In da Yiff 3.

Три удара деревянным молотком по подставке — и его жизнь навсегда изменена. За что? Почему? -За инкриминируемые деяния, подсудимый приговаривается к пожизненному лишению прав свободы личности и гражданина. Приговор вступает в силу немедленно с момента его оглашения, является окончательным и обжалованию не подлежит. Раз. Два. Три. Совсем ещё молодой гепард бессильно дёрнул наручники. -Но я не делал этого! НЕ ДЕЛАЛ! Слышите?! Уставший от этого долго процесса лев, поправил очки и посмотрел на подсудимого, которого конвоиры вытаскивали из клетки, в которой он провёл последние шесть часов — столько длился последний процесс. -Слушай сюда, пятнистый, — лев обратился к нему довольно фамильярно, — Ты бы лучше спасибо сказал, что я вообще не назначил тебе смертную казнь, или к на зону не отправил. Тебе может ещё повезло, так что… — Судья захлопнул папочку с приговором, — Наслаждайся жизнью. -Да что вы говорите?! Да пошли вы все к чёрту! — он попытался хоть как-то толкнуть судью, просто боднуть его, показать свою обиду, но двое волков строго схватили его за локти и заломили лапы за спину до сильной боли. Никто не обратил внимания на его истошный крик… -Привыкай, кошак… — довольно пробурчал волк. -Я не раб… Я не буду рабом! — орал гепард на весь зал. На него печально смотрели некоторые свидетели, но никто ему уже не мог помочь. Пусть это была всего лишь халатность, но она унесла жизни полутора тысяч зверей… -Заткнись, — грубо бросил другой его конвоир, и дал ему в живот. Гепард согнулся пополам в лапах охранников, стал истошно хватать пастью воздух… Его буквально оторвали от пола и понесли в один из судебных коридоров… Эти коридоры, в отличие от публичных, не были обиты деревом и хорошо освещены. Гепард волочился вдоль убогой бетонной стены, выкрашенной по пояс в страшный синий цвет. Считал шаги своих носильщиков — его лапы ходить уже отказались… Как… Как он мог? За что такой приговор? Он всё делал правильно, его подставили… Стрелку попросту заклинило, наверно какой-то тупой подросток подложил в неё какой-то особо крупный камень… Но всё сошлось так неудачно… Такая ужасная судьба… Пассажирский поезд из-за неисправности в стрелке сошёл с рельс. На полном ходу. А на той стороне, где он стоял, в обратную сторону шёл товарный поезд, везя несколько сотен тонн горючего… Гепард до сих пор не мог поверить что такое вообще могло произойти? Зачем всё так подстраивать? Зачем кому-то наверху нужны полторы тысячи душ, и столько страданий тех, кто остался в живых… Почему обвинили его? Не ту технику, которая отказала в столь важный момент, а именно его — живое существо, которому доверили нести ответственность за несколько тысяч жизней. Сидя за пультом диспетчера он не чувствовал этого груза. Все были так далеко от него, никого из них он не видел, и никто из них не видел того что делает он. Но почему-то в такие моменты вся ответственность валится на тебя… В глазах несчастного диспетчера показались слёзы… Он не виноват, но теперь у него нет жизни… Хотя что такое рабство в его мире он ещё не знал. Его притащили в тёмную комнату, с огромным письменным столом, за которым сидел кто-то из собачьих. Это гепард определил по ушам и вытянутой морде, контур которой неясно выделялся на фоне сине-серой стены. Его бросили перед столом, довольно грубо, и ничего не говорили. Два огромных волка встали за его спиной, сложив лапы за своими спинами. На стол перед собачьим легла толстая папка. -По-моему, ты должен стоять на коленях, — напомнил ему сидящий за столом. Точнее сказать напомнила — по голосу гепард определил что эта была самка. -Я не хочу, — гордо ответил кошак, и хотя его лапы были скованы, он гордо выпятил свою грудь, махнув хвостом. Со своим положением он будет бороться до конца. -Мальчики… — томно попросил голос за столом, и тут же один из волков вынул свою дубинку и со всего маху ударил пятнистого по коленям сзади. Не в силах выдержать страшного удара, лапы гепарда подкосились и ему ничего не оставалось, кроме как упасть коленями на холодный бетонный пол. Тут же гепард смог различить ещё одну деталь в самке за столом: за её стулом медленно и спокойно вилял большой пушистый хвост. Такой мог быть только у лисиц. -По-моему, урок он не усвоил… — проговорила лиса, разглядывая документы из папки. Уже другой волк немедленно огрел его дубинкой по затылку. В глазах гепарда тут же потемнело, он упал мордой на пол, сильно ударившись при этом челюстью. В пасти почувствовался вкус крови, а в голове зазвенело как после взрыва. -Довольно. Поднимите его, раз такой слабый. Его грубо взяли за уши и потянули наверх. Такое жестокое обращение, а ведь это только начало! И это ждёт его всю оставшуюся жизнь? -Интересно-интересно… — поговаривала его мучительница, читая большие справки и некоторые книжки. -Почему вы здесь? — гепард потёр языком нёбо, стараясь отбить вкус крови. -Не смей задавать вопросы, — холодно ответила лиса, и гепард получил удар в спину. Снова он упал мордой на бетон, снова его уши оттягивают, поднимая на колени. -Пока у меня всё ещё есть документы… Ответьте мне! — потребовал гепард тоном начальника. В лапе лисы щёлкнула зажигалка — на её конце заплясал игривый огонёк. Поднеся какую-то справку к язычку пламени, лисица зажгла бумагу и стала играться с огнём; она то наклоняла бумагу, давая огню его пищу, то поднимала вверх и пламя угасало… Пока лиса развлекалась с огнём, гепард успел рассмотреть её морду: она была очень красива. Элегантный изгиб её мордочки, большие глубокие и проницательно-зелёные глаза, а голову украшали шикарные чёрные волосы, которые блестели в свете пламени. Когда справка почти сгорела, лисица сдула с неё пламя и бросила оставшийся клочок бумаги перед гепардом. С обугленного края бумажки на гепарда смотрел он сам — серьёзный как никогда, даже угрюмый. Эта фотография ему никогда не нравилась. -Потому что всё уже было решено, — вдруг сказала лиса. -Что? -Вижу, ты совсем ничего не знаешь. Тебя ещё воспитывать и воспитывать… -А что я по-вашему, должен знать? — прорычал гепард, злобно глядя на лису. -Всё. И при этом ничего. Она кинула ворох документов в большое стальное ведро, стоящее у её лап. Некоторые документы, перед тем как отправить в мусорку, лисица комкала, после чего она достала простой спичечный коробок. -Что вы делаете? — опять спросил гепард. Лисица не утруждала себя ответом. Она вставила в пасть длинный мундштук с дорогой сигаретой на конце, и чиркнула спичками об коробок. Огонёк заплясал на двух спичках сразу. Лиса поднесла их к сигарете и прикурила от огонька. Как-то совсем не элегантно прикуривать сигарету на таком мундштуке простыми спичками — подумал гепард, и с замиранием сердца осознал, что лисица отпустила спички в урну… Сухая бумага с горючей краской занялась сразу же. Лиса не смотрела на полыхающее ведро, она больше интересовалась гепардом. Пятнистый же в свою очередь со слезами на глазах смотрел на то, как уничтожают его гражданство, права и всё что он нажил за свою жизнь. Теперь всё это останется лежать ничего не значащим пеплом на дне стального ведра… -Выводите его. Отдав приказ, лисица развернулась в кресле, и направилась в сторону выхода, гремя ударами каблуков по бетону. Пара волков преданно смотрели ей вслед, особенно интересуясь частью пониже спины. Лиса прикрывала её небольшой кожаной юбкой, которая обтягивала все её упругие формы. Но как только лиса пропала из поля зрения, гепарда снова вздёрнули под локти, и повели за ней. -Ребят… — вдруг у пятнистого промелькнула одна странная мысль, — а вы что, тоже рабы? И тут же гепард почувствовал, что такое, когда огромный накачанный волк со всей своей силы даёт тебе под дых. Ещё бы чуть-чуть и он бы сломал ему рёбра, гепард был уверен. Но для него всё обошлось, и, согнувшись пополам от нехватки воздуха, потащился за конвоирами. Его бросили в багажник. Никогда он так не ездил, но видимо теперь ему придётся попробовать — теперь его мнения никто не будет спрашивать. Последнее что увидел пятнистый, это как лиса вытащила из мундштука сигарету и вставила в другую. Потом над ним захлопнулась крышка багажника. Его везли долго, даже очень. Невозможно было что либо определить: машина лисицы была настолько хорошей, что даже повороты ощущались лишь самые резкие и быстрые. Все остальные сводились к лёгкому, ничего не значащему покачиванию. Потом, наверно началась трасса, по которой они ехали час, или два — понятие времени, когда лежишь скованный в темноте — очень относительное… Наконец, когда у гепарда всё уже затекло, они остановились и послышались звуки открываемых дверей. Звон ключей и короткий приказ: -Займитесь багажником. Тут же повернулся ключ и гепард прикрыл глаза от яркого света. На него смотрели двое — леопард и чёрная, потрясающе грациозная пантера. -О. Самчик… — сказала чёрная самка, любуясь гепардам. -Только этого нам и не хватало… — пробухтел леопард, который держал своей лапой багажник. -Да ладно, перестань. Он, вроде, симпатичный. -Ага, посмотрим что с ним через неделю станет! Леопард грубо вытянул гепарда на свет, и пятнистый наконец получил шанс оглядеться: кругом росли деревья, всё зеленело и цвело. Огромная усадьба, около которой остановилась машина, очевидно и принадлежала хозяйке. Стоял гепард на чёрном, совершенно новом асфальте, который под лучами июльского солнца раскалился до предела. Гепарду пришлось подпрыгивать, когда двое вели его к парадному входу. Пока они шагали к лестнице, он успел и их хорошенько рассмотреть — леопард был довольно мускулистым, с короткой, явно стриженной шерстью, и стальным, плотно обхватывающем шею кольце. Пантера же наоборот была немного «Запущенна» — шерсть она давно не расчёсывала, за собой следила плохо, да и вообще была куда менее весёлой, чем довольный леопард. На кошке тоже был ошейник, тоже стальной, но в отличие от леопардовского он имел на себе замок и пару креплений для поводка. А ещё они были в специальных пробковых тапочках — что бы рабам не приходилось страдать от жары. А ещё оба были голые. Совершенно. Территорию особняка окружал высоченный кирпичный забор, увенчанный сетью из колючей проволоки, явно под напряжением. Все держатели были тщательно изолированы от неё толстыми керамическими блоками. Всё это гепард успел рассмотреть до того как его ввели в дом. Но как только он оказался внутри, глаза его расширились от нахлынувшей на него роскоши: Его лапы утонули в ворсе огромного пышного ковра, над головой виднелась чудесная роспись, посередине зала висела гигантская хрустальная люстра. Тяжёлые красные бархатные шторы закрывали все огромные окна, которые шли по левой стороне зала. Несмотря на вечер, в зале было довольно светло и просто потрясающе красиво. А в самом конце, перед огромным камином, за шикарным письменным столом из красного дерева восседала на королевском месте уже знакомая гепарду лисица, заполняя золотой ручкой какие-то бумаги. Гепард откровенно не понимал зачем были нужны новые бумаги, когда все его документы лисица только-только сожгла? Два сопровождающих, опустив морды, подвели его вплотную к столу, и, встав по бокам от него, стали молча ожидать приказов. Лисица минуту что-то писала, после чего обратила внимание на всё ещё стоящего на лапах гепарда. -Я не поняла… — только и сказала она, но гепарду хватило и этих слов. Он тут же опустился на колени перед лисицей и подобно его конвоирам, склонил голову. Это вызвало секундную, еле заметную улыбку лисы. -Подготовьте его, хорошенько. Сегодня его уже ждёт показательное наказание. -Да, госпожа, — хором ответили леопард и пантера. Лисица вернулась к своим делам за письменным столом, а гепарда вновь повели, только на этот раз не в шикарные залы, а куда-то под лестницу, в подвал. -Ребят, вы какие-то неразговорчивые… — успел признаться гепард, пока его вели вниз по крутой винтовой лестнице, — вы рабы? -Да. -А чего вы мне ничего не расскажете об этой лисе? Она же тут вроде как главная? -Мы не смеем ничего рассказывать о госпоже, — ответила пантера, спустя пару секунд. -С какого перепугу? -Она — наша госпожа, — пояснил леопард и новоиспечённый раб решил прекратить этот разговор. Вместо этого он ещё раз потянул цепь наручников, которые с него не снимали уже который час. Сейчас он надеялся, что их снимут и позволят размять лапы. Интересно — на это тоже нужно разрешение господина или госпожи? Его привели в довольно светлое подземелье, и повели по коридору. Слева и справа от него отходили различные коридоры и множество камер. Идя мимо них, гепард ужасался происходящему в этом поместье — он видел как избивали, мучили, морили голодом всевозможных зверей, которых угораздило попасть в этот ад. Потом гепард запоздало осознал, что господ тут тоже не мало — зверей без ошейников было порядочное количество. Через пятнадцать ответвлений, гепарда довели до маленькой дверки в кромешной бетонной стене. Новоиспечённому рабу показали на небольшой люк в стене — высотой он был не выше его колена. -Ты должен пройти здесь, — пояснил леопард, показывая на люк. Сам же гепард отчётливо понимал, что нормальная дверь рядом с люком, ведёт в ту же комнату. -А может я так пройду? — кивнул пятнистый на дверь, — у меня лапы скованны, неудобно. -Ползи, — коротко велел леопард. Пантера оставалась безучастна. С тяжёлым вздохом гепард сначала опустился на колени, потом, прогнувшись спиной, заполз в люк. Он был длиной метра три — не меньше, в конце уже виднелся свет. Но этот маленький коридор дал многое понять гепарду. Толкаясь плечами об стенки и упираясь в потолок спиной, гепард понял, насколько он теперь ничтожен. Для него не будут теперь делать поблажек и слушать его просьбы. Теперь — раб. И сейчас он не посмеет сопротивляться… Он вылез из туннеля, и тут же уткнулся в лапы своих конвоиров. Леопард и пантера уже ждали его, но говорить ничего не стали. Они взяли его под локти и стали раздевать. Всё что было на гепарде — тонкие рваные джинсы и обычная белая футболка, всё что осталось на нём после тюрьмы, и в чём он сидел на заседании суда. Со скованными лапами не стали церемониться — футболку попросту порвали и кинули в кучу рваной одежды. Туда же отправились порванные надвое штаны и разодранные в клочья не самые свежие трусы гепарда. Пятнистый тут же почувствовал, как холодно было в подземелье, сжался и жалобно посмотрел на конвоиров. -Снимите наручники… Прошу вас. -Реджи! — крикнула пантера куда-то в угол комнаты. На зов вышел большой бурый медведь, плотного телосложения с арматурными ножницами в лапах. Гепард торопливо повернулся спиной к рабу и вытянул лапы. Медведь совершенно спокойно перерубил браслеты наручников и тихо рыкнул пантере: -Снимайте размеры. Будет готово через полчаса. Снимать размеры для чего? — тут же пронеслось в голове у гепарда. Все рабы ходили абсолютно голыми, зачем были нужны какие-то размеры? Его подвели к небольшому макияжному столику и усадили перед зеркалом. С другой стороны стекла на гепарда смотрела его точная копия — испуганная до чёртиков и трясущаяся от страха. Все глаза были заплаканы, а уши трусливо прижимались к морде. Подошедшая со штангенциркулем пантера, силой вытянула его правую переднюю лапу и стала замерять её. -Что? — гепард от этого вида даже рассмеялся, — вы что, вздумали измерить меня этим? — он кивнул на штангенциркуль, — с какой же точностью? -До миллиметра. Кандалы и наручники должны плотно прилегать к лапам, тихо ответила пантера. Гепард глянул на её оковы — действительно они облегали лапы, как будто с ними срослись. Тут уж пятнистому стало не до шуток. С лап снимали две мерки — в ширину и в высоту запястий и голени. В последнюю очередь сняли три мерки его шеи. Пантера отнесла все замеры медведю, и в его маленькой подсобке загремели трубы. -Ты когда рабом-то стал? — поинтересовался подошедший с маленькими ножничками леопард. Наконец-то с гепардом хоть кто-то заговорил! -Сегодня, буквально только что. Сюда меня увезли прямо из зала суда… -Да, я тоже так сюда попал. Что натворил? -Я ничего не делал… Я не знаю почему я здесь и за что… Но именно на меня свалили вину за полторы тысячи жизней, которые унесла железнодорожная катастрофа. -Так это ты был? Лихо, лихо… — только и ответил леопард. Маникюрными ножницами он стал ровнять шерсть на морде гепарда, в то время как подошедшая пантера взяла машинку для стрижки шерсти и принялась за спину гепарда. Она тщательно выравнивала и прореживала чёрно-жёлтые шерстинки, от чего гепард даже тихонько замурчал — его так никогда не охаживали. -Ну теперь готовься, — стал рассказывать ему леопард, — правила я тебе рассказывать не буду, и так всё объяснят и даже на деле покажут. Прав у тебя вообще не будет… Боль хорошо чувствуешь? — тут он прищемил гепарду нос своими острыми когтями. Отбившись от такого домогательства, гепард жалостливо взялся за чёрную кнопку своего драгоценного носа. Сбившаяся при этом пантера негромко зарычала на него, и принялась поправлять свою ошибку. -Вижу что хорошо. Это плохо, не сладко с этим жить. Я когда сюда пришёл — у меня повышенный болевой порог был, но хозяйка нашла способ воспитать и меня… -Воспитать? -Да. Здесь частный воспитательный центр для бывших свободных рабов — наша хозяйка дерёт огромную мзду с тех, кто хочет себе бывшего гражданина. Даже сами хозяева могут приехать сюда что бы лично участвовать в воспитании, но таких не много. Чаще всего нас отправляют посылками, а оттуда сюда уже не возвращаются. Пантера, выровняв самый сложный участок на спине, перешла к остальной шерсти гепарда — на груди, лапах и боках. Особенно она интересовалась той областью груди, где торчали два соска и его мошонкой. Леопард, замолчав, теми же ножничками очистил от лишней шерсти уши, веки и нос пятнистого. Потом оба раба взяли по металлической щётке и стали его вычёсывать — несколько месяцев в тюрьме не прошли до гепарда даром, а ведь там и помыться можно было не часто. В результате стараний двух рабов гепард стал по-настоящему красавцем — блестящая, ухоженная шерсть, полированные чёрные коготки, элегантная мордочка… невольно он залюбовался своим отражением в зеркале. Проведя лапой по шерсти на морде, он немного разочаровался. Такой красавец, а теперь даже на свидание не сходить… Потом медведь вынес две пары стальных колец с треугольными креплениями для цепей. Гепард уже хотел вытянуть лапы, но кольца с ошейником положили на серебряный поднос и накрыли белоснежной простынёй. -Только госпожа имеет право надевать и снимать кандалы с рабов, — пояснил леопард, — хотя я бы не рассчитывал, что когда-нибудь с тебя их снимут. Так что момент надевания запомни на всю свою жизнь. Пятнистому не оставалось ничего кроме как кивнуть головой. Что уж тут поделать — теперь ни прав, ни своего собственного мнения. Он снова встал и его повели наверх. Пантера держала в лапах поднос с кандалами для гепарда, леопард молча вёл его через поместье. Снова крутая винтовая лестница наверх, они оказались в главном зале. По огромной, покрытой красным ковром лестнице, гепарда привели на второй этаж. Сразу после двух пролётов начиналась просторная белая зала овальной формы, а по краям располагались ответвления всевозможных коридоров. Нового гепарда повели в центральный, в самой верхней части овального зала. Коридор длился несколько десятков метров, прежде чем упёрся в высокие дубовые двери. Пантера вручила поднос гепарду. -Дальше ты сам. Удачи тебе. -Помолись, что бы госпожа оказалась в хорошем настроении, — напутствовал его леопард, — Может ещё увидимся. Гепард молча кивнул, и уткнулся носом в дверь. Два его сопровождающих ушли; дождавшись, пока их мягкие шаги стихнут, пятнистый тихо-тихо всхлипнул, и из глаз потекли слёзы. Поднос в лапах тянул его к земле, и он знал, что поднос лёгкий, а его кандалы — тяжёлые. Постояв так немного, гепард решил, что деваться ему всё равно некуда, поэтому утёр лапой слёзы, и тихонечко толкнул левую половину двери. Совершенно без скрипа, дверь легко открылась перед гепардом, представляя ему совершенно обычный, выкрашенный в тёмно-красный цвет, и очень плохо освещённый зал. Посередине стояла дыба с креплениями для лап и шеи и V-образном вырезом в пространстве между креплениями для задних лап, а в самом конце, на большом деревянном кресле сидела лисица. Он не видел её в полумраке, лишь её силуэт выдавал наличие в зале кого-то ещё, кроме гепарда. Он тихо ступил на красный ковёр, и нерешительно сделал пару шагов. Больше всего в данный момент он боялся огромной дыбы, стоявшей в зале. Но не это оказалось самым ужасным. -Подойди, — велела ему лиса. Стараясь ступать как можно тише, держа в лапах поднос, гепард подошёл к трону госпожи. Наученный болезненным опытом, он сразу встал на колени и склонил голову. -Поставь то, что ты принёс у моих лап и отползи обратно, — послышался новый приказ. Гепард немедленно подполз на коленях к самым лапам лисицы, которые были обтянуты тонким чёрным латексом, и поставил накрытый тканью поднос около них. Стоило гепарду повернуть голову чуть вправо, он тут же испугался, аж шерсть встала дыбом. По правую лапу от лисы, упершись в трон плечом, сидела самка антропоморфной змеи. Пышногрудая и потрясающе красивая, элегантная и сильная. Её шею украшал золотой ошейник специальной конструкции — он был не цельным, как у всех, а с вырезом на затылочной части — что бы не мешался большому капюшону кобры. На лапках так же поблёскивали золотые кольца, соединенные между собой тонкой, чисто символической цепочкой с маленьким замком. Змея развлекалась тем, что томно поглядывала на гепарда, не переставая играться с лапой госпожи. Она крутила своей мордочкой, ворчала и иногда играла своим язычком, дотрагиваясь им до кончиков пальцев лисы. Сама же госпожа лишь лениво болтала перед змеёй лапой. Вдоволь налюбовавшись этим красивым существом, гепард поспешил отползти обратно. С его точки обзора он не мог даже рассмотреть змею — всё её тело закрывал мрак. Пристроившись на коленях поудобнее, гепард исподлобья наблюдал за лисой. Оглядев его, она щёлкнула пальцами змейке, ударив её по носу. Рабыня тут же встала и, звеня своими цепочками, подошла к одиноко стоящей тумбочке, на которой лежала увесистая чёрная папка. Взяв её, она встала перед лисой на колени и раскрыла её так, что бы госпоже было удобно смотреть и переворачивать файлы, подшитые в папке. -У меня есть на тебя индивидуальный заказ, но ты должен к нему подходить. Поэтому я сейчас буду задавать тебе вопросы, а ты будешь на них честно отвечать. Понятно? -Да, — коротко ответил гепард, стараясь не поднимать глаза. -Для начала запомни — к госпоже всегда надо обращаться «Госпожа», «Хозяйка», а если твой хозяин — самец, то можешь называть его «Мастер». Я понятно объяснила? -Да, госпожа, — уверенно ответил пятнистый. -В обычном случае за такое наказывают, но ты ещё четыре часа назад был свободным. Лично меня это нисколько не волнует, и я не собираюсь с тобой нянчиться. Я просто хочу оказать услугу своему хорошему другу, который уже месяц ждёт подходящего случая. Он хорошо мне заплатил, и если ты разочаруешь меня, то твою судьбу я сделаю очень и очень незавидной. Кошак тяжело вздохнул, пытаясь хоть как-то унять бешено стучащее сердце. Он не смел оторвать лапы от пола и приложить их груди, обычно это помогало… Но вместо этого ему всё больше и больше хотелось поднять взгляд и посмотреть на прелестную рабыню в золотых кандалах… Ах, вот если бы он встретил её в другой ситуации и в другом положении, он бы с ней позабавился, и не посмотрел бы на существенную разницу в видах! Но кобра смерила его презрительным таким презрительным взглядом, что сердце гепарда забилось в разы сильнее и быстрее, а тело пронзила сильная дрожь. Взгляд змеи резал его как горячий нож масло. При этом она ещё держала папку для лисицы. -Итак… Мне интересно твоё мнение… — она закрыла папку и оставила её кобре, — как ты относишься к искусству? Интересовался? -Не очень, госпожа, — отвечал гепард, глядя как змейка, виляя бёдрами кладёт папку на своё место и возвращается к госпоже, — я мало интересовался… -Что ты можешь, гепард? — перебила лиса, не дожидаясь конца ответа, — Рисуешь, сочиняешь что-нибудь? -Да, госпожа, рисую, — тут же признался гепард. -И как? Можешь что-нибудь изобразить для меня сейчас? -Конечно, госпожа. Лиса толкнула носком сапога кобру, перестав гладить её мордочку. Змея немного грустно посмотрела на лисицу, но снова встала и принесла гепарду лист бумаги и механический карандаш. -Рисуй, — коротко приказала лисица. -Что рисовать? — спросил гепард, и тут же добавил, — Госпожа? -Меня. Задача была не из простых, но уняв дрожь в лапах, гепард положил лист бумаги на пол и принялся выводить точённые античные формы мордочки лисицы. Тонкий стержень карандаша то и дело норовил проткнуть бумагу, но через пять минут пятнистый смог показать лисице её довольно точный небольшой портрет. Критически оглядев творение гепарда, лисица лишь хмыкнула. -Для пятиминутного творения вполне не плохо, — констатировала она. Змея забрала листок из лап гепарда и куда-то унесла. -Я старался, госпожа… -Ну что же… Шанди! — подозвала лиса немного притормозившую змею. Та немедленно подбежала к лисе и рухнула перед её креслом на колени. -Да, госпожа, я ваша. -Отправляй подтверждение заказа. А ты, — обратилась она к гепарду, — жди здесь. Можешь даже порадоваться — теперь ты будешь под моим личным контролем. Мне надо переодеться. Оттолкнувшись от подлокотников, лиса рывком встала и, подцепив змейку за подбородок своим коготком, подняла её с колен. -Я немного задержусь… — лиса томно осмотрела гепарда, — прикуешь его к дыбе, если вернёшься раньше меня. Гепард вздрогнул всем телом, а Шанди тихо прошипела госпоже: -Как прикажете, гос-с-спожа… А потом гепард увидел то, что заставило его не слабо возбудится. Держа мордочку змеи одним коготком, лиса потянула её к себе и поцеловала в нос. Змея при этом закрыла глаза и наслаждалась поцелуем, а лиса от этого не испытала ни тепла, ни холода. Самки разошлись в разные стороны. Гепард заметил, как перед выходом змея сама сняла со своих кандалов и наручников цепи, и по коридору пошла уже совершенно спокойно. Кошак остался наедине с дыбой. Даже оборачиваться посмотреть что его ждёт. Даже просто пошевелиться он боялся — вдруг он что-нибудь нарушит, и его будут наказывать… Наказывать? Да за что? Просто так, ради забавы? Показать ему что теперь его тело — и не его на самом деле? Как-то резко расхотелось быть рабом у этой высокомерной сучки. Пока гепард размышлял о справедливости в новом для него мире, прошло полчаса. Всё это время он даже не смел повернуть голову — всё боялся что лисица застанет его в неугодном ей положении. Теперь ему стало понятно — делай что велят и будет немного лучше. Первой, после продолжительного перерыва, к гепарду пришла змея. Оглядев зал, и убедившись, что лисицы ещё нет, она быстро подошла к гепарду. -Ты с-с-слышал, что приказала госпожа… — прошипела кобра, вильнув своим раздвоенным язычком. Получалось у неё это довольно зловеще. -Я? — неловко переспросил пятнистый, — Что? -На дыбу, раб… Змея снова угрожающе зашипела. Гепард уже не знал, чего ему больше бояться: яда змеи или страшного орудия пыток. Но приказу надо было подчиниться, хотя змея тоже была рабыней. Этот факт очень заинтересовал гепарда. Ложась на дыбу, он обратился к ней: -Прости, но почему ты можешь приказывать мне? — он старался обратиться к ней уважительно, но не использовать при этом слово «Госпожа», прекрасно сознавая, что это будет его ошибкой. -С-спиной вверх, — сказала Шанди, и как только гепард перелёг как надо, она стала отвечать ему, — Я личная рабыня госпожи этого дома. Вс-с-сё вокруг принадлежит только ей и никому больше. И подчиняюсь я только ей, моей госпо-ш-ше… Змейка стала защёлкивать стальные кольца вокруг лап гепарда. Кандалы были ужасно тяжёлыми и не смещались ни на миллиметр, хотя просто касаться их было немного неприятно — они холодили кожу гепарда даже сквозь его шерсть. Поёрзав немного в креплениях, пятнистый сунул морду в специально предусмотренное для неё отверстие, позволив змее спокойно застегнуть стальной полукруг, блокируя его шею. Потом кошак почувствовал, как кто-то касается его мошонки и непосредственно члена. Взяв его инструмент лапами, змея насильно выдавила его из ножен и надела на основание толстое стальное кольцо, которое так плотно прилегало к чувствительной плоти гепарда, что тот сразу же начал возбуждаться. Но кольцо на основании и не думало уступать, начало сжимать член, и пятнистый тут же задёргался в кандалах, пытаясь думать о чём-нибудь ужасном и отвратительном, что бы возбуждение спало. Кошак от природы обладал отличным самообладанием и умел контролировать своё тело, поэтому ему это довольно быстро удалось. Но как бы он не старался в его голову всё залезала наглая неукротимая мысль — он раб. Именно она и заставила его по-настоящему боятся происходящей с ним ситуации. Он слышал про такие игры от некоторых своих друзей, которые такое практиковали, но все они упоминали стоп-сигналы и принципы доверенности. Они следили за безопасностью таких игр и не позволяли себе чего-то сверх того, что разрешил им партнёр. Но теперь гепард, судя по всему, станет сексуальной игрушкой. Лисица вправе сделать с ним всё что угодно, даже убить… Но если у неё есть заказ, значит он ей ещё нужен. Значит, в живых он останется точно. Через отверстие для морды гепард мог видеть не дальше чем два метра пола и пары десятков сантиметров высоты. Поэтому, когда к изголовью дыбы подошла змейка, он увидел лишь её красивые лапки с тремя когтями и её золотые кандалы. Странно, но на стальных кольцах кошак не увидел замков, а это значит что змея могла снимать их когда пожелает… Везёт же ей. Под морду пятнистого змея поставила большой красный тазик. -Зачем это? — тихо спросил гепард, не особо надеясь на ответ. -Госпожа любит порядок. Здесь будет собираться всё, что стечёт с твоей морды в процессе пытки. Кошак лишь тяжело вздохнул. Всё предусмотрено — даже сопли и слёзы рабов… Неожиданно лапки ещё чуть приблизились и пятнистый почувствовав на своей спине две лапки. -А ты красивый, раб. Сильный, стройный… Ты наверное, очень гибкий? -Да… -Веди себя хорошо. Я не хочу что бы на этой спинке появлялись красные узоры. Но это неизбежно. Скорее всего тебя высекут сегодня же… -За что? Я же ещё ничего не натворил! — гепард старался как можно сильнее выгнуть голову вверх, что бы посмотреть на змейку, и на её междулапье, которое было у него как раз перед носом. Но холодный метал и прочное дерево держали его прочно. -Для профилактики. Всех рабов сначала порют, что бы они познали боль наказания. Не сильно, только что бы ты узнал… А когда настанет время настоящего наказания, твою спину будут раздирать до костей… -Прошу, не надо… Гепард уже чуть не начал плакать, но хлопнула дверь зала, и пространство заполнилось ударами крепких каблуков. Через какой-то момент они пропали — госпожа пошла по мягкому ворсу ковра. -Молодец, рабыня. Но его голову можешь освободить. Пусть помотает мордой… Гепард ощутил свободу и тут же поднял морду. Лисица за время отсутствия переоделась просто до неузнаваемости: Теперь на ней был красной боди-костюм из латекса, покрытый всевозможными золотыми узорами. Лапы лисицы, как задние так и передние, обтягивали тонкие перчатки того же цвета и сделанные из того же материала что и костюм. В лапах она держала небольшую, но очень упругую тросточку, которой била себя по ладони. -Ах, госпожа! — змея сразу же пришла в не наигранный бурный восторг, — вы надели его! Рептилия бросилась на пол, прогнула спину и поцеловала кончик красного сапога госпожи. Странно, но гепард испытал жгучее желание сделать тоже самое — настолько плотно облегал латекс её лапку, так хорошо подчёркивал каждый её изгиб… Но лиса не отреагировала на такой эффект. Позволив змейке расцеловать её сапожки, она ударила её по спине тросточкой, причём не слабо. На спине Шанди выступил короткий красный след, но вместо того что бы как-то обидеться, и отползти от госпожи подальше, змея лишь подняла мордочку и преданно сказала: -Благодарю вас, госпожа. И продолжила целовать ступни лисицы. Не обращая на это ровным счётом никакого внимания, лисица глянула на удивлённую морду гепарда. -Смотри и учись, раб. Всё что делает госпожа для тебя — всё во благо. Даже если я, — тут лиса снова ударила змею, причём гораздо сильнее, — бью раба, значит так надо. И всё идёт ему во благо. -Спасибо госпожа, — непроизвольно на глазах змеи проступили слёзы, но она продолжала благодарить лису и целовать её сапоги. Делала она это с таким рвением и энтузиазмом, что казалось она может заниматься этим вечно. Лиса оттолкнула змею кончиком сапога, но она снова потянулась к лапке своей очаровательной моськой. Как только лиса увидела это, Шанди получила ещё один удар тросточкой, причём по тому же месту, куда пришёлся второй. Змея выгнула спину от боли и уже откровенно заплакала. -Спасибо, госпожа, — как заведённая повторяла она. -Из нашего нового раба надо сделать игрушку для плотских утех. Ты надела ему кольцо? -Да госпожа, конечно. -Тогда введи ему средство. Пусть мучается от своих желаний. Змейка вскочила с колен, добежала до трона и взяла что-то со спинки. Потом поспешно вернулась и подлезла к члену гепарда. Стальное колечко всё ещё держалось, несмотря на вялое состояние инструмента. Достав из коробочки одноразовый шприц, кобра кольнула какое-то вещество в мошонку гепарду. Тут же кошак почувствовал как к его детородному органу приливает кровь. Мышца немедленно стала напрягаться и расти в размерах, хотя гепард всеми силами этого не хотел. Но даже его воля не смогла сломить физиологию тела гепарда — член, под воздействием химического препарата, напрягался. Пятнистый взвыл от боли — железное колечко сильно сдавливало его член, и боль становилась невыносимой. Он на своей шкуре впервые почувствовал что значит быть зависимым. Захотели — ввели. Теперь ему больно и возбуждение не прекращало нарастать. Наконец, когда член уже был готов лопнуть от напряжения, процесс остановился. Гепард в жизни не был так сильно возбуждён! Он был готов отдать сейчас всё только что бы взять свой член в лапу и жестоко удовлетворить себя, но кое что не давало ему этого сделать — стальное кольцо на основании и полное отсутствие свободы. Подвывая от боли, он с трудом мог выговаривать слова: -Госпожа… Прошу… Молю вас… Мне… Надо… Надо… Надо кончить, госпожа! И тут же лисица звонко рассмеялась. Так громко, что даже кобра посмотрела на лису немного удивлённо. -Что? Ты просишь свою госпожу, об удовлетворении своих прихотей?! Ты смешон, раб! -Но госпожа… Он сейчас лопнет… -Шанди! — крикнула лиса, — Может ты хочешь помочь рабу? -Позвольте мне сделать это самому… — запоздало вставил гепард. -Не хочу госпожа. Мне не пристало касаться этого грязного раба. Кошак тем временем уже упал мордой в отверстие и кусал себя за губы, порой до крови. В тазик под ним упали несколько капелек крови и слёз, но гепарду было не до этого. Он зажмурился, попытался поставить боль в члене на первое место, но возбуждение всё равно не давало ему покоя. Он представлял себе всяческие ужасы, но сознание его подсознание шептало ему из глубин мозга: «Рядом стоят две потрясающие самки…». И даже с этим он не мог ничего поделать, связанный по лапам. Он дёргал кольца, дико страдая от этой изощрённой пытки. Госпожа со своей рабыней незаметно исчезли из его поля зрения — гепард не заметил этого из-за дикого напряжения в пенисе и дикой боли, которую ему причиняло стальное кольцо. Сейчас оно казалось совсем маленьким и дико прочным… Его мучительницы подошли к нему с тыла, и гепард был на сто процентов уверен — они там ласкались, причём делали это неслышно и невидно, что бы ему не было приятно. Но гепарду было не до зрелищ — всё сознание заполняла боль, несусветная боль… Неожиданно, кто-то, скорее всего змейка оттянула яички гепарда от его тела — и снова металлическое кольцо! Она защемила их на небольшом расстоянии от их обычного места, и теперь они были у всех на виду. Гепард заплакал от своей беззащитности, тяжёлые капли слёз забарабанили по днищу тазика. Он вздрогнул всем телом, как только почувствовал, что его шариков касаются льдинкой. Его будто пытались заморозить, но в яички поступала горячая кровь, и вода сбегала по его коротенькой шерсти, щекоча его… Но гепарду было не до щекотки! Извиваясь и дёргаясь в кандалах, он разодрал лапы в кровь, но сталь была нерушима. После пытки холодом, за его хвостом чиркнула зажигалка, и через пару минут на его шарики упало что-то невообразимо горячее. Воск! -Ааа, госпожа, прошу, перестаньте! — не в силах больше сдерживать свой крик, гепард заорал на весь зал. Никто из его мучителей даже не отреагировал. Его несчастные шарики продолжали то поливать воском, то холодить их льдом. Член разрывался от мучительного напряжения, а кольцо нещадно давило на него тисками. Самочки позади него уже хихикали, иногда смеялись вовсю. Потешались над его горем, продолжая пытать гепарда. Это длилось несколько десятков минут — такой боли гепард в жизни не испытывал, хотя он был уверен, что это не конец… Началось самое унизительное занятие — гепард опасался этого с самого начала… В его поле зрения появился огромный имитатор лисьего члена — с большим узлом, длинный, сделанный из чёрной резины с маленькими пупырышками по всей длине. Он зажмурился. Выбора у него всё равно не было… Кто-то, наверно опять змея, взял гепарда за его ягодицы, раздвинул их. Яйца гепарда, зажатые в креплении, натянулись до предела, член налился кровью и пульсировал. Сердце билось со страшной силой… Растягивая стенки ануса, имитатор вошёл в попку гепарда и начала продвигаться вглубь. Кошак взвыл как раненный волк, сжался изнутри и попытался остановить это… Но силы были неравны. Он упал мордой в отверстие, сжал зубы и навзрыд расплакался, повторяя про себя: -Не хочу… Не хочу быть рабом… И не буду! Всё что происходило потом гепард не помнил вообще. В тот вечер он испытал такую боль, которую не забудет никогда в жизни. Он проклинал всех — бога и дьявола, рабыню Шанди и её госпожу, того кто изобрёл кандалы и того, кто придумал зачем-то унижать других… Прошло пять месяцев. Срок выполнения заказа для будущего хозяина гепарда. В главном зале творилось небольшое столпотворение: почти все пришли поглядеть на то как отправляют живого раба — такое происходило нечасто. Чаще их просто забирали на машинах. Сейчас же в зале стоял огромный деревянный ящик, на дне которого валялось простое сено. Гепард, в отбтягивающем кожаном костюме, покрывающем всё его тело, в широких удобных кандалах, стоял перед ним. Змейка Шанди, господская рабыня, ползала около него, заковывая его. Он стоял, высоко подняв голову. За всё то время, когда он проходил своё обучение, ему вбили то что служить госпоже — честь для него самого. Поэтому раб должен стоять гордо. Другой гепард, из службы доставки, явно провинциал, заполнял какие-то документы, стоя рядом с лисицей. Госпожа держалась рядом с простым рабочим вполне нормально, не высокомерно, даже иногда в чём-то льстила курьеру. Гепард записывал все условия доставки. К рабу, несмотря на такой способ перевоза, будет подключена система жизнеобеспечения и ликвидации отходов. Пищи и воды хватило бы ему на неделю, а поездка должна была длиться восемь суток. Змейка встала перед гепардом, держа в лапах две последние детали — кожаную тугую маску и такого же фасона намордник с затычкой для пасти. Она представляла собой удлинение, которое вставлялось гепарду в горло — его особенность заключалось в том, что через две специальных трубочки он мог есть и пить. К члену гепарда уже прикрепили отдельный шланг — часть системы перевозки. В заднице у гепарда к заказчику ехал небольшой подарок — стальная пробка, которая не давала гепарду расслабится. Передние лапы гепарда были скованны перед ним, на задние лапы надели широченные кожаные браслеты — правда поверх его старых, стальных, которые он не снимал уже почти полгода. -Ты счастлив, гепардик? — Шанди томно лизнула его в нос, натягивая маску и закрывая ему глаза. -Я буду скучать без тебя, Шанди. Очень, — признался гепард. Они с ней стали очень близки, но не им решать что делать — оставаться вместе или не видеться больше никогда. -Прощай, — сказала кобра и присела на колени, держа в лапах намордник. К отправляемому подошла сама госпожа. Взяв его за морду, покрутила её и осталась довольна. -Ты был неплохим рабом, гепард. Кто знает, что тебя ждёт. Скажу только, что друг мой довольно добрый, но очень ленивый. Так что ты готовься вылизывать за ним его дом. -Я готов ко всему, госпожа. Вы обучили меня, а значит теперь я лучший раб, который только может быть. И тут же он рухнул на колени, прогнул спину и припал к сапожкам лисы. Глаза его покрывала тугая маска, но он чувствовал их запах, поэтому не ошибся. Лиса сверху чуть хмыкнула, и ударила гепарда по спине. -Спасибо, госпожа. -Пакуй его, Шанди. Тяжёлый резиновый стержень воткнулся в пасть гепарду и дошёл до самого горла. Плотная кожа со всех сторон обхватила его морду, сдавливая его челюсти вокруг имитатора. Гепард обвил его языком — он был приятный на ощупь, почти как тот, что находился у него в заднице. Потом его толкнули в спину, куда-то усадили и передние лапы сковали с задними. Он в таком положении на восемь суток, но его приучили к этому, это не страшно. Подключили последние трубочки и шланги к его рту и пенису. Даже сквозь маску, гепард увидел как перед ним погас свет и исчезли два нечётких силуэта — один с пышной грудью и большой широкой головой. На самом деле это Шанди раскрыла капюшон, наверное опять возбуждена. А второй — прекрасный, античный силуэт лисей мордочки. В крышку стали вбивать огромные гвозди — всё вокруг отражало этот звук. Гепард отправлялся туда, куда бы он не отправился по доброй воле. Приключения, страхи, ужасные истязания… Хотя всё может быть и наоборот. Настоящая неизвестность! Непредсказуемость, вот что больше всего понравилось ему в новой жизни. Жизни раба.