Счастливого, нахрен, Катамарановина!

      — Шершняга, блин, вставай! Некогда разлёживаться, ты забыл что ли, нахрен, какой день сегодня? — Яша почувствовал, как в него летит подушка.       — Р-Роз, ну, ты чего? — сонно пробормотал рыжий, протирая глаза, — Катамарановин сегодня, я помню, — под конец он и вовсе зевнул.       — Вот именно, нахрен! У нас дел много, надо подношения этому проскипидаренному организовать, ю ноу. Вставай, говорю, нахрен! — недовольный Роза прошествовал к дивану и потянул Яшу за руку.       — Встаю я, встаю, — вздохнул Шершень, поднимаясь с дивана, — А чего мы ему относить-то будем, Роз? — после сна голос Яши казался ещё более хриплым. Молодой человек неспешно одевался, глядя на блондина, который будто сомневался, что Яша и, правда, проснулся.       — Как это, блин, чего? С нас с тобой две тыквы и скипидарчик, я тут уже припрятал, даже не думай искать, колдырь.       — Да не собирался я, — обиженно пробормотал Шершень, проходя мимо Розы в ванну и закрывая за собой дверь.       Шершень был в завязке вот уже несколько недель, Роза его поддерживал, но всё же, переживал, что тот мог сорваться. Яшу это задевало, ему хотелось доказать, что он может и будет держаться. Умывался он максимально размеренно, пока Роза несколько раз постучал в закрытую дверь. Вытерев лицо махровым полотенцем и, выдохнув, рыжеволосый всё-таки открыл дверь и тут же столкнулся буквально лоб в лоб с Розой.       — Яш, ну, ты, блин, это, не обижайся… — виновато начал блондин, не давая парню пройти в комнату, — Я знаю, что ты, нахрен, держишься, ты молодец, ю ноу! — Роза стремительным движением крепко обнял рыжего, — Я так-то, блин, тобой горжусь, — он вдруг отчего-то перешёл на шёпот.       — Я не обижаюсь, Р-Роз, — ответил Яша с улыбкой, обнимая того в ответ, — Доброе утро, кстати, — усмехнулся он и слегка наклонил голову, потянувшись за поцелуем. Роза, конечно, ответил. Но стояли они так не долго.       — Слушай, орешек мой, пельмешек, блин, давай все нежности на вечер отложим, нам надо бешеного задобрить на год вперёд, нахрен, я переживаю, — Роза и, правда, был на взводе, он отпустил Шершня и вернулся в комнату, — Надо, Яшка, спуститься к этому, нахрен, к соседу нашему инженеру.       — Зачем? — удивлённо спросил Шершень, следуя за Розой и на ходу закуривая.       — Как, блин, зачем?! — воскликнул блондин, отбрасывая волосы назад, — Надо узнать, чем он со своей мадамой богемной, нахрен, дядь Игоря будет, блин, задабривать, ю ноу.       — Мадамой богемной, — повторил Яша и расхохотался, стряхивая пепел в пепельницу, стоящую на столике возле дивана, — Да, я бы её именно так и описал бы, — он улыбнулся.       — Так и не понимаю, блин, чего она нашла в этом дядьке, она ж такая, нахрен, красотка.       — Ну, любит, он вроде добрый и хороший человек, — пожал плечами Яша, наблюдая за тем, как суетливо Роза ищет по полкам серванта свои тёмные очки, — Они вон там, Роз, возле фотографий.       — Спасибо, Шершняга, — усмехнулся Роза, надевая очки, — Другое, блин, дело, красавец, нахрен!       — Ты всегда красивый, — улыбнулся Яша, потушив окурок в пепельнице. — Я могу сходить к ним и сп-спросить, что они приготовили, а ты, Роз, одевайся, потом пойдём за тыквами.       — Давай, пельмешек, иди с Богом, нахрен, — обрадовался Роза и быстро клюнул Шершня в щеку.       Яша медлить не стал. Накинув на плечи косуху, он вышел из квартиры и спустился вниз по лестнице. Недолго думая, молодой человек позвонил в дверной звонок. Спустя пару минут, за дверью послышались шаркающие шаги, похоже на тапочки.       — Яшка? Здравствуй, ты что-то хотел? — дверь распахнулась, и из-за неё показался удивлённый инженер.       — Кеша, кто там? — до ушей Шершня донёсся приглушённый женский голос.       — Сосед наш Яша, Лилечка, — ответил мужчина, обернувшись куда-то в коридор.       — Здравствуйте, дядь Кеш… — смутившись, начал Яша, глядя на соседа, — Мы тут с Розой спросить хотели, — он почесал затылок, — Вы дядь Игорю что понесёте?       — Игорю-то? Бешеному этому, — вздохнул инженер, нахмурив брови, — Особа моя пирог, значит, испекла, да. Подболотников вот нашли ему в лесу специально для этого, — он поправил очки, смешно кивая головой, — А вы чего, волосатики, ему нести собрались?       — Здравствуй, Яша, — из-за спины инженера выглянула светловолосая девушка, тепло улыбаясь, рядом с мужчиной она казалась совершенно миниатюрной.       — Зд-здравствуйте, — кивнул ей Шершень, — А мы ему скипидар да пару тыкв, — он пожал плечами, переводя взгляд обратно на инженера, который приобнял особу за плечо. — Думаете, всё нормально пройдёт?       — Конечно, Яшка, — уверенно кивнул инженер, улыбаясь, настроение у него как будто мгновенно улучшилось, — Там же с нами Жилин будет, он-то Игоря хорошо знает, да, — кивнул мужчина, поджимая губы, — Жилин, знаешь, его успокоить сможет, от такой…       — Спасибо. Увидимся тогда вечером. — Ответил Яша и, попрощавшись с соседями, вернулся к себе в квартиру.       Роза его уже ждал, поэтому, даже не позавтракав, они побрели на местный рынок выбирать самые большие и хорошие тыквы. Выбирали ребята долго и тщательно, опасаясь, что Игорю может что-нибудь не понравиться. Роза почему-то боялся его намного сильнее, чем Яша, и сегодня курил больше обычного. В конце концов, тыквы были выбраны самые лучшие. Ребята вернулись домой и, всё же, пообедали. Шершень рассказал Розе о пироге из подболотников, тот лишь, молча, кивал.       Собираться жители Катамарановска должны на лесной опушке в десятом часу. Ребята решили не опаздывать. За плечами у них были рюкзаки, заполненные большими запасами отборного скипидара. Тыквы же несли в руках. На улице давно уже стемнело, а чем глубже они заходили в лес, тем страшнее становилось. По спине то и дело пробегали мурашки, когда кто-то из парней наступал на сухую ветку. Шли к нужной точке долго, стараясь больше разговаривать, чтобы не думать о страхе леса, коим страдал Роза. Наконец, впереди, показался тусклый свет, исходящий от множества свечей, расставленных на земле. Ребята ускорили шаг, и вышли на ту самую опушку, где должны были чествовать Игоря Натальевича Катамаранова. Пришли они одними из первых. Конечно, среди присутствующих уже был полковник Жилин. Кто, как ни он, должен был присутствовать на таком мероприятии. Парни поздоровались, коротко кивнув. Они осторожно положили тыквы к остальным, а скипидар из рюкзаков перенесли в самый центр импровизированного алтаря.       — Это вы, голубчики, хорошо, — протянул Жилин, глядя на подношения, — Это Игорь очень любит, ухухухухуху, — смеялся полковник как сова, при этом, совершенно не меняя серьёзного выражения лица.       Горожане потихоньку подходили. Сразу же после парней подошли местные звёзды телевидения — ведущая Татьяна Восьмиглазова и её нынешний спутник журналист. В чащу тянулись все от мала до велика, лишь бы задобрить Катамаранова ещё на год. Вот и инженер со своей особой подошли к остальным, крепко держась за руки. Мужчина выглядел напряженным, только было не очень ясно, то ли он боялся сам, то ли так переживал за безопасность своей спутницы. Но на всякий случай прикрывал её своей спиной, не выпуская руки.       — А где же все бан-бандитники? — удивлённо поинтересовался инженер, глядя на Жилина.       — А Стрельниковы, голубчик, со своими подопечными уже приходили. Так сказать, оставили дары и ушли. Ну, что сказать, люди занятые, — усмехнулся Жилин. — Ну, что, голубчики, все собрались? — спросил он, оглядев поляну.       — Шершняга, смотри, — шёпотом позвал Роза, ткнув рыжеволосого локтем в бок, — Конфетки в каске, блин, — он усмехнулся, — Сладенького так хочется, нахрен, — он, было, протянул руку к каске, чтобы взять одну из привлёкших его внимание карамелек.       — ННЕ ТРЖЬ! — прямо из каски послышался глухой рык.       — АААААА! — Роза в испуге резко прыгнул Шершню на руки, тот едва сориентировался, чтобы поймать его. Блондин крепко вцепился в шею парня, когда тот выпрямился.       — Зд-здрасте, дядь Игорь… — только и пробормотал Яша, покрепче перехватывая Розу, который вжимался ему в грудь.       — Ухухухуху, Игорёша, ну ты и балда! — рассмеялся Жилин, подходя к каске, — Напугал музыкантика, хтонь ты моя болотная, не хо-ро-шо, — протянул полковник, качая головой, — Давай, Игорь, вылезай, у меня для тебя тут ватничек новый, хороший.       — Серрга! — пробурчал Катамаранов, пока остальные отошли на пару шагов назад.       — Да-да, голубчик, выходи. Мы тебе тут скипидарчику твоего любимого принесли. Выползай, хороший мой, ухухухухуху.       — Игорь, ну, ты чего? Бешеный что ли? — возмутился инженер, снова хмуря брови, — Ты ч-чего пугаешь-то так, дурень? Мы ж к тебе с добром, да! Подболотники твои любимые принесли. Выходи, Игорь.       — Хьовамо пеокртлом вуцэзждва!       — Всё правильно, дорогая Татьяна, всё правильно, — кивнул Жилин, глядя на девушку.       — А что она, нахрен, блин, сказала-то? Я лично, блин, нихрена не понимаю, — Роза, немного успокоившись, слез с рук Шершня.       — Уважаемая ведущая говорит, что мы все Игоря ждём и надеемся на его благосклонность, голубчик, чего же тут не понятного, хах? — усмехнулся Жилин, закатывая глаза, — Игорёша, — ласково протянул милиционер, тряся ватником в руках, — Вылезай, кому говорю, Игорь, не вежливо, люди ждут.       — Ну, Серрёга, ид я, иду, — жуткий смех Катамаранова разносился по лесу, когда он совершенно внезапно появился из-за дерева, — О! Скипдаръчик! — чумазый строитель поспешно протянул руки к одной из бутылок и открыл её зубами, выплёвывая крышку. — Ай, какооой ватник, двай сюда, Серррга! — шатаясь, Игорь Натальевич, подошёл к Жилину вплотную и повернулся спиной, приподнимая руки, чтобы тот мог его одеть в новый ватник.       — Красота! Красотища, Игорь! — довольно проговорил Жилин, глядя на Игоря в чистом ватнике. Тот же успел осушить первую бутылку скипидара и внимательно рассматривал всё, что ему принесли.       — О! Подблотники, — рассмеялся Игорь, стукнув себя по каске и, схватив пирог, вдруг побежал вглубь леса.       — Игорь! Игорь, ну-ка стой! Вернись, кому говорю! — закричал Жилин, бросаясь за ним.       — Это что получается, всё что ли? — с недоверием спросил инженер, — Нас благословили?       — Благословили, голубчики, благословили. А теперь, быстро домой всем. Нечего вам тут больше делать. Домой все. Быстро. А-то в тюрьму всех посажу. На пятнашку. Пят-на-шеч-ку. Домой. — Продекларировал Жилин, обернувшись, а затем начал преследование, громко крича Катамаранову вслед, — Игорёша, ну, стой ты! Каждый год одно и тоже, что за жизнь-то? Стой, хтонь! Ну, какой же ты балда у меня, каждый день в погонях, старый я уже, Игорь, остановись!       — Счастливого, нахрен, всем Катамарановина! Ну, и бешеные эти Жигори, блин, — фыркнул Роза, глядя вслед удаляющемуся милиционеру, — Пойдём, нахрен, домой, Шершняга, хватит с меня, блин, походов на сегодня.