Миллионы путей

Крул Цепеш была невообразимо терпеливой женщиной, хотя оной назвать ее незнающему человеку было сложно. Несомненно, миловидную маленькую девочку трудно было называть женщиной, поэтому и осуждать кого-то было не за что. Но ей больше гребаной тысячи лет, и себя она считала женщиной, старой и уставшей от этого мира, и никак иначе. Госпожа королева вампиров на своем веку многое повидала, это можно было сказать наверняка. И каждый раз видя что-то новое, она стремилась к нему. Это именно то, что так же терзало, как и жажда крови, заставляло двигаться дальше и без оглядки. Именно терпение стало ее добродетелью. Ожидание чего-то, что смогло бы тронуть ее хотя бы на пару минут. Желания — это слабость вампиров, даже если они с великой неохотой признавали данный факт. И теперь, глядя на бесчинство, устроенное Батори с ее личным экспериментом, госпожа Цепеш была готова убивать. Ферид Батори был ее наказанием, в этом она уверовалась навсегда в тот день, когда ее проект серафима конца времен оказался растерзанным на кусочки без всяких лирических оборотов. Хрупкие детишки лежали в лужах своей собственной крови, а их стеклянные глаза словно кричали о величайшем провале Крул. Купаясь в грохочущей ярости, она мечтала о смерти седьмого прародителя здесь и сейчас. Но потеря самообладания будет грозить ей и вовсе лишения всего, чего она сумела добиться за эти долги годы своей жизни. И вот среди кровавого месива Крул заметила одного из детей. Ее шанс. Он дышал. Он двигался, из его глаз текли слезы, но единственное, что шептал ребенок на пороге смерти было чужое имя. Крул медленно подошла к мальчику. В ее мыслях затаилось что-то безумно горькое. Она знала, какого потерять семью. Она знала то чувство, когда кто-то забирает что-то настолько важное, что ты сам кажешься буквально пустотой, душераздирающей, хриплой и вязкой. И это определенно заинтриговало ее, поэтому королева решила не отпускать этот шанс. — Ты хочешь жить?