« Я...я не могу контролировать высшие функции мозга! Я... он не должен был отвечать! Я не велел ему говорить "Изуку Мидория", так что он должен был молчать!»
— Ты все испортил! – пожаловалась Мэй и ущипнула Изуку за руку. – Ты не должен был двигаться! Хитоши был слишком шокирован, чтобы ответить, но Мидория не мог заткнуться, как только он снова овладел своим ртом. — Исцеляющая Девочка! Вы получили фотографии с того последнего вопроса? — Да, конечно, дорогой, – вздохнула медсестра и сурово посмотрела на Хитоши, – Хотя нам повезло, что ты не двинулся с места до того, как они были обработаны. Что, если они размылись? Вот почему вы не двигаетесь во время сканирования мозга! Хитоши все еще пытался осмыслить происходящее, когда Мидория пошел взглянуть на снимки, и, судя по тому, как тупо он повиновался, он мог быть тем, кому промыли мозги, когда Изуку махнул ему, чтобы он тоже посмотрел. — Хорошо, вот фотографии из нашего разговора до того, как ты активировал свою причуду, – Мидория указал на экраны. – Когда ты говорил, твой мозг светился вот так, а когда я говорил, мой мозг светился. Мидория кивнул Исцеляющей девочке, которая вытащила еще один набор изображений мозга. — Теперь это те, что были из того последнего эксперимента. В этих двух случаях ты отдаешь приказ, а в этих — я отвечаю. Что ты видишь? Хитоши посмотрел на фотографии и нахмурился: — Ты видел, этих двоих, когда отвечал? Мидория кивнул. — А это мой мозг, – Хитоши указал на экран, – а этот твой? — Ага! – Мидория понимающе улыбнулся. — ...но почему мой мозг светится, когда ты говоришь? – Хитоши был так смущен. – Ты уверен, что не перепутал их? Разве твой мозг не должен светиться, как тогда, когда мы разговаривали раньше? — Вот именно. – Мидория усмехнулся. – Я думаю, что причина, по которой требуется так много усилий, чтобы поддерживать связь твоей причуды без контроля, заключается в том, что твой мозг на самом деле соединяется с телом. Вместо простой промывки мозгов, это почти как если бы ты буквально поставил себя на место водителя, почти как проекция собственного сознания. Интересно, сможешь ли ты научиться видеть насквозь? Нет, не прямо сейчас, мы можем исследовать это позже. Самое главное, что, хотя ты и не сказал мне, что именно сказать, я все равно смог ответить, потому что ты знаешь мое имя! В голове у Шинсо все кружилось. — Но... это все еще означает, что моя причуда бесполезна для сбора информации. Они могут рассказать мне только то, что я уже знаю. — Пока да. – сказал Мидория. – Но мы уже практиковались в частичной связи, когда ждали, чтобы активировать причуду, так что теперь нам просто нужно посмотреть, сможешь ли ты вернуть этот частичный контроль человеку, которому промываешь мозги. Ты по-прежнему будешь контролировать их рот, но они смогут получить доступ к своим собственным воспоминаниям. — В таком случае оба ваших мозга загорятся! – добавила Мэй. – Интересно, есть ли малыш, который облегчил бы это? — Я не допущу, чтобы кто-то из твоих деток приближался к моему мозгу. – быстро сказал Хитоши. – Нет, этого не будет. — О, с тобой совсем не весело. – Хатцуме надула губы. – Но тебе понадобится много практики. Хитоши решительно кивнул. Он никогда не думал, что для того, чтобы стать героем, потребуется что-то меньшее.***
— Итак... я слышал, вы заинтересовались моим проблемным ребенком. – сказал Хизаши за ужином, выглядя так, будто ничего больше не хотел, кроме широкой улыбки. — Он не проблемный ребенок. – упрямо сказал Шота, свирепо глядя на мужа. – А если бы и был, то принадлежал бы Маджиме*¹, а не тебе. — То, что двое студентов, которые продолжают его похищать, являются студентами первого курса, не отменяет того факта, что он находится в моем классе, – Хизаши сделал паузу и ухмыльнулся ему. – Пока что… — Шинсо должен проявить себя на спортивном фестивале, прежде чем присоединиться к моему классу. – сказал Айзава. – Если он будет продолжать в том же духе, что я видел на днях, у него, возможно, появится шанс, но только если он не будет считать свою причуду тузом в рукаве. Мои ученики не глупы. Рано или поздно они поймут его причуду, так что полагаться только на это будет недостаточно. — О, не будь таким жестоким. — Хизаши бросил в него горошину, от которой Шота увернулся. – Дай парню шанс, может, он тебя удивит. На его стороне два лучших студента поддержки в своем классе. — Вот об этом я и беспокоюсь, – вздохнул Шота. – Шинсо, возможно, и не является проблемным ребенком, но эти двое определенно ими являются. Какой первокурсник помогает злодею атаковать и делает себя мишенью, когда ему это не нужно? —Мини-Незу? – услужливо подсказал блондин. — Нет, –фыркнул Шота. – Он все равно лучше крысы. — Я рад, что они тебе нравятся, – улыбнулся мужчина. – Прошло много времени с тех пор, как ты по-настоящему полюбил студента. — Моя задача — сохранить им жизнь. – заметил Шота. – Не любить их. — И все же я рад, что ты начинаешь брать Шинсо под свое крыло. – сказал длинноволосый, возвращаясь к еде. — Я не возьму… — Так и есть. – Мик оборвал его. – И это не так уж плохо, Шо. Ты ведь это знаешь? — У него есть потенциал. — Шота попытался защищаться, но муж знал его лучше и просто озорно улыбнулся. О нет, ему не нравилось, к чему все это ведет. — Знаешь, я знаю, ты говорил, что наши студенты так заняты, что нам не нужны собственные дети, но… – многозначительно произнес Хизаши. — Мы не усыновляем Шинсо*². – твердо сказала Шота. – Даже если бы у нас было время усыновить ребенка, чего мы не сделаем, у Шинсо есть собственные родители. — На самом деле он не знает. – Это заставило Шоту удивиться. — Что? — Я сказал, что у него нет собственных родителей. – Герой нахмурился. – Я не спрашивал подробностей, но в его досье сказано, что в настоящее время он находится в приемной семье. Так что если ты хочешь… — Мы его не усыновляем, – настаивал Шота. – Он, вероятно, очень счастлив там, где он есть, и нет абсолютно никакой причины выкорчевывать его из хорошей ситуации, чтобы переехать к двум своим учителям, что было бы достаточно странно, но тогда эти два учителя также работают на двух работах каждый день. В твоем случае — три. — Ой, Шо… — Хизаши игриво заскулил. – Ты действительно заботишься о нем! Шота сердито посмотрела на него: — Шинсо был официально повышен до проблемного ребенка, и это полностью твоя вина. — О, не будь таким! – Хизаши рассмеялся. – Я имею в виду, что мы могли бы быть очень счастливы.… — Все еще не усыновил его.