Принесите солнышко с собой...

С горящими от нетерпения глазами Гарри ломанулся к поезду, едва не навернувшись с подножки грузовика Пеннов. Так спешил поскорее оказаться в вагоне и поехать, наконец-то поехать к друзьям! Ужом проскользнув меж тележек носильщиков, несносный мальчишка нетерпеливо заприплясывал возле двери, дожидаясь отца. Тот, однако, не торопился. Степенно и галантно он подал руку Петунье, помогая выйти из кабины. Петунья вытянула из недр грузовика пёсиков, а Северус вместе с Харви занялся Моком. Так что, хочешь-не хочешь, а пришлось набраться терпения: лев точно никуда не спешил, ему надо было постоять, поглазеть по сторонам, принюхаться-прислушаться, попереживать, вспоминая тряску в кузове грузовика, ну и немножко полежать на пыльной земле не помешает… Покататься, потереться о мостовую, встряхнуться, ещё полежать. Несколько минут спустя Гарри всеми фибрами души ненавидел Мока. Сволочь ленивая, не торопится он!.. Дерек с насмешкой взглянул на него и мягко пожурил: — Ну успокойся ты, чудик. Время ты тоже поторопишь? — Ты о чем? — прекратил Гарри пляску. — О том, что поезд тебе не удастся подстегнуть, как бы ты ни торопился, как бы ни спешил, он всё равно прибудет к конечной станции по расписанию. То есть вечером, — ехидно уточнил Дерек. Гарри стух и виновато посмотрел в сторону отца и тёти Петуньи — и в самом деле, что это на него нашло? — они же и так надолго расстаются, так и он ещё рвется уехать поскорее… Опомнившись, Гарри сбавил обороты и смог гораздо спокойнее попрощаться с тётей. В этот миг он как никогда остро пожалел о том, что магглам нельзя проникать на магическую сторону, всё, что им можно, это посмотреть на волшебный мир краешком глаза из вагонного окна. Он честно пытался понять, почему им нельзя. Но всё, что он смог, это прочесть газеты и послушать пару хронозаписей, взятых для этой цели в хронотеке Хогвартса в историческом его отделе… Голос был толстый. Так и представлялось, что его обладатель — полный и одышливый генерал: его пухлые руки лежали на необъятном пузе, он потел и пыхтел, постоянно вытирая платком обширную лысину, покрытую испариной. Его речь перемежалась охами и вздохами: — Что ж, господа. Неплохое открытие, весьма неплохое. Одно хорошо — наши ракеты достаточно узкие, их можно провезти с помощью гужевой тяги на длинной и неширокой телеге. Десяток-другой таких ракеток и… Из дальнейшей записи Гарри узнал, что этого агрессивного генерала пришлось выкрадывать из дома и хорошенько прочистить ему память. Над его дикими мозгами поработал самый лучший мастер-обливиэйтор. Хотя, по его искреннему признанию, бешеного полковника следовало бы придушить подушкой ещё в колыбели. Вторая хронозапись была точно такой же, только на пару столетий старше и с речью унтер-офицера какого-то царского полка. Короче, генерал — это не призвание, а реинкарнация военнослужащего с синдромом Наполеона. Во все времена они преследуют одну и ту же цель: разрушить города и погубить как можно больше жизней. Волшебников, охваченных подобным безумием захвата мира и одержимых манией величия, кстати, тоже старались обуздать, как тех же Волан-де-Морта, Грин-де-Вальда и Альбуса Дамблдора, несмотря на «благие» намерения последнего. Так что понятно стало, зачем и почему люди и колдуны прячутся друг от друга — слишком большой соблазн прикончить оппонента и захватить власть над чудесами обоих миров. Злато-серебро, знаете ли, везде ценится и одинаково востребовано, а уж если магглы, не дай бог, узнают о залежах драконита, а маги — о муассаните… Третьих-десятых мировых войн — не избежать. Обо всем этом Гарри грустно вспоминал, сидя у окна и глазея на проплывающие мимо планеты и галактики. Тётя Петунья осталась на перроне, её домой отвезет Харви Пенн. Оторвавшись от окна, Гарри посмотрел на Терри и Бейли, сидящих на полу возле Мока, всё-таки это здорово — ехать куда-то вместе на каникулы! Рядом отец и Дерек со своей матерью, ещё здесь сидит Пенни, его смелая подружка, одноклассница и соседка. Глаза Гарри загорелись огнем предвкушения, и он снова уставился в окно, думая о мире, куда они скоро приедут. Отъехала дверь купе, и к ним заглянул Драко, протиснувшийся мимо огромного белого облака, в котором Гарри узнал Грома, добродушного пирренейза. — Ух ты, Драко, ты тоже с собой собаку взял?! — Ага! — жизнерадостно отозвался тот, садясь рядом. — Я подумал, что пусть Облачный Гром и Галс познакомятся на нейтральной территории, чтобы потом у них не было разногласий насчет дележки земельных угодий. Если они вдвоем придут к нам, то Галс никак не сможет претендовать на личное пространство Облачного Грома, да что там, Гром его сам пригласит-приведет в гости! Правильно, Гарри? С этими доводами Гарри был согласен. А сам Драко, тоненький и мелкий, никак не стеснял их, пятерых людей со львом. Правда, потом, с приходом Невилла и Гермионы, Северусу и Лизе пришлось отжаться в угол. Но, посидев там с полминуты, они решили, что лучше уйти и не мешать детям своим взрослым видом. Мока Северус прихватил с собой, не рискнув оставлять зверя наедине с детьми: кто знает, что им в голову взбредет, мало ли, лев решит кого полизать или ребёнку приспичит хищника за хвост подергать. Ведь всем известно, что в этом соотношении возраста и благоразумности дети и звери — непредсказуемы. Оставшись вшестером, дети радостно разговорились на свои извечные гадательные темы, спрашивая и обсуждая будущие каникулы, рассуждая о том, как выглядит мир Зевса Гамильтона. Драко был уверен, что он похож на его тайный мэнор с земельными угодьями. Гарри почему-то казалось, что он как Шервудский лес в Риджентс-парке. Гермиона азартно фонтанировала идеями и предположениями, Невилл слушал, озабоченно морщил лоб и поглядывал на планетки за окном, сравнивая их с услышанными представлениями, один лишь Дерек не беспокоился, читал книгу и хрустел галетами. А когда хруст и чавканье стали совсем уж смачными, Гарри, глянув на Дерека, вдруг опомнился и с досадой проворчал: — Да ладно, чего без толку гадать, сами же всё увидим своими глазами, когда приедем к Зевсу! Договорив, он протянул руку, цапнул галету и впился в неё зубами. Остальные, почувствовав, что тоже проголодались, последовали его примеру — взялись за перекус. Потряхиваясь на стыках невидимых рельсов, беззвучно летел по дорогам Мироздания волшебный Поезд Вселенной, проносясь сквозь время и пространство, сквозь космический хаос планет и созвездий. Оставляя позади мили и миры, и, возможно, мириады миль и миров, его пассажиры вскоре задремали, убаюканные мирным ходом времени и механизма, вяло, полусонно слушая тиканье хронометра, чью роль исполнял сам поезд, выстукивая колесами ход прошедших часов. И, видимо, пересек какую-то условную границу, потому что сменился звук его колес, стал громче и четче, застучав-залязгав по настоящей железной дороге. Этот звук разбудил ребят, и они, полные неистощимого любопытства, прильнули к окну, желая наконец-то узнать, куда же они прибыли. Их вагон неспешно катился по поистине пасторальной местности: бескрайние луга в обе стороны, до самого горизонта плавными волнами колыхались высокие травы того нежного пшеничного оттенка, свойственного всем хлебным полям. Вдали, на границе поля и неба, виднелись редкие рощицы-дубравки. Ничем не примечательный, самый банальный сельский вид. Обычная земля, обыкновенное небо, синее такое, с облачками. А вовсе не розовое в горошек. О чем и доложил разочарованный Драко. — Надо же… — съязвила Пенни. — А мы-то думали — на Марс приедем! — Почему на Марс? — офигел честный Невилл. Пенни ткнула пальцем в небо: — Нипочему, так, к слову пришлось. Я ж не знаю, где сфинксы обитают. — Ну, теоретически считается, что сфинксы обитают в Греции и Египте, то есть, грубо говоря, там же, где и все — на Земле, — смудрил Гарри, решив поиграть в философа. Гермиона горестно вздохнула и сообщила, ни к кому не обращаясь: — Бедные дяденьки-ученые, как они переживают о том, что земля перенаселена, причем настолько, что в некоторых странах завели ограничение на рождаемость: не больше двух детей в семье! Если бы они знали, что на самом деле Земля больше, чем они думают. — Вот поэтому-то мы и того… — пробормотал Драко и остро глянул на девочку. — Ты лучше помалкивай об этом, Грейнджер, а то сотрут тебе память, и привет, скажут, что так и было. Параллельные миры потому и параллельные, что находятся отдельно от остального мира Земли. — Угу, очень удобно вы устроились, — обиженно насупилась Гермиона. — Живете себе в потайных кармашках припеваючи, а на остальной мир вам откровенно начхать. Вы, волшебники, такие равнодушные, такие… бессердечные! Вам всё равно, что происходит с остальным миром, вам всё равно, сколько детей умирает от голода и болезней, вам безразлично, что на города падают бомбы и как от них погибают многие сотни людей. Вам… — Погоди, — Дерек зажал рот девочке. — Тихо. Гермиона замерла, испуганно проследив взгляд Дерека, тот смотрел вверх, куда-то в угол под потолок купе. Там зловеще мерцал холодный голубоватый огонек, из тех, что обычно тусуются на местах силы вроде Стоунхенджа и Гримпенских болот. Дерек, скосив рот на сторону, напряженно прошептал в ухо Гермионы: — Не время сейчас изображать из себя политвозмущенную. Стражи Магии не дремлют… Притихнув, Гермиона, как самая настоящая лапочка, послушно отодвинулась на место, скромненько расправив на коленях юбочку. И сидела тихой паинькой весь оставшийся путь до станции. Огонек строго пульсировал под потолком, становясь то ярче и крупнее, то бледнее и мельче, иногда принимая различные позы, в эти моменты в нем угадывались вполне узнаваемые очертания ящерки типа саламандры. Настороженные дети с опаской поглядывали на грозного контролера, не решаясь больше заговаривать на какую-либо тему. А когда поезд наконец-то остановился возле невзрачной деревенской платформы, все с такой поспешностью покинули купе с неприятным соседом, что не заметили, как Дерек, выходя, лукаво подмигнул огоньку, а ящерка в ответ наклонила головку и смачно лизнула свой собственный глаз толстым синим язычком, при этом став такой миловидной… Сгрудившись на платформе, путешественники робко осмотрелись: вокзала не было от слова «совсем», во все стороны тянулись бескрайние пшенично-ржаные поля, разбавленные куртинками древесных рощиц и травянистых прогалин вокруг них. От деревянной платформочки в высокие хлеба убегала проселочная дорожка, проследив за ней взглядом, наши герои увидели, что она упирается в небольшой лесной клин, и там, на опушке лесочка, их дожидалась телега с простой лошадью. Подошли. Застенчиво поздоровались с кучером. Тот с высоты козел весело оглядел семерых детей, четырех взрослых, гору багажа, льва и трех собак, кашлянул и серьезно сообщил: — Так и быть, багаж повезу, а вот вам самим придется пройтись пешочком. Не развалитесь? — А далеко идти? — с опаской спросила Алиса, нервно держа за плечи Невилла. — Н-ну-у-у… — протянул возница, сдвигая на нос тирольскую шляпу и поскребывая затылок. — Миль пятнадцать будет, к ночи как раз доковыляете. — Странно, а почему так? — спросил Дерек. — Нас же пригласили! — Вот и проявите уважение к хозяевам, потрудитесь поработать ножками. Гамильтон-касл любит честных гостей! — важно изрек возница, наставительно подняв палец кверху. Ну, делать нечего. Сложили багаж в телегу, закрепили веревками, сами подтянули пояса и шнурки с ремешками на обуви и, вооружившись оптимизмом, пошагали вслед за повозкой, честно глотая дорожную пыль. Попутно Гарри поглядывал на незнакомцев, затесавшихся в их компанию: худого волшебника с маленькой дочерью, оба светловолосые, синеглазые и одинаково славные, с добрыми, располагающими лицами. Вскоре и взрослые заинтересовались спутниками. — Вы кто? — спросила Лиза. — Ксенофилиус Лавгуд, — благосклонно отозвался волшебник и, коснувшись ладонью макушки девочки, представил её: — Моя дочь, Пандора Луна. Полумна. — Вы тоже по приглашению? — вежливо поинтересовался Северус. — Да, едем знакомиться с женихом. Видите ли, мою красавицу сосватали ещё в колыбели с одобрения и полного согласия моей безвременно почившей супруги, вот. Мы подросли и теперь едем на ярмарку невест, так сказать. Повидаться с нареченным и себя показать. Судя по лицам Дерека и отца, в мире волшебников — это обычное дело, и Гарри смолчал, припомнив, что царей и королевичей точно так же венчали, чуть ли не в колыбели. Гермиона и Пенни тоже вспомнили истории монарших бракосочетаний и не возникали. До тех пор, пока Драко не спросил: — А как жениха мисс Лавгуд зовут, если не секрет? — О, это весьма достойный юноша, сын лорда Гамильтона, носит самое прекрасное и божественное имя: Зевс Эрл Гамильтон! — с гордостью сообщил мистер Лавгуд. Челюсти Гарри, Пенни и Гермионы синхронно отвалились, Драко споткнулся, Невилл громко икнул, все они одинаково дикими глазами уставились на ненормального папашу и его обреченную дочку, обрученную со… зверем. Но в следующий миг, вспомнив милое лицо с большими грустными зелеными глазами, Гарри устыдился своих мыслей — Зевс же не зверюга дикий, а вполне себе человек, мудрый и разумный. Остальные, видимо, вспомнили о том же, потому что виновато запереглядывались, мысленно прося прощения у сфинкса. А отец маленькой невесты тем временем продолжал разглагольствовать: — Прежде всего мы, конечно же, проверили детей на совместимость и выяснили весьма любопытный факт, благодаря которому они могут сочетаться браком в положенное им время, а именно — ментальное соответствие. Малышам было всего по четыре-пять годиков, когда их познакомили, и вот тут оно и выявилось: их ментальные поля оказались совместимы, они же такие сильные менталисты, что никого другого ближе двадцати метров от себя не терпят, а тут — на-те вам, совпали. И так ладненько, так прелестно, ну прямо ложечка в ложечке, что просто… не иначе как дар небес! — О, понимаю, — посерьезнел Северус. — Менталистам очень трудно сойтись. Рад, что у вас всё хорошо сладилось. — Благодарю вас, сударь, — благодушно улыбнулся мистер Лавгуд. — Кстати, Полумнушка в этом году поступает в Хогвартс на первый курс, возможно, она ваша будущая соученица? — и он внимательно посмотрел на ребят. Те с удовольствием назвали себя и свои факультеты, назвались и старшие, таким образом остаток пути до замка они прошли в приподнятом настроении и в более тесной и дружной компании. Мок уныло плелся сзади, подволакивая тяжелые лапы, его морально и физически поддерживал Гром, вывалив из пасти язык до самой земли, деловито косолапил Терри, подметая дорожку пышными штанами, и нарезал круги неутомимый Бейли, мячиком ныряя в высоких травах и распугивая кузнечиков с бабочками. Скрипя всеми членами, вползла телега в ворота замка на мощеный двор. Облегченно вздохнув, остановилась у парадного крыльца рыжая кобыла, опустив до колен печальную морду. Подтащился и рухнул в тени телеги уставший вусмерть Мок. Подошедшие пропыленные люди с интересом обозрели замок: стандартный, с бойницами, из серого камня сложенный. Местами высокий, угловые башни и донжоны тянулись вверх на четыре-пять этажей. Переходы, мостики… замок как замок, средневековый и прочный. Драко горестно вздохнул. Да, стоило ему куда-то ехать, из одного замка в другой… Вид у Невилла тоже был довольно кислый, что вполне понятно — он тоже с бабушкой всю жизнь в замке прожил. Но... Когда на двор высыпали обитатели Гамильтон-касла, настроение у ребят подскочило на шкалу выше, они сообразили, что в этом дворце живут сфинксы и их гости: минотавры и анубисы с фавнами. Боязливо съежился Невилл, прижимаясь к матери при виде гигантов-минотавров, трехметровые чудища, басовито перегудываясь, начали разгружать телегу и распрягать флегматичную клячу. Сноровисто засновали туда-сюда стройные фавны и анубис, перетаскивая чемоданы гостей. И ждали их на широком крыльце застывшие статуями высокий мужчина в окружении четырех мантикор. — Идемте, — позвал их мистер Лавгуд, направляясь к лестнице. Поприветствовал хозяина: — Добрый вечер, Майкл. Рад, что ты встретил нас хотя бы на пороге. — Всё ехидничаешь, Ксено? — отозвался двухметровый верзила, шагнув навстречу и сгребая Лавгуда в охапку. Отстранил, любовно оглядел на вытянутых руках и добавил: — Ты же знаешь здешние правила, только честных людей с добрыми намерениями мой замок допускает в себя. Он — не Хогвартс, открытый для всех, это крепость, несокрушимый верный бастион, призванный защищать и хранить тех, кому предоставил кров. И надо, чтобы в его своды вошли испытанные люди, честно пролившие пот на дороге. Вы же не хотите застрять перед запертыми воротами? Нет? Тогда прошу заходить, прошу вас всех пройти вот сюда, добро пожаловать, дорогие! Проходите, не стесняйтесь… Каждому он пожал руку и похлопал по спине и плечу, дамам галантно и с поклоном поцеловал ручки, проводя через порог. Гарри вошел в просторную и прохладную, прекрасно обставленную гостиную, оглядевшись, сел в ближайшее кресло, с наслаждением вытягивая гудящие ноги. Глянул вбок и облегченно улыбнулся — рядом с ним стоял Зевс. Добрались… каникулы начались.