Надежда на будущее

Любимым днём недели для Чимина всегда была суббота. В этот день ему не нужно было идти на учебу, мать вплоть до позднего вечера не появлялась в квартире, а уроки можно было сделать за один раз, не беспокоясь о времени. Иногда он даже выходил гулять с Тэхеном, отлично проводя время и вновь обретая веру в то, что он может быть нормальным человеком. Потом наступало воскресенье, когда нужно было следить за выпившей матерью, и генеральная уборка по дому, начиная от протирания пыли и заканчивая мытьём окон, на которых иногда остаются либо кровавые полосы от пальцев, пораженных осколками стекла, либо капли жира с редкими брызгами желудочного сока. Да, может, это и противно, но Чимин просто привык. Но этот день отличается от всех предыдущих как минимум тем, что сейчас Чимин бежит по лестнице вниз с набитым вещами рюкзаком, боясь, что если он остановится, то его мать окажется за спиной в тот же момент. И не важно, что она пришла часа два назад и отсыпается в своей комнате, пока организм даже особо не пытается избавиться от алкоголя в крови, начиная привыкать, позволяя клеткам отмирать быстрее, чем могло бы быть. И Чимину не важно, что Тэхен должен прийти только через пятнадцать минут, он лучше на улице его подождёт, нежели в тряске у себя в комнате. Но, выбегая из подъезда, он с удивлением смотрит на широко зевающего друга, что глаза держит еле открытыми, пока сам ежится от холода. — Ты рано, — Тэхен замечает Чимина, после подходит к нему и обнимает, бурча на ухо, что ему холодно и он хочет домой в теплую кровать. — Это ты рано, я думал, что ты опоздаешь, — Чимин был приятно удивлен, что Ким мало того, что пришел, так ещё и заранее. Он обнимает друга в ответ, а после позволяет тому увести себя к его дому. — Я тоже, пока меня не стала пожирать совесть. А теперь пошли скорее, я спать хочу. Как вернёмся, вместе ляжем, хоть пару часов ещё проспим. — А как же твои родители, они не против того, чтобы я остался? — Они давно хотели познакомиться с тобой. Я вкратце рассказал им о твоей ситуации, и теперь они будут считать, что у них два сына. Что-то мне подсказывает, что ты им сразу в душу западешь. Вот пройдет месяц-другой и ты любимчиком станешь, я почти уверен. — Ты преувеличиваешь. — Потом поймёшь, что нет. Но не волнуйся, ревновать не буду, ведь я их прекрасно понимаю. Как тебя вообще не любить можно? Будь моя воля, я бы женился на тебе. — Ну, для начала, я не девушка, чтоб на мне жениться. — А это не проблема. — А тебя ничего не смущает? — Наоборот, это даже плюс. Тебе ли не знать, что я девушками не интересуюсь. Да даже если и так, ты настолько милый, что любой натурал если не геем станет, то би точно. — Тэ! — Ну а что? Правду ведь говорю. В течение всего пути они не говорили о чем-либо важном, обсуждая учебу, природу вокруг, только вот когда затронули тему про их нового знакомого, Чимин почувствовал долю смущения. Он слушал восхищение друга татуировками Чонгука, его мышцами и, конечно же, внешностью, а сам думал, почему такое происходит именно с ним. Везением это назвать не получается, то что тогда? Удобное стечение обстоятельств? За своими мыслями Чимин не заметил, что они подошли к определенному дому. Он обратил на это внимание только тогда, когда у Тэхена в руках оказались ключи, чтобы открыть дверь в подъезд и пропустить друга вперёд, прося вызвать сразу лифт. Пак сжал крепче лямку рюкзака, забиваясь в угол, пока Тэхен нажимал кнопку шестого этажа и быстрого закрытия дверей. Чимин боялся не оправдать чужих ожиданий, или наоборот оправдать их. Он просто боялся, что его выгонят, а Тэхена запрут и отгородят от столь неправильного по мнению общества Пака. Но какого было его удивление, когда он зашёл в квартиру друга, а их окружили родители Тэхена, спрашивая о его самочувствии и ухаживая, предлагая запасные домашние тапочки и кружку чая с лёгким перекусом. От еды Чимин отказался, не позволив себе наглеть в гостях, ведь ему трудно объяснить, что это не признак хорошего тона, а искреннее желание накормить юношу. Поэтому, зная своего друга, как никто другой, Тэхен просто подтолкнул его на кухню, заодно с родителями приглашая за стол. И только когда все семейство Ким убедилось, что Чимин сыт и чувствует себя хорошо, они позволили ему пройти в комнату Тэхена, уже заранее постелив тому матрас на полу рядом с кроватью друга, отдав самое мягкое одеяло в доме, чтобы гость чувствовал себя в комфорте. Семья понимала, что Чимин не согласится спать на кровати вместо Тэхена, ведь парень очень скромен, поэтому и не стали предлагать ему такой вариант, решив сделать все, что было в их силах. Они с Тэхеном, как и планировали по пути, потом сразу легли спать, проснувшись после ближе к полудню. Точнее, к полудню проснулся Чимин, спя в лёгком беспокойстве из-за волнения от своих действий в виде побега из дома без предупреждения матери и полного изменения его обычных планов. Пак постоянно ворочался, в итоге сев и просто смотря перед собой сонным взглядом. Это было так странно. Он был всё ещё сыт, голова не болела, в планах не было никаких дел, а в квартире пахло свежеприготовленной едой. Он так давно не чувствовал подобного уюта, что на глаза невольно навернулись слезы, медленно катясь по щекам к шее. Он неспеша вытер их рукавом от старой пижамы Тэхена, что тот дал Чимину перед сном, и уже хотел было вновь лечь, чтобы не тревожить сон друга, как в комнату тихо зашла мама одноклассника, подозвав Чимина к себе рукой. Парень немного напрягся, но послушно последовал за ней на кухню, садясь за стол, пока женщина разливала чай себе и гостю. — Чимин, я хочу, чтобы ты понимал, что мы не против того, что ты гостишь у нас. И нам правда не важно, сколько времени это займет. Тэхен рассказал нам многое, правда, я не знаю, все ли. Но этого было вполне достаточно, чтобы мы поняли, что ты хороший мальчик. Мы будем поддерживать тебя, пока ты ничего не крадешь и не нарушаешь законы. Вот, возьми, — она протянула ему бумажку с написанными на ней обычной ручкой цифрами. — Это мой номер, запиши его, пожалуйста. Если тебе понадобится моя помощь, то звони в любой момент, даже если просто поговорить. Я постараюсь помочь тебе. — Не грузи парня, дай ему хоть освоиться, — в кухню зашёл отец Тэхена, сначала подходя к жене и целуя ее в щеку, после садясь напротив Пака, ожидая, когда супруга сделает ему кофе, заваренный кипятком из чайника. — Я пытаюсь ему помочь освоиться, в отличие от некоторых. — Я только проснулся. Вставать по утрам слишком для меня, — после этих слов Чимин улыбнулся, сразу сравнивая Тэхена с его родителями. Он видит, насколько они похожи, и этот факт только греет его душу. Наверное, он бы хотел себе таких же родителей. Хотя, они такими и были до смерти его отца, лица которого Чимин не помнит, храня в сердце лишь несколько воспоминаний о счастливом детстве. После пробуждения Тэхена вся семья вместе с их гостем устроилась за столом, чтобы пообедать. Сначала Чимин был слишком смущён, постоянно подрываясь то помочь, то выполнить работу за хозяевами, но его останавливал спокойный голос матери Тэхена, прося лишь подождать, пока она закончит. Мол, негоже гостям напрягаться, пусть отдохнет, из-за чего Чимин лишь сильнее краснел и слушал тихий смех над ним же Тэхена рядом, дуясь и пихая того локтем в бок, но не нанося никакого вреда. Так прошли их выходные. По вечерам парни выходили прогуляться по району, а возвращаясь домой их ждал горячий ужин и марафоны игр. Также Тэхен решил сделать Чимину небольшой подарок: за прошедшие дни он распечатал то самое фото, где Чимин был с Чонгуком на мосту. Он отдал ее другу с ухмылкой на губах, добавив, что это для того, чтобы Чимин не забывал "своего героя". Пак тогда покраснел и стал бурчать, какой Тэхен порой дурак, игнорируя разливающееся тепло в груди. В конце концов, понедельник должен был наступить. Парни собирались в школу неспеша, и Чимин впервые за долгое время проснулся не сам, а из-за будильника друга, проспав на два часа дольше, чем обычно. Они позавтракали бутербродами, что сделал для них Чимин, и вышли из дома, спокойным шагом доходя до учебного заведения. И вроде все должно было быть как обычно, когда во время пятого урока неожиданно с задних парт раздалось: — А вы знали, что наш Пак Чимин — гей? — Что ты сказал? — Тэхен резко обернулся к говорящему, пока сам Чимин замер, понимая, к чему все идёт. — Что он в жопу долбится. А дальше Пак не слушал. Он с ужасом на лице смотрел прямо в глаза тому самому учителю, которому пообещал, что больше ничего подобного не повторится, и, сдерживая слезы, понимал, что с этого момента вся его жизнь пойдет под откос. Он не удивился, когда на перемене Чхве подошёл к нему и молча повел в кабинет директора, оповещая, что мать Чимина уже вызвали на беседу, пока Тэхен с растерянностью мог лишь проводить друга взглядом, не скрывая дрожь в пальцах. Из яростного монолога директора Чимин краем уха услышал лишь: "Уму непостижимо!", "Отвратительно!", "Позор всей школы и родителей" — но мог лишь сосредоточиться на стуке собственного сердца в груди. Но все резко закончилось, когда мелодия звонка на чужом телефоне перебила не только крики мужчины, но и пульсацию в ушах Чимина. Он как в замедленной съёмке видит, как человек напротив отвечает на звонок, а из телефона громким мужским голосом: "Здравствуйте, Ваш телефон был последним в списке набранных номеров. Я звоню вам из городской больницы ***, Вы знакомы с Пак Чжиен? Она погибла в ***, не удалось спасти после столкновения с машиной на приличной скорости. Примите наши соболезнования". И дальше Чимин уже не слушал из-за помутнения в глазах и резко ослабших конечностей, теряя сознание по причине потраченных нервов.