Круги на воде

На улице был уже вечер. Солнце медленно закатывалось за горизонт, не торопясь покидать парочек, что любовались таким прекрасным зрелищем. И Драма, который уже успел выманить свою «добычу» в нужное место. Было это не сложно. Ведь мало кто останется равнодушным, когда кто-то спёр часть твоей школьной формы из раздевалки. Кстати об этом. Корю хорошо подготовился прежде чем идти в бой. В лучах этого уходящего света появился накаченный парень с очень недовольным лицом. Он был раза в два выше Драма, и мог бы с лёгкостью поднять того над землёй, если бы захотел. К счастью, Корю отличался достаточной безбашенностью, чтобы не сбежать в этот же момент, оставив свои тупые затеи в своей же заднице, которой явно хотелось приключений. Хмурый взгляд заставил Драма безумно усмехнуться, словно бы его вовсе не пугала перспектива быть забитым до смерти. — Какого хрена? — первое же, что спросил накаченный парень. Ему определённо не было весело от того, что какой-то мелкий пиздюк своровал его одежду, вычислил его в социальных сетях, запарился и создал левый аккаунт, и всё это только чтобы написать ему наглое сообщение, где он в ироничной форме предложил Лодину заглянуть на его огонёк именно в это время и в этом месте. — Это должен быть мой вопрос, — спокойно и безрассудно ответил Драм, облокачиваясь о мусорный бак. Его совсем не пугала грязь и вонь. Точнее, его уже давно не заботило что-то настолько незначительное. — Какого хрена ты со всей дури метал свой диск, куда ни попадя? — Это была случайность, — подметил Лодин, собираясь придерживаться данной стратегии до победного конца. Ведь до этого она прекрасно срабатывала. И ему все поверили. Все, кроме этого подростка. — Хочешь сказать, что ты. Мировой чемпион по метанию диска. «Нечаянно» промахнулся? Да я скорее поверю в то, что метеорит завтра упадёт на землю и разнесёт весь этот город к чертям собачьим, — фыркнул Корю. Улыбка немного сошла с его лица, оставляя после себя лишь небольшую полуулыбку. И она бы могла показаться невинной, но Хаджима всеми фибрами души ощущал, что его совсем скоро разорвут на мелкие кусочки и закинут в суп. — Особенно, если копнуть глубже и узнать, что утром пара человек слышали ваши пререкания с Ронни. — Это всего лишь теории. Где доказательства? — по лицу-кирпичу было слишком сложно что-то сказать, но Корю и не требовались ответы. Он уже всё понял. Лодин намеренно кинул в Гвина диск. А Гвин, скорее всего, намеренно разозлил спортсмена. Однако это не оправдывает Хаджиму и его действий. Вместе того, чтобы решить вопрос словами, Драм решает действовать. Он достаёт из кармана в мастерке скомканную рубашку Лодина, видя, как тот хмурится ещё больше. Видимо, ему важна была эта белая вещица, что сразу же летит на грязный асфальт. И глаза парня становятся уже не хмурыми, они в удивлении расширяются, а после превращаются в две злые щёлочки, что готовы вот-вот стрельнуть в Драма лазеры. Увы, но Хаджима не терминатор. И уж тем более, не супермен. Потому и не молчит на такое нахальство, кидаясь в сторону Корю, как бешеный зверь, стоит ему отойти от первичного шока. Однако Корю шустрей. Он не может похвастаться большой силой, но в ловкости явно не уступит перекаченному парню. Подросток с лёгкостью отскакивает в сторону, забирая биту, что прятал за мусорным баком в свою руку. И сразу же используя по назначению. Он бьёт по согнутой ноге, что оказалась весьма беззащитна в таких условиях. Хаджима вскрикивает и становится на одно колено от боли. В следующий же момент его лупят по шее. И это мог бы быть обморок, если бы не сильное тело Лодина, что уже пытался обернуться и врезать нахалёнку. Нахалёнок же оказался не промах. Поэтому вновь уклонился от предсказуемого удара и сразу же направил своё орудие на голову Лодина, разбивая к чёрту старую биту. Но вместе с тем и качка, что сначала завис, а после резко свалился на землю. — Вот же ублюдок, — произнёс Драм раздражённо, осознавая, что кранты его подарку. Руки мелко дрожали после отдачи. Всё тело, наконец, сковал дикий страх. Ведь всего один удар мог обернуться для Драма не просто провалом. Он мог обернуться весьма плачевными последствиями, не факт, что не с фатальным концом. Конечно, его бы вряд ли убили. Но в ближайшие будни он бы определённо не побегал по городу на своих двоих. Приходится сделать глубокий вдох и выдох, прежде чем он смог немного прийти в себя. И осознать, что Хаджима начал мычать что-то невнятное и пытаться встать. Это заставило Корю ещё на мгновение встать в лёгкий ступор. А после ударить парня ещё раз уже сломанной битой, когда большая её часть успела отлететь в сторону. Говорят, что лежачего не бьют. Но только не в том случае, когда этот парень выше тебя в два раза и сильнее раз в пять. Драм не хочет умирать. Определённо не хочет. Потому и оглушает Лодина повторно. Он не садист, просто Хаджима оказался достаточно живуч. А Корю не настолько безбашенный, чтобы давать этому парню вторых шансов. Тем более что огрести он ещё успеет. Потому что качок точно не станет прощать ему подобного. В любом случае, Драм сорвал свой гнев по полной программе. И почувствовал облегчение от того, что может постоять за Гвина. Пусть и не самыми честными методами. Да и вина явно не этого парня, что разразился скандал, а после качок уже чисто от злости запульнул в наглого Ронни диск. Однако за свои поступки надо отвечать. Если сделал больно человеку, готовься, что и тебе больно сделают тоже. Слова есть слова, а диск, сломавший руку Гвину — не шуточки. Устало вздохнув, Корю выкинул останки биты в мусорку и просто поплёлся домой. Кажется, сегодня он будет чуть раньше положенного. Но кого это волнует?

***

Вопреки своей победе в одни ворота. Ведь его по итогу даже и пальцем не тронули, Драм пришёл домой сам не свой. Он чувствовал себя не на своём месте. Не в своей тарелке. Можно было бы приводить ещё кучу примеров на эту тему, но стоило остановиться на том, что Корю просто ощутил весь вес «палача», что взял на себя ответственность вершить возмездие, хотя никто его об этом не просил. И Ронни бы предпочёл увидеться с Драмом, а не продолжать сраться с качком, который сломал ему руку, потому что какой-то умник решил красочно отмутузить человека при вечернем свете в романтичной обстановке тет-а-тет около мусорного бака с использованием старой, потрёпанной биты, от которой после этого милого времяпровождения остались одни щепки. — Драм? Что случилось? — Ичика встревожено подбегает к другу. Вид у Драма ничем не отличается от утреннего. Разве что он успел изгваздать локоть мусорным баком и в порыве схватки где-то садануться ногой об острый угол этого же бака. Впрочем, ничего страшного с ним не произошло. Битва оказалась почти бескровной, и не дошло до убийства. — Неудачно упал, — соврал Корю, прекрасно видя, как спокойно закрывает на это глаза его дядя. Он прекрасно всё понял, как только увидел подростка на пороге, но решил ничего не говорить. В отличие от родителей, Танго был весьма прохладен к проделкам Драма. Видимо, мужчина не позабыл своей молодости, потому не считал, что его племянник нуждается в мнении старшего поколения. Если Драму это действительно будет нужно, он подойдёт и попросит об этом. — Где же ты так умудрился?.. — Ичика сразу же оглядела Драма целиком, не до конца понимая, что именно её смутило помимо уставшего вида Корю. На ноге оказалась рана и едва подранная штанина, а на рукаве грязное пятно. — Так. Сначала обработаем рану! — Да не надо… — попытался было отвязаться Корю, чувствуя себя выжатым лимоном. Он даже и не заметил царапину на своей ноге. Хотя стоило бы, она вовсе не была маленькой и незаметной. Или же дело было в крови, которую не удосужились остановить вовремя. И теперь это была неприятная как на вид, так и по ощущениям, коричневая корочка. — Пойду в душ. — Но… — девушка нерешительно замерла, не зная, как именно заставить Драма просто сесть и позволить пройтись по ране перекисью. — Да брось, она уже закрылась, — отмахнулся подросток, проскакивая в дом в попытке поскорей запереться в ванной комнате. Не хватало ему ещё устроить шумиху из-за такого пустяка. Хотя кто знает, как завтра для него обернётся подобная выходка. Возможно, из него сделают отбивную, а потом отправят прямиком в тот самый мусорный бак, закрыв крышку прямо над головой. И просидит он в этом вонючем местечке с пару часов, не зная, как вообще встать на ноги, если они переломаны. — Где ты упал? — неожиданно перед самым носом выскакивает Амане. И после этого Драм уже готов хвататься за сердце. Которое, кстати говоря, пропустило пару ударов с перепугу. — Какого дьявола ты меня так пугаешь?! — скорее удивился, чем разозлился Корю. Он готов был поспорить, что его бедное сердце успело сделать кульбит и вернуться в прежнее положение после такого резкого «нападения» на личное пространство. — А… прости… — замешкался Кусаба, однако быстро пришёл в себя, боясь, как бы Драм снова не сбежал от него со своей сверхскоростью. — Но что с тобой случилось? Это больше похоже на порез, где ты так умудрился? — А тебя ебёт? — искренне негодовал Корю. Но говорил он это беззлобно, чисто от усталости. И от такого тона не то, что разозлиться, пожалеть бедолагу хотелось. — Если бы не ебало, я бы и не спросил, — резонно отвечает Кусаба, от чего Драм даже кивает. Он на мгновение задумывается, где мог бы получить подобное, но мозг ему совершенно не помогает в этом вопросе. Более того, у Корю ощущение, что в голове его дует ветерок. Тёплый такой. Как в пустыне. И где-то на заднем плане должно гулять одинокое перекати-поле. — Не помню, — в итоге честно признался Корю. У него едва ли начала ныть раненная нога, но Драм посчитал это всего лишь блажью мозга, что напугался увиденной картины, потому как до замечания Ичики у него было всё просто замечательно. Амане только кивнул, но уверенно потащил Драма за руку на кухню, чтобы усадить на первый попавшийся стул со словами: «Не отмахивайся. Надо обработать». По итогу, подростку оставалось лишь вздохнуть, пока Амане на пару с Ичикой нашли аптечку и обработали его царапину на ноге перекисью. Как оказалось, не зря было столько кровищи. Друзья волновались, что даже вену задело, но нет, просто рана была глубокой. А Драм с некой отстранённостью начал думать о том, что ничего не чувствовал чисто на адреналине. В конце концов, Лодин достаточно страшный противник, чтобы затмить собой любую жалкую царапину. Возня с раной закончилась, но Драм больше никуда не спешил. Ему хотелось просто завалиться спать, что, скорее всего, он и сделает, когда переоденется. И всё же, у него было мало сил, поэтому он решил немного посидеть, а потом вернуться к реальности. Однако Корю никак не ожидал, что его попытка временно абстрагироваться будет расценена, как хорошая возможность поговорить. И именно ей воспользовался Амане, присаживаясь напротив друга. — Драм, нам надо поговорить, — серьёзно начал Кусаба, и сам же застопорился после этих слов, вновь теряясь. Он боялся, что Корю снова попытается сбежать или не станет слушать, поэтому начал быстро проматывать весь монолог, что так долго готовил. Однако по итогу не мог вымолвить и слова. В такой момент Драм неожиданно повернул голову на бок, не понимая, о чём вообще речь. Амане начал вспоминать этот маленький жест, который порой проявлялся у Драма. Не сказать, что Корю кого-то пародировал, просто достаточно много времени провёл в лагере с самыми разными людьми. Одним из них был Фри Де Ла Хойя. И пусть Драм фанател совершенно по другому человеку, но и сам не понял, как начал использовать излюбленный жест Фри. От этого Амане не сдерживает улыбки. Его успокаивает такой Драм. И пусть они не так давно знакомы, но Кусаба запомнил Корю по-детски наивным, добрым и неглупым малым. — Прости меня за то, что наговорил тогда в больнице. Я был на эмоциях и не хотел тебя обидеть, — Кусаба поджимает губы, вновь прокручивая свои обвинения. Возможно, они бы и не были беспочвенными, если бы Амане не был другом Драма. Если бы они вообще не были бы знакомы… — Если не простишь, то я пойму… — Прощу, — просто и коротко отвечает Корю. Может, он и сам не до конца понимает ни себя, ни друзей. Но тащить за собой эти обиды не имело никакого смысла. Амане волновался за него, за Ичику, Такане и Дельту. Пусть это и было обидно, но Корю уже успел остыть. Скорее, он волновался, что друзья не примут его и его чувства к Гвину. Страшился стать для них ужасным человеком, может даже психом. Но сейчас Амане сидел перед ним и Драм неожиданно почувствовал вину за все эти глупые мысли. Примут его или нет, это же решать совершенно не ему. И пока он не скажет, что происходит, никто не поймёт его мотивов. — Правда? — радость на лице Кусабы заставляет Драма немного расслабиться и самому. Но голова всё ещё пустая, а его едва ли отпустил адреналин. Поэтому он не торопится начинать разговор о Гвине. Ещё успеется. В конце концов, Ронни не волк, далеко не убежит. Хотя, если верить воспоминаниям из прошлого… впрочем, это уже не имело значения. Когда Артур придёт, тогда Драм непременно подумает, что со всем этим делать. — Думаешь, я вру? — спросил Корю с едва заметной улыбкой. Это должно было быть подколкой, но вызвало у Амане только больше спокойствия и тепла в грудной клетке. Потому что Драм не убегал от Амане. Потому что просто сидел и смотрел ему в глаза, словно бы ссоры никогда и не было. Потому что Драм был дома, а не где-то на улицах города. За всей этой идиллией Такане и Ичика наблюдали из-за стеночки, едва не пища от счастья. Корю больше не будет от них бегать. И им не придётся волноваться о его возвращении домой каждый божий день. Теперь всё вернётся на круги своя. По крайней мере, они на это надеялись. Корю же задумался о том, что, скорее всего, рано или поздно они всё равно разойдутся по разным дорогам. Но его это больше не пугает. Жизнь идёт. И он готов идти за ней, наслаждаясь каждым днём, предоставленным ему судьбой, возвратившей его. Драм вдохнул свежий воздух в свою грудь. И ему показалось, что такого сладкого привкуса от одного только кислорода он никогда в жизни ещё не чувствовал.