Fruit on the Vine

Тоби съежился. «Гребаные Учихи! Черт Итачи и этот жалкий клан!» Дейдара несся по темным коридорам в нескольких шагах от Тоби. Указанный мужчина в маске не произнес ни слова, следуя за своим партнером по подземным коридорам их базы. И с каждым криком, который кричал Дейдара, Тоби чувствовал себя все более и более истощенным. Если бы я был хоть немного сильнее, я бы добил этих дворняг навсегда, хм. Каждого из них. Я должен был уничтожить клан», — Дейдара даже не дождался ответа: «Я презираю Шаринган и всех, кто родился с этой способностью. Вырви им глаза, и что останется с тобой? Слабое, беззащитное существо, прячущееся за именем Учиха! Без их родословной, они были бы ничем!» Тоби рассмеялся бы, если бы кто-нибудь еще проклинал его клан. Он бы рассмеялся — засмеялся изо всех сил — прежде, чем отрубить им головы. Учиха не будут высмеивать. Но это был Дейдара. Это было другое. Тоби понимал ненависть Дейдары; он всегда это понимал. Что произойдет, если он схватит Дейдару за челюсть и наклонится, шепча свой грязный маленький секрет на ухо своему семпаю? Если он раскрыл все в один момент? Если бы он мог просто сказать: «Итачи был не один в ночь резни», что бы произошло? Он все еще мог слышать крики детей, когда он хватал их за ноги и тащил их, испуганные черные глаза загорелись красным при виде потери родителей. Это было необходимо; ему нужно как можно больше глаз. Это то, что он сказал себе, когда Учихи залили кровь под его сандалиями. Он видел смерть в безжизненных глазах Итачи. Они оба понимали, что для общего блага нужны жертвы. Подрывник был именно тем человеком , который находил удовольствие в этом реальном мире. Вместо того, чтобы изменять систему, как это сделал Тоби, бомбардировщик принял ее. Искусство сделало Ад прекрасным в глазах террористов. Дейдара был очень гордым человеком. Он обладал гораздо большей гордостью, чем любой Учиха, которого встречал Тоби, даже Мадара. Это нравилось Тоби. Сильная личность Дейдары была намного привлекательнее любого шиноби с сильной рукой. К сожалению, эта достопримечательность начинала сказываться. С каждым днем ​​он слабел. Дейдара был тем, кто рушил его холодные стены, те, которые укрывали свою душу от ситуации, как эта . Услышав эти резкие слова, вырывающиеся изо рта Дейдары так свободно, импульсивно, Учиха захотелось бежать. Уйти от мира так быстро, как его ноги могли нести его. Сражение или бегство обычно никогда не было для него вопросом. Тем не менее, у этого молодого убийцы, юноши, оказавшегося где-то между мальчиком и мужчиной, парализовало свои инстинкты. Если бы только Дейдара не ненавидел свою кровь, возможно, тогда Тоби мог бы по неосторожности отбросить свой план и добиться его. Все, что имело значение, был проект, в течение многих лет Обито верил в это. Его удивило, как эти… чувства могли заставить его забыть о том, над чем он работал всю свою жизнь. Тоби был ничем, он был никем; Дейдара был шедевром. Тоби не хотел чувствовать себя, потому что, когда он сделал, это было то, что пришло к нему: все эти конфликты, спутать чувства и помутнение его суждения. Было уже слишком поздно делать шаг назад, потому что Тоби спрыгнул со скалы и достиг другой стороны. Дейдара значил для него больше, чем что-либо еще в этом мире. Впервые за более чем десять лет Тоби не знал, что делать. Он был в растерянности. Его когда-то собранный и уверенный разум был сломлен, когда его душа начала попытки восстановить себя. Дыра в его груди зашивалась; все в его голове ломалось. Эти краткие моменты с Дейдарой, когда он чувствовал, что к нему направляется сочувствие, были его самыми ценными воспоминаниями. Ненавистные, разрушительные слова продолжали литься изо рта Дейдары, каждое из которых заставляло Тоби волноваться еще больше. Это было неприятно. Тоби не знал, что делать: победить Дейдару или позволить ему умереть и продолжить свой план. Выбор позволить Дейдаре умереть было бы простым выходом. Если бы Тоби захотел, он смог бы это сделать. Он мог позволить ему умереть. Это всегда предлагал Дейдара, не так ли? Истинное желание мальчика заключалось в том, чтобы умереть как можно скорее. Тоби закусил губу. При мысли о потере художника его только тошнило. Тоби мог легко победить его; это был вопрос осторожных шагов. Ухаживание было естественным человеческим инстинктом. Тоби провел всю свою жизнь, наблюдая за людьми издалека, и большую часть своей жизни он наблюдал и играл с человечеством под бдительным оком легенды. Такой человек, как Дейдара, которому не хватало внимания, не был бы слишком хитрым. Препятствием послужила ненависть Дейдары к Шарингану. Кроме того, его последнее гендзюцу также поймает Дейдару в ловушку, если проект лунного глаза будет успешным. Было бы прискорбно, если бы Дейдара когда-нибудь вернул ему свои привязанности. Поколебавшись, Тоби проглотил ком в горле: «Тебе не кажется, что ты слишком остро реагируешь?» «Ты знаешь, что это правда, хм». В горле пересохло. «Я не знаю, что я ненавижу больше, Шаринган или имя Учиха». Его трясло. «Однажды я докажу, что Итачи неправ. Я покажу ему и его мертвым родственникам истинную силу искусства». Что бы сделал Дейдара, если бы узнал настоящую личность Тоби? Ненавижу его еще больше. Не было сахара, который мог бы подсластить этот его проклятый разум. Даже такой человек, как Дейдара, который мог не обращать внимания на силу шиноби, был неумолим к кеккей генкай, который перевернул его жизнь. Тоби не хотел поддельного Дейдару, сделанного из гендзюцу. Этот — настоящий — посадил семя в его душу и превратился в бессмертное персиковое дерево. Он ненавидел видеть унижение и боль, ревущую в голосе Дейдары. Шаринган высмеял искусство бомбардировщика, что стало прямым ударом по реальности. Тоби пообещал себе, что защитит Дейдару, будь то смертельный меч или мучительные кошмары. Выражение его лица за этой волнистой оранжевой маской было искажено выражением печалью и сожалением. Голубоглазый мальчик болел, и Тоби был прямо виноват. Он был тем, кто просил печально известного террориста Ивагакуре присоединиться к Акацуки. Это было из-за него, Дейдара злился, хотя мальчик этого не знал. Однако он был эгоистом и считал, что, если бы Дейдара не присоединился к организации, Тоби никогда бы его не встретил. По крайней мере, Акацуки помогли художнику стать сильнее и дали ему более непосредственный опыт. Тоби обхватил двумя сильными руками маленькое тело Дейдары, прижимая его к себе. Это было рискованно, но он не мог больше сдерживаться. «Тоби» всегда был трогательным, но никогда с такой искренностью. Пытаясь исправить свое странное поведение, Тоби прошептал: «Дейдара-семпай, тебе следует подумать о более счастливых вещах. Добавьте немного сахара». Чувствуя, как напряженные мускулы спины Дейдары прижимаются к его груди, Тоби тайно умирал в блаженстве. Тем более, когда его сэмпай предпочел не кричать на него, а скорее сказать: «Ри — р — хорошо, хм». И этот чудесный тик, тот тихий звук, который он издавал в конце каждой второй фразы. Это вызвало у него озноб. Каждый звук, хриплый звук или легкий вздох Дейдары превращали ноги Тоби в желе. Кто мог представить, что он, тот, кто однажды поставит мир на колени, отдаст свою душу мальчику перед ним? «Могу я продолжать обнимать тебя, сэмпай?» Дейдара внезапно оттолкнулся от него: «Нет! Я не слабый ребенок, которого нужно утешать!» Наслаждаясь покрасневшими щеками, Тоби улыбнулся, не обращая внимания на сохраняющуюся боль в груди.

***

Было время обеда. Каким бы необычным ни было то, что десять самых сильных массовых убийц сели за стол  и ели, как респектабельные граждане, в некоторых случаях это происходило. Члены Акацуки вели кочевой образ жизни, лишь изредка собираясь вместе на несколько дней каждый сезон по просьбе Пейна. Это была возможность проводить встречи, так как каждый участник мог внести свой вклад в планы на будущее и отдохнуть в процессе. Особенно сложно было собрать вместе даже две пары партнеров. Еще труднее было заставить таких безжалостных убийц сесть и пообедать вместе. Еще труднее было иметь дело с Хиданом. Каждый участник может коллективно согласиться с этим. Слева от Дейдары тихо сидел Какузу и ел миску риса. Пейн ловко усадил Хидана и Итачи подальше от себя, чему Дейдара был чрезвычайно благодарен. Оба мужчины разочаровали террориста до безумия. Он поклялся, что если ему придется услышать еще один комментарий о Джашине или увидеть еще одну пару красных глаз-бусинок, уставившихся на него, Дейдара перевернет стол. Это было, когда он был окружен остальной частью Акацуки, действительно ли он ценил то, что Тоби был его партнером. Представляя Хидана, Итачи или одержимым деньгами Какузу в роли товарища по команде, он съежился. Дейдара поморщился. Нет, спасибо. Это не значило, что Тоби-брат не раздражал его! Все, что он говорил, это то, что могло быть и хуже.  Тоби, перед которым он решил сесть, оживленно болтал о чем-то с Зецу. Он разозлился, увидев, как глупая, круглая оранжевая маска прилипла к этой еще более глупой голове. Тоби привязался к нему, заботился о нем и был добр с ним. Дейдара не хотел такого внимания. Он хотел, чтобы идиот был хорошим напарником на поле боя, но в противном случае держался на приличном уважительном расстоянии. Дейдаре не нравилась близость, как с Тоби. Дейдара смотрел в свою миску с дымящимся рисом, не обращая внимания на тошнотворные повороты в животе. Ему стало плохо, и это все его вина. Дейдара все еще чувствовал, как сложенные руки мужчины обнимают его туловище, широкая грудь мягко прижимается к его спине, и все еще слышал, как Тоби бросает ему собственные слова в ответ. В любом случае, почему Тоби это волновало? Ах да, этот идиот беспокоился обо всех. Дейдара вздохнул. «Ты сегодня довольно тихий, Дейдара», — сказал Зецу, голос, прорезавший легкую болтовню за столом. Единственный синий глаз сузился, и поджигатель сердито посмотрел на двухцветное растение: «Передай мне персик». «Я сделаю это, сэмпай!» Взгляд Дейдары потемнел. Он не хотел сейчас общаться с Тоби. Ему просто повезло, Дейдара уставился в пару красных глаз. Пара красивых, омерзительных глаз, которые заслуживают того, чтобы их вырезали и сожгли дотла. Эти проклятые глаза Шарингана. У Итачи хватило смелости — если бы другие участники не присутствовали, Дейдара тут же бросил бы вызов парню Учиха. С горящими глазами и обещая Итачи кровавое убийство, он облизнул пересохшие губы. Если бы кто-то собирался смотреть на него так нагло, то делал бы это с уважением или восхищением. Дейдара проигнорировал руку. «Чертов Учиха», — подумал он, вставая на ноги. Ни разу не прерывая зрительный контакт со своим соперником, Дейдара извинился: «Я иду спать. Спасибо за еду». Пейн кивнул в его сторону, что было знаком принятия. Дейдара ушел, не сказав больше ни слова.

vvv

Дейдара лежал в своей комнате, глядя в свой темный потолок. Он был сделан из толстого камня, неровный и неровный. Вся база была создана из минералов близлежащих гор, каким-то образом зажата под землей и вырезана, чтобы образовать респектабельное убежище. Дейдара фыркнул. Столько, на самом деле не хотелось это признавать, но Тоби был прав. Дейдара отреагировал слишком остро, совсем немного. Но он не мог с этим поделать! Каждый раз, когда Дейдара видел Итачи, его кровь закипала, как будто он готовился к самому сильному взрыву. Дверь в его комнату открылась, и Дейдара догадался, кто это был, еще до того, как взглянул. Там стоял Тоби, заложив руки за спину. Дейдара закатил глаза. «Уходи, хм», — вздохнул он, переворачиваясь. Паршивец не послушал, громкими шагами вошел в комнату. Дейдара услышал, как закрылась деревянная дверь, прежде чем комнату наполнила тишина. Боже, Тоби был таким надоедливым. Не мог ли он хотя бы раз оставить его в покое? Вместо того, чтобы делать то, что хотел Дейдара, Тоби подошел еще ближе к краю его кровати. Дейдара открыл рот, чтобы начать отчитывать его от разочарования, но затем прикосновение кожи к его голове сбоку, и он захлопнул его. Тоби был… он был… Как в прошлый раз. «Ты в порядке, семпай?» — прошептал Тоби, не двигая рукой. Его тон звучал так сладко, что Дейдара почувствовал тепло и сразу захотелось вырвать. Уткнувшись половиной лица в подушку, Дейдара пробормотал: «Что с тобой? В последнее время ты вел себя так странно, хм. И я не знаю, почему я всегда должен напоминать тебе, чтобы ты прекратил прикасаться ко мне». Рука немедленно исчезла. Дейдара нахмурился. «Ты сегодня ел мало, поэтому я принес тебе персик, который ты хотел». Именно тогда живот Дейдары заурчал, причем громко. Он ухмыльнулся зубастой улыбкой, даже не смущаясь. На этот раз Тоби сделал что-то полезное. Сидя на кровати, Дейдара похлопал по соседнему месту: «Мы поделим, хм». «П-правда?» «Я не повторяюсь», — сказал он. Тоби никогда ничего не ел на людях. Иногда он хватал еду и исчезал, но такие моменты были редкими и самопроизвольными. Не то чтобы Дейдара сильно заботился, если Тоби решил морить себя голодом. Он просто не хотел, чтобы его напарник быстро утомлялся перед следующей миссией. Тоби взвизгнул, плюхнувшись рядом с Дейдарой: «О, мальчик, это меня так радует, семпай! Большое тебе спасибо. Вот, я отрежу тебе и дам тебе большую половину. Ты, должно быть, голоден!» Дейдара сдержал грубый комментарий, увидев, что Тоби кладет тарелку, которую он, очевидно, носил все время, себе на колени. Это была деревянная тарелка. У Дейдары была полезная привычка отмечать и запоминать мелкие детали своего окружения. Может, дело в художнике, он не знал. Это безусловно помогло ему в бою, особенно на дальних дистанциях. Ниндзя в маске молчал. Будет ли это с его стороны нормальным? Если так, то Дейдара не возражал, нисколько. Бомбардировщик скопировал свое молчание, наблюдая, как Тоби вытаскивает из-под рукава нож. Так что он сделал плащ скрытого оружия. Интересно. Лезвие прорезало пушистую кожу, блестя в тусклом свете. Фруктовые ароматы почти сразу поразили Дейдару. Из него вырвался тихий звук, нарушивший почти полную тишину в комнате. Вау. Пахло просто райски. Черт, он голодал! Тоби перестал резать. Прежде чем Дейдара успел выговорить или спросить его, Тоби продолжил резать, осторожно и медленно. Это был гладкий, чистый разрез, делящий персик почти на равные половины. Исключение того факта, что — весь каламбур — Тоби нарезал безобидный фрукт, видя, как он владеет оружием, было довольно… завораживающе. Дейдара сглотнул. Нож напоминал пуукко, очень редкий кунай, изготовленный кузнецами и мастерами по металлу по всему миру. Жестокие мирные жители назвали это женским оружием. Шиноби назвал это хитростью. Этот клинок был особенно заманчивым. Практически слившись с перчатками Тоби, деревянная ручка была темного цвета, окрашена в черный цвет и красиво блестела. Нижняя часть ручки была покрыта тонкой полоской серебра, что придавало ей простой вид. Какого черта — Дейдару заводил чертов нож? Конечно, у него была страсть к искусству, но ножи были не так красивы, как взрывы. Это было совершенно неразумно. Может быть, это было то, как Тоби держал нож? Его указательный палец вытянулся и обвился вокруг лезвия, как будто он не давал понять, порезался он или нет. Ладно, эти мысли надо было прекратить. Дейдара спросил человека: «Где ты взял этот нож? Пуукко здесь трудно найти». Он практически слышал, как Тоби улыбается под этой волнистой оранжевой маской, когда он сказал: «О, я действительно не знаю. Зецу дал это мне. Ты хочешь его?» «Нет.» «Ты уверен?» «… Нет». Тоби повернул свое лицо, чтобы видеть лицо Дейдары, смеясь, «Если сэмпай хочет, он может взять. Но…» Но что? Боже, Тоби и его игры! Дейдара был бы не против ножа. Ладно, это было преуменьшение. Он очень хотел его осмотреть. Он полагал, что пуукко не имеет особой сентиментальной ценности, потому что Тоби не был из тех, кто так долго что-то держит. Он мог предположить, что Тоби потеряет интерес к объекту, когда найдет новый, более красивый. Во всяком случае, если он не потеряет его до этого. «Хм, но ты должен позволить Тоби покормить тебя!» Чего ждать? Дейдара в шоке открыл рот: «Я не ребенок, хм! Сколько раз я должен тебе это говорить?» Тоби поднял кинжал до уровня глаз Дейдары, размахивая оружием двумя пальцами: «Я думаю, ты очень сильно этого хочешь, сэмпай. Он сделан из рога водяного буйвола, березы и серебра с лезвием из дамасской стали. Изысканно, не так ли?» Этот ублюдок! Он знал, что делал! Дейдаре просто хотелось взглянуть на него. Так сильно. Оружие было произведением искусства, настолько экзотическим и редким, что оно должно было быть мимолетным. Вот Тоби, хранит его неизвестно сколько времени и даёт ему гнить. Клинок недооценили. Дейдара вовсе не был материалистом, но видеть, как прекрасное оружие используется как кухонный нож? Это было постыдно. Тоби достаточно рассказал вполне достаточно для того, чтоб составить примерное мнение. Он фыркнул: «Акацуки отразились на тебе, Тоби. Ты становишься довольно хитрым». Негодяй только повесил нож ближе к лицу Дейдары. «Плохой ход», — ухмыльнулся Дейдара, хватаясь за лезвие. Он моргнул. Вау. Тоби был довольно быстр. Этот человек засмеялся, что можно было описать только как забаву: «О, сэмпай. Вы были слишком медлительны». Дейдара впился взглядом: «Хорошо. Хорошо! Просто разрежь мой кусок на более мелкие кусочки, хм». По крайней мере, он все еще мог командовать Тоби. И технически это была беспроигрышная ситуация. Мало того, что Дейдара получит это сказочное пуукко, но и его накормили бы как члена чертовой королевской семьи. Тоби внезапно прижал к губам дольку персика, отрезая Дейдару от его мыслей. Это было странно. Он чувствовал себя странно. Он все еще не был уверен, нравится ли ему мысль о кормлении с ложечки, поэтому не стал открывать рот. Вместо этого, нахмурив брови, он попытался заглянуть в глазницу Тоби. Если бы только он мог видеть насквозь эту проклятую штуку! Как всегда было так темно? У Тоби была черная пластина вместо лица? Глаза Дейдары сузились, когда Тоби начал покачивать покрытой кожей рукой. Желтая ткань фрукта смачивала и охлаждала губы преступника, что, по мнению Дейдары, было приятным. Он отбросил эту опасную мысль. Тоби, практически напевая, уговаривал его: «Давай, сэмпай, откройся. Разве ты не хочешь врезаться в спелую плоть плода… попробовать его сок на языке? Разве это не восхитительно, Дейдара-семпай?» Ладно, он, наверное, несколько впал в прострацию. То, как это сказал Тоби. Было темно. Он уставился в глазок Тоби. Затем по его спине пробежал холодок. Дейдара чувствовал, как мужчина смотрит на него. Тоби прижал персик к нижней губе, приоткрыв рот Дейдары. Он прошептал почти угрожающим голосом: «Сэмпай… Ты ведешь себя как ребенок». Ему? Ему! Как ребенок? Тоби был серьезен? Дейдара хотел откусить Тоби руку, но отбросил эту мысль. Это ничего не докажет. Кроме того, ребенок просто начинал кричать и кричать, что ничего не давало, кроме как навсегда повредить его уши. Мужчина в маске приближался к нему, теперь сидел так близко, что их колени соприкасались. Он зажал большим пальцем белые зубы бомбардировщика. Глаза Дейдары расширились, разум упал в пустоту. Тоби был… Он… Тоби был… «Открой рот, Дейдара». Пугал его. Дейдара вздрогнул, наконец подчинившись и позволив Тоби засунуть фрукт себе в рот. Сладкая фруктоза коснулась его языка. Потрясенные глаза закрылись, Дейдара жевал восхитительный плод в полном восторге. Он был так голоден, что было больно. Тоби был таким требовательным и пугающим за эту короткую минуту. Это было заманчиво. Боже, если бы Тоби мог вести себя так все время, Дейдаре не было бы стыдно иметь его в качестве партнера. Он приоткрыл глаз: «Тебе стоит попробовать быть таким напористым в бою, хм». «Напористым?» — спросил Тоби. Дейдара нахмурился: «Ага, хм. Что с тобой не так? Ты ведёшь себя странно, хм». «Думаю, я мог бы рассердиться», — сказал он. Внезапно Тоби заговорил неуверенно. Дейдара никогда не слышал, чтобы Тоби злился. Он тут же спросил: «Почему ты злишься?» «Потому что я тоже знаю, каково быть в ловушке». Он не думал, что получит должный ответ, если спросит, поэтому не стал. Тем не менее, он не мог не задаться вопросом о прошлом Тоби. Дейдара так привык чувствовать себя скованным, что даже не замечал этого. Похоже, он неправильно оценил Тоби. Мужчина не был таким отчужденным, как ему казалось. Он распознал корень волнения Дейдары раньше, чем сам. Он пытался подбодрить его, предлагая подарки и кормив его. Как Тоби. Заметив, что большой палец Тоби касается уголка его рта, Дейдара слегка отвернулся, чувствуя себя более восприимчивым: «Еще один, хм». Как будто сломленная заклинанием, рука Тоби оторвалась от губы Дейдары и потянулась за еще одним ломтиком персика. Затем он хихикнул: «Тоби хороший мальчик?» Дейдара прищурился, глядя прямо на Тоби. Мужчина опустил голову, держа руку над тарелкой с ломтиками персика, как будто искал лучший. Может, Дейдара только что подумал об этом, Тоби все еще был идиотом. Когда маска снялась, чтобы взглянуть на него, Дейдара нахмурился: «Я чувствую себя нелепо. Дай мне пуукко. Сделка — сделка, хм». Тоби сунул еще один персик в рот Дейдаре: «Будет ли это делать Тоби хорошим мальчиком?» «Да», — прорычал он, не заботясь о том, чтобы его рот был полон. Дейдара заглянул в свою протянутую ладонь, чувствуя прикосновение прохладного металла к его коже. Вот оно, такое же прекрасное, как всегда. Вернется он или нет, это совсем другое дело. Он усмехнулся, проглотив дольку персика. «Надеюсь, ты теперь счастлив, сэмпай».