Гарри Поттер и демография.

Рано или поздно это должно было случиться, информация об участии Гарри в демографических дошла до Джинни Уизли. Рыжую бестию привело в бешенство, что парень, за которого она собиралась выйти замуж спутался с целой кучей баб, и при этом каждая забеременела. Прощать это и тем более принимать девушка не могла, зато теперь хранить верность стало необязательно, и она могла организовать свою “программу”. Вскоре Гарри получил письмо с живыми, движущимися фотографиями, где она трахалась со всеми шестью партнерами по квиддичной команде. Шесть сильных накаченных тел сношали рыжую спортсменку. Гарри в ужасе смотрел, как его бывшую девушку трахали всеми способами, куда только можно. Его поражало, что такое вообще возможно, и ранило, что Джинни делало все это только за тем, чтобы отомстить ему. Радовало лишь то, что фотографии не могли передать звуки… В кабинет Гарри на площади Гриммо вошли Макгонагалл и Грейнджер, чтобы обсудить финансовые дела семьи и политическую программу, они замерли, увидев шокированное лицо супруга, затем подобрали со стола фотографии и громко выдохнули воздух от удивления. – Вот сука… – прошептала Гермиона. – Все сразу? – удивилась Макгонаглл. Затем обе посмотрели на парня. – Гарри, ты не сильно расстроился, – прошептала Гермиона и встала позади него, чтобы начать массажировать ему плечи. – Я думаю, между вами в любом случае все было кончено, так что нет причин расстраиваться… – Макгонагалл села перед Гарри на пол и стала доставать из брюк его член. – Профессор, я не сильно расстроился… правда… Но Минерва уже впустила в рот его член и начала агрессивно двигать головой, она сама не могла определиться раздражает ли ее или возбуждает, когда Гарри обращается к ней официально во время секса. – О! Спасибо… – говорить дальше не дала Гермиона, заткнув его поцелуем. Гермиона и Минерва никогда не проявляли сексуальность одновременно, да у Гарри и мыслей таких не было, чтобы заниматься чем-то таким с ними одновременно, слишком строгими и властными они казались. Но теперь Гарри ощущал у себя во рту язык Гермионы и страстно с ней целовался, а в это время его член полировала директриса Хогвартса. Гарри запустил пальцы в волосы обеих жен, чтобы прижать к себе сильнее. – Госпожа директор, внизу посетители, – объявил хогвартский домовик, которого иногда привлекали для работ в доме на Гриммо. – Среди них министр, и он скоро поднимется. Макгонагалл про себя чертыхнулась, ведь сама же утром написала ему, чтоб сразу шел к Гарри в блэковский дом. Она затем ускорилась, Гарри казалось, что с него чуть ли не кожу сдирают, никогда его член не знал такого жесткого минета, пальцы ловко занялись яичками. Уже послышались шаги по лестнице, а Гермиона жадно поглощала стоны супруга. Гарри кончил, и, когда заскрипела дверная ручка, мастер трансфигурации уже заправлял член Поттера в брюки. Министр даже не успел увидеть, как директриса вставала с пола и палочкой убирала белесую каплю с губ. Лицо Гарри было покрасневшим, и он тяжело дышал, на лбу испарина, побелевшие пальцы крепко сжимали подлокотники. – Гарри, с тобой все в порядке? – забеспокоился министр, подходя к гриффиндорцу. – Минерва, что с ним? – Ничего страшного, просто набор несвязанных событий… Гарри готовится сдавать ЖАБА и вступительный в мракоборческий центр, ваш министерский проект отнимает много сил, сегодня плохо спал из-за кошмара, да еще и письмо… Кингсли взял со стола фотографии и присвистнул… – Во дает дочка Артура… Ну это ж не повод расстраиваться.. – Не повод, но я же говорю, что тут целая цепь событий… – Да-да… Гарри ведь так и не отдохнул нормально, после победы сразу налег на учебу. Тогда на вызов отправлю кого-нибудь из Уизли или Невилла, лучше Невилла, точно! – А что за вызов? – поинтересовался Гарри. – Группа магловок на выходных будет проводить какой-то обряд. Уж не знаю, кому они поклоняются: матери земле или другой богине, сатане, духам, какой-нибудь звезде… не важно, но это отличный момент, когда может появиться волшебник, так сказать, откликнуться на их мольбы… и подарить каждой желающей по ребенку-волшебнику. Одинокие женщины-фрики будут соблюдать статут секретности лучше большинства настоящих волшебников. – Рон будет счастлив… – проворчала Гермиона. – Рон? – удивился Кингсли. – Он исчерпал свой лимит. Да, он здоровый, молодой и спортивный волшебник, который всегда был на правильной стороне… для некоторых в комиссии было важно, что он чистокровный, даже учитывалось, что он был старостой, но… у него не так много достоинств, чтобы он был ведущим осеменителем. К тому же Уизли и так много… – Если это все… то думаю, что у вас еще есть дела в министерстве, Кингсли. У меня в Хогвартсе точно дел хватает! – строго сказала Минерва, она бы выглядела строгой, если бы не слишком молодая внешность, но все старались сохранять лицо и не усмехнуться лишний раз над несоответствием. – Подожди Минерва, я пришел по другой причине… Это важно, ты должна обязательно присутствовать при этом разговоре, – серьезно сказал черный министр. Директриса выглядела взволнованной, но заинтересованной. – Итак… пришло время серьезно заняться другой стороной. Проигравшая сторона – это немалое количество волшебников, это носители волшебной крови, я сейчас говорю не о некой чистоте, а просто о факте волшебной крови, это носители врожденных способностей, вроде известных вам метаморфизма, парселтанга или пророческого дара. К другой стороне мы относим не только пожирателей смерти, но и членов их семей, включая детей, а также просто сторонников или тех, кого принудили к сотрудничеству. И мы должны следить за ними, контролировать, мы не можем их выкинуть из нашей жизни. Более того, в некотором роде их надо привлекать к участию в нашей программе, но об этом позже… Есть кое-что, с чем надо разобраться прямо сейчас… – сказал Кингсли. – Вы не против, если я воспользуюсь вашим камином. Все трое сразу кивнули, и Кингсли взмахнул палочкой в сторону камина, открывая его для и посылая сигнал, а через минуту появилась молоденькая целительница с ребенком на руках и передала его министру. – Кто это? – осторожно спросила Минерва. Министр, прежде чем ответить, с улыбкой передал ей ребенка на руки, он улыбнулся, глядя, как Минерва качает и разглядывает девочку со странными синеватыми волосами и белоснежной кожей. – Так кто это, Кингсли? – Дочь Сами-Знаете-Кого и Беллатрисы Лестрейндж. Ее назвали… а впрочем, это не важно, имя идиотское, лучше придумайте новое. Все трое резко и грозно посмотрели сначала на ребенка, а затем на министра. – И зачем ты принес ее в наш дом? – Чтобы вы взяли ребенка под свою опеку, – просто ответил министр. – Почему нам?! Зачем?! Ты с ума сошел! – А есть другие варианты?! – нахмурился Бруствер. – Давайте избавимся от несчастного и ни в чем неповинного ребенка! Она же виновата в том, кто ее родители! Не так ли? – Нет, мы не это имели ввиду… просто… – Точно, отдадим ее пожирателям смерти, чтобы вырастили еще одно чудовище с манией величия и желанием походить на своих родителей! Или наоборот, отдадим в какую-нибудь семью, которая ненавидит Сами-Знаете-Кого и будет время от времени отыгрываться на ребенке! Кстати, Гарри, как тебе жилось у Дурслей? Они бы лучше к тебе относились, если бы твои родители были убийцами, виновными в смерти множества их близких? – Зачем все сводить к двум крайностям? – Еще можно отдать маглам, ведь как-то же они вырастили ее папашу, вот воспитают еще темного лорда, – всплеснув руками, предложил Кингсли. – Но это только в том случае, если ее не выкрадут поклонники ее отца, или не прикончат те, кто его ненавидел, ведь в магловских приютах охрана не очень… – Но почему мы? – спросила Гермиона. – Потому что вы самый лучший вариант. Гермиона, ты же воплощение справедливости и объективности, ты один из самых честных и умных людей, кого я знаю, ты не позволишь себе плохо относиться к невинному ребенку. А Гарри – воплощение милосердия, посмотри на него, на его глаза, он уже жалеет девочку, он просто генератор сострадания. А Минерва – самый квалифицированный, самый опытный и компетентный педагог. Минерва, я ведь вижу, что ты уже просчитываешь, что надо делать с девочкой, как с ней себя вести, что ей нужно… – Да, мне нужен полный отчет о состоянии ее здоровья, ведь не просто так ее целительница из Мунго принесла… – строго сказала директриса. Министр щелкнул пальцем целительнице, и та поспешила выполнять указания. – Но почему ты не можешь взять ее себе? – спросила Гермиона. – Моя жена, при всей моей к ней любви, не эталон терпимости или справедливости, она будет предвзята, принять чужого ребенка было бы непросто, а уж дочь Сами-Знаете-Кого... К тому же нас всего двое, а вас трое. И еще у нас с моей супругой тоже дети, и много детей, ведь мы тоже участвуем в программе, хотя при этом мы не молоды. И домовик у нас всего один, да и то неприспособленный для ухода за детьми, только готовить и убираться умеет, а у вас, помимо собственных, Минерва из Хогвартса сколько угодно эльфов притащить может, – развел руками чернокожий мужчина. Минерва продолжала держать на руках ребенка, но взгляд уже поменялся, она уже поняла, что этот ребенок с ней навсегда. – У вас все равно скоро будут свои дети, ну а она будет еще одной. – Это все, Кингсли? У нас сегодня и так было много дел, а с ребенком их количество умножается многократно, – сердито сказала Макгонагалл. – Насчет ребенка почти все, остались лишь небольшие формальности, но их можно уладить и позже. Реддл имел некоторые сбережения, а также владел несколькими патентами на свои изобретения, кое-какой недвижимостью, и вы, как опекуны, сможете этим распоряжаться. Но это не все, – министр посмотрел на Гарри. – Программа, Гарри. Как я уже сказал, мы должны заниматься и проигравшей стороной, там есть волшебницы, и мы должны сделать так, чтобы они плодили новых волшебников. – Кингсли, называй уже, кого конкретно ты собираешься подложить под Гарри, – подала голос Гермиона. – Сразу к делу, это правильно! Во-первых, когда мы взяли под контроль счета Лестрейнджей, мы обнаружили детей Беллатрисы и Рудольфуса, они всю жизнь провели заграницей, но теперь без денег вынуждены были прибыть сюда. Два сына глупы и избалованны, но, благодаря нашим новым законам, они будут вынуждены осесть здесь, чтобы пользоваться финансами родителей… – А гоблины такое позволили? – удивился Гарри. – После того, как Сам-Знаешь-Кто перебил всю их верхушку, все руководство Гринготса, некому по сути стало нам противостоять… Так, о чем я… ах, да! Два сына взяли все недостатки своих родителей, они агрессивны, глупы, лишены тормозов. Но третий… с третьим мы договорились, Конрад крепок, упрям и силен, как Лестрейнджи, но спокоен и уравновешен, как Регулус, при этом скептически относится к идеологии родителей, как Сириус. Он готов держать в узде братьев, он готов сотрудничать. Но вот одна из дочерей пошла в свою мамашу характером и силой. – Одна из? – удивился Гарри. – Рудольфус и Беллатриса были настоящими сторонниками чистой крови, они серьезно относились к своей идеологии, поэтому деторождение чистокровных потомков считали таким же долгом, как и убийство маглов и маглорожденных. Другая дочь чопорная тихоня, как Нарцисса, но в душе добрая, как Андромеда. Так вот, Конрад готов всю семью держать в узде, а также контролировать еще нескольких родственников, вернувшихся из-за границы, кроме Констанции, ее было решено выдать за тебя. – То есть у нас дома поселится вторая Беллатрикс, почти пожирательница смерти с нами под одной крышей! И, будучи, еще одной супругой Гарри, она автоматически становится еще одним опекуном своей единоутробной сестры дочери Волдеморта! Блеск! – саркастично произнесла Гермиона. – Она пришьет нас ночью и похитит сестренку. – Она подпишет магический договор. Но, Гермиона, Конрад обещал, что ты сможешь прочесть любую книгу в семейной библиотеке Лестрейнджей и даже скопировать себе хоть всю библиотеку. А Лестрейнджи – одна из старейших семей. И еще Конрад за рубежом обучался боевой магии, некромантии, магии крови и демонологии, он может в соответствие с договором обучить тебя и Гарри этому. Все знали, насколько Гермиона падка до знаний, поэтому такой аргумент не мог не подействовать. – У меня тоже есть условия, – заявила Макгонагалл. – Вы должны выделить эликсир молодости для Вектор, Синистры, Бабблинг, Стеббль и… и Марчбенкс, а также предоставить в рамках программы им пленников по вкусу. Минерва бросила взгляд на Гарри, и тот кивнул министру. Кингсли лишь вздохнул, пленников похотливым старушкам он бы предоставил без проблем, но эликсира оставалось совсем немного, но идти против Гарри Поттера он не мог. Минерва и без того влиятельна, а с командой преданных, омолодившихся, могучих волшебниц и при полном контроле над Хогвартсом она скоро сможет диктовать свою волю не хуже Дамблдора, и на пенсию она с коллегами еще век не уйдет. – А не боишься, что Марчбенкс на себя власть перетянет. – Нет, со мной же Гарри. – Ладно. Следующая по списку Нарцисса Малфой. Счета заблокированы, а ее семья в Азкабане, и она готова на все, чтобы изменить это. – Она ничего… но лучше отдай ее Хагриду, он заслужил, – сказал Гарри. – Почему бы и нет… хорошая идея. А Драко мы как раз и сплавим кому-нибудь из ваших коллег, Минерва. *** На капище вблизи каменных кругов проходила серия церемоний. Нарцисса чувствовала, будто с каждой секундой холодные руки внутри нее все сильнее сжимает сердце и легкие, сегодня происходило нечто ужасное, что навсегда изменит ее мир, точнее разрушит его, расколет вдребезги. Она с трудом держится, чтобы не упасть в обморок, с трудом сдерживается, чтобы не расплакаться. Противоположная сторона оказалась безжалостна к проигравшим. Нарцисса видит, как ее единственного сына ведут к магистру-церемониймейстеру, рядом с ним стоит Гризельда Марчбенкс, ее сына выдадут замуж за старуху, которую даже бабушка Нарциссы помнила уже старой. Хотя сейчас она выглядит моложе самой Нарциссы, но ее не обманешь, это какая-то иллюзия или чары, в походке, жестах, повадках в… ей пообещали, что у нее будут внуки, что Драко выдадут за нормальную женщину, но после она узнала, что под нормальной женщиной они понимают самую древнюю старуху Британии. Нарцисса была готова рвать на себе волосы, но по взглядам присутствовавших здесь ведьм, они были бы только рады этому зрелищу. Драко был бледен, он дрожал и с трудом стоял на ногах, сказывался Азкабан, из которого его только что выпустили. Его выпустили, сразу нарядили в парадную мантию и потащили к капищу, чтобы женить. Он был готов на всё, хоть на тролльчихе жениться, лишь бы не возвращаться в тюрьму. Новость же, что его мать тоже принуждают к браку, больно резанула сердце, но он слишком хотел жить, слишком не хотел возвращаться в тюрьму, чтобы хоть как-то выражать неудовольствие. Он шел на автомате к представителю министерства, там в него вцепилась какая-то женщина… он на автомате говорил “да”, когда его спрашивали, затем его поцеловала эта женщина, после его оттащили в сторону, чтобы не мешал следующим. Нарцисса наблюдала, как к браку с учителями Хогвартса принуждают следом и других мальчишек, среди которых она узнала однокурсника Драко, некоторых родственников, включая племянников. И вот подошла очередь ее самой. Ее унижение приближалось к пику, когда рядом с ней встал Рубеус Хагрид. Где-то позади закричал Драко, на него сразу же наложили силенцио, он упал на колени и беззвучно зарыдал, несколько министерских охранников отволокли его в сторону, чтобы не мешал “торжеству”. Рука полувеликана нагло легла на талию, если бы Нарцисса могла, она бы отрезала бы ему эту руку, а затем разрезала бы его самого на множество маленьких кусочков, но она уже подписала магический договор и принесла непреложный обет… Она изо всех сил стискивала зубы. Она с трудом открывала рот и выдавала тихое, почти беззвучное “согласна”, затем ее губ коснулись наглые губы лесника, она чувствовала его жесткую бороду. Нарцисса Хагрид супруга Рубеуса не падала лишь за счет заботливых рук мужа, жадно державших ее за талию. Он видел в ней дорогой подарок, который боялся выпустить из рук. Нарцисса, с трудом не теряя сознания, смотрела на последнюю церемонию. Победители добрались до детей ее семьи, и сейчас Поттер берет в жены Констанцию Лестрейндж. Нарцисса редко виделась с племянницей, так как та жила в другой стране, и все вокруг считали, что частые встречи слишком опасны и могут их выдать. Поттер пытался сохранить хладнокровие, но было видно, что он нервничает, а Констанция походила на дикого зверя, будь у нее хвост, она бы била им себя по бокам, как разъяренная тигрица, она яростно дышала, в ней чувствовалась злость. Нарцисса желала Поттеру самой тяжелой и очень короткой супружеской жизни с Констанцией, но при этом надеялась, что племянница выдержит и переживет свалившееся несчастье. Но вот церемония закончилась и их порталом перенесли в Большой зал Хогвартса, где шло празднование. Драко и Гризельды здесь не было, она уволокла Драко с собой, чтобы он не закатил истерику при всех. Внутри Нарциссы образовалась пустота, все эмоции и чувства куда-то ушли, она чувствовала себя пустой оболочкой, надолго ли… Нарцисса увидела, как Минерва откуда-то достает завернутого в пеленки ребенка, у ребенка удивительные синеватые волосы, а Макгонагалл зачем-то показывала ребенка Констанции и что-то рассказывала. Полувеликан проследил за заинтересованным взглядом своей жены. – Удивительный ребеночек… А тебе не рассказывали о ней? Нарцисса посмотрела на своего мужа, она мечтала убивать взглядом, он вызывал отвращение всем, а сейчас еще и тупостью. Кто ей что мог рассказать?! Хагрид же быстро напивался, чем вызывал еще большее отвращение супруги, и алкоголь сильно развязывал язык. – Дык… это, это ж тайна… Но раз уж мы семья… После упоминания “семьи” у блондинки задергался глаз. – Это дочка Беллатрисы и Сама-Знаешь-Кого! Она это… получается новой жене Гарри сестрой приходится, а тебе, значится, племянницей. А Гарри ее опекун теперь, он уж позаботится. Если бы Нарцисса стояла, она бы упала, она и сейчас с трудом удержалась, чтобы не сползти со стула. Сестра утаила от нее рождение дочери… А Рубеус тем временем все говорил и говорил, ему хотелось все рассказывать и рассказывать жене о разном… Нарцисса его почти не слушала, погруженная в свои мысли. Кто вообще додумался рассказать об этом полувеликану? Он же всем все разболтает спьяну. Когда же “празднование” наконец-то закончилось, Хагрид повел Нарциссу к себе. Женщина в ужасе представила, что окажется в убогой хижине, она помнила с каким омерзением о ней вспоминал Люциус. Но к удивлению женщины, вместо хижины стоял красивый и просторный дом. – Во время битвы мою старую хижину сожгли, но давно уже стоило другую поставить, – ответил Хагрид, видя удивление супруги. Впрочем, наличие нормального дома не сильно утешало даму, с учетом того, что ее скоро ожидало. Она жалела, что не напилась, когда была возможность. Войдя в дом, она сразу забежала в ванную комнату, чтобы подготовиться, она долго не хотела выходить, пытаясь отсрочить. Нарцисса закрыла глаза, ей необходимо вспомнить, чему ее учили в детстве, когда еще не было известно, за кого ее выдадут, ведь мог попасться очень неприятный жених, он мог быть, толстым или старым, или со следами страшных проклятий, для этого Нарциссу начали обучать окклюменции. Обнаженный гигант бросился навстречу Нарциссе, когда она, наконец-то, вошла в спальню. Он остановился, Рубеус выглядел немного расстроенным, когда увидел на ней непрозрачную ночную рубашку. Он осторожно взял ткань за край и стал поднимать вверх. Женщина чувствовала дрожь, с трудом удавалось удержать себя в руках и повторить упражнение по контролю за разумом, она была абсолютно обнажена и беззащитна перед дикарем. Могучие руки подхватили ее и отнесли на кровать, ее новый муж не нашел ничего лучше, чем постелить шкуру какого-то громадного зверя. Возможно, если бы когда-то Люциус использовал шкуру зверя, она бы нашла в этом что-то экзотичное и оригинальное, и ей бы понравилось, но сейчас женщина не могла ничего воспринимать не в негативном ключе, и мягкая теплая шкура невиданного магического зверя, которая, возможно, стоит целое состояние, вызывала у нее отвращение. Она сначала почувствовала, как об ее тело стала тереться огромная, жесткая, колючая борода, и только потом ее губ коснулись губы лесника. Хагрид страстно целовал Нарциссу, он очень давно никого не целовал, он не мог насытиться, ему хотелось вечно целовать ее сочные губы, ее прекрасное лицо, нежную белоснежную кожу, вдыхать ее аромат. Он опускался ниже, покрывая поцелуями ее шею, ее грудь, он облизывал ее белоснежную грудь, она была крупной, но в руках Рубеуса Нарцисса была как игрушка, Хагрид игрался с ее грудью, облизывал, целовал, мял руками. После родов Драко, когда грудь увеличилась, бывшей леди Малфой понравился свой внешний вид, и она специальными зельями навсегда сохранила ту форму и объем, помимо этого она регулярно пользовалась кучей зелий, эликсиров, трав, настоев, мазей для сохранения и улучшения внешности, но теперь Нарцисса злилась на себя, ведь получилось, что она готовила красивое тело для дикого лесника. Тело реагировало на ласки, мурашки бегали по коже, зуд рождался в тех местах, где губы и пальцы касались нежной кожи. Рубеус гладил гладкие, стройные ножки, при этом опускаясь с поцелуями все ниже, сначала к животу, потом еще ниже. Нарцисса вскрикнула, даже окклюменция не помогала, когда гигантский язык полувеликана лезет ей в лоно, она выгнулась и обхватила его голову ногами. Краем сознания она понимала, что так полувеликан ее лучше подготовит, но вскоре все мысли исчезли, и она просто билась в конвульсиях, задыхалась, пытаясь глотнуть воздух. Но все прекратилось неожиданно, Нарцисса даже непроизвольно почувствовала разочарование… Хагрид положил свой напряженный член на живот Нарциссе, и она быстро пришла в себя и теперь в ужасе смотрела на этот огромный отросток, она сразу приподняла туловище, и член теперь был у нее на коленях. А Рубеус тем временем достал баночку с чем-то и протянул своей супруге. – Что это? – хрипло спросила женщина. – Жир мантикоры, смешанный со сливками едонорожихи и маслами из лечебных трав. – И… ты хочешь, чтобы я… Хагрид пожал плечами и вместо ответа шевельнул напряженным членом по коленям женщины. Быстро сделав мысленное упражнение по очищению сознания, она, рассудив здраво, взяла мазь и начала втирать ее в Хагридов орган, покрывать сверху вниз. Методичные действия завораживали ее, она ласкала огромный пенис, даже в самом нереалистичном сне ей не могло привидеться такое. Она мысленно примеряла его к себе, в любом случае он меньше новорожденного ребенка… В конце концов, в истории были ведьмы, по собственному желанию познавшие кентавров, троллей и даже великанов. Рубеус тем временем тоже почерпнул мазь пальцем и коснулся входа в лоно, он начал круговыми движениями массировать ее, постепенно проникая чуть глубже, пальцы полувеликана тоже были большими, и женщина это ощущала… Она прислонилась к груди мужа, продолжая втирать мазь в его пенис, отдаваясь при этом зудящим и ноющим ощущениям в промежности. Хагрид с наслаждением глядел, как женщина будто в трансе зачерпывает жирную субстанцию и наносит на навершие его члена, ласково размазывая, а затем втирая до основания. Когда мужчина счел, что они готовы, он уложил жену и лег сверху, упираясь руками в кровать, чтобы не придавить ее своим тяжелым телом. Цисси чувствовала, как он медленно входит в нее, растягивая стенки, она максимально развела ноги в стороны и теперь могла только бессильно кричать в бороду Хагрида и ломать ногти об его грубую кожу. Она чувствовала полную наполненность. Это было больно, но не так сильно, как ожидала женщина, тянущая боль и сильное расширение. Сначала поршень входил и выходил плавно, мягко и не до конца… Нарцисса даже попыталась расслабиться… Но Рубеус, видя, что с его женой все в порядке, начал ускоряться и входить глубже. Бывшая леди Малфой почувствовала эти изменения, она закусила губу и сдавленно застонала. Но движения огромного органа стали еще резче, и женщина в голос закричала, все нутро будто сводило судорогой, она чувствовала, как все внутри шевелилось, когда огромный пенис каждый раз врывался внутрь ее тела. Нарцисса несколько раз терялась в ощущениях, уходя в спасительную тьму. Оргазмы, идущие чередой, и боль лишали женщину рассудка, погружали в пучину… она приходила в себя только затем, чтобы снова почувствовать и осознать, что ее насаживает на свой кол полувеликан. Проснулась она глубокой ночью, женщина с трудом двигалась, так как тело болело, ноги невозможно было свести вместе, а из ее лона вытекало семя полувеликана. Сам лесник спал рядом и громко храпел, на полувеликана не действовало селенцио, только сложные чары двойного головного пузыря с дополнительной шумоизоляцией спасали от грохота. С трудом Нарцисса Хагрид снова смогла заснуть, надеясь, что за ночь ее тело сможет восстановиться. На утро все тело ныло, но не критично, миссис Хагрид могла двигаться. Она приятно удивилась, когда нашла у супруга большой и разнообразный запас множества трав, настоек, бальзамов. Наскоро подлечившись, она решила успеть сделать еще кое-что, прежде чем проснется Хагрид, она решила сбрить к чертям его огромную бороду, а заодно укоротить прическу. *** Непростая ситуация разворачивалась в доме Поттера. Стоило Гарри уединиться со своей новой женой, как началось… Молодая колдунья с легкостью отбросила Поттера, удар магии выбил из него дух. Темная волшебница грозно возвышалась над Гарри Поттером. – Какого черта ты творишь? – хрипло спросил Гарри. – Думаешь, я позволю прикоснуться к себе слабаку? – Ты обязана подчиняться договору, – попытался возразить Гарри. – Нет! Я могу умереть, если захочу! – выкрикнула Констанция Лестрейндж. – Только и ты эту ночь не переживешь… Гарри быстро пришел в себя и резко отпрыгнул в сторону, он прыгал и ускользал от заклятий, превращающих спальню в руины. – Я надеялась, что победитель Темного Лорда что-то из себя представляет. Но, как оказалось, слухи не врут, ты посредственность, тебе просто везло, ты умеешь только быстро бегать, ускользать и слепо следовать планам Дамблдора, – засмеялась ведьма. Неожиданно из пола выросли стальные лианы и попытались оплести темную волшебницу, но она уничтожила лианы, а на нее уже падала сеть из черной и липкой субстанции. Констанция сопротивлялась, бросалась заклятьями во все стороны, но попасть в мужа не могла, как не могла избавиться от сети. – Где ты? Покажись! – кричала она. – Ты много болтаешь и легко самообманываешься… – теплый шепот Поттера ощутила Констанция затылком. Ведьма резко обернулась, но там уже никого не было, она выбросила несколько заклятий в пустоту. Она разозлилась еще сильнее и яростное пламя вылетело из палочки. – Дура, дом не сожги, – проворчал Гарри, появляясь из темноты, лишь чтобы потушить огонь. – Так и будешь играть в прятки? Или возьмешь то, зачем меня сюда позвал? – ведьма скинула мантию, оставшись в соблазнительном пеньюаре, но продолжала угрожающе держать палочку. Гарри про себя ухмыльнулся… как ему объяснили, в дуэлянтах и мракоборцах ценят разные качества, хотя старший мракоборец, конечно, обязан уметь драться на дуэлях, чтобы при необходимости защитить честь мундира по всем правилам… Но мракоборцу в обычной стычке нет никакого смысла выходить из укрытия перед ясны очи злоумышленника. А также Гарри узнал, что начинающих мракоборцев стараются учить только простым чарам, избегая сложных заклинаний из высшей магии, так как даже простая оглушалка, отработанная до автоматизма, многократно и молниеносно срывающаяся с палочки без слов и взмахов, не мешающая при этом бежать, укрываться, предпочтительнее сложных заговоров, страшных проклятий, супер-разрушительных заклятий, которые требует времени и сосредоточенности. Поттер бросил в нее заклятье немоты, затем обезоруживающее и затем пару минут любовался, как она на коленях ползает по полу в поисках палочки. Впрочем, знание высшей магии все равно приветствуется, и с Гарри Поттером в этом направлении занимались отдельно, на него возлагали большие надежды. Поттер создал вокруг своей новой жены сферу, та стала бить в нее заклятьями, но те просто поглощались ею. Девушка была сильна, она успела многому нахвататься из разрозненных источников, но Поттера целенаправленно и последовательно стали учить, как справляться именно с такими темными магами. – Выпусти меня! – Разденься, и сфера тебя пропустит. Сфере было все равно, в одежде пленник или без, но самому Поттеру ничто не мешало просто убрать ее, когда супруга избавилась от белья. Гарри сзади приобнял Констанцию, стал гладить плечи, талию. Когда его ладонь обхватила ее грудь, девушка вскрикнула, отскочила и направила палочку на супруга. – Ты меня не победил. Гарри одним резким движением по магловски выхватил у нее палочку из рук и бросил куда-то себе позади себя. – Эй! – возмутилась Констанция. – Так нечестно! – Знаешь, если бы Волдеморт мог, он бы сказал то же самое, – усмехнулся Гарри. – А теперь хватит валять дурака. Гарри подхватил супругу на руки и отнес на кровать. Он уже успел сильно возбудиться, и ему надоело возиться с этой глупой недодуэлью, поэтому он сразу развел ее ноги в стороны и начал вводить свой пенис. Девушка кусала губу и сдавленно мычала, подавляя стоны, но во время рывка не сдержалась и вскрикнула в полный голос. Раз она была копией Беллатрисы, то значит любит пожестче. Она хотела увидеть силу, пыталась с ним драться на дуэли, пусть получит… Гарри бешено вколачивался в свою супругу. Его не заботили ее боль и страдания, он вбивался, желая по-своему отомстить в ее лице им всем, избалованным, взбалмошным, спесивым и глупым аристократам, с их маниями, самомнением… Констанция кричала и извивалась, выгибалась, пыталась руками порвать простыню под собой, она была прекрасна, свет от свечей отражался бликами от ее мокрой от пота кожи. Когда Гарри кончил, он продолжал лежать на ней, оба тяжело дышали. – Слезь с меня! – сказала Констанция. Гарри продолжил лежать. – Слезь с меня! – повторила девушка и попыталась спихнуть Поттера с себя. Гриффиндорец не желал поддаваться и выполнять ее приказ, он действовал назло, стараясь удержаться на ней. Скользкие от пота тела сплелись в борьбе, от такого контакта Гарри снова возбудился, и когда Констанция это почувствовала, она испуганно замерла, Поттер воспользовался этим и развернул ее, чтобы войти в ее лоно сзади по-звериному. Гарри сжимал ее ягодицы и яростно двигался в ней. Она, чтобы не кричать, уткнувшись в подушку лицом, вцепилась в нее зубами. Гарри хотел сильнее пробить ее “броню”, он звонко шлепнул ее ладонью по заду, оставив красный отпечаток, затем еще раз… Не выдержав, Констанция оторвалась от подушки и закричала. Второй раз Гарри кончил с большим трудом, и теперь его супруга не пыталась скинуть его с себя, она просто лежала под Гарри и тихо скулила… – Посмотрим… сможешь ли ты завтра со мной справиться… – прошептала девушка. – Хочешь повторить? Я знал, что тебе понравится… Констанция ничего не ответила и вскоре заснула. *** – Гарри! – радостно позвал министр. – Ты меня поразил, я был уверен, что с Констанцией будут проблемы, но ты так быстро с ней сладил, она весьма прилично держалась вчера на приеме. В таком случае есть еще одно дело. – Сэр, мне не нужна еще одна неудавшаяся пожирательница в качестве супруги. – Правильно! – согласился министр, к удивлению Гарри. – Будет служанка на правах домового эльфа. Ты помнишь Паркинсон? Она сильно разошлась, когда страной управляла противоположная сторона, пытала маглов, помогала Кэрроу в пытках других учеников. Сотрудничала, передавая всю возможную информацию. Когда Невилл с командой спрятался в выручай-комнате, она состояла в ученической организации, которая проверяла как Хогвартс, так и Хогсмид с целью убить предателей-крови. Да и после битвы за Хогвартс она скрывалась вместе с другими пожирателями, хотя и не успела получить метку, но очень старалась ее заслужить. В отличие от других слизеринцев, она сделала практически все, чтобы ее дело нельзя было спустить на тормозах, даже мракоборца укусила… Хоть в Азкабане присмирела. – И на черта она мне? Гермиона будет в бешенстве, да и Минерва не обрадуется, Паркинсон, мягко говоря, никогда не была ее любимой ученицей, – заметил Гарри. – Меньше всего мне нужно, чтобы она спелась с Констанцией и нарушила шаткое равновесие в семье, и тем более мне не нужно ее влияние на дочь Сами-Знаете-Кого. – Так и не будет ничего этого. Она теперь готова на все, чтобы в Азкабан не возвращаться! Все клятвы принесет и будет просто служанкой. А Гермиона только обрадуется, что сможет отыграться на ней. Констанции будет не по статусу дружить со служанкой. Да и домов у тебя хватает. А у Мерри окружение такое, что никакая Паркинсон ничего не сможет, даже Нарцисса старается сделать все, чтобы племянница не пошла по стопам родителей. – Все равно, надо сначала с Гермионой и Минервой посоветоваться. Как оказалось, Гермиона заинтересовалась этой идеей. Когда Панси появилась в доме, Гарри сидел за рабочим столом, читая учебники. Она была одета в эротичную форму служанки. – Поттер! – прошипела Паркинсон. – Называй меня господином или хотя бы мистером Поттером, можно еще сэром. – Ты думаешь, я не понимаю, зачем я здесь? – Чтобы сделать мне кофе и убрать дом. Но, прежде чем начинать уборку, проконтролируй, чтобы на кухне все было готово к ужину. Гермиона тоже предпочитает кофе, а Минерва чай. – Ты думаешь, что я домовой эльф? – визгливо возмутилась Паркинсон. – Нет, домовой эльф может получить свободу, а ты можешь только вернуться в Азкабан, – раздался голос Гермионы, она только пришла домой, чуть-чуть не успев к прибытию служанки. – Кстати, почему еще не готов мой кофе? После упоминания тюрьмы Паркинсон присмирела. Несколько дней Паркинсон терпела придирки Гермионы, старалась быть незаметной и старательно выполнять все поручения. Но стоило Гермионе уйти, как она вошла в кабинет Гарри. – Господин, в министерстве мне объяснили, что заинтересованы в рождении магов. Я понимаю, зачем я здесь на самом деле, – тихо сказала Панси и стала раздеваться. Поттер не спешил ничего говорить, а просто смотрел и ждал. – Дура, – наконец сказал Гарри, когда девушка полностью обнажилась. – Думаешь, что вот сразу разденешься, раздвинешь ноги, и твоя жизнь резко изменится. Нет, тебе сначала придется хорошенько потрудиться, чтобы заслужить это. Я не горю пока желанием дарить тебе ребенка. Я могу тебя даже подарить, чтобы ты рожала новых магов от кого-нибудь другого. Панси испуганно задрожала и прикрылась руками. – Подойди и встань на колени. Обслужи меня. Гарри вывалил из штанов наружу свой член. Девушка покорно заняла свое место и начала медленно погружать член хозяина… *** – Так, играем по правилам! Джеймс! Тебя это тоже касается! – кричал Гарри на поле для квиддича. Это была не обычная игра, так как игроков было гораздо больше… Дети летали и играли, как хотели, многие просто баловались, а не старались как-то следовать хоть каким-то правилам игры. Впрочем, самое главное, что всем было весело. Гарри оказался не самым лучшим аврором, так как старался уделять достаточно времени своим детям, которых было немало. Он часто брал выходные, отгулы, чтобы хватило времени на всех, а ведь ему регулярно для этого приходилось выходить в магловский мир, чтобы пообщаться со своими детьми полукровками. Но министерство смотрело на это сквозь пальцы, впрочем, Гарри поучаствовал в нескольких опасных операциях и одолел на дуэлях нескольких опасных темных магов. Теперь же, когда его дети начали поступать в Хогвартс, ему поручили следить за безопасностью в школе и в Хогсмиде. За этой игрой смотрела и Нарцисса, она жила на территории Хогвартса вместе с мужем, поэтому часто могла наблюдать такие сцены. Она ждала, когда вернуться из леса ее дети, впрочем, она ждала еще одной встречи… – Мама… – тихо произнес мужской голос. – Здравствуй, Драко. – Ты столько лет избегала встречи со мной… Меня, как пожирателя, не пускали на территорию Хогвартса. Мне пришлось ждать поступления первенца в Хогвартс, чтобы встретиться с тобой. Ты еще написала то письмо, чтобы я не искал встречи с тобой… Но я все равно пытался хоть где-то тебя подловить, иногда я часами ходил по Косой аллее или сидел в разных пабах Хогсмида, надеясь увидеть тебя. – Мне было стыдно, я на многое пошла, чтобы ты и Люциус оказались не в Азкабане. – Я знаю… но я никогда бы тебя… Я хотел встретиться, обнять тебя. – Я боялась… Вдруг послышались шаги и обрывки разговора. К дому подошло несколько человек, это были высокие блондины, они были выше Драко, но по детским лицам было видно, что это дети, мальчики и девочки еще успеют вырасти. – Драко, это твои братья и сестры… Бриарей, Иапет, Голиаф, Скади и Мнемозина… Драко с удивлением смотрел на них, они были очень высокими, но, кроме роста и добродушных открытых улыбок, почти не походили на отца, Иапет вообще выглядел, как увеличенная копия самого Драко в детстве, хотя еще у Голиафа глаза были черными, как Хагрида, но этом сходство кончалось. – Очень приятно, – с трудом выдавил из себя Малфой. – Имена ты выбирала? – Разумеется… Давай пройдемся… – предложила Нарцисса сыну, затем повернулась к младшим детям. – Я скоро вернусь. Нарцисса с Драко шли по берегу вдоль озера и беседовали обо всем, вспоминая прошлое, обмениваясь новостями. – Скоро Гризельда выйдет из замка, у нее сейчас собеседования у Макгонагалл по поводу поступления нашего ребенка. Впрочем, это лишь формальность, это я попросил, чтобы собеседование состоялось, чтобы увидеться с тобой, а они просто пьют чай и обсуждают дела. Я хочу, чтобы ты увидела моего ребенка, ты должна познакомиться с внуком. – Хорошо, я действительно хочу увидеть твоих детей. Мы вместе посидим у меня или можем пойти в Хогсмид. Я хочу, чтобы ты пообщался с братьями, я уверена, они понравятся тебе. – Кстати, отец женился, он выкупил у Поттера Панси, у них скоро будет ребенок, – сообщил Драко. Нарцисса не спешила реагировать на эту новость, впрочем, это была не новость, об этом знали практически все в магическом мире, кто хотел быть в курсе дел. – Знаешь, а может быть это хорошо, что мы проиграли… – задумчиво сказала Нарцисса, глядя на водную гладь. Драко молчал, он никогда в этом не признается, но и спорить тоже не мог. Волшебников стало гораздо больше, чистокровных магов стало больше, маги стали управлять маглами… но, впрочем, все это уже давно не волновало наследника Малфоев.