***
Их отношения никто и никогда не считал нормальными. Два побитых жизнью монстра. У каждого целый букет психологических заболеваний и фобий. Каждый одержим своей безумной, неосуществимой мечтой. Они были порознь. Разрушитель миров и Хранитель негатива. Но однажды они нашли друг в друге надежную, нерушимую опору. Сражались бок о бок, бережно лечили друг другу раны, помогали справится с неудачами и невзгодами, страхами и депрессией. И он думал, что это навсегда. Наивный. Бессмертие не дар, а проклятье. Проклятие, обрекающее на вечное одиночество и на боль потерь. И страх. Страх, который преследовал его всю жизнь. Страх, который стал реальностью. Обрести любовь, но слишком быстро ее потерять. Так жестоко. Он был всем для него. Он любил его всего, со всеми его закидонами и странностями, необычной, пугающей внешностью. Любил его чёрные, словно зимняя ночь, кости с кровавыми отливами. Они приковывали взгляд, испещрённые шрамами и свежими ранами. Любил его разноцветные глаза и необычные, ярко-красные полости глазниц. Они топили его в своей бездонной глубине, заставляли забыться. Его грубые, мозолистые ладони, всегда изрезанные его же нитями. Никто и никогда не сможет коснуться его так же опасливо нежно, также ласково и успокаивающе, как они. Его невероятно сладкую, горячую магию. Из-за которой он зачастую позволял себе искусывать эти хрупкие кости до крови, которую он так жадно пил, не в силах утолить этот пожирающий изнутри голод. Он испивал его до дна. Его страх, его ярость, его гнев, его боль, его усталость и отчаяние, желая избавить от тяжести этих чувств. Но он не мог. Не мог испить их полностью. Оставалась пожирающая изнутри, мерзкая, липкая боль в израненой душе, груз прошлого, которое так тяжело отпустить.***
Он тихо плакал, кусая губы, царапая хрупкие плечи. Тихо всхлипывал, глотая соленые слёзы. И было так невероятно больно. Так больно, что хотелось кричать, но голос уже сорван и получаются лишь сдавленные хрипы. Почему же всё так обернулось. Раздаётся тихий стук в дверь. Он же выгнал всех из замка, кому понадобилось так быстро вернутся? Молчание. Дверь тихо скрипнула, открываясь. Из коридора ворвался тусклый, красноватый отсвет заката, заливая комнату. Тихо ступая по ковру босыми ногами, вошёл Кросс. На нем не было привычной формы королевской гвардии. Лишь тонкая пижама и накинутая поверх кофта. -Босс... Извините, что потревожил. Я знаю, как сильно вы его любите и боялся, что вы снова возьмётесь за нож. -Я не могу умереть от ран сам знаешь. Не зачем волноваться обо мне. - он говорил едва слышно. Голос подрагивал от едва сдерживаемого плача. Кросс не ответил. Он подошёл к его кровати и опустился на край. Найтмер с трудом сел, поджав под себя ноги. Он положил руки на плечи и тут же с шипением отдернул их. Даже не заметил, как исцарапал себя. Гость потянулся к нему и аккуратно стёр пальцами слёзы. Потом вдруг взял за руку и провёл по запястью, собирая кровь. -Зачем? - прошептал он, мягко поглаживая дрожащие руки. -Ты знаешь. - прошелестел севшим голосом Найт. -Это не оправдание, босс. Не терзай себя. Ты делаешь только хуже. Я не прошу отпустить. Не прошу забыть. - Кросс запнулся, смотря на дрожащего Негатива. - Иди ко мне. -тихо позвал он, раскрывая для объятий руки. Найтмер поднял тусклый дрожащий зрачок на подчиненного. Только сегодня он позволит кому-то касаться его так, позволит увидеть его слёзы. Он прижался всем своим хрупким, дрожащим телом к Кроссу, зарываясь лицом в мягкую ткань футболки. На спину легли тяжёлые горячие руки, нежно поглаживая оголенные рёбра. Найтмер всхлипнул вцепившись пальцами в кофту Мечника и позволил себе заплакать вновь. Он плакал, глотая частые горячие слёзы, дрожа всем телом, впиваясь пальцами в тело под собой.***
Найтмер уснул только к утру. Футболка на груди изорвана его острыми коготками, пропитана слезами и кровью их обоих. Кросс все ещё сидит на краю кровати, свесив замёрзшие ноги. На коленях, прижимаясь к его груди, сидит Найт, накрытый одеялом. Он мечется во сне, всхлипывает, что-то отчаянно шепчет. Слов не разобрать. Мечник крепче прижимает к себе хрупкое тело, успокаивающе поглаживая темный череп. Кросс понимал, что Найтмеру не станет лучше. Что он не сможет забыть Эррора. Избавиться от той пожирающей боли в груди. Понимал, что этот израненный скелет больше не сможет полюбить. И его, Кросса, чувства навсегда останутся при нем. Понимал, что не посмеет сказать о них, боясь навредить. Ему было больно от этой мысли, но что он мог сделать? Кросс не знал. Но понимал всем своим существом, что должен защищать и оберегать от жестокого мира это невероятно хрупкое создание. И он будет рядом. Будет надежной опорой, крепким щитом. Будет рядом, пока не опустеют песочные часы его жизни, разбившись в дребезги.