"Живи, девочка, живи"

«Усни девочка, усни» — Стиви ведь это не придумала, так ведь. Холодно, холодно, она не чувствует ни рук ни ног, но почему-то чувствует кончики волос. Смеяться хочется от абсурдности происходящего, но разве у неё всё всё ещё есть губы? А если нет, то чем же ей улыбаться? Девочка падает, выполнила предназначение и должна, ну просто обязана найти покой в холодной воде. Тогда она наконец-то встретиться с Баки. Джеймс Барнс, единственный, ради кого она так долго держалась. Стиви всё-таки смеется. Беззвучно, абсолютно не ощущая этот смех. Она не может шевелиться, не может дышать, и всё же она чувствует себя невероятно близко. Когда же, ну когда же она увидит его? «Усни, девочка, усни» — в ушах, если они у неё ещё остались, продолжает набирать силу многоголосый хор. Стиви ведь не сопротивляется даже. Ей хочется спать, у неё больше нет сил. Была цель, большая цель, намного больше её самой. И р-раз, и сдулась до крохотного шарика. Надо было изо всех сил надувать этот шарик, обеспечивать его важность хотя бы в собственной голове, чтобы не сдаться раньше времени, ведь Баки верил в неё, она ведь знает об этом. Так почему же даже эта вера больше не спасает? Ответ лежит на поверхности: просто нет больше того, кто верил. А остальные ничего и не значат. Стиви так холодно, но это уже привычный холод. Она не думала, что будут силы подняться после того, как не смогла поймать его за руку. Должна ведь была. Разве не один из плюсов супергеройства — ты можешь выпутаться из любой ситуации. Щёки обжигают бегущие слёзы. Она вспоминает всех, кого оставила на земле. Ей будет не хватать их, правда будет, даже когда она наконец-то сможет посмотреть на них с неба. «Усни, девочка, усни» — она думает о том, как хорошо бы было пойти с Пегги на танцы, тот ещё плевок в лицо напыщенным снобам. Снова ухмыляется, представив себя и красотку Картер в Аисте. Потом перед глазами возникает Баки, хороший-хороший Баки, который пришёл бы в клуб вместе с ними и она закрывает глаза. «Усни, девочка, усни», — Стиви Роджерс перестаёт бороться. *** Стиви Роджерс официально ненавидит новый мир. Здесь всё ещё нет Баки, зато всем всё также от неё что-то надо. Она лелеет мысль спрыгнуть с крыши одного из этих новомодный небоскрёбов, но оставляет этот план напоследок. Всё-таки… Она заинтересована. Ей так и не дали желанного покоя, только кучу монстров и чертовски идеальную Наташу Романову в качестве напарника и, кажется, няньки. Стиви точно знает о том, что ранее Нат работала на Старка и уже это убеждает её в исключительных талантах Романовой. Потому что, ну потому что Старк всё ещё жив. «Дыши, девочка, дыши», — голос всё ещё приходит к ней. По вечерам, когда она устало мечтает оказаться прислонённой к тёплому боку лучшего друга и отрешиться от мира на часок другой. К сожалению, друг мёртв. К сожалению, именно Стиви его не удержала. Стиви даже записывается к психотерапевту. Ей оказывается милейшая женщина по имени Арлин, с которой они битый час болтают о кулинарии. Стиви в готовке полнейший ноль, но она с энтузиазмом рассказывает о Баки, с которым «суп из топора» переставал казаться шуткой. С сеанса она уходит неожиданно улыбающейся, заходит в ближайший магазин и проходит вдоль прилавков. «Дыши, девочка, дыши». Боже, кто же мог подумать, что магазины настолько изменяться. Стиви шарахается из одного отдела в другой не в силах вспомнить, зачем она вообще сюда пришла. Она вспоминает пустые полки предвоенного Бруклина, и видит полки сегодняшнего. Хочется выть. Да, она попала в будущее, где может ходить и изумляться тому, что она действительно преспокойно может купить себе еду. А сколько людей в это будущее так и не попали? На изнанке век она встречается с Баки, ну конечно, это всегда Баки. Она не готова думать ни о чём, что не касается его, хотя бы краем. Впрочем, его касается всё. «Дыши, девочка, дыши» — Стиви решается и звонит Наташе. Конечно, она не хочет сказать, что шпионка обязана быть докой в кулинарии, но по крайней мере, та должна чуть больше разбираться в жизни в современном мире. Так и выходит. Только вместо того, чтобы продиктовать инструкции по телефону, Наташа возникает в магазине собственной персоной и помогает Стиви выбирать продукты на собственном примере. Это оказывается увлекательным занятием. Особенно когда они, например, доходят до мороженого или до хлопьев к завтраку. Стиви тянет уже было руку за пачкой, но вновь на секунду видит Баки, который неприязненно морщится. Рука тут же возвращается на место. На кассе, когда Стиви натыкается на хлопья, она удивлённо глядит на Наташу. Та только пожимает плечами. — Не смей лишать себя маленьких радостей, — улыбается, выглядя так, как будто бы ей известно об этом так чертовски много. Стиви начинает думать о том, как Нат отреагирует, если пригласить её на свидание? Вот только она не решается. До сих пор единственными удачными её отношениями была Пегги, и даже они закончились редкими визитами в больницу. *** Тони Старк — это худшее, что может случится с здравомыслящим человеком. Впрочем, Стиви к таким ведь не относится, правда же? И, несмотря на то, что Тони действительно её бесит, постепенно она начинает испытывать к нему симпатию. И ей вот вообще не нравится его неудавшееся самоубийство. Конечно, это героический подвиг, и конечно, умирать он не хотел. Стиви всё это понимает, но упорно сидит на лавочке прямо возле Башни. Конечно, она может зайти внутрь, Тони вряд ли бы стал возражать. Только наградил бы ещё парой десятков обидных прозвищ и, под настроение, попытался бы пофлиртовать. Но Стиви нерационально не хочет навязываться. В конце концов, какое право она имеет на своё за него беспокойство? — Иди сюда, — она понимает, что абсолютно упустила из виду камеры наблюдения и ДЖАРВИСа, только когда Тони оказывается рядом с ней, втягивая её в объятие. Она знает, что он не очень-то любит прикосновения, и это внезапно встраивает ещё один кирпичик в её новую реальность. Ей всё ещё больно-больно-больно без Баки, но люди, окружающие её, постепенно начинают превращаться из статистов в нечто большее. Тони отпаивает её виски. Наливая куда больше чем себе, явно осознавая, что Стиви всё равно не захмелеет. Она пьёт, проливает виски на свою майку и Старк великодушно жертвует одну из своих футболок. Стиви переодевается, почему-то чувствуя себя защищённой и ещё, совсем чуть-чуть, нужной. Они разговаривают ни о чём, заглушая голоса у себя внутри. Да, Стиви теперь уверена, что не одинока, просто потому что Тони выглядит точно также, потерянным и несчастным. А на утро она просыпается в его кровати. И улыбается. Между ними ничего не было, даже взаимного влечения, но секретарь, стоящая на пороге, явно другого мнения. Она смотрит на Стиви совсем не как на героиню. Скорее как на воровку. Становится больно. Но ведь она же не сделала ничего плохого? А может быть всё дело в том, что эта женщина в строгом деловом костюме ей нравится. Мисс Поттс, а она успевает даже представиться, суровая воительница, защитница домашнего очага. Стиви почему-то уверена, что у них с Тони со временем всё сладится. Ну не совсем же он идиот, не так ли? Мисс Поттс с торжественным видом отдаёт ей выстиранный комплект одежды, а Стиви спала только в футболке, принадлежащей Тони, и заметно, что майка совсем новенькая, только что из магазина. Явно ведь старались подобрать похожую. Что же, Стиви благодарна за старание. Она улыбается суровой воительнице, видя вместо костюма до блеска начищенные латы, и уходит. Тони звонит ей через пару дней, с предложениями на счёт редизайна костюма. Стиви убьет его, если там опять будет присутствовать юбка. *** Как ни странно, больше всех Стиви настораживает профессор Беннер. Она изо всех сил пытается держаться от него подальше, даже если все вокруг твердят, что он хороший человек. Стиви просто не может перебороть себя. При этом Халк ей нравиться. Она видит непрерывность и силу в каждом его движении и радуется каждый раз, когда получается отшвырнуть его в стену. Как ни странно, сам Халк в стену её швырять не стремиться и вообще старается обходиться достаточно мягко. Стиви не знает, что по этому поводу чувствовать. Может быть, да ладно, скорее всего так оно и есть, Брюс не нравится ей просто потому что встречается с Наташей. Стиви это даже не злит, нет, она просто чувствует себя полной дурой всякий раз, как об этом задумывается. Но, на самом-то деле, чаще всего ей вообще не нужно о нём думать. Потому что пересекаются они крайне редко. Чаще всего на заданиях и лишь иногда, на тренировках. И там, и там, чаще всего с ней взаимодействует Халк. *** Клинт, ну Клинт это Клинт. И Стиви всё равно, сколько раз повторить его фамилию, чтобы показать сущность. Стиви им восхищается. Он цельный, вот что можно ещё сказать. И делает цельными, хоть и ненадолго всех тех, кто к нему приближается. Как солнце, которое греет и даёт жизнь. И Стиви вот ни капельки не удивляется узнав, что он женат. У него чертовски классная жена и чертовски классные дети и Стиви очень хотела бы узнать их поближе, но нет-нет-нет — это совсем не для неё. Она может поставить их под удар одним своим присутствием и это делает больно. Но это не плохая боль, она просто есть и Стиви довольно легко с ней справляться. *** Тор для Стиви непонятен. Абсолютно. Он же бог, он просто обязан быть непонятным, так ведь? Но почему тот же Локи кажется куда ближе? В смысле понимания, конечно, драться плечом к плечу с Локи Стиви смогла бы, только если бы знала, что его связывает какая-нибудь надёжная магическая клятва. Драться с Тором. Они проделывали это десятки раз и каждый раз тот был чертовски восхитительным. Но Стиви не понимала его. Не понимала, как он думает, чего хочет. Он был сослан на Землю, чтобы подумать над своим поведением? Стиви была уверена, что он справился. Стал ответственным взрослым, который теперь защищал целых два мира, грозясь когда-нибудь стать королём. И Стиви могла поклясться, что это был бы для Тора абсолютно нежелательный вариант. Да уж, просчитался батенька, дав своему ребёнку понять, чего тот действительно хочет. *** Ванда для Стиви была ребёнком. Она, как впрочем и сама Стиви, так и не поверила до конца в смерть брата и всё равно была вовлечена в разборки с суперзлом. Стиви это не нравится. Ей хочется, до дрожи в пальцах хочется, чтобы девчонка сперва хотя бы школу закончила, а потом может быть даже университет, и только потом, разобравшись в себе, сознательно выбрала бы, вступать ли ей на этот путь. Стиви знает ведь прекрасно, что в ней говорит собственное неотрефлексированное детство и юность, знает, что Ванда вполне возможно, полностью довольна своим выбором. Знает и не капельки в это не верит. Заставлять воевать напуганного ребёнка? Это никогда не было для неё приемлемым. Но и навязывать Ванде собственный взгляд на вещи — это тоже не казалось правильным. В конце концов, Стиви отступает, трусливо спряталась в собственную раковину и уже оттуда следит, как за Ванду берётся Тони. Он выправляет ей документы, селит её в Башне и он же готов сделать всё, что она попросит. Ванда хочет тишины, покоя и, как оказалось, она правда хочет учиться. Как Тони ухитряется всё это устроить, до сих пор не очень-то ясно, но он действительно делает это и Стиви думает, что все люди, которые обвиняют Тони Старка в том, что тот чудовище — самые большие мудаки на свете, а она ведь обычно старается не ругается. Она знает, что в ней говорят эмоции, и что у части этих людей даже есть основания, но она только что выбрала сторону. До конца и на веки-вечные. *** Наташа расстаётся с Брюсом и Стиви делает всё, чтобы помочь ей с этим справиться. Для Нат это удар, и Стиви в какой-то момент начинает ненавидеть Брюса, особенно когда видит, как несгибаемо-невозмутимая Наташа плачет в подушку. Выходит прибивающе. Нат говорит, что виновата сама и Стиви посылает к чёрту свою беспристрастность. Ей плевать, кто виноват. Она просто больше никогда не хочет видеть как Нат плачет. В какой-то момент Стиви понимает, что, кажется, теперь их действительно можно назвать подругами. Они вместе ходят за покупками, ну то есть Нат ходит, и тащит Стиви за компанию, могут разговаривать ни о чём и обо всём. И всё было бы замечательным, если бы не дурацкая влюблённость. Стиви хотела бы вырвать собственное сердце, отпилить от него бракованные детали и стать действительно просто подругой, но она просто не может. А Наташа начинает пытаться подобрать ей парня. Конечно, это больше похоже на шутки, но именно так Стиви оказывается на свидании с командиром Рамлоу. Она всё ещё без малейшего понятия, как согласилась, да и он, кажется, не очень-то понимает как сюда попал. В конце вечера они клятвенно обещают друг другу больше никогда в жизни не вспоминать этот день. И это становится облегчением. *** «Умри, девочка, умри» — голоса возвращаются сходящей лавиной, когда с Зимнего солдата спадает маска. Стиви кричит, Стиви зовёт его, да Стиви готова сделать всё что угодно, чтобы вернуть себе Баки, но что она может, если тот попросту её не помнит. Да и себя, кажется, помнит ещё хуже. Стиви сражается за хелликарьеры, когда ей в голову внезапно приходит забавная мысль. Если они с Баки и умрут, то только вместе. На этот раз — чтобы наверняка. Она думает о том, что взрыв корабля даст гарантию, но она падает в воду. «Умри, девочка, умри» — ей не выбраться, не в этот раз. Но, главное, она смогла освободить Баки от балки. Пускай тот спасётся и она постарается приглядеть за ним. На этот раз куда более тщательно. *** Открывает глаза Стиви на берегу Потомака и широко улыбается, глядя в облачное небо. Баки жив и он только что спас её, хоть и, кажется, так и не вспомнил. Стиви плевать, Стиви наконец-то чувствует себя живой. *** Стиви чувствует себя разбитой на осколки. Их команда, её почти семья разделилась на две части с очевидным намерением столкнуться. Стиви хочется кричать, хочется достучаться до Тони, умолять его, если будет необходимо, но сделать всё, чтобы он наконец её понял. Но они бегут навстречу друг другу и это начало пути в никуда. *** «Умри, умри, умри» — голоса в ей голове больше не притворяются ласковыми. Они скандируют одно единственное слово и Стиви больше не хочет уворачиваться. Если Тони убъёт её сейчас — всё будет кончено. Ей не будет больше больно. Она предала собственную семью, чтобы спасти свою душу. *** Они оставляют Тони лежать на земле с дыркой в костюме. Стиви чувствует слёзы, стекающие по щекам. Когда они поднимаются в воздух, Баки прижимает её к себе, гладит по спине единственной оставшейся рукой, и она думает о том, что вообще-то он пострадал куда больше и сейчас именно она должна его утешать. Однако Стиви под его рукой успокаивается и почти перестаёт дрожать. *** Она посылает Тони письмо. Просто не знает, что ещё можно предпринять. На одной из баз нос к носу сталкивается с Наташей. Та обнимает её, встревоженная, а Стиви больше просто не может. Сгорел сарай, гори и хата. Большая часть её сопротивляется этому порыву, но малюсенькой по настоящему смелой и очень несчастной частичке смелости всё-таки хватает. Она говорит Нат, — Я хочу тебя поцеловать, — разворачивается и быстрыми шагами идёт к двери. Стиви пишет для Тони ещё одно письмо. На самом деле, она пишет их постоянно. Говорить ему, как ей жаль, Стиви перестала ещё на третьем и потом просто рассказывает о том, как проходят дни. Стиви думает о том, что скорее всего, все письма идут сразу же на выброс, но ей почти всё равно, она должна хотя бы попытаться. Баки спит, а маленькая девочка почти колдует, пытаясь избавить его от кода в голове. Стиви возвращается к криокамере почти всегда, когда у неё появляется свободное время. С Баки она просто разговаривает, хотя эффект почти такой же как и у выброшенных писем. Баки не слышит её. Точка! И всё равно становится легче. Стиви только надеяться, что Шури справиться и пытается ничем не выдать того, как бы ей хотелось, чтобы над этим делом работал ещё и Тони. Даже если не работал, хотя бы просто бы был рядом. Это эгоистично, но Стиви просто не хватает его. Как, впрочем и всех. *** Когда Стиви открывает дверь, на пороге корзина цветов. Она думает, что ошиблись дверью, потому что никто, совсем никто не должен знать, что она в Нью-Йорке, но в цветах она находит карточку со своим именем. И именем отправителя. Стиви чувствует, как заливается краской. «Пой, девочка, пой» — кажется, даже голоса согласны немного побыть счастливыми. В уголке открытки аккуратными буквами выведены инициалы отправителя и Стиви знает только одну Н.Р. в этом городе. Они встречаются вечером, когда Нат стучит в дверь уже сама. Она выглядит задумчивой, но твёрдо принявший решение и Стиви остаётся только открыть дверь пошире. — Поцелуй меня, — Наташа не разменивается даже на приветствие, возможно, опасаясь передумать. Стиви старается не думать, к чему всё это может привести. Она приближает своё лицо вплотную к Наташиному, неловко сталкивая их носами, но тут же поправляется и, неужели это всё-таки происходит, они целуются. Наташа обнимает её, поглаживает по волосам. Стиви слышит ток крови в ушах и, кажется сейчас лишится сознания. *** Первое письмо от Тони приходит спустя пол года. Стиви так до конца и не верит, пока не открывает и не вчитывается в строчки. И только когда она дочитывает, до Стиви доходит, письмо написано от руки. Она хихикает и это превращается в самую настоящую истерику, выпускающую дикий страх, что Тони так навсегда и останется незнакомцем со страниц журнала. С этих пор переписка становится обоюдной. *** Наташе в Ваканде неожиданно нравится. Они приехали сюда совсем ненадолго. И первым же делом Стиви бежит искать Шури. И находит. В компании с Баки, который не особо умело пытается управляться с небольшим козлячьим стадом. Стиви застывает. Она не знает, что теперь ждать от него. Он может ведь даже не помнить её, и она не уверена, что напоминать было бы честным. — Иди сюда, Стиви, — он зовёт её по имени, обнимает одной рукой, Шури обещает в ближайшее время обеспечить его второй. — Я так скучал, — он утыкается носом в её макушку, и они застывают, собираясь продлить мгновение подольше. *** С Баки Стиви разговаривает часами. Нередко при этих разговорах присутствует и Наташа, вписавшаяся так органично, как будто бы всегда была вместе с ними. А ведь это при том, что к Зимнему Солдату Нат тёплых чувств как-то не испытывала. Стиви благодарна Нат за то, что та приняла Баки. Кажется, прекрасно поняла, какое именно значение он играет для Стиви. Он был частью её самой и именно поэтому в своё время без него Стиви не захотела жить. Как можно жить, когда ты уже умер? Они живут втроём довольно долго, пока и Стиви и Баки удаётся поверить, что всё действительно по-настоящему. После этого, Баки самовольно выселяется в соседнюю комнату. Стиви так сильно любит Наташу, допустившую всё это безобразие. *** С почты на этот раз приносят довольно большую посылку. Стиви всё никак не решается её открыть и в конце концов, Нат делает это для неё. В коробке оказывается щит с приклеенной к нему запиской: «Возвращайся домой». *** «Живи, девочка, живи» — Стиви абсолютно счастлива. Вся её семья здесь, рядом с ней, и она больше не чувствует себя одинокой. Стиви от души кидается в Тони и Пеппер рисом, ощущая ладонь Наташи в своей. Баки о чём-то шепчется с Клинтом. Эти двое успели хорошенько спеться и теперь с удовольствием общались, доводя остальных обитателей Башни до нервной дрожи. Тони позвал команду к себе одновременно со Стиви и все неожиданно согласились жить в Башне, пока обретаются в Нью-Йорке. — Я люблю тебя, — это кажется довольно романтичным сказать именно сейчас, и всё равно Стиви страшно. Она сразу же думает, что не стоило вообще открывать рот, но Наташа крепко обнимает её, мазнув по щеке волосами и отвечает, — Я тоже тебя люблю! «Живи, девочка, живи» — Стиви собирается сделать всё, чтобы последовать этому совету.