорошо. И уже лень двигаться, — Крит ждет, какое решение тот примет и удовлетворенно улыбается, когда тот всё же устраивается рядом. Крит переворачивается на бок, устраивая голову на локте и рассматривает чужое лицо с закрытыми глазами. Сложно-то как. Думать о том, что, как и почему — совсем не хочется, но мысли сами приводят Крит к этим размышлениям. Да и он понимает, что вернуться к этим мыслям в любом случае придется. Как минимум, потому что они особо не знакомы, нормально пообщались сегодня только первый раз, но Криту жадно хочется ещё и ещё, да и чтобы этот парень остался где-то рядом. Между ними даже тишина комфортная. Давно ему не было так хорошо. — У тебя завтра есть первый урок? — спрашивает Джек через несколько минут молчания. — Неа, — мычит Крит, ложась снова на спину, — а у тебя? — Не помню, кажется, у меня завтра вторая смена. Даже их диалоги сейчас так по-домашнему ленивы, не особо включают в себе какие-то умные мысли. Единственное, что сейчас хочется Криту — быть уверенным, что Джеку точно также комфортно, как и ему самому.***
Второй раз Крит просыпается с рассветом. Он чувствует у себя за спиной тепло чужого тела и жар где-то в шее. Промаргиваясь, Крит пытается отползти подальше, но руки Джека не дают ему этого сделать, вцепившись в бока. Только минут пять спустя, когда сознание понемногу начинает просыпаться вместе с организмом, он начинает понимать, в какой достаточно смущающей для него позе они находятся. Проблема Крита была не в том, что он не любит чужие прикосновения, скорее наоборот, но при этом всегда одергивал всех своих друзей, если считал, что это чересчур. Возможно, это всё воспитание в их семье. Или личный пример перед глазами Крита. В детстве его вечно ругали за проявление физической близости по отношению к родителям. Именно из-за этого Крит и думал, что совершенно не тактильный человек. Пока в его жизни не появился тот самый человек, которого Крит еще недавно называл лучшим другом. Это парень и говорил, что потребность к обнимашкам когда-нибудь прорвётся и бедный тот человек, который пострадает он всего этого. Аккуратно расцепив всё же чужие руки, Крит выбирается из кровати, стараясь не шуметь, и уходит в душ. Наскоро помывшись, он, параллельно вытирая волосы, возвращается в комнату. И сталкивается с чуть сонным взглядом Джека. — С добрым утром, — чужой голос звучит хрипловато, отчего no спине и рукам Крита бегут мурашки, но он старается не думать об этом. — Джен не будет волноваться, что ты не пришел ночевать? — он подходит окну и открывает его, впуская свежий, после закончившегося дождя, воздух. — Надеюсь, нет. Она знает, что я ушёл к океану, a у меня такое бывает, что могу там и на всю ночь зависнуть, — когда Крит поворачивается спиной к окну, тo видит, как Джек смешно морщится и переворачивается. Улыбка возникает на его губах. — Если хочешь, то можешь поспать ещё. Сейчас часов пять утра, — на что получает тихое ворчание, — Ну или могу приготовить тебе завтрак — В постель? — шутит Джек. — А ты умеешь? Звучит прикольно. — В постель, — вторит ему Крит. — Не то, чтобы я мастер кулинарии, но какие-нибудь бутерброды точно не испорчу. — Ну если мне даже вставать не придется, тогда хочу. Жизнь на острове вынудила Крита научиться готовить хоть немного, хотя раньше он даже не задумывался об этом. Вся проблема заключалась в том, что либо ты ешь по расписанию в столовой, либо покупаешь необходимые продукты в маленьком магазинчике, который тоже работает до пяти. Спасибо и на том, что школа отстроила им кухни в общежитиях и не препятствовала различным кулинарным экспериментам детей, снабдив помещения датчикам дыма и самострабатываемыми огнетушителями, на случай пожара. Проявив немного чудес акробатики, Крит входит в комнату с миниатюрным подносом, на котором устроил тарелку с бутербродами и две кружки с кофе. Пока он это всё готовил, то пожалел, что заранее не узнал предпочтений Джека. Который устроился уже в изголовье, что-то достаточно яростно печатая в телефоне. Покачав головой, Крит подошел к нему и, перегнувшись через ноги, поставил по центру кровати поднос. — Не знаю, пьешь ли ты кофе или нет и какой, поэтому сделал на свой вкус. Прости, это всё, на что я способен в такое раннее утро, — пробурчал он, огибая кровать, чтобы сесть с другой от Джека стороны. — Спасибо, — Джек наконец-то отрывается от телефона, блокируя и убирая на тумбочку, стоящую рядом, и, садясь по-турецки, берет кружку в руки. — Приятного аппетита, — Крит хватает сначала сэндвич и кусает его. — И тебе. Обычно мне нравится послаще, — хмыкает Джек, но, при этом, не убирает кружку подальше. — Если не считать нашей столовой, то не помню, когда мне последний раз готовили. — А сестра? — прожевав, спрашивает Крит. — Она сама не очень любит всю эту возню с кухней, предпочитая заранее покупать готовое и убирать в холодильник. Тишину, которая возникла между ними, разбавляет пение птиц, доносящееся с улицы. О чём-то задумавшись, Крит подмечает, что на потолке светится лампочка. Видимо, он вчера оставил выключатель в положении «включено», а сейчас проблемы со светом разрешились, и, судя по всему, свет появился в то время, когда уже рассвело. Крит, углубившись в свои мысли, опускает голову вниз и сосредоточенно жует, не обращая внимания на окружающий его мир. И пропускает момент, когда ему на голову ложится чужая рука. Дёрнувшись, он садится ровно и сталкивается с улыбкой Джека, который, судя по всему, уже успел закончить со своим завтраком. Он смотрел на него с какими-то непонятным для Крита эмоциями: — Спасибо тебе еще и за гостеприимство. И за то, что погулял вчера со мной. И вообще за всё. Мы же увидимся в четверг, правда? — дождавшись, когда Крит кивнет, он продолжил, — Тогда я пойду. Всё ещё не помню, во сколько и какие предметы у меня сегодня. — Хорошо, — растерянно сказал Крит, — тогда увидимся в четверг после уроков там же, где и вчера? — Да, — подтвердил Джек, вставая с кровати, — буду ждать тебя. — И я, — прошептал Крит в закрывающуюся дверь.***
Оказывается, из общих предметов у них ещё и экономика с социальным правом. И, возможно, что-то ещё, но это те предметы, которые были у Крита в этот понедельник и вторник. Джек не подает виду, что они вообще даже знакомы и Крит решает повторять за ним. Мало ли какие тараканы у этого парня в голове. Тот также весело общается со своей сестрой, но при этом, как заметил Крит, они словно существуют только друга для друга. Иногда только если Джен разговаривает кем-то ещё из класса, но не Джек. Тот вообще предпочитал либо учиться, либо что-то печатать на своем телефоне. Да, Крит не скрывает, что наблюдает за Джеком. Хоть от него трудно оторвать взгляд, но Крит старается учиться, особенно, когда учителя рассказывают какую-то важную информацию. Не хочется, как в субботу, самостоятельно догонять материал. Да ещё и в дополнение к тому, что нужно найти и подготовить к следующему уроку. В среду его настигает биология. Расплывшись по парте, Крит в душе ненавидит всё и ждет, когда же наступит следующих день, в котором не будет этого ужасного нелюбимого предмета. До начала ещё минут десять и он стоит последним в расписании, но это никаким образом не поднимает настроения. Крит даже задумывается о том, чтобы откосить, сказав, что ему плохо, как все его мысли прерывает вибрация телефона, который лежит в кармане брюк. Крит поднимает голову и лезет проверить, кто пишет, попутно вздыхая как-то обреченно. На экране блокировки высвечивается имя Джека. Хмыкнув, Крит раскрывает сообщение и читает: «Ты в порядке?» и удивляется. Быстро напечатав ответ, что всё ок, он задумывается о том, почему сам не написал раньше. Ведь ему хотелось пообщаться с ним, но мысль о том, что в телефоне забит номер Джека, совершенно вылетела из головы. Осталось только то, что нужно дожить до четверга. Крита вообще настораживало то, насколько ему было комфортно и тепло рядом с кем-то чужим. И эти странные ощущения внутри себя. И, с одной стороны, хотелось оттолкнуть, потому что идея «не подпускать никого к себе» всё ещё теплится в нем, но, с другой стороны, этот парень успел слишком сильно его заинтересовать. Было у Джека что-то такое, что не давало покоя Криту. И то, что они совсем не знакомы, добавляло только больше непонимания собственных желаний. Ведь даже с тем самым лучшим другом они сходились достаточно долго. И тут снова раздается вибрация от сообщения:Джек: выглядишь ты совсем не на “всё ок” Крит:ненавижу биологию Крит: зачем она мне вообще, не понимаю, но отец считает, что мне это жизненно необходимо Джек: хах, сочувствую тебе. постарайся не умереть ближайший урок, я все еще рассчитываю погулять с тобой завтра Крит: ничего не обещаю
Их небольшая переписка придает Криту немного сил. Во время урока у него даже не закрываются глаза, как это обычно бывает и его конспект даже имеет более менее приличный вид. День наконец-то заканчивается и Крит разрывается между тем, чтобы пойти поспать или сделать уроки, чтобы не загружать свои собственные выходные. Решив, что библиотека сегодня должна быть более менее свободной, чем, например, в субботу, Крит всё же направляется туда, а не в комнату. Перехватив ручку сумки покрепче, он идет хоть и не быстро, но углубившись куда-то в свои мысли и не замечает, как чуть случайно не сбивает резво выскочившую из-за угла девушку, которая почти сносит его. Устояв на ногах, Крит с неверием смотрит на запыхавшуюся девушку, которая выглядит неловко. — Хм, — Крит даже не знает с чего начать, — всё хорошо? — Пр…прости, — бормочет девушка смущенно, постоянно оглядываясь в ту сторону, откуда она и бежала, — все хорошо. Простите, еще раз, что чуть не сбила, я не хотела. — Все нормально, — до Крита наконец-то доходит, что это сестра Джека, но он не до конца осознает, как ему действовать, — я могу вам чем-нибудь помочь? — Нет, спасибо. — Джен активно мотает головой, улыбаясь так, что достаточно сильно становится похожей на брата, и быстрым шагом идет туда, откуда Крит и пришел. Ему не понятно, что это только что было, но выглядит подозрительно. Поэтому Крит решается все же написать Джеку о произошедшем, но ответа так и не получает. Не то, чтобы он ждет его, конечно, но решает забить на это все на ближайшее время, по крайне мере, пока не закончит с домашним заданием. В библиотеке оказывается очень мало людей. На подоконнике расселся только какой-то парень с толстенной книжкой в руках и недалеко от него за столом удобно, подобрав под себя ноги, устроилась девушка с огромной стопкой рядом с собой. Никто из них не обращают внимания на вошедшего в помещения Крита, и это полностью устраивает Крита. Набрав все самые необходимые журналы по биологии, Крит отсаживается с самый дальний угол и углубляется с головой в задание, решив, что чем быстрее разделается с ним, тем будет лучше. Очухивается, в очередной раз, Крит от вибрации в кармане. За окном уже темно, прошло часа четыре, как минимум. Удивившись этому, он даже не сразу вспоминает, что именно заставило его отвлечься от работы. Вытащив телефон из кармана, Крит открывает сообщение и видит: Джек: спасибо за инфу. как оказалось, другие девчонки решили подбить ее «закадрить» одного парня… ну ничем хорошим это не закончилось, конечно же, кто бы сомневался Крит:она в порядке? Джек: да, просто почему-то она выбрала какие-то оригинальные способы для этого… короче, отделалась легким испугом. и адреналином в крови, вероятно. пойду еще раз поговорю с ней, что если тебе нравится кто-то, то не стоит привлекать внимание таким образом Джек: если бы не ты, я бы и не узнал, скорее всего. она в курсе, что я совершенно не поддерживаю такие приколы Крит: да было бы за что Крит пытается вернуться обратно к учебе, но усталость накатывает на него со страшной силой. Поэтому он решает проверить все, оценить, как много ему осталось и вернуться к этому завтра. Или на выходных. Выглядит не так уж и плохо. Добавив пару предложений в конце, Крит решает, что работу можно считать законченной. Прикинув, что все остально не такое уж и сложное, в отличии от нелюбимой биологии, поэтому он вполне спокойно сможет справиться с остальной домашней работой в выходные, Крит убирает свои вещи в сумку, а книги на полки, где они стояли раньше. С мыслями, что на сегодня все, Крит решает уйти к себе в комнату и готовиться ко сну.***
Вечер четверга Крит ждет так, как никогда не ждал нового года. Он вообще не очень-то ждал вообще любых праздников, потому что родители вечно были заняты и либо забывали, либо отделывались какими-то подарками. Когда Крит был ребенком, ему было очень обидно и грустно, до истерик прямо. Когда появились друзья, стало намного интереснее, хоть в груди и появлялась жгучая зависть, когда они рассказывали о каких-то семейных праздниках, которые нельзя было провести вместе. А сейчас единственная эмоция, которая возникала в нем, связанная с праздниками — это пустота. Но предстоящая встреча вызывала в Крите именно такие эмоции, которые должны были возникать именно от какого-нибудь дня рождения или рождества. Договорившись встретиться где-то около трёх, Крит даже появляется немного раньше. Не желая выглядеть странно, он прячется за ближайшим деревом, из-за которого отлично видно пространство, но, по крайне мере, он надеется, не видно его. Вечером вообще достаточно людей тусуются с задней стороны общежития, какие-то парочки, которые встречаются и отчаливают в какие-то кусты, друзья, которые наоборот уходят в противоположную сторону. Наблюдая за происходящим вокруг, Крит каким-то неведомым образом умудряется пропустить появление Джека. Хотя, тут очевидно, по какой причине. Чувствуя прикосновение к своей спине, Крит резко дергается, не ожидая увидеть Джека, который стоит достаточно близко к нему. Дергаясь, Крит слегка пошатывается и облокачивается на дерево. — Испугался? — спрашивает Джек участливым тоном, — прости. Соблазн был выше меня. — Как?.. Откуда? — всё, что может выдавить из себя Крит. — Я прогулял сегодня уроки, — в конце концов, Джек не может сдержаться и смеётся вполголоса, — Джен будет злиться. — Вполне могу её понять, — в итоге выдавливает из себя Крит, улыбаясь. Они разглядывают друг друга так, как будто видятся впервые. На Джеке, в отличии от Крита, повседневная одежда, которая подходит ему также хорошо, как и форма. Узкие чёрные джинсы и рубашка с коротким рукавом, выглядят очень органично, и, что удивительно, весьма подходящими к подобным прогулкам. Склонив голову на бок, Джек с любопытством смотрит куда-то на грудь Крита, и прикусывает губу, наморщив лоб. — Так и хочется поправить твой галстук, — вздыхает Джек, — не понимаю, почему учителя тебя за подобное не ругают. — Ругают, — Крит, забывая о том, что за его спиной всё ещё дерево, пытается отодвинуться, но терпит неудачу, вызывая чужой смех, — но на меня не очень то и действует. — Я заметил, — продолжая улыбаться, Джек всё же отходит в сторону, давая больше личного пространства, — пойдем? — Да, — выдыхает Крит, выдавая своей интонацией нетерпение. — Хорошо, — довольно говорит себе под нос Джек, вероятно, рассчитывая, что его не услышат. Их прогулка выходит такой чудесной. Они не сразу приходят к тому месту, где были в прошлый раз, немного поплутав по лесу, в котором Крит чувствует себя получше, чем на открытой местности около общежития. Ему слышны звуки различных птиц, некоторые из которых даже пролетали мимо них, чуть не врезаясь в их головы. И подобные вещи заставляли смеяться их обоих. Давно Крит не чувствовал себя настолько хорошо. Когда они подходят к обрыву, Крит видит разбросанные на пледе чужие вещи. Рюкзак, на котором лежит ноутбук, небольшая корзина и тетрадка, которая валяется в отдалении от всего остального. Джек подходит поближе и начинает прибираться, оставляя нетронутой только корзину. — Ты голодный? — спрашивает тот, закончив и усевшись рядом со своими вещами, — я захватил немного фруктов, хлеба и ветчины из холодильника. И есть вода. — Сестра тебя точно прибьет, мне кажется, — хмыкает Крит, садясь рядом, — но я не откажусь. — Услуга за услугу? — хмыкает Джек, доставая всё вышеперечисленное из корзины, — ты мне завтрак, я тебе ужин. После ужина Крит ложится со своего края пледа и смотрит в небо, слушая различные истории Джека о школе. Тот упоминает, что из-за своей наблюдательности, он порой видит слишком много, но при этом ещё никогда не был участником происходящих событий. В отличии от сестры, которая более коммуникабельная и жить не может, не заводя новые знакомства везде. И в этом их главное отличие. Запомнить все имена сложно, хоть Крит и пытается. Важнее то, какие интонации Джек использует, упоминая разных людей. По ним сразу становится понятно, кого тот поддерживает, а кто ему не нравится, хотя именно эта информации не говорится прямым текстом. В какой-то момент его сознание даже немного уплывает, так как он следит исключительно за голосом, а не за словами, но он одергивает себя, напоминая, что это неприлично. Уже в полусне Крит пытается перевернуться на бок, утыкаясь во что-то теплое. Сверху раздается смешок. Джек запускает в его волосы свою руку и треплет его по голове. Думать о том, что он делает не очень получается, поэтому Крит, вертясь, каким-то странным образом оказывается головой на чужих коленях. И отрубается дальше. В следующий раз Крит просыпается от прикосновений к шее. Щекотно, но не настолько, чтобы это было неприятно. Легкими движениями Джек ведет дальше к плечу, легонько царапая ногтями. Не до конца придя в себя, Крит переворачивается на спину, открывает глаза и понимает, что Джек смотрит прямо на его лицо. — С добрым утром, — улыбается Джек, — удобно? На что Крит мычит что-то не очень понятное, переворачиваясь обратно на бок и утыкаясь лицом в теплое бедро. Говорить не хочется, а с просонья до него не сразу доходит, всё происходящее — слишком неприлично для людей, которые даже не встречаются. И знакомы всего-то ничего. Но Джек, вроде как, и не против. По крайне мере, он всё также водит кончиками пальцев по его коже, что-то напевая себе под нос, не скидывая Крита с колен. И не говоря ничего негативного. Хоть это и выглядит немного интимно что ли. — Сколько времени? — спрашивает Крит спустя еще какое-то время спустя, — я долго спал? — Часа два, мне кажется, телефон где-то в сумке, — отвечает Джек. — И ты всё это время просто сидел? — возмущается Крит, аж подскакивая и садясь напротив. — Я думал о дальнейшем развитии событий в своей книги и смотрел на небо, слушал океан, — смеется тот на чужую реакцию, — не беспокойся. Если бы меня это волновало, я бы тебя разбудил. Крит в непонимании смотрит на парня, который почти что светится. Может, конечно, это всё из-за садящегося солнца, чьи лучи падали на загорелую кожу. Завороженно засмотревшись, Крит даже слегка цепенеет, из-за чего Джек слегка щурится, смотря в ответ и одними губами произнося «Что?». Встряхнув головой, Крит неловко улыбается и валится в противоположную сторону на спину. — Тут должны быть красивые звезды, — решает отвлечься Крит — Так и есть. В отличии от города, вдали от большого количества света, тут можно разглядеть достаточное количество созвездий, — Джек вытягивается рядом на живот, — поэтому я здесь и застреваю иногда. — Я бы хотел на это посмотреть. — Как-нибудь в выходные можно остаться на ночь, — усмехается парень, — если ты не проспишь всё конечно. — Я постараюсь, — произносит Крит спустя минуту, когда Джек поворачивает голову в его сторону.***
Гулять либо после уроков, либо в выходные дни входит у них в привычку. Один раз всего лишь они выбирались на берег моря, всё остальное время они проводят около этого обрыва. Пару раз бывало, что Крит притаскивал с собой учебники и заканчивал домашнюю работу, пока Джек что-то печатал на своем ноутбуке, но чаще всего они разговаривают. Рассказывают какие-то истории из прошлого, свои ожидания от будущего, рассуждают о каких-то волнующих темах. Самое ужасное, но одновременно с этим прекрасное, Крит осознает, что всё больше и больше становится зависим от общения с Джеком. Его утро начинается с того, что либо он первым пишет сообщения с пожеланием хорошего дня, либо в уведомлениях светится что-то похожее, но от самого Джека. Они часто переписываются что-то на тему общих уроков или же жалуются или делятся чем-то произошедшим, когда находятся раздельно друг от друга. При этом, как-то негласно получается, что они разговаривают друг с другом только тогда, когда находятся наедине. Крит не знает, с чем это связано, но его всё устраивает. Кроме того, что иногда его посещают странные мысли, которые он пытается затолкнуть куда подальше. Весьма плохо пытается, судя по всему, если они вылезают в самый неподходящий момент. В один из разов, когда они решили остаться на ночь у обрыва, проговорив в итоге часов шесть практически без перерыва, Крит очень старался не смотреть. Особенно под утро, когда под рассветными лучами солнца Джек казался необычайно нежным. Насколько это можно было сказать про парня. Расслабленный и сонный — вот каким Крит запомнил его тогда. Хотелось накинуть на парня свою толстовку, защищая от свежего океанического утреннего воздуха, и целовать. Последнее не то, чтобы удивляло, но всё же удивляло. Не само желание, а то, что оно было настолько сильным, что в некоторые моменты Крит еле сдерживал себя от необдуманных действий. Он не мог определить точно, когда именно начал испытывать всё это по отношению к Джеку, потому что даже в самом начале он уже восхищался и замирал от его внешнего вида. А тут эти истории, мечты и рассуждения. Совпадающие взгляды на какие-то вещи и не совпадающие на другие. Крит понимал, что он не мог не попасть. Если так думать, то у Крита вообще не было никогда проблем с тем, кто именно ему нравится: мальчики или девочки. Определяться он начал ещё в средней школе, когда одноклассники в основном обсуждали вот ту леди с прекрасными формами из видео и журналов и иногда речь заходила об одноклассницах или старшеклассницах. И чем дальше Крит слушал и, иногда, даже участвовал в этих обсуждениях, тем больше он понимал, что тот парнишка из порно был ничего так. Поэтому, для него не было открытием, что Джек ему может нравится во всех смыслах этого слова. Возникал вопрос в другом. А взаимно ли это? Вся проблема заключалась в том, что Джек был тактильным. Очень. Ему нравилось перебирать волосы лежащего рядом Крита, нравилось выводить узоры на его спине, хватать за руку, изредка переплетая пальцы, ложиться на колени или грудь. И в этом не чувствовалась какого-то подтекста. Нельзя сказать, что он был таким со всеми, нет, но Джеку нравилось и обнимать свою сестру, и держать её за руки, трепать за щеки. Это совсем другое, конечно же, но Крит всё равно не видел ничего сверх дружеского в прикосновениях Джека к нему. И может он и был не прав, но спросить напрямую было страшно. На фоне всего происходящего, Криту даже стало легче. И от того, что он настолько оторван от своих друзей, которые всё ещё буйствовали в чатах, но самому Криту становилось всё менее интересно общаться с ними, и от потери связи с его бывшим лучшим другом. Джек не просто отвлекал его, тот правда приносил достаточно много позитивных моментов, которые перекрывали все негативные ощущения. И спать Крит стал намного лучше. Сплошные плюсы, если не считать неопределенность между ними. Пока об этом знал только Крит, можно спокойно продолжать дружить. По крайне мере, он очень надеялся, что его залипания и зависания были не настолько заметными, насколько чувствовалось. В сегодняшний жаркий вечер Крит решает уйти по набережной куда-нибудь подальше. Вода ничуть не кажется холодной, окатывая голые ноги, да и от воздуха легче не становится. В какой-то момент Крит не выдерживает и снимает с себя футболку, надеясь, что не наткнется ни на кого из учителей, которые не очень-то одобряют, когда их ученики оголяются. Даже если это происходит на берегу океана — купаться рядом со школой им не разрешается. Поэтому они каждый раз втихую уходят подальше, на другую сторону острова. Крит не очень понимает эти ограничения, потому что самим же учителям было бы проще, если бы школьники купались под их контролем, а не вот так. Прикидывая, что он забрался достаточно далеко, Крит уходит подальше от воды, скидывая все лишние вещи, и с разбега кидается обратно в волны. Его с детства приучили, что вода очищает мысли. И только так он её воспринимает. Откидывая всё лишнее, кутаясь в пустоту, откладывая все размышления на потом. Уплыть на глубину, развернуться в обратную сторону, контролируя только, чтобы его не унесло течением. А то отец точно не оценит. Крит немного теряется во времени, наслаждаясь тёплым океаном. Причем настолько, что когда он выходит на сушу, то воздух поначалу кажется ему холодным. Но хватает пройти несколько шагов, чтобы тело привыкло. Беря в руки полотенце, он вытирает голову. Солнце всё ещё пригревает, и капли достаточно скоро высыхают, пока Крит крутится туда-обратно. Полотенце слетает обратно на песок, и Крит решает, что сесть на него неплохая идея. Руки автоматом тянутся к шортам, в которых остался его мобильный телефон и уведомления сразу же кидают ему в лицо пропущенный от отца. Здорово. Обычно, они разговаривают раз в неделю по вторникам, а мать ему так и не разу не позвонила за всё то время, что Крит находится на острове. И ему даже особо не обидно, он привык к такому отношению от нее. Видимо, что-то пошло не так, потому что сегодня четверг. Повертев телефон в руках, Крит задумчиво смотрит на приближающийся закат, вздыхая, и жмет на пропущенный вызов. Через пару гудков он уже думает, что ему не ответят, но: — Надеюсь, я тебя не сильно отвлекаю — Нет, пап, просто забыл включить после уроков звук, — бормочет Крит, беря в свободную руку футболку и раскладывая её за спиной. — Я завтра уезжаю за границу по работе, поэтому, чтобы ты не волновался, звоню тебе сегодня, — чужой голос звучит немного глухо из-за мобильной связи, но Крит почти привык. — Дома всё хорошо? Как мама? — закончив раскладывать вещь, он валится на неё спиной, удовлетворенно вздыхая. — Уехала с подругами в Корею, не вдавался в подробности, — говорит отец, на что Крит даже представляет, как тот достаточно безразлично дергает плечом. — Что нового? Как учеба? — Всё отлично, если бы у преподавателей были бы жалобы, то ты знал бы об этом, — бормочет Крит, — а так, всё как обычно. — А на личном? Может наконец-то ты расскажешь о ком-то, кто покорил твое сердце? Хмыкнув, Крит прикидывает в уме, рассказать или нет, решая, что почему бы и нет. По крайне мере отец наконец-то отстанет с вопросом, который задает ему каждый разговор. Тут самое главное, не допустить ошибку, сказать настолько расплывчато, чтобы тот точно не понял, о ком именно идет речь. Потому что Крит не сомневается, что у того хватит способностей пробить информацию да даже через директора. — Сложно сказать что-то конкретное, потому что я пока сам окончательно не понял. У нас есть общие уроки, — хмыкает Крит, — парочка, хотя я не очень понимаю, как наши специальности связаны в этом плане. Очень интересный человек. Что удивительно, у него есть близнец, — он не особо понимает, насколько правильно будет вкидывать в него такой нюанс, но слова вылетают быстрее, чем он успевает подумать, как бы он не пытался это контролировать. — Близнец говоришь, — довольным тоном говорит отец, — хорошо. Я рад, что тебе нравится в новой школе. Если что понадобится, лучше пиши мне в лайн или на почту, как тебе будет удобнее. — Я тебя понял, — тяжело вздыхает Крит, — до связи? — До связи. Такие разговоры с отцом всегда выматывают. Они особо не приносят никакой пользы, да и удовлетворения от них никакого. Иногда это раздражает, особенно, формальное любопытство отца. Возможно, Крит рассказал немного больше информации, как раз для того, чтобы проверить. А что тот будет делать? Очень по-детски, Крит для самого себя это даже не отрицал. Даже сквозь футболку Крит чувствует разгоряченный песок, но сил встать с него, чтобы еще раз окунуться и идти обратно в общежитие, у него нет. Самое главное — не уснуть. Тяжело вздыхая, Крит всё же заставляет себя подняться, и, замерев, он слегка психует и кидается обратно в воду. И голова, словно рефлекс, тут же отключается. Плавать в темноте опасно, поэтому Крит не суётся на глубину, практически сразу возвращаясь к берегу и садясь на песок так, чтобы вода закрывала его ноги. Он облокачивается на руки, откидывая голову назад и смотрит на небо. Звезды уже понемногу появляются, но Крит так и не научился в них разбираться, как бы Джек не пытался ему показать, как и что смотреть, всё равно бесполезно. Обычно, Крит залипал либо на голосе, либо на чужих длинных пальцах, слегка даже уносясь в своих мыслях, на что Джек, если замечал, толкал его в плечо, из-за чего Крит завалился на бок, и, смеясь, упрекал его в том, что тот когда-то там наврал о том, что не мечтатель. И Крит даже не мог что-то сказать на это. Потому что так и есть. Когда Криту надоедает, он всё же встает с песка, заново вытираясь и переодеваясь в сухую одежду, — где-то в душе надеясь, что никто мимо не бродил и ничего не видел. С одной стороны, и в общежитие не хочется, а с другой — завтра пятница, сдача какого-то проекта, который, слава своей ответственности, он доделал ещё в прошлые выходные. И выбора у него особо нет. Поэтому, с очень сильной неохотой и превозмогая желание написать Джеку, Крит направляется обратно в свою комнату.***
День получился какой-то выматывающий. Голова совсем не варит, но домашней работой завалили настолько, что не получится перекинуть на другие дни. И только его идиотская рациональность заставляет Крита идти в библиотеку, потому что этот преподаватель особо любит тех, кто ставит источником в работах бумажные книги, а не ссылки на статьи из интернета. Даже если и информация давно уже устарела. Еле переставляя ноги, Крит плетется со скоростью улитки, заставляя себя смотреть на дорогу. А то были у него прецеденты из-за чертовых деревьев, растущих повсюду. Даже пришлось остаться на несколько дней в больничном крыле, где было невероятно скучно. И ноющая неприятная головная боль определенно влияла на восприятие Критом мира. Можно, конечно, было зайти за таблетками либо к себе, либо к врачу, но само представление о том, что придется делать крюк — делало Криту еще больнее. На последнем из поворотов, Крит только успевает сделать шаг вперед, как тут же отскакивает обратно, чуть не врезаясь в быстро идущую девушку, которая пугается даже больше самого Крита. — Ох, это же снова ты, — смущенно говорит она. — Снова? — не понимающе вторит Крит, до которого достаточно медленно доходит, кто стоит перед ним. — Мы как-то именно в этом месте уже сталкивались, — улыбается она, подняв наконец-то взгляд, — меня Джен зовут. А ты ведь Крит, новенький? — Вроде как да, — отвечает он, не совсем понимая, что ему делать, ведь будет странно, если он покажет ей, что знает немного больше, чем следовало незнакомому человеку. — У нас есть общие пары, ты не думай, что я какой-то сталкер, — щебечет Джен, пытаясь подойти ближе. — Ты сидишь недалеко от меня, да, я видел, — Крит делает пару шагов назад, поглядывая за спину девушки. — Всё хорошо? Ты куда-то спешила. — Точно, ты прав, — Джен поднимает руку, смотря на часы, и слегка хмурится, — ещё увидимся. И убегает. Крит смотрит ей вслед, слегка хмурясь, и пожимает плечами. Какая-то она странная, но может ему это только кажется. Всё же идти вчера вечером в библиотеку в таком состоянии было плохой идеей. С заданием он справился так себе, потому что голова всё сильнее и сильнее раскалывалась, да и просидел он там почти до полуночи. Проснувшись, Крит осознает, что лучше ему не стало. Судя по ломоте в теле, это всё же температура, но он не знает этого наверняка. Нужно дойти до врача, но у него даже нет сил на то, чтобы встать с кровати. Причем, кроме сильной слабости и ломоты, нет больше никаких признаков болезни. И заснуть дальше тоже не особо получается. Пытаясь подумать о том, что же ему делать, Крит не может придумать ничего вразумительного. Лежа с закрытыми глазами, он всё пытается заставить сформировать хоть одну вразумительную мысль, но не получается совсем. Где-то над ухом вибрирует телефон, Крит знает, кто именно ему пишет, но даже для того, чтобы перевернуться, ему требуется очень больших усилий. И Криту всё же удается это сделать, протянуть руку к телефону и разблокировать его.Джек: доброго утра. надеюсь, что хотя бы у тебя оно сложилось
Крит долго вглядывается в сообщение, ловя смысл в расплывающихся буквах и в итоге решает написать:Крит: елси ты принесешь нме что-то от жара уду теб ялюить Джек:таааак Джек: я тебя понял, попробую что-нибудь стащить у доктора Джек: дверь открыта? Крит: да
Сколько проходит времени от последнего сообщения до звука открывающейся двери, Крит не очень осознает. В руках греется телефон, сам он укутался посильнее в одеяло, лежа лицом в матрас. Лучше не становится, но хотя бы не так больно. Особенно, если не шевелиться. Всё происходящее вообще ощущается сквозь вату. Вроде как Джек сидит рядом, и вроде как проводит холодным полотенцем по его лицу, уговаривая выпить таблетку. А может это всё сон. Чужие холодные пальца касаются лица, пока другой рукой его пытаются выпутать из одеяла. И так хочется, чтобы это было реальностью. Первое, что Крит осознанно видит перед собой, это Джек, читающий какую-то книгу. Тот сидит совсем рядом, словно только пришел. Выдавливая из себя что-то похожее на мычание, Крит привлекает чужое внимание. — Как ты себя чувствуешь? — тут же атакует вопросом Джек. — Выглядишь получше, чем когда я пришёл. — Сколько времени? — чуть хрипит спросонья Крит, — Ты давно здесь сидишь? — Около пяти, мне кажется, — Джек вскакивает с кровати, беря рядом стоящий тазик и направляется в сторону ванной, — я не так давно вернулся с уроков. — Мне лучше, — Крит переворачивается на бок, перемещая голову с подушки на кровать, — жарко. — Воды? В любом случае да, потому что тебе нужно выпить лекарства, — Джек возвращается в комнату и подходит к столику, на котором стоит большая бутылка воды, которую он же и принес. Крит наблюдает за ним, чувствующим себя в чужой комнате так, словно бывает тут постоянно, и думает, что был бы не против, если бы тот остался у него на совсем. Это, конечно, температурные бредни, но прямо сейчас так не хочется отгонять их подальше. Но это неприлично, поэтому Крит переваливается обратно на спину и закрывает глаза. — Прости, что так получилось. Я всегда плохо переносил температуру, — проговаривает Крит тихо. — Ты же не виноват в том, что заболел, — судя по голосу, хмыкает Джек, — что у тебя болит? может дойдём до нашего врача? — Если завтра мне не станет лучше, — коротко отвечает Крит. И тут неожиданно он чувствует прикосновение к своему лбу чем-то холодным. Распахивая глаза, до него доходит, что это всего лишь холодная тряпка, которой Джек вытирает его лицо. Тот слегка посмеивается, но не перестает делать то, что делал. Краем глаза Крит видит стакан с водой и вспоминает, что как же сильно хотел пить. Приподнимаясь на локте, он тянется за желанной влагой, но Джек перехватывает его руку. — Подожди, у тебя руки так дрожат, разольешь ещё всё, — вздыхает Джек, убирая тряпку подальше. Он тянется куда-то за спину, поправляя подушки и заставляет Крит облокотиться на них полусидя. Беря в руки таблетку, Джек подносит пальцы к чужом рту и заставляет взять ее съесть, другой рукой помогая запивать водой. — Спасибо, — от неожиданности хрипит Крит. Удовлетворенно кивнув, Джек забирает пустую посуду и таз с водой и относит всё к столу: — Ты еще будешь пить? — Нет, — качает головой Крит, наблюдая за чужими действиями, — я бы дошел до душа, если честно. — Не ухудшит ли это твое состояние? — Джек возвращается обратно, садясь на тоже место, где был, когда проснулся Крит. — Это не простуда, потому что кроме температуры и слабости в теле ничего из симптомов нет, — вздыхает Крит, чувствуя себя странно от того, что ему приходится просить разрешение, чуть ли не впервые в жизни. Но он чувствует ответственность за то, что потревожил Джека. — Перегрелся? — Джек склоняет голову в сторону и внимательно смотрит. — Возможно. И переучился, — предполагает Крит. — У меня такое уже было, когда я перенервничал из-за всего, что тогда на меня свалилось. Тяжело вздохнув, Джек продолжает что-то изучать у него на лице и, покачав головой, всё же говорит: — Хорошо, но тогда я останусь у тебя на ночь, а то мало ли, тебе опять поплохеет так, как было утром. После душа становится намного легче, хоть жар и окутывает тело, но чувствуется, что температура стала ниже, чем была до этого. Вытирая волосы полотенцем, Крит размышляет о том, что насколько же приятно, что есть кто-то, кто заботится о тебе. Было бы совсем плохо, если бы они тогда не начали общаться. Ведь Крит так бы и не нашел друзей. Да, ему бы не очень хотелось так называть их отношения, но иного развития событий он не видел. Решив, что достаточно, Крит переодевается в сухую чистую одежду, закидывая пропитавшуюся потом в корзину для грязного белья и выходит в комнату. Джек тут же поднимает голову от книги, взволнованно сканируя его взглядом, но, убедившись, что всё в порядке, возвращается обратно к чтению. Он уже сидит в подушках, переодевшись в одежду Крита и облокотившись спиной о спинку кровати. Не долго думая, Крит ложится рядом с ним, свернувшись в позу эмбриона, и утыкается лбом в чужое бедро. Уснуть не получается, потому организму не настолько плохо, да и Крит спал целый день. Поэтому он просто лежит с закрытыми глазами, вслушиваясь в шуршащие страницы и не отвлекает, хотя хочется немного поговорить. Крит решает подождать хотя бы до момента, когда тот уберет книгу, но проходит минут двадцать, а этого не происходит. Джек только запускает ближнюю руку в волосы Крита, чуть застревая в них из-за того, что они всё ещё влажные. — Джек, — зовет Крит, надавливая слегка головой о ногу. — Да? — сразу же откликается Джек. — Спасибо тебе большое, — приглушенно говорит Крит, — если бы не ты… — Всегда пожалуйста — Вообще, спасибо тебе, что появился в моей жизни, — в итоге говорит Крит ещё через пару минут молчания, понимая, что ему нужно это сказать, — спасибо, что подошел тогда ко мне первым. — Хах, — отзывается Джек, — какой ты сегодня откровенный. Опять температура поднимается? Может спать? — Нет, всё хорошо. Я усну только тогда, когда ты ляжешь спать, но вряд ли ты сделаешь это сейчас. Ещё рано же. — Для твоего хорошего самочувствия могу и лечь, — Джек выбирается пальцами из его волос и начинает поглаживать кончиками кожу за ухом, — не думал о том, чтобы отрастить волосы? — Не очень, это же неудобно, — мотает головой Крит. — Зато красиво. Мне кажется, что если ещё сильнее опустить чёлку, тебе очень пойдет, — слегка дёргает за волосы Джек, говоря это. — Так что, спать? — Нет, — Крит перекатывается на спину и смотрит на чужое лицо, выражение которого тут же меняется на что-то непонятное, — обнимешь меня? — Что? — Джек приподнимает брови в удивлении, но при этом губы словно сами тянутся в улыбке. — Интересные запросы. — Если тебе не сложно, — вздыхает Крит, — я же не заставляю. — Если не заставляешь, — откладывая книгу, смеется Джек, — то я не против. Иди ко мне. Неловко дёргаясь, Крит тут же переползает на грудь Джека, который обнимает его за плечи. Крит утыкается ему в шею и кладет руки на бока, чуть елозя. Одновременно с этим, Джек кладет свой подбородок на его голову. Так тепло и уютно, Криту тут же становимся намного комфортнее, чем всю последнюю неделю. Даже создается ощущение, как будто вся навалившаяся учёба уходит куда подальше и в этом мире существует только этот момент. И больше нет ничего и никого. Крита всё устраивает.***
Неуловимо что-то меняется. Учителя начинают больше давить, домашние задания становятся объёмнее и сложнее, отец тоже внезапно включается во всё это воспитание. А еще, Крит в этом уверен уже процентов на восемьдесят, Джек его избегает. Можно всё списать на увеличившуюся загрузку, какие-то дедлайны, которыми тот отговаривается, но это тянется уже с месяц. Может и правда он очень занят, но Крита всё больше и больше начинает напрягать происходящее. И он не чувствует, что их отношения в той стадии, что он может прийти с вопросом, что происходит и всё ли у них нормально. Вся проблема в том, что Крит скучает. И их постоянные встречи и совместные посиделки на обрыве давали ему много сил для того, чтобы продолжать стараться больше и больше. А сейчас хочется только постоянно спать, ничего не делать, но перед ним стоит цель в виде будущей учёбы в Нью-Йорке, которую ему нужно обязательно достичь. А для этого нужно очень сильно вкладываться. А еще эти дурацкие чувства, которые не дают ему покоя. Самое странное было в том, что практически одновременно с этим рядом с Критом начала появляться Джен. Она всё время начинала разговор, пытаясь обсудить какие-то общие предметы, внезапно появлялась в библиотеке и садилась рядом, мешаясь. Крит теряется и не знает, как ей так сказать, что всё это не вовремя. И начинает брать книги на вынос и готовиться к занятиям у себя в комнате или на берегу, усаживаясь среди каких-то коряг. Просто так выходит, что из-за того, что это сестра, да ещё и близнец, человека, который нравится Криту, то он не может взять и нагрубить ей. Если бы это была какая-то левая девчонка, то он бы достаточно прямо сказал всё, что думает по поводу таких набегов. А тут слегка стрёмно. Где-то в голове уже начинали появляться мысли о том, что эти два события определенно могут быть связаны, но утверждать точно Крит не мог. Потому что он же не знает, правда ли Джек его избегает или Крит просто параноит. Ведь Джек всё также присылает ему утренние пожелания, иногда даже жалуясь на что-то, чем занимался, но этим всё ограничивается. Они и правда стали меньше общаться. И Криту от это достаточно грустно. Надежда на то, что скоро это всё вернется к их прежнему стилю общению, в нем не угасает, но становится всё меньше и меньше. Сегодняшний день решил добить Крита не только придирками учителя экономики, который, видимо, был настолько не в настроении, что решил отыграться на собственных учениках, но и странным звонком отца, который чуть ли не прямым текстом намекнул, что было бы неплохо поправить свою успеваемость, а то тот видел Критовы оценки и это не очень. При том, что сам Крит знал, что там закрались лишь парочка оценок ниже всего на полбалла. Именно поэтому он позволил себе взять из заначки невскрытую ещё пачку сигарет и смыться к облюбованному месту на берегу. Вообще, Крит не очень любит запах от сигарет, но никак не может отделаться от привычки спасаться этим, когда нервы совсем сдавали. Как сегодня. Потому что ничего не складывается нормально. И он не складывается. Тоже хочется на кого-нибудь сорваться, как это делают окружающие, да совесть не позволяет. Поэтому Крит курит, вслушиваясь в смесь звуков от тлеющей бумаги, собственного дыхания и шума волн. Выдыхая, Крит прикрывает глаза и сползает чуть ниже, облокотившись головой о лежащее сухое дерево. Он говорит себе, что больше не будет, и наслаждается минутой свободы. Несмотря на все попытки расслабиться, мысли так или иначе возвращались и Джеку. Крит пытался отпустить ситуацию, не думать, погрузиться в учебу, но его добивало, что в какой-то момент они совсем перестали общаться. Сначала и Джек прекратил писать, а потом и Крит принял решение поступить также. Потому что у него складывалось ощущения, что своими сообщениями он только мешает. Только легче не становилось, a ещё ему обидно. Да, Крит сам виноват, что так сильно привязался, но ему казалось, что Джеку нравилось с ним общаться, проводить время вместе. Ведь было не пару раз, когда они хоть и уходили к обрыву, но каждый занимался своими делами. Думая обо всем, Крит невольно сжимает в пальцах сигарету, как-то неудачно дёргает рукой, и попадает подожённым концом по голому бедру. Не сильно, но весьма неудачно и ощутимо. Шипя, он тушит окурок, кладя его на прихваченный для этого лист бумаги, и отряхивает бедро от остатков пепла. Следа практически не видно, даже нет намека на то, что может возникнуть волдырь, но больно. Ну да, если день неудачный, то он будет таким во всём. Тихо простонав в голос, Крит соскальзывает ещё ниже, упираясь пятками в песок, и смотрит на вечереющее небо. Не получается не сосредоточиться на раздражающем ощущения солнца, светящего прямо в глаза. Зато отвлекает от всего остального. Где-то вдалеке раздаются чужие голоса, но на таком расстоянии, что невозможно понять даже, парень это или девушка, a о чём именно говорят тем более не разобрать. Кто-то смеется, на этом эти ребята отделяются. Криту тоже хотелось бы так. Вернуться бы сейчас домой, встретиться бы со всеми. Вообще, вот бы всё было, как прежде. Никакой глупой влюбленности, Старые друзья детства, долгие прогулки после школы. Раньше же было отлично. А сейчас слишком о многом приходится думать и размышлять. Когда лучи солнца практически перестают светить, а линия океана окончательно расплывается красным, Крит, с тяжелым вздохом, всё же поднимается на ноги и прибирается за собой. В конце концов, домашнюю работу ещё никто не отменял, как и завтрашние уроки. Только из-за этого он и идет сейчас обратно к себе в комнату.***
— Рад, что ты послушался меня и начал уделять намного больше времени учебе, чем этой своей девушке. До этой фразы, Крит слушал отца вполуха, больше обращая внимание на капли дождя, остающиеся на окне. В какой-то момент он даже начал чувствовать сонливость, но эти слова взбодрили не хуже кофе. — Я понимаю, что тебе хочется развлечений, но ты же помнишь, что тебя отправили в эту школу совершенно не для этого? Или ты решил изменить свои планы, но пока не поделился ими со мной? — продолжал тот, не прерываясь, — Крит? — Стой, подожди. Какой девушке? О чем ты вообще? — вклинивается в чужой монолог Крит. — Кажется, её зовут Джен. Или ты думал, что я не смогу найти человека, когда ты дал такую явную подсказку? Милая и приятная девушка из приличной семьи, но тебе в любом случае с ней придется расстаться, когда ты уедешь из Тайланда, — раздраженно ответил отец. — Это единственное, что тебя взволновало? — Мы не встречаемся, — сказал Крит, нахмурившись. Он с трудом припоминал то, что и правда говорил что-то такое, но при чем здесь она? — Тем более. Тогда забудь о ней, — жёстко произнес отец. — Ты так уверен в том, что я буду делать исключительно то, что ты мне скажешь? — Крит, не ожидая от себя такого, так сильно разозлился на эти слова, что даже не может сдержаться. — Я тебе только для этого нужен? А как же мое мнение и желания? — Твоим мнением и желанием должны быть только учёба и поступление, — отрезает отец. — Всё остальное не важно. Задумайся о том, кто именно дает оплачивает тебе всё. — Значит вот так, — теряется Крит на мгновение, — вот что ты думаешь. Понятно. Не беспокойся, я закончу школу так хорошо, что без каких-либо проблем поступлю. Но и делать я буду то, что хочу. Я не собираюсь всю жизнь быть у тебя на побегушках. — Посмотрим, что ты будешь думать, когда твои чувства и эмоции станут для тебя помехой, — неожиданно хмыкает отец, — однажды ты поймешь, что именно самое важно в жизни. — Конечно, — делает вид, что соглашается, Крит, надеясь, что через телефонную связь не так явно слышен его сарказм, — поговорим об этом когда-нибудь потом. И кладет трубку. Крит так больше не может. Слова отца ранят его, как никогда раньше. Конечно, Крит знал о его жестокости, без этого тот бы не смог выжить в таком большом бизнесе и иметь так много денег, сколько зарабатывает сейчас. Но слышать подобные слова в свою сторону было обидно. Где-то в глубине души он всё же надеялся, что отец делает всё из-за чувств заботы и любви, а не потому, что Крит должен быть достойным своего отца сыном. И получается, что он ошибался? Так сильно? Да еще и эта история с Джен. Отец теперь тем более будет уверен, что после этого разговора, Крит побежит к ней предлагать встречаться. И так обидно, что из слов про близнецов, тот в итоге всё равно пошел по самому очевидному варианту. Удивительно, как ему удалось сдержаться и не сказать, что «Отец, ты не прав, мне нравится её брат, а не Джен». Потому что Крит не готов услышать ещё больше подобных слов в свою сторону. Крит не боится, что отец откажется от него, нет. Крит боится того, что тот может сделать семье Джека. Или самому Джеку. Потому что Крит сам нашел кое-какую информацию и, хоть их семья и с неплохим таким достатком, но не настолько влиятельная, насколько его отец. И если бы это была девушка, то отец бы смирился, заставил бы «перебеситься», то какая у него может быть реакция на то, что Криту скорее понравится парень, чем девушка — не понятно. И ещё одна капля, большущая, в кувшин терпения Крита. Он не знает, как долго еще сможет со всем справляться, здесь совершенно негде нормально скинуть напряжение. Самое отвратительное в этом то, что самая большая вероятность того, как именно выльется его напряжение — это его болезнь. Только вот в этот раз некому будет помогать. И что Крит будет делать, он совсем не понимает, надо что ли дойти до медпункта и там стащить немного жаропонижающего. Самое главное, чтобы врача не было в кабинете. Что достаточно вероятно в такое время суток. К зданию, где находится медпункт приходится добираться перебежками. Зайдя в здание, Крит встряхивает головой, радуясь, что промок не настолько сильно и хмурится, осознавая, что здесь, мягко говоря, сумрачно. Немного света пробивается из окон, но это мало помогает, поэтому Крит достает из кармана джинс телефон и подсвечивает себе путь встроенным фонариком. Идти приходится медленно, чтобы не споткнуться о самого себя же. Придерживаясь за стену, Крит всё же доходит до нужного помещения и выключает свет. Потихоньку открывая дверь, он пугается, когда ему навстречу шагает большая тень. Которая ответно пугается ещё сильнее, громко взвизгивая и шарахаясь куда-то в сторону и, судя по звукам, падая. Хватаясь за телефон, Крит, не попадая сначала по кнопкам, обратно включает фонарик и понимает, что это какая-то девчонка. — Кто здесь? — дрожащим знакомым голосом говорит она, подползая чуть дальше. — Джен? — хмурится Крит, — это ты? — Крит? Чтоб тебя, как же ты меня напугал, — она медленно поднимается, держась рукой за сердце и медленно приближается к нему. Крит, чтобы не ослепить никого, направляет свет вниз, но благодаря мощи телефона, они видят друг друга достаточно неплохо. — Что ты тут делаешь? — спрашивают они одновременно, из-за чего Джен смеется. — Я пришла за болеутоляющим, — первая отвечает девушка радостно. — А ты? — Решил взять пару таблеток жаропонижающего, так, на всякий случай, — Крит пожимает плечами, не видя причины так сильно радоваться. — Всё хорошо? — Джен подходит ещё ближе, практически вплотную и это начинает быть не комфортным. — Да, всё отлично, — Крит отходит в сторону и направляется к таблеткам, которые, насколько он помнит, находятся во втором от выхода шкафу, попутно рассматривая, что ещё тут есть. — Так удивительно, что мы снова столкнулись, — начинает Джен, но Крит резко её прерывает — Знаешь, Джен, У меня начинает складываться ощущение, что ты следишь за мной. — Что? Это неправда, — теряется она, — всего лишь случайность. Хмыкнув, Крит направляет телефон на таблетки и, найдя нужные, берёт рядом лежащий маленький пакетик, отложенный как раз для случаев, когда нужно выдать пару штук студенту, и кладет в него парочку. Возможно, если бы он был в лучшем настроении, то Крит бы поверил и даже не завел этот разговор, но он так паршиво себя чувствует, что всё скопившееся внутри так и просится наружу, да ещё и слова отца… Хочется разобраться с этим, чтобы она наконец-то от него отстала. — Джен, — зовет ее Крит, оборачиваясь к ней лицом, — Джен. Что тебе от меня нужно, а? — В каком смысле, — она снова подходит ближе, но на этот раз придерживается какой-то более менее приличной дистанции. — Я же вижу, что ты всё время пытаешься со мной поговорить. Садишься на переменах рядом, мешаешь мне учиться в библиотеке, — Крит устало вздыхает, облокачиваясь спиной о шкаф, и смотрит прямо на девушку, — я тебе нравлюсь или что? — Мне просто интересно, — помолчав с минуту, говорит Джен, — ты такой отстраненный ото всех, такой независимый от общества, прилежный ученик… — Конечно, — хмыкает Крит, переставая думать о том, что же ей такого сказать, — что ещё скажешь? Красивый и одинокий? Почему тебе было так всё равно на меня, а тут вдруг ты решила со мной начать общаться? Знаешь, как-то странно. — Я просто хотела быть твоим другом, — Джен, видимо не выдержав, раздражается на него и даже делает несколько шагов назад, — если я тебе настолько не нравлюсь, мог и раньше сказать. — Ты сама делаешь такие выводы из моих слов, — Крит встряхивает головой, осознавая, что всё же перегибает, — я ни слова не сказал про это. На что Джен громко фыркает, поворачиваясь к нему спиной и идет ко входу, когда Крит, неожиданно даже для себя, выдает: — Даже ощущение появилось, что если бы не ты, то Джек бы не перестал со мной общаться. — Если бы не я, вы бы даже не начали общаться, — психует она, резко разворачиваясь всем телом. В этом странном освещении она выглядит так, как будто сейчас кинется на него с кулаками. — Что? — удивляется Крит. — Я — причина того, что он вообще с тобой заговорил. Если бы меня не было, то он бы никогда не подошел бы к тебе. Он бы просто тебя не заметил, как это происходит со всеми остальными людьми. А теперь ему грустно! Из-за тебя! Ты такой кошмарный человек! Ты, что, совсем этого не замечаешь, да? Даже не можешь сделать так, чтобы Джек хотя бы улыбался. Только я, слышишь, только я могу сделать его счастливым, никто на свете не знает его так, как знаю я, — в итоге налетает на него Джен, замахнувшись рукой, но Крит вовремя перехватывает её запястье, — Джек мой! И даже думать не смей о том, чтобы приблизиться к нему! Ты недостоин того, чтобы он даже смотрел на тебя. — И, вырвав руку из не такого уж и сильного захвата, Джен кидается вон из кабинета, оставляя Крита в полнейшем шоке от своего монолога. Кое-как дойдя до своей комнаты, Крит устало валится на кровать. В уличной промокшей одежде, с мокрой головой. Ему сейчас настолько наплевать на это всё. В голове, словно на репите, крутятся слова Джен, и Крит совершенно не понимает, что ему делать. Это правда? Она наврала? Как вообще так обернулась, что это всё вывалилось на него в один момент. Так логично, ведь не мог же кто-то, вроде Джека, просто взять и подойти к нему. В разрезе того, что тот как-то рассказывал про то, что смотрит на их школьный мир только, как примеры характеров и ситуаций для героев, слишком даже всё складно. Прикрыв глаза, Крит сворачивается в клубочек и утыкается лицом в одеяло. В руке всё также остался маленький пакетик, куда он умудрился не забыть засунуть таблетки. Хоть и уходил из кабинета не очень-то и адекватным. Хочется одновременно и расплакаться, и сделать кому-то также больно, как это сделал этот день. За что? И что теперь делать?***
Утром Крит понимает, что не пойдет на уроки. Просто не может заставить себя даже встать с кровати, не то, чтобы как-то думать и отвечать преподавателям. Может быть, если сегодня он просто проваляется в кровати, то ему станет лучше? Крит знает, что от скопившихся мыслей станет только хуже, но так хочется надеяться. Где-то в ночи он всё же смог заставить себя встать с кровати, сходить в душ, переодеться в чистое. Голова при этом была, словно из ваты. Одни и те же мысли так и крутились, загоняя Крита всё дальше и глубже в отчаянье. Ведь он и правда не самый интересный человек, тем более для кого-то творческого. Самый обычный парень, который ещё и пытается обучаться не самому интересному занятию. Скучному. Что в нём может зацепить кого-то, кто хочет посвятить жизнь писательству? Джен права в том, что он полный кошмар. И неужели Джек сейчас из-за него грустит? Но почему? Крит такой слабак, точно всё испортил, и даже представить себе не может, как исправить или помочь. Что он может сделать? Из-за подобных мыслей Крит с трудом уснул уже где-то с закатом, проснувшись на пять минут раньше будильника, всю ночь промучавшись кошмарами. При этом, хоть Крит и чувствует себя так, как будто его на машине переехали, температура так и не поднимается. Ему просто хочется спать, но при этом Крит и заснуть не может. И даже пролежав то с закрытыми глазами, то пялявшись в потолок, часа три четыре, ему не становится лучше. Мысли, конечно, отступают подальше, но при этом Крит не готов отказаться от всего того, о чем надумал. Единственное, это в нём говорят его остатки разумного, ему очень хочется услышать версию Джека. Удивительно, но несмотря на всё то негативное, что чувствует Крит, ему так хочется услышать, что он не прав. Что это вранье. Бред тронувшейся на любви к близнецу сестры. И одновременно с этим так страшно, что она окажется права. Только из-за вот этого страха Крит до сих пор не написал Джеку с вопросами. Что удивительно, так не скажешь про Джека. Когда где-то в подушках раздается вибрация телефона, то Крит уверен, что это отец, которому уже донесли о прогулах и который вряд ли отнёсся бы к такому хорошо после их вчерашнего разговора. Но это оказывает Джек. Крит долго смотрит на имя Джека в уведомлениях и не верит, что это правда он. Слегка трясущимся пальцем, Крит раскрывает их чат и видит даже не какие-то упреки в том, а вопрос. О самочувствии. Крит никогда бы не подумал, что одно единственное сообщение может настолько его взволновать. Настолько, что он даже не знает, что ему ответить, чтобы диалог на этом не закончился. Сев нормально на кровати, Крит закрывает глаза и в мыслях тут же появляется тот самый обрыв, где они провели так много времени рядом. Вздохнув, он всё же принимает решение, что либо всё, либо ничего.Джек:все хорошо? Крит: не уверен. мы можем встретиться? Крит: я не болею, честно. Джек: значит просто прогуливаешь? Крит: проблемы. кажется, что везде. ну так что? Крит: пожалуйста. Крит: один единственный раз. Я больше не потревожу тебя. Джек: так странно звучишь. Давай в четыре, около входа в лес? Крит: ладно
Собравшись очень быстро, Крит, из-за того, что у него из-за прогула есть свободное время, а ещё, по больше части, из-за нетерпения, приходит минут на сорок раньше. Не зная, как занять себя, он уходит в лес, решив немного прогуляться в округе. Один он сюда так и не ходил, почему-то опасаясь чего-то. Возможно, заблудиться. Крит не уходит далеко, всё время возвращаясь к краю леса и, в конце концов, просто садится на корень дерева, с которого отлично видно место, на котором они обычно встречаются с Джеком. Прикрыв глаза, он опирается спиной о ствол, и старается дышать так, чтобы очистить свои мысли. Оно не работает, конечно же, эта техника этой ночью окончательно пошла трещинами и в каком-то смысле даже пробила дно, но Крит пытается хоть немного успокоиться. Он даже чувствует своё сердцебиение, а такое бывает настолько редко у него. Волнение крепко держится своими колючими рукавицами, отчего у Крита даже дыхание перехватывает. Настолько он погружен в себя, что даже не замечает, когда к нему подходит Джек, который садится на корточки на расстоянии вытянутой руки и смотрит. Когда Крит открывает глаза, то пугается и чужого появления, и этого пристального серьёзного взгляда. Они молчат, рассматривая друг друга так, как будто годами не виделись, а не всего лишь день. Ведь это они не разговаривали практически месяц, совместные уроки никто не отменял. — Привет, — голос Крита всё же выдает его волнение, из-за чего он морщится, — ты пришел. — Привет, — шепчет Джек и неожиданно делает шаг вперед, что не очень удобно из его позы, и обнимает его. Не заметив, что успел сдвинуться на самый край корня, Крит успевает обнять в ответ, прежде чем они валятся на землю. Жестко, из-за чего у Крита сбивается дыхание и ему приходится глубоко вдыхать и выдыхать. Немного прохладно, но чужие теплые руки чувствуются на плечах контрастом. Лёжа на земле спиной, он даже думает, что не против провести так всю свою жизнь. — Я так скучал, — как будто даже для себя, чем для Крита, шепчет Джек куда-то в шею. Если бы Крит не прислушивался, то скорее даже и не расслышал бы. Как будто камнем по голове. Крит уже не осознает, что происходит и во что верить. Потому что Джек своим поведением сейчас развивает всякую уверенность во всех доводах, которые Крит привел для себя в голове ночью. При этом, это не объясняет это поведение и слова Джен. Прикрыв глаза, Крит решает ещё немного так полежать, наслаждаясь такими желанными мгновениями. Поглаживая спину рукой, вторую он положил между лопаток. И не сразу осознавая, что вцепился ей в футболку Джека. Тот лежит, уткнувшись Криту в шею и как-то судорожно дышит. — Не то, чтобы я против, но ты уверен в том, что хочешь остаться здесь и в такой позе? — через какие-то минуты выдает Крит, не разжимая при этом рук. — Наверное, это не самое лучшее место для этого, ты прав, — тяжело вздыхает Джек, скатываясь и садясь на колени. Криту наконец-то удается разглядеть Джека. Тот выглядит так изнеможденно, как будто забыл о своем собственном здоровье. В голове тут же возникает какое-то странное желание уложить того спать и сторожить, пока Джек не начнет чувствовать и выглядит нормально. Но тут уже и его тоже нужно класть рядом, чтобы выспался. Встав наконец-то с земли, Джек всё также неожиданно вцепляется в его руку и тащит куда-то. Ну как куда-то, Крит знает куда именно, но ему приходится изворачиваться, чтобы случайно не врезаться в какое-то дерево. Он не понимает, к чему такая спешка, но Криту тут в принципе нужно уже смириться с тем, что он вообще ничего не понимает в этой ситуации. Когда они оказываются около обрыва, Джек тянет следом за собой к траве, призывая сесть. И разворачивается лицом к Криту. Тот, неосознанно для себя, копирует чужую позу. Он не знает, сколько времени прошло, пока они разглядывают друг друга, пока Крит всё же не решается заговорить первым. — Я… — начинает Крит, но тут же замолкает, опуская голову вниз, — не знаю, как сказать. — Сказать что? — руки Джека сцеплены у него между ног до бледности, что не так уж и легко на такой тёмной загорелой коже. — Я не знаю, насколько вы близки с сестрой, — начинает Крит, поморщившись на последнем слове, — она тебе рассказала о нашем последнем разговоре? — Хм, — только это звучит в ответ. Крит замечает, что, вероятно, от нервов, вырывает травинки рядом с собой и убирает руки на колени, сжимая их. Волнительно. Что Джек скажет? Если тогда, когда он писал смс, у него в голове был приблизительный план того, как всё будет происходить, то сейчас Джек просто всё это разрушил. И Крит совсем не может предсказать чужую реакцию, но, глубоко вздохнув, он всё же решает это сказать: — Это правда, что ты начал общаться со мной из-за Джен? И закрывает глаза. Кусая губы, Крит трет между пальцами брюки, чувствуя, как по его спине ползут капли пота, из-за чего прикосновение футболки ощущается весьма неприятно. Молчание затягивается, Криту очень хочется вскочить и уйти обратно в общежитие, но есть велика вероятность, что он не найдет обратный путь. У него всегда была проблема с тем, чтобы запомнить дорогу, если ему её показывают. — Знаешь, — голос Джека слегка хрипит, из-за того, что сглатывает, — я не знаю, о чём именно вы говорили с Джен. Это сложно. — Мне тоже сложно, — шепчет Крит, — но я здесь. — Прости меня, — говорит Джек, тяжело вздохнув, — я и правда изначально хотел узнать о тебе, потому что Джен слишком часто произносила в нашей комнате твое имя. Когда ты только появился, я провалялся почти весь день в медкабинете и всё пропустил. А Джен, знаешь, она редко говорит о ком-то, а тут она аж сказала, что ты миленький. Мне и стало интересно, кто же ты такой. Расцепив руки, Джек заводит их назад и садится так, чтобы опираться ими на землю. Крит всё ещё не видит выражение чужого лица, держа голову опущенной. Слушать и так тяжело, а тут видеть чужое выражение лица не то, чтобы не хочется. Скорее, страшно. В голове Крита много картинок, много слов, которые слишком больно бьют по его разуму и совершенно не хочется, чтобы это случилось с ним в реальности. — Сначала я просто наблюдал, как делал это с остальными. И некоторые вещи в тебе меня так зацепили, что захотелось и поговорить с тобой. Когда я всё же решился к тебе подойти, Джен даже перестала говорить о тебе, кстати. Но я всё равно решился, хоть и опасался того, что ты пошлешь меня куда подальше. Но ты этого не сделал. Наоборот, даже согласился и прогуляться со мной. Видимо, от неожиданности, я даже решил привести тебя сюда. — продолжает Джек, — и я не понял как так вышло, но ты меня зацепил. Так сильно, как никто раньше. Пока мы общались, обсуждали что-то иди делали какие-то повседневные вещи, я мог думать только о том, насколько мне комфортно. Такого никогда не было с незнакомыми мне людьми. Возможно, если бы я тогда не согласился пойти к тебе в комнату, во мне бы это быстро угасло, но одно из самых моих любимых воспоминаний теперь, то самое утро. — Я… нравлюсь тебе? В это с одной стороны и трудно поверить, но с другой стороны, если вспомнить все их прогулки, все прикосновения. Всё буквально кричало о том, какие чувства друг к другу испытывают Крит с Джеком. Просто Криту было легче всего игнорировать, списывать всё на тактильность Джека. И страдать, не думая о своих собственных чувствах. Отодвигать их подальше. Они ведь могли совсем потерять друг друга, а просто потому что никто из них не приходил поговорить. И, по сути, катализатором всего стала Джен, которая, ха-ха, наоборот сказала не приближаться к её брату. Крит даже думать не хочет о том, как она будет зла на него. — Да, — отвечает Джек ему с грустной интонации, — но я подумал. Что надо ли оно тебе? Все знают, в какой семье ты родился. И я предположил, что для будущего тебе совершенно не нужен груз в виде такого парня, как я. Да и нравятся ли тебе вообще парни? — Стой, подожди, — встряхивает Крит головой, слегка теряя нить повествования, и поднимает взгляд на Джека, который выглядит печально, — груз? Что ты хочешь этим сказать? — Понимаешь, — как маленькому объясняет Джек, — семья — это муж, жена и их дети. Особенно, в твоем, хотя, даже нашем обществе. Согласился бы ты со мной встречаться, зная, что это может испортить всё? — Да, — удивляет своим ответом Крит, — не вижу проблемы в этом. — Крит, — хмыкает Джек, — но они есть, ты же знаешь? Я в любом случае уже давно понял, что Джен тебе явно подходит больше, чем я. Пойми и ты. Да даже если не Джен, тебе будет лучше с любой другой девушкой. — Но я не хочу, — поражается чужой уверенности Крит, — да и что я должен делать со своими чувствами к тебе? Чужие слова так сильно кружат голову Крита, что он сам не особо сознает что именно несёт. То, что он слышит, такой бред, но чужое признание перекрывает абсолютно всё. Его и окрыляет то, что говорит Джек, но при этом настолько грустно, что хочется то ли обнять парня, то ли скинуть его с этого обрыва. Желания и чувства переполняют Крита, сложно на что-то решится, но при этом настолько же сложно сидеть полностью без действий. И так удивительно, что вся его злость на эту ситуацию практически уходит. — Джек, я не хочу встречаться с Джен или какой-то другой девушкой, мне это не надо. Не решай за меня, пожалуйста, хотя бы ты не делай этого. — Я же хочу, чтобы тебе было лучше, — произносит Джек полушепотом, — разве ты найдешь своё счастье рядом со мной? — А кто сказал, что я ещё не нашел? — говорит Крит, прикасаясь к чужой руке, — без тебя мне было никак. — И ты думаешь, что со мной будет как-то? — Джек переворачивает ладонь и переплетает их пальцы. — С тобой хорошо. Спокойно. Я чувствую прилив сил, находясь рядом. А сейчас ты создаешь проблемы на пустом месте. — Ну спасибо, — Джек пытается улыбнуться, достаточно безуспешно, но в этот раз хотя бы не пытается сделать вид, что всё хорошо, — просто… — Джек, — зовет Крит, — прошу тебя. Тот поднимает голову, смотря внимательно, и слегка качает головой. Крита это совсем не устраивает. Подняв вторую руку, он тянется ею к чужой шее и, проведя по ней кончиками пальцев, притягивает Джека поближе к себе. Тот чуть не теряет равновесие, в который раз за этот вечер, но в итоге просто цепляется за плечи Крита, который упирается своим лбом в чужой. Так сложно смотреть друг на друга, поэтому он закрывает глаза, ощущая прерывистое дыхание Джека. Несмотря на всё сказанное, сложно решится обличить свои желания в слова, но Крит понимает, что больше не может. Этот разговор, похожий на безумное чаепитие из Кэроловской Алисы, слишком сильно выматывает и так обессилевшего из-за кошмарной ночи Крита. Да и последние недели слишком сильно дают о себе знать. Нужно что-то делать, пока они оба не сошли с ума и не наговорили друг другу ещё больше странностей. — Я просто хочу быть с тобой. Это всё, что мне сейчас нужно, — шепчет Крит спустя пару мгновений, — и если ты чувствуешь ко мне что-то, если ты хочешь этого, то, может ты будешь со мной встречаться? — Очень сложно отказаться, когда твое лицо так близко ко мне, — в тон ему отвечает Джек, — сможем ли мы справиться с тем, что нам предложит этот мир? — Думаешь, что всё будет настолько плохо? — хмыкает Крит, — Ты же мечтатель. — Так мечты — они в моей голове. — А я здесь, в твоей реальности. Какой твой ответ? — Да, — выдыхает Джек, — я буду встречаться с тобой.