Обе белые

Белый дом казался тюрьмой. Кто ж знал, что в итоге он действительно оказался по адресу? Сумасшедший дом для сумасшедшего. Удивительное совпадение. Заслуженный триумф. Лучше сдохнуть, чем вот так. Когда умираешь, чувства притупляются, и не так больно разочаровываться в себе и своих мозгах. Наверное, это и есть плата за бессмертие. И все же он тупой. Ведь было столько намеков, а он не заметил, увлекшись притягательной как песня сирен иллюзией. Венди назвала это проекцией. Из зависти он вообразил друга, с которым было не скучно и интересно. И, блядь, как же это изматывало! Кенни никогда подобным не увлекался, поэтому никак не мог принять факт собственной долбанутости. Мысли слишком сильно захватывали сознание, и Кенни спал очень мало. Успевал урвать пару часов, но едва поворачивался, как возникали различные "что, если", которые отбивали сон похлеще энергетиков. "Стэнли Марш" - отличное название для личного сорта наркоты. У Эдварда Каллена название "Изабелла", а у Кенни "Стэн". Блядь, даже у вампира-вегана название круче! Кенни ненавидел это место. Он столько лет с детства пытался быть как все, скрывая собственную способность, и вот пожалуйста. Ненормальный. И теперь хочется вернуться обратно, отмотать время и отказаться от детского желания, загаданного под Рождество из-за ебанутой семейки. "Хочу сдохнуть" и "Убейте меня кто-нибудь" исполнялись в самый неподходящий момент. До сих пор. О том, что его состояние ухудшилось, и от окружающих это не скрылось, подтвердил Твик. Он подошел за завтраком, сел рядом и тихо, ожидая любой подлянки со стороны белых братьев, спросил: - У тебя всё хорошо? Кенни хотелось его уебать. Вот серьёзно. Разве может быть всё в порядке с человеком, который здесь торчит? На какой ответ он вообще рассчитывал? Норм? Отлично? Супер? И все равно ответил честно и спокойно: - Не знаю. - Выглядишь не очень. - Твик накрыл его руку своей. Та заметно дрожала то ли от испуга, то ли от напряжения. - Крэйг сказал, что это из-за доктора Венди. Это правда? Кенни уставился в тарелку с супом, пытаясь угадать настоящий цвет и вкус жижи, если уж у него галлюцинации. Он не верил собственному восприятию. Но ведь был Твик. - Из чего этот суп? - Из капусты. - А какого цвета? - Наверное, светло-желтый. И белая сметана. А гренки коричневые. - Твик зачерпнул ложкой суп, подробно рассказывая о каждом ингредиенте. - Это хорошо, - кивнул Кенни. Значит, с супом все нормально. Он видит реальный цвет, ощущает настоящие запах и вкус. - Ты точно в порядке? Кенни покачал головой. Он не знал ответ, а врать Твику, это как пнуть беззащитного котенка. - Почему Крэйг думает, что моя проблема в Венди? Кенни помнил, как враждебно Крэйг реагировал на нее. И их разговор нельзя назвать дружелюбным. Он упоминал какие-то методы Венди, назвал ее амбициозной - и это явно было самое доброе слово из всех, которые вертелись на его языке. Есть совершенно не хотелось, поэтому не дожидаясь ответа, Кенни поднялся и вышел из столовой. Хотелось побыть одному, спасибо, что хоть в этом дурка расстаралась - количества уединенных закутков хватало. - Кенни? - послышался позади взволнованный вздох Твика. Кенни потуже затянул шнуры капюшона и отправился на улицу. Падал снег. Кенни приземлился на лавку. Одежда и задница мгновенно вымерзли и промокли. Плевать. Падавший снег медленно кружился. Как в тот раз, когда Стэн его поцеловал. Да какая разница, что произошло, если это случилось в голове? Спасибо, доктор Венди, ты умеешь убеждать в том, о чем тебя не просили, и лезть со своим ой-каким-важным мнением, впиваясь в глотку и вырывая легкие с сердцем. Ненасытная тварь. Стянув капюшон, Кенни прикрыл глаза и подставил лицо снежинкам. Касаясь кожи, они таяли, щекоча и оставляя холодные капли воды. Отравленные Венди воспоминания Кенни гнал подальше. Он должен привыкнуть, что воспоминания со Стэном ненастоящие. Реальны смерти, Твик с Крэйгом, Венди и ее блядские стаканчики сока, Крот, его ужасные сигареты и любимая коллекция лопат. Но не Стэн. Кенни сидел слишком долго, погрузившись в размышления о реальности, потому что окликнул его до боли знакомый голос: - Сколько ты здесь проторчал? Кенни распахнул глаза и уставился на Стэна-гребанный-личный-глюк-Кенни-Марша. Он стоял в любимой шапке, синем пальто и внезапно в оранжевом шарфе грубой вязки. Хотелось ответить, но если Кенни поддержит разговор, то нихера не приблизится к выздоровлению. Надо игнорировать. - Ты посинел от мороза, - продолжал Стэн и шагнул навстречу. На его лице были волнение вперемешку с хмуростью, но на губах улыбка, от которой сердце пустилось вскачь. - И весь мокрый. Ты заболеешь. - Отъебись от меня. - Что за хуйня? - Улыбка мгновенно пропала, а хмурость сменилась обидой. - Я о тебе забочусь, придурок. - Если заботишься обо мне, то нахуй тебя. - Кенни вскочил. Его бил озноб, зубы стучали, а холод пронизывал до костей. Но так даже лучше - ощущения реальные, а не с любовью слепленная поделка мозга. - Больше не попадайся мне на глаза. - Да что с тобой, Кенни? - Стэн последовал за ним по пятам, и Кенни забеспокоился, что сходит с ума больше прежнего. - Что я успел натворить, пока меня не было? - Тебя не существует, - прошептал Кенни. Горечь и сожаление пробрались в дрогнувший голос: - А я хочу вылечиться, ясно? Так что нахуй твое внимание, поцелуи и... Я не твоя принцесса. - Какая еще принцесса? О чем ты, Кенни? - Стэн догнал его и схватил за руку, но Кенни вырвался. Он смотрел с яростью, сравнимой с вековой враждой. - Оставь меня в покое, - прошептал дрожащими губами Кенни. - Я идиот, что на все это согласился. - По-моему, ты здесь поумнее многих будешь, - Стэн хотел улыбнуться, и Кенни с удовольствием бы посмотрел на его улыбку еще миллион раз, но... существовало одно веское "но". - Не понимаю, что на тебя нашло? - Мне открыли глаза на то, что ты из себя представляешь. - Если Крэйг тебе рассказал хоть слово... Я его урою... он обещал... - Отъебись. Кенни направился в здание, оставляя персональный глюк на улице. Пусть мерзнет. Так ему и надо. *** В палате Кенни перевел дыхание. Сердце заполошно билось как ненормальное. В голове пусто. А вот чувства рвались обратно, на улицу. - Кенни... Который пришел следом. Ну, конечно! Глюк не сдастся без боя. Кенни тупой, что этого не учел. Он вытолкал на удивление активно сопротивляющийся глюк в коридор, чувствуя мокрое пальто под пальцами, удивленный вздох и растерянность. И прежде чем захлопнуть дверь, крикнул: - Проваливай!! Вон из моей головы! Кенни подпер дверь спиной и съехал вниз. Его била крупная дрожь, ноги не держали, а руки трясло так, словно он законченный алкоголик. Ха-ха. Как там? Девушки выбирают мужей, похожих на отцов? Стэн же лечился от алкоголизма? Блядь, спасибо, еще один балл уходит Венди в копилку “Я же права”. - Кенни! - Глюк не отступал, усиленно барабанил кулаками и ногами. - Кенни, открой! Кенни зажмурился, зажал уши руками. Не получалось. Сердце бешено стучало и каждый раз замирало от собственного имени. Вибрация от ударов и надрывный голос мешали: - Кенни! Открой! Открой твою мать... да что происходит? Давай поговорим! Прошу, Кенни... Сейчас как никогда хотелось сдохнуть окончательно, чтобы его забыли. И этот Стэн забыл. Вернуться домой к прежней жизни, бухим родителям, и... Кенни не помнил, чем занимался до дурки. В памяти всплывали бесконечные школьные уроки, выходные, каникулы, развлечения... Вся жизнь после выпуска из старшей школы - темная полоса. Вакуум. Пустота. Сколько Кенни ни пытался, так и не смог ничего вспомнить. Ни единого события. И это пугало больше обезумевшего глюка.