А вы любите дождь?

      А вы любите дождь? А ветер? Вам нравится осень? Пора, когда деревья меняют свой облик, скинув листья. Время, когда перелётные птицы улетают на юг, а возвращаются лишь ближе к весне. Вам нравится это? Мне становится приятно на душе, когда я думаю об этом. Как хорошо, что сейчас осень… А с чем у вас ассоциируется этот период? У меня с запахом ванильного капучино, теплом пледа, тыквами и, конечно же, с оранжевыми и коричневыми тонами. Так уютно звучит, не так ли?       В этот осенний и достаточно холодный день юноша в серой толстовке гулял по скверу, который находился далеко от его дома. Конечно, рядом с его местом жительства тоже есть подобные парки, но ему совершенно не нравились места, которые хоть как-то напоминают ему о его родителях.       Пошёл слабый дождь. Амами накинул капюшон толстовки и продолжил свой путь. За его зелёными волосами нельзя было особо увидеть глаз. А может, нельзя было потому, что он нарочно смотрел на асфальт, чтобы его никто не узнал. В любом случае, Рантаро не особо хотел сейчас общаться с людьми, как-то с ними взаимодействовать. Хотелось лишь…       О! Помните, я вас спросила, с чем у вас ассоциируется осень? Хотите знать, с чем ассоциируется осень у нашего героя? С одиночеством. Тоской. Ненавистью. Лицемерием. Сейчас он мысленно перечисляет качества своих родных, да и не только. Многие ученики в старшей школе тоже являются лицемерами. Да что там, Амами самый главный из них, добьётся чего угодно с помощью своей улыбки. Мерзкой улыбки. Он так её не любил, что в свободное время никогда особо не показывал эмоций, только на учёбе приходилось этим заниматься.        Людей в сквере становилось всё меньше, это радовало. Белые кроссовки, которые уже были все в царапинах и грязи, уверенно шли по опавшим листьям. Куда он идёт? Неправильный вопрос. Когда он остановится — это уже верно. Ему самому не было известно, как долго это продлится. Наверное, пока в наушниках не прекратит играть музыка? Возможно. «-Это просто осенняя хандра, не более!»       Осенняя хандра, которая длится уже несколько лет, вау. Амами, конечно, догадывался, что в его семье есть идиоты, которые настолько не обладают эмпатией, но чтобы настолько… Они превзошли сами себя, с этим не поспорить.       Рантаро слабо покачивал головой в такт музыки и продолжал гулять. Дождь же в это время лишь усиливался. Теперь не было слышно даже шумную детвору на качелях и горках. Пусто. Это можно было понять, даже не поднимая голову. Слишком тихо. Даже птиц не слышно. «- У тебя скоро день рождения, что хочешь, чтобы мы тебе купили?»       Билет на другой конец света, пожалуйста. Желательно еще оплатить жилье и дать деньги на еду. Кончено он не ответил так. Ему пришлось сказать что-то банальное по типу «любимую книгу» или «новый телефон». Казалось бы, родители исполнят любой его каприз, но нет. Единственное, что они не смогли исполнить, это их пропажу. Как ему хотелось, чтобы они все исчезли… проснуться однажды, а в доме тишина. Никто не оскорбляет, не прыгает на твоей кровати. Никто. Какое счастье.       Амами думал об этом на протяжении ещё нескольких минут, пока во что-то не врезался. — П-прости… — сказал чей-то тихий голос, будто плача.       Он снял свой капюшон, чтобы разглядеть того, кто его посмел потревожить в такое время. Напротив него стоял его одноклассник, Кокичи Ома. Фиолетовые волосы уже полностью промокли под дождём, как и он сам. Некоторые пряди попадали в глаза, ему постоянно приходилось их убирать. Лёгкая белая футболка и небрежно надетая чёрная рубашка явно говорили о том, что парнишка торопился, когда одевался, возможно, даже бежал, но от кого? — Кокичи? — приподняв бровь, произнёс Рантаро.       Кого-кого, а его он точно не ожидал увидеть.       Зеленоволосый только сейчас увидел, что лицо Омы влажное не только от дождя, но и от слёз. Он плакал. Может уже плакал несколько часов, ибо глаза и нос были красными. — А? Амами-кун? Прости, я не хотел тебя толкать… — всхлипывая, сказал Кокичи и, вытерев нос рукавом рубашки, пошёл дальше, куда глаза глядят.       Точнее хотел пойти, но ему не дали. Крепкая и довольно большая рука схватила его за локоть, не давая идти дальше. — Что-то случилось?       Кокичи дрожал, Рантаро это чувствовал, поэтому сразу отпустил его руку, сделав несколько шагов назад. Однако нельзя было понять, от чего тот трясется: от страха или холода. А может от всего вместе?       Ещё не было известно, почему Ома боялся именно его, ведь… Ведь они уже дружат на протяжении нескольких лет. Они даже дали друг другу обещания, что не будут обманывать друг друга, лишь бы не ссориться. Наверное, это был единственный друг Кокичи точно так же, как и у Амами. Так почему же?..       Ома накрыл свою руку другой рукой, немного одернув рукав, чтобы спрятать её. Он явно что-то скрывал, и это были… порезы. Множество горизонтальных порезов на коже. Они явно были нанесены недавно, но сейчас не кровоточили, что немного радовало. Но обработал ли он раны? Где бинты? — Твои шрамы на запястьях… Снова. Что произошло? Мы же друзья, я тебя выслушаю…       Дождь усиливался. Парни уже промокли до нитки, но сейчас это казалось ничем по сравнению с тем, какие глупости может натворить чуть попозже Кокичи. Неужели снова родители? — Я… — всхлип. — Я просто пришел сказать тебе «Прощай». Я не хотел, чтобы ты видел, как я плачу. Всё в порядке.       Ома опустил свою голову. Маленькие, будто детские, кеды в чёрно-белую клетку сейчас выводили какие-то невидимые узоры на асфальте. Лишь бы не смотреть тому в глаза. — Но я знаю, что это ложь… — Юноша протянул свою руку. — Я с тобой…       Минуту они стояли в таком положении: Рантаро протягивал руку Кокичи, а тот, уткнувшись в свои руки, сильно плакал. Но это продлилось недолго, ему надоело всё держать в себе. Хотелось, чтобы его поняли.       Ома резко подбежал к Амами, игнорируя его протянутую руку, и уткнулся тому в грудь. Зеленоволосый совершенно не ожидал такого исхода событий, а как же сказать что-то по типу «ты меня не поймёшь», как делают во многих фильмах? Но это даже радовало. Он не убежал, а значит, он не видит в Рантаро какой-либо угрозы.       Юноша в серой, насквозь промокшей толстовке совершенно не знал, что нужно говорить в таких случаях, не знал, как правильно поддержать. Его друг же в это время крепко сжимал руками его толстовку и продолжал сильно плакать. Амами неловко обнял его, боясь сделать тому больно. Кокичи сейчас был таким хрупким, как фарфоровая чашка, стоящая на краю стола: одно неверное движение, и он также разобьётся. На данный момент с ним нужно быть нежным, кто знает, что у него в голове. Рантаро даже понимал его. Снова ссора с родителями? Снова порезы? Если Амами после оскорбления родителей ненавидит родителей, то Кокичи, наоборот, себя. Они так похожи, но при этом такие разные…       Он обязан ему что-то сказать. Голова пуста, мыслей нет, лишь тревога за этого юношу, которого он сейчас обнимал. Зеленоволосый прислонился щекой к затылку юноши. Они стояли, покачиваясь из стороны в сторону. Наушники Амами уже давно лежали рядом на асфальте, возможно сломанные. Да кому какое дело до них? Вместе им было тепло. В одно мгновенье ему пришла одна безумная идея. А что если… — This is the last night you'll spend alone. — почти шепча, произнёс юноша.       Кокичи встрепенулся, услышав голос того. Амами даже начал жалеть, что сказал это, но уже поздно, нужно договорить. — I'm everywhere you want me to be The last night you'll spend alone I'll wrap you in my arms and I won't let go I'm everything you need me to be…       Амами шёпотом пел, лишь бы успокоить эту маленькую личность, потерявшую уже какие-либо надежды на своё будущее.       Кокичи только сейчас понял, что хочет донести ему парень. Он пел ему их любимую песню. Ту песню, которую они часто включали на задний фон, когда лежали на кровати Рантаро и, представляя, что потолок — это ночное небо, протягивали к нему руки. Это уже стало их песней. Та песня, которую вы часто вместе прослушиваете, со временем становится какой-то родной, тёплой… А ещё она ассоциируется у вас с этим человеком. Прямо как эта. — Your parents say everything is your fault But they don't know you like I know you they don't know you at all…       Рантаро крепче обнял Ому. На его глазах тоже появились слёзы. Как же хотелось плакать, а больше всего хотелось кричать.       Двое запутавшихся в себе подростка обнимались, находясь в парке в этот сильный ливень. Только они и остались друг у друга.       Кокичи немного приподнял голову и посмотрел на лицо юноши, стоящего рядом. Эти глаза, будто болота, так и затягивали его: посмотришь лишь один раз и больше не захочешь смотреть в глаза другим. Он слабо улыбнулся, грустно улыбнулся. Как же он любит эти глаза… — I'm so sick of when they say It's just a phase, you'll be o.k. you're fine…       Фиолетоволосый юноша тоже тихо начал напевать эту песню, с любовью смотря в глаза тому парню, что сейчас гладил его по голове и слабо приобнимал. Хотелось так и остаться здесь, в этом в парке, лишь бы вдвоём. — But I know it's a lie…       Он шёпотом проговорил эти слова и тоже улыбнулся. Эта детская невинная улыбка нравилась зеленоволосому юноше. Он готов сделать что угодно, лишь бы только чаще видеть её на лице Омы.       После секундного молчания юноши рассмеялись, а затем Кокичи вновь уткнулся головой тому в грудь. Тепло Рантаро так и манило… А на улице было очень холодно. — Последняя ночь. — повторил строчку из песни Амами. — А давай… давай сбежим?       Кокичи совершенно не ожидал таких слов от своего одноклассника. Сбежим? Но куда? Он немного отстранился и посмотрел на него. Это ведь шутка, да? Однако Рантаро был серьёзен как никогда. Да, он редко улыбался, но сейчас казался более решительным. — Сбежим? Ты шутишь?.. — он шмыгнул носом. — Нет, прямо этой ночью. Я заберу нужные вещи, а затем прибегу к тебе. Мы вместе уйдем, — Амами взял его за руки. — Я хочу, но… А как же школа? Родители?       Парень в серой толстовке усмехнулся и слабо покачал головой. — Школе и родителям плевать на нас. Совершенно, — он слабо улыбнулся. — Помнишь, у меня завтра день рождения? Считай, что мы так его отпразднуем.       Ома помялся на месте. Он не знал, что лучше: остаться здесь, но в месте, где тебя ненавидят или убежать с человеком, но который тебя любит? Он вздохнул, а затем тоже улыбнулся. — Я согласен… То есть… Я готов уйти с тобой и защищать тебя!       «Защищать тебя», кто еще кого защищать будет?       Следующим утром вся полиция была «на ушах» из-за пропажи одного из ребёнка известной родословной Амами. Лишь родители Кокичи, казалось бы, совершенно не обратили внимания, но ему только и легче от этого.       Они убежали, больше их никто не найдет.