Приведение

Регис всё никак не мог себя простить. За то, что кровь умирающего собрата оказалась намного слаще, нежели когда собрат отдавал её по собственной воле, спасая ему жизнь. За то, что не смог спасти. За то, что теперь заместо живого Детлаффа он видит миражи... Это происходит каждый день, сменяя век за веком. Начиная со дня, как он обрёл себе новый дом в небольшой деревушке у границ Нильфгаарда, там, где он и его окружение могло быть в безопасности от гнева родичей. Он был бы рад отдаться добровольно на жестокую казнь, но считал, что так будет несправедливо по отношению к Детлаффу. Это его крест, и он обязан нести его до конца. Новый дом был скромен и потому мил. Не такой просторный как склеп в Маер-Лашез — всего комнаты две; подвал, где вампир тут же оборудовал лабораторию; рядом небольшой сарайчик; позади дома чудесный вишнёвый сад, где помимо этого Эмиель нашёл много чего полезного. При жизни Детлафф очень любил сидеть рядом с ещё слабым Регисом возле камина, пить чай и слушать, как Регис читал ему очередную замудрённую книжку. Ему было плевать на содержание. Мерный, спокойный голос старшего убаюкивал, вводил в некий транс, из которого так не хотелось выходить. Хотелось слушать и слушать. Даже со смерти его привычки не изменились. И увидя чёрноволосого младшего вампира, Эмиель упал на колени, закрывая рот в неконтролируемых рыданиях когтистой ладонью. А Детлафф смотрел с кресла у камина так удивлённо, будто бы не понимал, почему Регис плачет? Кто обидел милого друга? Авось он сам что-то сделал не так? А Эмиель не мог сказать и слова, задыхаясь ими. А потом Эмиель убежал. Убегал совершенно как человек, иногда спотыкаясь на трясущихся ногах, почти падая, но продолжая бежать. От кома в горле хотелось избавиться, хотелось рычать и кричать, выть, рвать кожу, только чтобы очутиться в слабом, ещё толком не регенерировавшем теле, а рядом его спаситель. Обнять его, крепко-крепко, не отпускать. А главное спасти. Но он не просыпался. Второй шанс ему никто не давал. Боль разрывала на куски, и алхимик даже подумал, что это и есть казнь за нарушение закона. Заглянул домой он с опаской. Тихо дошагал до камина, заглянул в кресло. Младшего вампира там не оказалось. И Регис вдохнул с облегчением было, но на следующий день видение повторилось, а он снова убежал, падая, сгребая когтями землю. Он привык к своему приведению только увидя его в пятый раз. Этот Детлафф был похож на остаточное воспоминание, просто картинка, которая повторяется снова и снова. Но иногда он менялся. Мог начать задавать вопросы, по типу "Как прошёл твой день?" и "Как ты себя чувствуешь?". Наверное, только благодаря этому Регис свыкся. Как бы он не старался, Детлафф не уходил. Да и, будем честны, Эмиель и не хотел, чтобы он уходил. И так день за днём, из года в год. Куда бы Регис не уходил, сколько бы домов не сменил, ван дер Эрентайн всегда появлялся в кресле возле камина. А с недавних пор он мог появиться на кухне. Сидеть за столом с кружкой чая. Видно, даже галлюцинации любопытно посмотреть на подарки новой эры. И книги интереснее стали, захватывали. Волосы цирюльника полностью побелели. Он шутил, мол, увидя бы его Геральт из Ривии, обсмеял бы. Лицо так же тронуло время – появилось больше морщин, тёмных пятен на лбу. Лысины чуть прибавилось. А вот Детлафф не менялся. Как и был прекрасным статным вампиром с редкими седыми прядями, с тяжёлым голубым взглядом истинного хищника, так и остался. Это и печалило и радовало Региса. Интересно, как бы посмотрел на него такого настоящий Детлафф... Век менялся один за другим. Но не менялась любовь к чёрной голове на своих коленях, - Регис мог поклясться, что он чувствует её тяжесть, - к любопытным голубым глазам. Не менялась никак эта любовь к пустому призраку.