Лесник

Герхардт стоял в нерешительности на краю леса. Летняя засуха привела к неурожаю и теперь вся деревня затягивала пояса, ведь их ждала голодная зима. Скорее всего многие её не переживут, а те, кто переживут, будут слишком слабы. Герхардт и ещё несколько молодых парней вызвались отправиться на охоту в запретный лес. Назвать это браконьерством нельзя, этот лес не принадлежал ни одному лорду, запретным он стал с тех пор, как что-то поселилось в нём. Злое и кровожадное, оно убивало любого, кто заходил слишком далеко, однако животные теперь чувствовали себя там вполне свободно. Нередко в деревню забредали медведи, привлечённые запахами человеческого поселения или волки, которых там становилось порой слишком много. Других животных тоже хватало, но трудно жаловаться на то, что мясо само приходит тебе в руки. В общем, ожидающие голодную зиму люди решили попытаться разграбить лес и убить ту тварь, которая не давала им живиться дарами природы раньше.       Сейчас, стоя на границе между царствами людей и природы, он нервничал. Да, у него был охотничий арбалет, а вместе с ним пришли несколько крепких ребят, которые тоже были вооружены. Помимо оружия каждый нёс с собой крепкую сеть для ловли животных, а Йорк так же нес несколько пик. Кроме того, с ними вызвался пойти старик Торвальд, который раньше был здесь лесником и знал этот лес как свои пять… три пальца. В молодости медведь зубами вырвал ему средние пальцы и теперь ладонь старика выглядела так, будто он богохулит. Но более набожного человека найти было сложно, за это Герхард мог поручиться. -- Чего замер, Гер? – Парня окликнул его старый товарищ Карл. – Нам пора, солнце скоро будет в зените, а мы даже не вошли в лес, не говоря уже о том, чтобы найти место для ночлега. -- Да просто задумался, не обращай внимания. Пойдём. Группа медленно вошла в густые заросли и солнечный свет скрылся за плотной листвой. Перейдя границу, люди оказались в совершенно ином мире. Свет почти не проникал сюда, из-за чего тут царили вечные зелёные сумерки, а звуки леса навалились на них так неожиданно, что пару мгновений пришельцы бестолково водили арбалетами из стороны в сторону и оглядывались, стараясь справиться с дезориентирующим галдежом, что шёл со всех сторон. Герхард мог поклясться, что не слышал ничего подобного, стоя на краю леса, но едва они переступили его границу, как покинули свой родной и привычный мир, оказавшись где-то в совершенно ином измерении. -- В мою молодость ничего подобного здесь не происходило – задумчиво пробормотал Торвальд, набивая трубку табаком, он продолжил – Я совершенно не узнаю это место, хотя могу поклясться, что обошёл здесь каждый фут в своё время. -- Этот лес не похож ни на один из тех, в которых я уже бывал – подал голос Рейнхарт, самый младший в группе. Этот парень вырос как-то незаметно. Пока все мальчишки в деревне дрались на палках и кидались навозом в мерзких девчонок, Рейнхарт проводил время в компании себя самого. Неизвестно, где он бродил, однако видели в деревне его крайне редко. Особенно после того, как вся его семья погибла от чумы. Непонятно как, но парень выжил и даже поднял хозяйство. Однако друзей себе так и не завёл, предпочитая жить в одиночестве и пропадать по вечерам где-то, где его никто не видел. Видимо, даже у него дела были туго, раз он сам пришёл на собрание и вызвался пойти в лес помочь с охотой. Одетый в кожаную куртку с глубоким капюшоном, в свободных штанах и высоких сапогах, он выглядел скорее, как разбойник, у которого весьма недурно идут дела, чем как деревенский мужик. – Слишком густой и тут слишком много птиц. -- Давайте может настреляем тут всякой мелочи, да пойдём отсюда? – Самый крупный, но самый трусливый Йорк заметно нервничал. Он совсем не хотел идти в этот лес, но у его семьи оказалось меньше всего припасов. Если бы его старик не потерял ногу на последней войне, то никакая сила ни за что не заставила здоровяка прийти сюда. -- Белками семью не прокормишь, мальчик. – Торвальд всё ещё с трудом понимал, где находится, но заметно успокоился, разглядывая непривычный пейзаж скорее с интересом. -- Я надеру с них шкур и продам на ярмарке в городе, деньги поделим на всех. -- Что, великан, поджилки трясутся? Смотри, не нажми на спуск, не хватало ещё, что бы из-за твоего страха кто-то из нас преставился. – мрачно сказал Герхардт. -- Ну, тогда нам придётся прокармливать меньше голодных ртов. – так же мрачно ответил Карл. Привыкнув к гомону и темноте, люди продолжили свой путь в глубины леса, водя в разные стороны арбалетами. Всё же настреляв с десяток белок на ужин, люди решили, что надой найти подходящее место для ночлега. Торвальд сказал, что знает подходящую пещеру. Если там не поселились дикие звери, то она станет прекрасным местом для лагеря. Если же она занята, то станет прекрасным местом для первичной заготовки туш. Мясо хищников хоть и не такое вкусное, но всё равно более чем питательно. С трудом ориентируясь в сильно изменившемся лесу, бывший лесник всё же привёл группу к искомой пещере.       Оказалось, что она занята медвежьим семейством что обрадовало охотников даже больше, чем если бы она была пуста. Засев в отдалении от пещеры, Торвальд приказал своим спутникам готовить сети, а сам достал из рюкзака несколько свёртков. Увидев немой вопрос в глазах своих друзей, лесник сам ответил: -- Это дымовушки, сейчас мы закинем их в пещеру и они заставят медведей выйти наружу. А тут вы с сетями и арбалетами. Понимающе закивав, парни приготовили свои самострелы. А Торвальд тем временем поджёг факел. Получив сигнал от лесника, они медленно подошли ко входу, а старик зажёг дымовушки от факела, после чего резво забросил их глубоко в пещеру. -- Скорее всего медведей двое. Йорк, передай одну пику Карлу, вы будете колоть их. Цельтесь в голову и сердце, не подпускайте их к нам. Остальные вместе со мной стреляют в них из арбалетов, цельтесь в голову. Но если хотя бы попадёте, уже хорошо. Они будут метаться как бешенные.       Пока старик раздавал указания, дым уже начал валить из входа. Вскоре из глубины пещеры послышался рёв. Громко хрипя, из дыма вырвался медведь и Йорк тут же бросился к нему и ткнул остриём пики в морду животного, выбив ему глаз. Встав на задние лапы, медведь громко взревел, а стрелки, дав залп, быстро перезарядили арбалеты и снова нажали на спуск. Не стрелял только Рейнхарт, он всматривался в густой дым, ожидая второго медведя и его ожидания не были обмануты. В таким же громким хрипом из логова вырвался второй зверь. Карл уже хотел набросить сеть и на второе животное, как внезапно ему под колено воткнулся неоперённый болт. Вскрикнув от удивления и боли, Карл припал на одно колено, а несущееся животное почти не глядя прихлопнуло его лапой, продолжая свой бег подальше от ядовитого, удушающего дыма. Громко крякнув, Карл с хрустом сложился пополам и остался лежать на земле. Рейнхарт же тем временем, опешив от такого развития событий, попытался пристрелить взбесившееся животное, пока оно не прибило его так же, как его менее везучего товарища, но болт вошёл куда-то в шею медведя и только сильнее взбеленил его. Первый медведь лежал на земле в луже крови, когда второй медведь во всю преследовал убегающего прочь Рейнхарта. Понимая, что в одиночку парень не справится, Торвальд окликнул остальных и, дав залп по несущемуся зверю, они последовали за ним, стараясь отвлечь от своего товарища, который уже скрылся где-то в зарослях. Раненный в лапу медведь прекратил преследование и развернулся к новым обидчикам мордой. Замедленный лишь стрелой в лапе, зверь всё ещё оставался очень прытким и смертоносным, потому в мгновение ока он уже оказался рядом с Йорком и ударом лапы подбросил здоровяка в воздух, отправив его к ближайшей сосне. Когда он ударился об неё, что-то хрустнуло, и парень обмяк. Заметно нервничающий Герхардт криво положил болт в ложе, нажав на спуск раньше, чем осознал свою ошибку, он стрельнул вхолостую, заставив болт, подпрыгнув, упасть на землю. Ругнувшись, парень принялся перезаряжать оружие, одновременно пятясь назад. Торвальд же имел куда более холодную голову и крепкие нервы. Он без дрожи в руках стрелял и перезаряжал лёгкий охотничий арбалет, заставляя зверя громко реветь от ярости, а когда тот подбежал слишком близко к паникующему Герхардту, вынул свой охотничий нож и бросился на медведя. Держать нож тремя пальцами было не очень удобно, но вцепиться в шкуру зверя ими же было бы ещё труднее, потому, как мог, старик, ухватившись за загривок беснующегося зверя, принялся кромсать его морду ножом, целясь в глаза. Окончательно обезумев от боли, медведь встал на задние лапы и, обняв старика, начал бороться с ним. Сил у животного было несравненно больше, чем у человека, но на стороне последнего был опыт, ловкость и полоска закалённой стали, наточенная до бритвенной остроты, которой он умело кромсал и резал шкуру медведя. Герхардт не мог стрелять в животное, не боясь задеть старика и теперь судорожно соображал, чем же он может помочь. Его взгляд метался по поляне, в поисках чего угодно, что могло помочь, но вместо этого натыкался на сломанного пополам Карла и лежащего у толстой сосны Йорка, который был то ли без сознания, то ли и вовсе мёртв. А Торвальд тем временем начинал сдавать свои позиции. Медведь пытался дорваться до глотки человека, а тот всеми силами старался не пустить животное и устоять на ногах. Понимая, что медлить больше нельзя, Герхард вынул свой нож и побежал на помощь, не придумав ничего лучше, однако в самый последний момент он заметил, как спину старого лесника влетел неоперённый болт. Тихо вскрикнув, Торвальд дернулся рукой к засевшему в спине снаряду, а медведь тут же повалил его на землю и впился клыками в незащищённое горло. С мерзким чавканьем он вырвал глотку старика. Позабыв обо всём, Герхардт развернулся на каблуках и побежал прочь не оглядываясь. Покинув проклятую лощину с пещерой, он бежал по почти заросшей тропинке, что когда-то вела к деревне. Однако в один момент парень начал замечать силуэты, что всё чаще мелькали среди деревьев. Осмелившись оглянуться, он заметил человеческие фигуры, просто стоявшие посреди леса. Они совершенно не двигались, но Герхард был готов поклясться, что их головы были повёрнуты в его сторону. Вскоре ему перестало казаться, что он видит силуэты среди деревьев, потому что теперь он их ясно видел. Впереди, сзади, по сторонам, казалось, они окружили его, но они просто стояли, всё больше напоминая живой коридор, по которому бежал молодой человек. Каждый следующий стоял всё ближе к тропе и всё чаще впереди виднелись новые. Несмотря на свою панику и крик, который самовольно вырывался из горла Герхардта от самой лощины, он совсем не хотел приближаться к этим людям. Что-то зловещее виделось ему в их фигурах, они совершенно не казались людьми, хоть и выглядели так. Казалось, что они не двигались, будто чучела, хотя их и не было здесь, когда группа Герхардта шла следом за бывшим лесником не так давно. Каждый из стоявших среди деревьев провожал бежавшего человека поворотом головы, но более никак не шевелился. Парень бежал вперёд, холод ужаса разливался по его жилам, будто ледяную воду из проруби пустили по его телу, только лёгкие горели огнём и сердце явно намеревалось, выбив рёбра, вырваться из груди. Оглянувшись назад в поисках преследовавшего медведя, Герхардт не заметил впереди человека, преградившего ему путь. Влетев в него на полном ходу, парень так сильно ударился, что подумал, будто врезался в дерево. Ошарашенно посмотрев на преграду, он заметил крупного мужчину, в гладкой деревянной маске с двумя прорезями для глаз. Он был одет в странную стальную броню, тут и там украшенную человеческими костями. Где-то на броню был навешен мох, из стыков брони торчали стебли растений, поверх всего этого был накинут плащ тёмно-зелёного цвета. Несмотря на размеры Герхардта и скорость, с которой он бежал, казалось, столкновение никак повлияло на пугающе спокойного человека посреди тропы. В прорезях маски загорелся свет, будто сами глаза этого человека горели янтарным светом. Опустив взгляд на парня, человек отточенным движением извлёк откуда-то из под плаща кривой зазубренный клинок и неуловимым движением воткнул его в грудь Герхардта, насадив его как белку на вертел, после чего поднял над собой. Всё это произошло в считанные мгновения и парень даже не успел осознать, когда его ноги оторвались от земли, а его кровь начала заливать маску и нагрудник человека под ним. Адская боль пронзила всё существо Герхардта, а его самого резко потянуло в сон. Всё ещё не понимая, что произошло, парень умирал, истекая кровью на клинке странного лесного человека, а тот не моргая смотрел своими светящимися янтарными глазами, как сознание затухало в глазах его жертвы. Когда взгляд охотника замер и остекленел, лесной человек опустил руку с клинком и уложил его на землю, после чего уперся ногой в грудь мертвеца и резким рывком освободил своё оружие. Развернувшись, он безмолвно ушёл прочь от трупа и все его куклы последовали за ним. Рейнхарт бежал не оглядываясь. Вокруг было полно деревьев, на которые можно было забраться, но парень знал, что медведи лазят по деревьям в разы ловчее любого человека и снять свою жертву даже с макушки зверю не составит никакой трудности. Уйдя в свои мысли и продолжая бежать, охотник не заметил того момента, когда медведь прекратил преследование, отвлечённый дружным залпом товарищей беглеца. Осознав, что за ним больше не гонятся, Рейнхарт остановился и огляделся. Лес продолжал жить своей жизнью несмотря на переполох, учинённый людьми около медвежьей берлоги. Убедившись, что опасности поблизости нет, парень легким бегом отправился на помощь товарищей, понимая, что с разъярённым медведем будет очень сложно управиться даже втроём. Однако ожидания охотника были превзойдены. Когда он выбрался из кустов, в которые нет давно влетел, со всех ног убегая от яростно ревущей твари, то увидел, как Торвальд в рукопашную сражается со зверем, пока Герхард в нерешительности вцепился в нож на поясе. Вот он совершает первые шаги на помощь старику, как вдруг из пещеры вышел странный человек и протянул руку вперёд. Прищурившись, Рейнхарт понял, что в сама рука человека представляла из себя самострел, который тут же отправил болт в спину старика. Слишком поздно всё поняв, парень тут же вскинул свой арбалет и нажал на спуск. Прошло несколько мгновений, как человек показался из пещеры, а медведь уже вырывал глотку бывшего лесника. Окончательно сломленный Герхардт, не видя ничего вокруг, с диким криком побежал прочь. А убийца Торвальда медленно оседал с болтом в голове. Кажется, когда болт вошёл промеж глаз этого человека, что-то в них вспыхнуло, но Рейнхарт не был уверен. Покончив со стариком, медведь побежал следом за Герхартом и охотник остался один на поляне, полной трупов. Он хотел броситься следом и помочь товарищу, но все чувства буквально кричали, что его уже не спасти. Не до конца понимая, откуда такая уверенность, охотник пошел осмотреть павших товарищей. Торвальд был гарантированно мёртв. Медведь почти откусил ему голову и лицо старика замерло в гримасе боли и ужаса. Карл тоже не дарил надежд на выживание. Животное сломало ему спину и сложило несчастного пополам, да тот так и остался лежать. В конце концов у дерева Рейнхарт заметил Йорка, тот всё еще полусидел, полулежал у сосны, куда его отбросил зверь. Пощупав пульс, Рейнхарт убедился, что его товарищ жив, но сознание не спешило возвращаться к нему. Неизвестно, когда вернётся медведь или появится ещё какой ублюдок, вроде того, кто подстрелил Карла и Торвальда, стоило убираться отсюда. Но любопытство пересилило, и парень пошёл осмотреть последнее тело на этой поляне. Обойдя труп медведя, так и не смогшего выбраться из сети, охотник склонился над загадочным убийцей. Весь покрытый кусками коры и мха, человек лежал, будто сломанная кукла. Что-то было с ним не так, несмотря на прямое сходство, казалось, что это вовсе не человек, а что-то иное. Зловещее. Выдернув болт из его головы и попытавшись снять маску, Рейнхарт понял, что это вовсе не маска. Она отказывалась сниматься. Достав нож, охотник попытался расковырять странное облачение убитого и обнаружил под слоем коры и мха искусно вырезанное и обработанное деревянное тело. Все было исполнено из древесины и каких-то лёгких металлов, покрыто лаком и отполировано до невиданной гладкости. На мастерски изготовленных частях тела были вырезаны письмена и символы, которые парень не мог прочитать в силу своей безграмотности. Впрочем, даже умей он читать, эти символы ему не поддались бы. Охотника прошиб страх. Их врагом здесь оказалась неживая кукла. Она сама подстрелила его товарищей, обеспечив медведю победу и не было никаких гарантий, что она здесь такая одна. Не желая больше задерживаться в проклятом лесу, Рейнхарт отломал кукольную руку с самострелом, после чего попытался подхватить раненого товарища и сбежать. Это оказалось не так уж и легко, здоровяк весил много, но бросать его здесь было нельзя. Из-за одной ошибки Рейнхарта его товарищи уже расплатились своими жизнями. Если боги будут милостивы, Герхарту удастся выбраться, но бежать и искать его не было времени. Кое-как взвалив Йорка на спину, охотник пошёл напрямик в сторону поселения. Долгие годы одиноких странствий то тут, то там научили парня хорошо ориентироваться на местности. Прямо отсюда до границы леса было не так уж и далеко, но скорее всего придётся продираться сквозь густые заросли, однако где-то по лесу бродил раненный злобный медведь, а так-же вполне могли шастать другие куклы. Идти тропами не было никакого желания. Путь охотника нельзя было назвать бесшумным, все ветки громко хрустели под его ногами, а каждый куст считал своим долгом шелестеть, цепляясь за него или его раненного товарища. В таких обстоятельствах было решительно невозможно услышать приближение любого противника, даже будь то латник в полном обмундировании, гремящий своими доспехами посреди леса, но иного выхода у Рейнхарта не было, и он упрямо волок своего товарища, сжимая подмышкой вырванную деревянную руку. Когда из-за ближайшего дерево внезапно шагнул ещё один человек, подобный тому на поляне, охотник лишь загнано взвыл. Наивно было считать, что им дадут спокойно убраться из леса и вот ещё одна кукла пытается преградить ему дорогу. Взводить арбалет не было времени, потому сбросив товарища со спины, Рейнхарт выхватил из-за пояса небольшой плотницкий топорик и бросился в атаку. Но, вместо того что бы, атаковать в ответ, кукла начала уворачиваться от ударов человека, проявляя неожиданную ловкость. Почти все удары охотника не достигали цели, а те, которые задевали куклу, все лишь срывали с неё кору или куски мха. Янтарные глаза равнодушно взирали на начинавшего задыхаться Рейнхарта. Когда человек измотался, кукла внезапно поднырнула ему под руку и оказавшись за спиной, ударила под колено, заставив человека припасть на одну ногу. Вскрикнув от боли, охотник перекатился, уходя от удара выскользнувшего из руки куклы клинка и тот вошёл в землю. Парень развернулся к кукле лицом и услышал странный стрекот, явно исходивший от куклы. Это была короткая серия щелчков, но в тот момент охотник готов был поклясться, что она выругалась. Бросившись в новую атаку, она всё так же с лёгкостью и плавностью уворачивалась от любых ударов Рейнхарта, что вгоняло человека в ярость и отчаяние. С трудом уворачиваясь от ответных выпадов противника, он всё отчётливее понимал, что не продержится долго и следующий удар куклы достигнет цели. Йорк почти не осознал, в какой момент медведь оказался рядом с ним, а в какой он уже летел к дереву. Сильный удар, боль, а затем темнота забвения поглотила сознание здоровяка. Сначала к нему вернулся слух. Он услышал хруст веток, звуки борьбы и тяжёлое дыхание. Кто-то сражался. Следом пришла память, и она заставила Йорка тут же подняться, потому что прямо сейчас его товарищи боролись с медведем, который почти играючи отбросил рослого парня к дереву. Спина жутко болела, да и в голове стоял звон. Сфокусировав мутный после отключки взгляд, охотник не сразу понял, что происходит. Перед ним Рейнхарт дрался с каким-то человеком, безуспешно пытаясь достать его топором, пока его противник играючи уходил от ударов, каждым новым своим выпадом заставляя парня сбивать дыхание и неуклюже уворачиваться, спасая свою жизнь. Никого из товарищей поблизости не было, но разбираться в ситуации совсем не было времени. Рейнхарт выглядел измотанным и задыхающимся, а вот его противник напротив, казалось, даже не вспотел. Глаза всё ещё отказывали в чёткости зрения, но даже мутных силуэтов вполне хватало, чтобы наметить цели. Разбежавшись, Йорк с плеча влетел в того, кто пытался убить его товарища и опрокинул его на землю. Не теряя времени, он тут же ухватил упавшего врага за ногу и с размаху ударил им об дерево. Вместо ожидаемого звука удара человека об дерево, на удивление лёгкий противник прозвучал так, будто охотник ударил деревянным корытом. Что-то хрустнуло, послышался треск древесины, а хрипящий Рейнхарт, не теряя времени, подскочил к упавшему противнику и принялся рубить ему голову. Закрой Йорк глаза, он мог бы с уверенностью сказать, что его товарищ рубит дрова, но он явно видел, как тот рубит голову человеку, но ни крови, ни звука рубки мяса он не слышал. Отделив голову куклы, Рейнхарт злобно пнул её прочь, после чего прохрипел: -- Очнулся? Убираемся от сюда немедленно, потом всё объясню. – после чего охотник трусцой побежал прочь. Всё ещё ничего не понимающий Йорк побежал за ним. У него было много вопросов, но в его голове прояснилось достаточно, чтобы он понимал: ситуация явно не располагает к ним. Они пробежали несколько миль, когда Рейнхарт окончательно истощился и буквально упал на трухлявый пень. Громко хрипя, он таращил глаза, а его пунцовое лицо было покрыто потом, всем своим видом он показывал крайнюю усталость, а также ужас. Пожалуй, это был первый раз, когда Йорк не видел на лице этого парня спокойствия и безразличия. Посмотрев за спину Йорку, он внезапно побледнел. В его глазах промелькнула обреченность, а страх стал всепоглощающим. Резко вскочив, он продолжил бежать, а Йорк оглянулся. Позади в нескольких сотнях футов он увидел силуэта людей, подобных тому, которого они убили. Они неподвижно стояли, но вот за их спинами промелькнул некто в плаще. Он шёл в их сторону и в его руке был виден клинок. Когда он обогнал своих собратьев, они шагнули следом и Йорк понял, чего так боялся его товарищ. Что-то в их движениях было нечеловеческим, а в их шагах виднелась неумолимость. Если одного им с трудом удалось убить или остановить, то с этой группой у них не было и шанса. Развернувшись, парень побежал следом за товарищем, а над его головой засвистели болты. Противник явно не собирался упускать своих жертв. До границы леса оставалось ещё несколько миль, но Рейнхарт понимал, что пробежать их у него просто не хватит сил. Его сердце бешено колотилось, лёгкие горели огнём, а по жилам гулял ужас. Ноги дрожали от перенапряжения и страха, а пот заливал глаза, мешая ориентироваться. Ещё никогда парню настолько сильно не хотелось жить. Но силы стремительно покидали его и каждый фут, который он пробегал, грозил стать последним, после чего охотник упадёт совершенно без сил. Позади громко топал Йорк, а когда прямо перед лицом Рейнхарта в сосну впился неоперённый болт, парень чуть не заплакал. Бежать прямо теперь не только тяжело, но и опасно, а бежать из стороны в сторону не было сил. Ещё никогда охотник не чувствовал себя настолько загнанным зверем. Увидев впереди огромное поваленное дерево, он принял единственное решение, гарантировавшее ему хотя бы призрачные шансы на выживание. Перемахнув через него, Рейнхарт прижался спиной к стволу и сняв со спины арбалет, с трудом взвёл его. Следом за дерево упал Йорк. Тяжело дыша, он посмотрел на своего товарища и без слов всё понял. Со скрежетом второй арбалет был взведён и охотники, выглянув из своего укрытия, дали прицельный залп по противнику. Одной из кукол не повезло, болт влетел прямо в её глазницу, вторая поймала снаряд грудью. Враг рассредоточился за деревьями, укрывшись от выстрелов, а люди снова взвели своё оружие. Ожидая, когда куклы покажутся из-за своих укрытий, Рейнхарт и Йорк пристально всматривались в лес, периодически оглядываясь по сторонам, что бы враг не обошёл их с фланга, но никто не торопился показываться. Внезапно из кустов впереди вышел тот, кого с уверенностью можно было назвать лидером кукол. В отличие от своих слуг, он был одет в тёмно-зелёный плащ, а под ним блестела сталь брони. Прищурившись, Рейнхарт разглядел кровь, залившую маску и грудь кукловода. Дальнейшая судьба Герхардта сама сложилась в голове охотника, а значит ждать подмогу не стоит даже в самых смелых мечтах. В отличие от своих собратьев, лидер, взявший себе имя Айзек, не прятался за деревьями. Он вышел прямо к людям, и его братья тот час последовали за ним. Выходя из-за деревьев, они вытягивали руки вперёд и самострелы в них выпускали неоперённые болты. Противник открыл огонь, но стрелять пришлось навскидку, потому что летящие друг за другом снаряды не давали возможности хорошо прицелиться. Один болт впился в руку идущего справа от Айзека собрата, уничтожив спусковой механизм самострела, второй болт впился в грудь самого лидера, не задев, впрочем, ничего важного. Обе стороны перезаряжали свои орудия, но Созданные не прекращали движения к укрытию людей. Рейнхарт понимал, что это конец. Враг превосходил их числом и у него было стрелковое оружие, а последний залп не принёс значительных результатов. Взведя арбалет, он посмотрел на Йорка, которого натурально трясло. В его глазах плескался ужас и безысходность. -- Йорк, посмотри на меня. – дождавшись, пока здоровяк переведёт взгляд на него, Рейнхарт продолжил – Сейчас мы дадим по ним последний залп, после чего бежим что есть сил. Беги змейкой, так будет шанс убраться. Давай! Крикнув, охотник выглянул из-за ствола и нажал на спуск, Йорк последовал его примеру, но едва его болт покинул ложе, как в арбалет впился неоперённый снаряд кукол, раздробив тонкий механизм. Кинув бесполезное орудие, охотник развернулся и побежал змейкой, как и сказал ему товарищ. Выстрел Рейнхарта попал в голову ещё одной кукле, которая не успела выстрелить, и она безмолвно упала в траву. Не дожидаясь ответных выстрелов, второй охотник припустил настолько быстро, насколько позволяла ему усталость и едва восстановившееся дыхание.       Видя, что противник убегает, Айзек совершил несколько пируэтов, символы на его теле тускло загорелись зелёным светом и бревно, за которым прятались люди, с треском разлетелось в щепки, окатив спины беглецов трухой и острыми осколками. Здоровяк вскрикнул от боли, но не замедлился, ранения не были серьёзными. Оставшиеся куклы взвели свои орудия и дали ещё один залп в спины отступающему врагу, а лидер с шага перешёл на бег. Несмотря на свою скорость, он бежал почти бесшумно, с каждым новым броском нагоняя людей, его собратья тут же последовали за ним. Времени играть больше не было, осквернители должны были быть убиты до того, как другие из их рода узнают о Созданных. В руке лидера не было стреломёта, потому он был вынужден догнать людей, чтобы убить, но это не было большой проблемой, так как его скорость превышала человеческую. Спина крупного человека была уже близка, как вдруг тот резко остановился. Не успевший затормозить Айзек на полном ходу врезался в свою жертву, но тот почти не шелохнулся, только едва слышно зашипел от ушиба. Йорк понимал, что до выхода из леса осталось совсем недалеко, но также он понимал, что противник бежит быстрее. Парень сам не понимал, почему он, обычно трусоватый и не уверенный в себе парень, внезапно твёрдо решил дать шанс Рейнхарту спастись. Возможно потому, что понимал: сейчас враг догонит его и он погибнет зря. А может быть причина во внезапном пробуждении героизма. Резко затормозив, охотник начал разворачиваться, когда преследователь врезался в него, едва не сбив с ног. Силы ублюдку было не занимать, но и Йорк был не пальцем деланный. Ростом выше большинства мужиков, сын кузнеца не был обижен ни здоровьем, ни силой. Схватив за горло немного ошарашенного противника, Йорк со всей силы впечатал его лицом в дерево рядом. Послышался глухой удар и скрежет сминаемой брони, однако противник даже не подал виду, что ему больно или плохо. Развернув голову назад, и свободной рукой сняв с лица капюшон, он безразлично взглянул на охотника, маска кукловода треснула, но это никак не отразилось на нём. Резким движением Айзек полоснул его своим клинком где-то под мышкой. Из раны тут же хлынула кровь. Рука ослабла, а спустя мгновение повисла плетью. Тяжело дыша и теряя сознание от обильной потери крови, Йорк смотрел, как враг освободился из захвата, вернул голову в нормальное положение и надел капюшон обратно. Всё так же равнодушно глядя в глаза человеку из-под капюшона, он обошёл его и продолжил преследование. Едва держась на ногах, Йорк попытался снова схватить врага другой рукой, но навалившееся головокружение свалило его на полпути. Стоя на четвереньках, охотник обильно истекал кровью, борясь с подступающим забвением, когда почувствовал, как в его тело входят болты. Прибежавшие куклы разрядили свои самострелы в умирающего врага и перепрыгнули через уже мёртвое тело, продолжая бежать за последним оставшимся в живых человеком.       Рейнхарт бежал со всех ног, но усталость перебарывала даже ужас и жажду жить. Парень уже видел просвет солнечного света впереди, до выхода из проклятого леса оставалось чуть менее нескольких десятков футов. Позади больше не слышался тяжёлый топот Йорка, но оглядываться назад было нельзя. Казалось, если он сделает это, то силы тут же покинут его. Когда прорывающееся через листву солнце уже начало слепить привыкшего к полутьме человека, он услышал стрекот позади. Лёгкая дрожь земли вогнала Рейнхарта в панику, но самое ужасное предстало его глазам, когда из-под земли впереди показались толстые зелёные стебли како-то растения. Они преграждали человеку дорогу к выходу из леса. Яростно закричав, охотник врезался в эти стебли, но они не поддались. Он колотил по ним руками и даже нанёс несколкьо ударов топором, но безуспешно. Их нельзя было даже обойти, потому что живая изгородь прорастала всё дальше в стороны, окончательно отрезая Рейнхарта от свободы. Оглянувшись, парень увидел лидера кукол, он медленно шел к нему обнажив свой клинок, с которого капала кровь. Хрипя, как загнанный зверь, охотник крепче сжал топор в руках. Он не спешил нападать, экономя остатки сил и понимая, что враг сам подойдёт к нему. Он не рассчитывал на победу, но и отдавать жизнь легко не собирался. Остановившись в десятке футов, кукловод безмолвно с равнодушием взирал на истощённого боем и бегом человека, в глазах которого бурлила ярость и отчаяние. Маска кукловода треснула, но это никак не отразилась в его взгляде. Их зрительная дуэль длилась недолго. Первым не выдержал Рейнхарт и замахнувшись топором, бросился в атаку. Айзек почти играючи отразил атаку и быстрым движением запястья, вырвал топор из рук человека. Взревев, как раненный медведь, охотник выхватил нож и попытался пробить им голову куклы, но та изящно увернулась, поднырнув под врага и оказавшись сзади. Почему-то она не торопилась нанести удар, сделав шаг назад, всё так же спокойно глядя на бесившегося Рейнхарта. Подобрав с земли внушительный камень, охотник бросился в новую атаку. Метнув его в кукловода, парень одновременно попытался предугадать, куда увернётся противник, чтобы поймать его там. Неожиданно уловка человека сработала, с лёгкостью уйдя от камня, Айзек на мгновение стал уязвим и Рейнхарт схватил его за шею, чтобы с силой бросить на землю. Потерявшая равновесие кукла без труда повалилась на землю. Охотник попытался заскочить сверху, но извернувшись, кукловод ударил его кулаком в кадык, заставив и без того тяжело дышавшего человека начать задыхаться. Вскочив обратно на ноги, Айзек обошёл стоящего на коленях и держащегося за горло человека. Он смотрел на хрипящего Рейнхарта так, будто запоминал каждую деталь его смерти, казалось, кукловода интересовала боль человека. Собраться Айзека уже давно пришли к месту, где человек и кукла сошлись в поединке и безмолвно наблюдали за боем. Оглянувшись на них, кукловод что-то прострекотал, после чего резким взмахом обезглавил противника. Исполнив короткий танец, Айзек снова засветился тусклым зелёным светом, и земля разверзлась, чтобы поглотить тело Рейнхарта. Развернувшись, куклы безмолвно покинули окраину леса, уходя вглубь чащи.