День первый в поместье Алоиса Транси
После случившегося прошло примерно пять часов. Время было четыре часа утра, Владислав был в отключке все это время. В конечном итоге он непроизвольно просыпается и принимает попытку встать, но осознаёт через долю секунду, что был прочно привязан к спинке стула при помощи верёвки. Также же в тот же миг смог сделать вывод, что держали его в подвале, поскольку прекрасно ощущал этот парящий нависающий влажный воздух в крохотном помещении, что немного становилось неприятно телу. Но слава богам хоть рот не закрепили ничем, но сильно не меняло положение подростка из-за данной факта. Вишневский, в надежде разглядеть подвал более тщательней в средь кромешной тьмы, сдаётся, потому как бы глаза не пытались всячески адаптироваться во тьме, все было бесполезно. Ему пришлось повременить с побегом и с хладнокровием принять тот факт, что его держат в заложниках с определенной целью. Это давало немалый повод сильно напрячься и чувствовать огромное волнение внутри себя за свою жалкую никчемную жизнь. Ведь никто не скажет, в чем он провинился, хотя толком он даже никогда не имел дело с Алоис Транси… Только лишь вчера вечером. Наступило наконец-то утро. Алоис Транси не хотя встал с постели, и как обычно дворецкий рассказывал про его график сегодняшнего рабочего дня, в то же время одевал в прелестную легкую шелковистую рубашку без единого изъяна, молниеносно застегивая белые маленькие пуговицы своего молодого господина. — Кло-о-о-о-д, перенеси встречу с учителем по бальным танцам. У меня другие немного планы. А еще по возможности переназначь встречу с тем придурком. Забыл, как того человека с алекситимией звали. Ну, напомни, Кло-о-д! — жалобно с некой усмешкой заговорил Алоис Транси. — Вы, верно, говорили про господина Яхиро который предоставлял нам лучшую японскую продукцию. — Ах, да, этот Яхиро. Боже, если бы находил продукцию по лучшего его, то послал бы куда подальше. Слишком напрягает этот тип своей излишней добротой и неискренностью, хм. Дабы не усложнять все, Фаустус не начинает интересоваться состоянием своего графа, хотя честно говоря ему было все равно. Что его по большей частью бесило, это то, что он не мог спокойно забрать графа Фантомхайва из-за тупого приказа Алоиса. «Уж лучше бы он тогда сдох, а я единственный был, кто выжил, » такие мысли постигали демона в образе обычного дворецкого, обладающий янтарным цветом глаз, которые так сильно притягивали Алоиса, что порой неоднократно раз вызывало отвращение от комплиментов графа, но Клод всегда отвечал кратко: « Не льстите мне, Ваше Высочество. Это у Вас самые наипрекраснейшие глаза на этом белом свете. Мои не сравнимы с Вашими.» Что после таких слов юный господин чуть ли не кричал от радости и не падал пред ним на колени. Но вернёмся к настоящему времени. — Вы сильно хотите отменить с ним встречу? Есть действительно ли важная причина на то? Мальчик грубо взял за галстук своего дворецкого и со скрытой злостью улыбнулся ему из-за всей мочи, что находилось. — Клод, я же вежливо попросил перенести встречу, это так трудно? Фаустус быстро отдернул его руку от своего чёрного галстука, поклонился перед ним и сказал следующее: «Приношу свои извинения, я ему сообщу, что встреча не состоится, как и Хайзеку. На завтрак сегодня будет подана яичница с беконом, чёрный английский чай с мятой, чизкейк с клубникой.» Алоис еще шире обычного улыбнулся ему и вновь «непроизвольно» расстегнул две последние пуговицы, тем самым призывая своего дворецкого сделать так, как и необходимо. Естественно, Фаустус вновь застегнул эти две злосчастные пуговицы и покинул его опочивальню, но прежде поинтересовался. — Вы планируете после завтрака чем заняться? — М? А, да как обычно, скорее всего пофланирую малость по поместью, а потом нужно навестить одного человека. К слову, Клод, ты ему воды хоть принёс? — спросил последнее немного грубоватым тоном, поскольку Алоис, действительно интересовался данной персоной больше, чем теперь Фантомхайвом. Ведь теперь синеволосый парнишка стал в глазах нашего блондина, не более чем мелкими человеком с огромными чертами педанта, но теперь это не настолько важно, ведь теперь у него есть Владислав Вишневский. — Нет еще, собирался. — Не стоит. Сам все сделаю, для своего питомца. Это малость застало врасплох дворецкого, но на лице этого нельзя было прочесть. — Тогда я откланяюсь перед Вами, Ваше Высочество. — Ага, — ответил равнодушно светловолосый, покидая свои покои, чтобы по скорее увидеться со своей новой очередной живой вещицей. Его вводило в огромное эйфорическое состояние, которое обычно проявлялось либо пустой бранью и чрезмерной его болтливостью, либо через физический контакт с большим риском на насилие, к превеликому сожалению. Мальчик быстро спустился с лестницы и очутился через несколько мгновений уже в столовой. Позавтракав без своего обычного желания ощутить в очередной раз свое превосходство над кем-то, и обычно этим обьектом часто становилась Анафелоуз, даже мелким подчиненным Фаустуса становилось очень жаль ее коллегу, ведь он очень сильно над ней измывалась и оставил ее даже без одного глаза только за то, что ненароком пролила вино на стол в один день и то это все было подстроено специально, он без всяких слов покинул столовую, но не без мелких пакостей. Напоследок все же захотел вновь создать кучу проблем той девушке, и решил со всей силой взять ее за правую кисть руки, предусмотрительно так, чтобы та схватилась своей правой рукой за скатерть, которую перед приемом и после ее всегда поправляла для эстетичности глаз юного господина. — Ох, Анна, Вы вновь все испортили. Живо это убери все! Или тебе недостаточно было одного глаза?! — сказал Транси без всякой на той шутки, глянув на свою несчастную прислугу с безумными глазами. Она без всяких пререканий убрала все осколки и даже извинилась перед ним, потому что питала к нему огромную любовь к нему. Граф знал об этом, конечно, он пытался убирать эту черту поведения перед ней, но сами понимаете: избавляться от ужасных излюбленных не подсознательных привычек отнюдь не так уж и просто. Алоис, весело подпевая очередную выдуманную мелодию, находился в истоме, предвкушая то, как будет вести себя Владик с ним. Но, о Боже, чуть светловолосый не забыл о том, что хотел принести ему покушать. Вновь вернувшись на кухню, попросил Тимбера принести кусочек белого хлеба и холодной воды. Тот без слов через мгновение ока отдал все своему господину. Алоис пошел медленно на встречу с ним.Pov Владислав Вишневский
Я не мог все же уснуть, поскольку меня постигала мириада как мрачных, так и светлых мыслей, ведь, убийца родителей будет предо мной сидеть спокойно и распевать о различной чепухе. Из-за этого я ощущал на тот момент огромную жуску и немного дисфорию. Но все же побыв некоторое время с Сиелем, стал немного хоть ценить то, что пытались давать близкие люди. Как же я ненавижу все. Себя, других, эти жизненные принципы. Жить по принципам. Да кому дело есть до меня, если ничем не отличаюсь от тех же людей которые ниже меня по званию.Все же почему человек пытается всячески жить по принципам и его недооценивают? Действительно ли после того, как всякий раз пытался построить свои идеалы и показаться прелестным и искренним человеком для других, меня считали лишь обычным человеком который так и должен являться пред другими? Предоставлять каждый раз принятые эмоции людям, ничего не чувствовать, быть никчемным плебеем чужих отрадных грёз? После всего произошедшего… Если действительно родители мои мертвы, то буду в любом случае, как бы Сиэль не пытался вытащить меня из пучины этих томных непрекращающихся мыслей, винить себя и молить каждую ночь у своих родителей. Папа, прости меня, что свой гнев накопленный людской показывал тебе. Я сожалею об этом. Чую, меня не небеса вовсе благословили, а сам Дьявол. Прости своего чертового строптивого сына. Я так устал жить по каким-то принципам. Я устал быть пустой оболочкой. Я хочу значить в этом мире что-то, а не быть очередным ничем не отличающийся от людей. Надеюсь, все закончится быстро. Я вас любил, жаль, что не мог этого искренне показывать. Как же все-таки это иронично…
Я не знал сколько было время на тот момент, когда все же смог уснуть с этими мыслями, но сон был короткий, поскольку я услыхал как вниз по лестнице кто-то медленно спускался. Дверь со скрипом отворилась и из него высунулась рукав белой рубашки со свечей. Алоис весело зашёл внутрь и закрыл дверь на ключ и включил свет. Тогда я смог толком разглядеть комнату. Я практически правильно ее представил, только в в углу комнаты стояла кушетка стул еще один в углу со множествами трещин и маленький жалкий деревянный стул. Рядом со мной Алоис поставил тот столик передо мной и поставил маленькую пиалу с водой и кусок белого хлеба. Но несмотря на его позитивный настрой, он резко замолчал и наблюдал за мной, это сильно напрягало, но я не стал молчать дальше. Так и начался наш разговор. — Ну, здравствуй, Алоис. Лицо блондина через секунду изменилось и в нем теперь читалось недовольство и вроде как агрессия. Так толком я и не понял, что не то я сказал. — Для тебя я, Ваше высочество. Запомни. — Транси, я не собираюсь перед Вами… Мне не дали договорить, так как меня грубо ударили по левой щеке. — Повторюсь еще раз для тебя я Ваше Высочество. Это так трудно повторить? — спросил светловолосый смягчивших свой голос и, одарив свой взгляд жалостью гостье. Это не на шутку бесило меня и в тот момент решил все-таки во второй раз попытаться вырваться из этих верёвок. На мои действия лишь посмеялись и вновь продолжился разговор. —Боже, да смирись, Влад, я тебя все равно не отпущу. А и за удар извини. Можешь называть меня, как тебе угодно. Блондин сократили еще больше между нами расстояние и погладил меня по щеке, словно питомца, мне было неприятно, но пытался держать себя в руках. — Что же все-таки, Алоис, Вы хотите от меня? Вы хотите убить меня? — М-м, не совсем, — сказал Транси, отвернув свой свою голову в правую сторону стены и взгляд периодически метался куда только можно. — Как это понимать? — Я тебя не рассматриваю в роли жертвы, так что расслабься, — сказал светловолосый, всплеснув руками, — Я тебя рассматриваю в роли животного. На этом моменте у меня не хватило слов, описать мое текущее состояние. Я честное слово хотел еще поговорить и разузнать о его целях человеческим путём, но это переходило все границы. —Урод, выпусти меня отсюда! Ты что удумал со мной делать? Ты знаешь, кто хоть я такой? Ты хотя бы понимаешь, что ты убил моих родителей?! Ты еще смеешь предо мной так спокойно появляться и говорить столь несуразные вещи. Ты это хотя бы понимаешь или ты совсем с мозгами не дружишь, умственно-отсталая амёба? У Алоиса задергалась левая бровь, но ответил очень спокойно и без всякой истерики. — Я не убивал твоих родителей. — Ты, черт возьми, издеваться надо мной решил? Отвечай, псина. К сожалению, я перешёл ту границу которую не должен был. Транси был поглощён безумной яростью от моих слов. — Заткнись. Слово я не давал тебе. Теперь терпи, тварь. Транси достал из брюк небольшой нож и со всей дури кинул в сторону кровати. Стол, к счастью, еще остался целым, но образовалось очень много трещин, что свидетельствовало тому, что если еще раз бросят с такой же силой, то конец будет этой мебели. — Я не хотел начинать с этого, но ты меня вынуждаешь, Влад. После этих слов он приблизился ко мне и начал прислонять нож к моей коже, тут инстинкты самосохранения заговорили уже за меня, а не гордость, как обычно. — Господи, ладно, прошу прощения, Ваше Высочество. Я думал, что даже эти слова особо сильно мне не помогут как-то смягчить мне смертельный приговор, так как я в серьез не принял его слова, мол я точно не убью тебя. Для меня это попахивало просто обычным фарсом и своего рода бесполезным утешением для жертвы, но оказывается нет. Транси обронил нож и резко залился истерическим смехом. Мне стало невероятно жутко с ним находиться в одном помещении и желание убежать нахрен отсюда возросло еще больше, чем было прежде. Я пытался еще раз подергать руками, ногами, но все вновь было безуспешно. Мне стало страшно и я находился на грани уныния и на грани безысходности от всей участи быть убитым в каком-то подвале аристократа. Но Алоис вновь резко свой смех сменил на обычную непринужденную надменную улыбку и начал молвить очередной бред. — Эй-эй! Тише ты. Я же говорил, я не собираюсь тебя убивать, у меня совсем иные цели. Так что расслабься. Меня вечно напрягало это «расслабься», меня это еще вгоняло больший стресс, но походу дело ему чертовски нравилось измываться как психологически, так и физически над человеком, тем самым самоутверждать свое превосходство над людьми и наподобие показывать свой стойкий неколебимый дух. Но всякий раз когда долго с кем-то находится человек, он проявляет свои слабости. Алоис на несколько секунд замолчал и произошло точного, чего я точно не ожидал. Меня резко обняли за плечи и его дыхание учащенное я мог почувствовать прямо рядом с шеей. Мне стало не по себе от этого всего и пытался откинуться назад и у меня это вышло. Стул поломался на две части от такого падения и Алоис на несколько долю секунд заострил внимание на свою ногу, так как черт возьми в его ногу (как я понял от ножки стула откололась некоторая малая ее часть в виде иглы деревянной) воткнулись две части щепки достаточно нормальных размеров. За это время все же я успел как-то расслабить узел, но меня опередили и ударили со всей силой об стенку. И я вновь погрузился во тьму.Pov Владислав Вишневский