***
На заднем дворе дома | 18:24 Клаус так и не бросил свою вредную привычку. Вот он тянется за очередной самокруткой в карман. Он понимает, что это очень вредно, да кто не понимает. Знает, что от этого его жизнь сокращается, но даже это его не останавливает. Он поджигает сигарету и делает первую затяжку. «Надеюсь хоть сейчас этот придурок не появится» — подумал Клаус. — Опять ты за свое… — Будто из ниоткуда появляется этот призрак. — Ох… Лёгок на помине… Опять ты. Что тебе от меня надо? — Хватит себя травить этим дерьмом! Разве ты не понимаешь, что- — Да понимаю я! Понимаю. Что ты пристал ко мне как мамочка какая-то? — Клаус уже начал повышать голос. — Да потому что ты мой брат! Я переживаю… Не хочу чтобы ты закончил как я. — Харгвиз опустил голову. Немного помолчав, он начал уходить. Четвёртый не знал, что ответить. Ему в какой то степени было жалко Бэна. Жалко, что он имеет такого хренового брата. — Поэтому прошу, заканчивай с этой хуйнёй поскорей. Немного опешив, тот ответил: — Иди ты нахуй, Бэн. Шестой хотел уже было уйти, пропустив эти слова мимо ушей, но не смог. Очень хотел, но не смог. Эти слова его реально задели. У него уже начала появляться надежда на спасение брата, но безуспешно. Пытаешься помочь — тебя нахуй посылают. Бэн возвращается к этому наркоману, с лицом «Я ТЕБЯ СЕЙЧАС УЕБУ НАХУЙ». Встав прямо перед ним, тот начал: — Слушай сюда, ты, наркоман сраный. Ты понимаешь, что эта херня портит твою жизнь, но продолжаешь ее употреблять. Ты же знаешь, что можешь обойтись и без этого. Я тебя не один день пытаюсь вытащить из этого, да и не одну неделю или месяц. Я как твой брат пытаюсь тебя сберечь, а ты продолжаешь заниматься этим, да ещё и посылаешь… — Бэн бы мог продолжать эту дискуссию до самого утра, если бы его не прервал поцелуй Клауса. [Нахуя? По рофлу.] Шестой был в шоке, поэтому не сразу понял что произошло. Немного придя в себя, тот оттолкнул Клауса за плечи. Они так смотрели друг на друга в течении нескольких секунд. — Слушай, Клаус, я конечно все понимаю, ты хороший, но- — Боже, Бэн, ебало завали. После этих слов Клаус затягивает его снова в поцелуй, который на этот раз длится намного дольше первого. Клаус постепенно переходит на шею, целуя ее и оставляя засосы. В это же время снимает с Бэна верхнюю одежду с кофтой, освобождая место для ещё больших поцелуев и укусов. Шестой же тяжело дышит, зарываясь одной рукой в волосы партнёра, а другой помогает ему освободиться от своей же одежды. Верхняя одежда Бэна летит в неизвестном направлении, оголяя торс. После чего Бэн хватается за края футболки Клауса, тянет её вверх, чтобы избавиться от нее как и от прошлой одежды. После чего Клаус аккуратно положил Шестого на землю, и снова прильнул к его губам. В это же время нашупывает ремень на его джинсах, и снимает его. После чего расстёгивает ширинку и снимает джинсы. Бэн, уже почти полностью раздетый, смотрит на Клауса, не отводя от него взгляда. -Ты уверен, что хочешь этого? — задал вопрос Шестой. Он конечно был призраком, но он чувствовал, что у него как будто пробежали мурашки по коже, он просто понимал что Клаус точно не остановится, но зачем-то задал этот вопрос. Четвертый, рассмотрев его с ног до головы, несколько секунд ничего не отвечал, он просто поцеловал его. Поцелуй был достаточно долгий и страстный что бы понять точно, что ему нравится. Клаус взял его на руки, и не прерывая поцелуй, понес в дом. Зайдя в помещение и дойдя до комнаты Клауса, он повалил Бэна на кровать, и прижав его запястья к кровати, поцеловал его в шею, оставив там очередной засос. — Не сдерживайся. — прошептал Четвертый на ухо своему партнеру. Шестой послушался. После того, как Клаус услышал свой долгожданный стон, он начал с себя снимать ремень и все остальное. Вся одежда, которую они сняли валяется где то на полу, и на заднем дворе, но это не важно. Сейчас они думают совершенно о других вещах… Клаус, вися над братом, потянулся к тумбочке за смазкой. Немного выдавив на пальцы, он выкинул тюбик***
У них не было такой любви, как например в каких нибудь подростковых сериалах или фильмах. Можно сказать они просто удовлетворяли потребности друг друга. Так и проходили день за днём.