Что можно считать неудачей? Падение на ровном месте? Пропущенный автобус? Потерю ключей от собственной квартиры? Для Крессента неудачей послужила его собственная глупость. Ведь сказали, не брать сложные задания в одиночку, и всё равно полез, куда не просят. Вот тебе и итог: Задание выполнено, но покинуть локацию и вернуться домой Кресс не может, потому что из-за своей самоуверенности ему прострелили ногу. Теперь он сидел и просто молился, чтобы Палетт ответил на его звонок и увёз его отсюда. Но тот, кажется, совсем не собирался отвечать. Равномерные гудки уже начинали раздражать, а нога адски горела, из-за чего Кресс в кровь искусал себе всю губу.
— Да? — Наконец-то донеслось из телефона. — Куда ты проебался на этот раз?
— Я на Менделеевской, забери меня отсюда, мне прострелили ногу.. — Сказал Полумесяц.
— Ну что ж, я могу тебя поздравить, но я не могу забрать тебя, так как ты сам идиот, что полез туда. Тебе говорили не брать в одиночку то, с чем ты обычно не справляешься? Говорили. Теперь сам оттуда вылезай. Мне откровенно похуй, как ты это сделаешь, но раз полез туда – значит сам и справишься. — Раздражённо выдал Палитра.
— Но, Палетт… — Начал было возражать младший, но Роллер его перебил.
— Я уже девятнадцать лет, как Палетт, всё, хватит, я тебя спасать не буду, может, после этого ты перестанешь быть таким идиотом. — После этого из телефона донеслись противные гудки.
— Чёрт бы тебя побрал! — Ругнулся брюнет, чуть ли не кидая телефон в стену от злости, правда, он так и не разжал руку, понимая, что это того не стоит.
Вдруг услышав шорох из прохода, он замер, посмотрев туда широко раскрытыми глазами. Им овладело неприятное, липкое чувство страха за собственную жизнь, но вокруг была мёртвая тишина. Вроде как успокоившись, он снова посмотрел на экран своего телефона. Чуть помедлив, он всё-таки набрал Блупринт и вновь слушал монотонные гудки.
— Алё? Чё надо? — Спросила Принт.
— Слушай, я тут короче.. На Менделеевской застрял, у меня нога прострелена.. — Начал говорить Кресс, но близняшка его перебила.
— Тебе говорили не брать сложные задания? — Спросила она.
— Да, но… — Та снова его перебила.
— Не оправдывайся, сам накосячил, сам и выкарабкивайся. — Фыркнула Блупринт.
— Но я даже ходить не могу! Палетт отказался мне помочь, ну хоть ты то что-нибудь сделай, я же не могу тут неделями валяться, пока там всё не зарастёт?! — Уже весь на нервах вскрикнул Кресс.
— Перевяжи ногу чем-нибудь, останови кровотечение, позвони в скорую и помолись, чтобы они не обратились в полицию из-за увиденных, помимо тебя, трупов. — Хмыкнула она и сбросила.
— Да чтоб вас всех! — В отчаянии крикнул он, всё-таки швырнув телефон в стену, о чём вскоре пожалел, услышав характерный хруст стекла со стороны гаджета.
И снова откуда-то до него донёсся шорох, Кресс замер, чувствуя дрожь в руках и ногах, от чего повреждённая нога ещё больше заболела. И снова шорох, Крессент успел проклясть всё своё существование тысячу раз, прежде чем в проходе появился чей-то силуэт. Сердце буквально ушло в пятки, а в голове Полумесяца была только одна мысль: "Мне конец".
— Ам, прости, наверное, это очень тупо, но я случайно услышал, что ты говорил про Палетта, да? — Спросил незнакомый для Кресса парень, выглянувший из темноты.
— Да…? — Бирюзовоглазый рассматривал незнакомца с какой-то растерянностью. — Он мой хуй-пойми-какой-юродный брат.. А что?
— Просто, он четыре с лишним года назад, помог мне и моему брату сбежать от мафии вот и.. Я вижу у тебя тут проблемы…
— Ты можешь мне помочь? — Перебил его Крессент.
— Да могу, но ты взамен расскажешь мне, где Палетт и что делает. — Сказал парень с квадратами на щеках.
— А зачем тебе? Ты вроде не похож на того Омегу, из-за которого Пал ночами сходит с ума. — Слабо усмехнулся Кресс.
— Нет-нет, но я знаком с этим Омегой, если мы конечно говорим об одном и том же. — Тихо засмеялся незнакомец, Крессент захихикал в ответ.
— Другого такого быть не может. — Сказал пострадавший парнишка сквозь смех.
— Ладно, давай тогда, я тебя уведу отсюда что ли, пока людей на улице ещё не так много, и никто не заметил кучку трупов на входе. — Предложил старший, на что Кресс согласился, и они начали разбираться, как это лучше провернуть.
Спустя минут десять, они сошлись на том, что Градиент — а то был именно он — понесёт Кресса на руках, ибо, как выяснилось в ходе экспериментов, Полумесяц оказывается очень лёгкий, килограмм сорок максимум, минимум тридцать. Накинув на младшего свою кофту, Град остался в одной бежевой водолазке, слегка измазанной в краске. Он взял на руки Крессента и вышел из здания, направляясь к себе домой. Им удалось скрыться без происшествий, консьержка на входе просто промолчала. Оказавшись на четвёртом этаже, Градиент достал ключи и открыл дверь, заходя в квартиру, Кресс осматривался с лёгким интересом.
— Ты купил чипсы? — Из левого коридора выглянул Гот.
— Ам.. Прости, я забыл. — Неловко улыбнулся Град.
— А стащить какого-то рандомного Омегу с улицы, ты не забыл. — Недовольно фыркнул младший сын Смерти.
— Я не Омега. — Возмутился Крессент.
— Пф, ладно-ладно, как скажешь. — Усмехнулся Гот, уходя на кухню.
Градиент разулся и понёс свою находку в гостиную, он понадеялся, что Гено дома, ведь из всей этой оравы, живущей в этой квартире, только она хоть немного смыслила в лечении. Из-за большого количества прочитанных ею различных заумных книжек, она смогла довольно легко сдать школьную программу дистанционно, а потом повесила на Жнеца своё чадо и вся такая радостная, пошла учиться на врача. Довольно успешно кстати, поэтому Градиент поспешил к её с Рипером комнате и постучался, ожидая ответа, который не следовал очень долго. Лишь спустя минуты три из комнаты выглянул Рип, расслабленно, но явно чуть напряжённо посмотрев на подростка.
— Что такое? — Спросил он.
— Гено дома? Если да, то она мне очень нужна. — Выдал Градиент, слегка волнуясь.
— Ммм… Сейчас, подожди. — Рипер закрыл дверь, скрываясь в комнате.
В прочем, по виду старшего, можно было заметить то, что он чем-то недоволен, и этим чем-то был Град, который помешал ему слиться с Гено в страстном сексе, на который он мог уломать её далеко не всегда. Сейчас же она согласилась, но надо же было Текстурному испортить Рипке всю малину. Чёрноволосый вздохнул, взглянув на жёнушку, что прикрылась одеялом, потирая рукой шею, в местах недавних укусов своего мужа. Гено посмотрела на него с вопросом, он вновь навис над ней и не дав даже пискнуть, впился в её сладкие губы. Она не очень уверенно обвела его шею руками, отвечая на поцелуй. Рипер залез руками под одеяло, лаская её худое тело, обводя пальцами каждый изгиб, от чего девушка подрагивала, но не сопротивлялась. Вскоре Рип отстранился, смотря в её глаза, томно дыша, он словно думал, какова возможность того, что если сейчас она уйдёт к детям, то потом уже не даст ему.
— Тебя Градиент звал, там видимо что-то случилось. — Всё-таки сказал брюнет, отпуская Гено.
— Ох… Хорошо, я скоро вернусь. — Она встала с кровати, быстро оделась и вышла из комнаты, оставив слегка разочарованного Рипа одного.
— Гено! — Град тут же подбежал к ней. — Срочно нужна твоя помощь!
Он вытащил её в зал и показал на Крессента, что старался следить, чтобы кровь из раны от выстрела не капала на диван, где он сидел. Гено сразу же подошла к нему, начав выяснять, что произошло, и осматривать его, потом послала Града за аптечкой.
В общем, спустя несколько часов Кресс уже сидел в комнате Гота, ибо только там была свободная кровать, правда младший сын смерти был не особо этим доволен.
— Это его кровать, я не хочу, чтобы на ней лежал кто-то другой! — Выдал он, стоя в коридоре, пока Рейвен с Градом о чём-то говорили.
— Он больше не вернётся, пойми это наконец! — Рыкнул на него Рей, раздражённо нахмурившись. — Не вернётся! Не придёт он к тебе, ты ему нахер не сдался!
— Неправда! — Крикнул Гот.
— Правда! — Злобно зарычал старший сын Жнеца.
Кресс, что слышал этот спор через приоткрытую дверь, молчал. Он уже понял, что Гот, тот самый Омега, ибо, по краткому описанию Пала, которое с огромным трудом едва удалось выдавить из него и по всей этой ситуации, думать по-другому было невозможно. То, что его старший брат так уверен, что Палетт не вернётся, удручало, тем более, что Гот явно всё ещё любит Палитру, также как и он его. Крессент молчал и надеялся, что Градиент не вмешается в этот диалог, потому что Роллер прибьёт Кресса, если Гот узнает что-то про него. Спустя пару минут, младший сын смерти зашёл в комнату, хлопнул дверью и упал на свою кровать, явно в слезах. Брюнет смотрел на него с неким потерянным сожалением, ведь он знал, что может успокоить его, но молчал.
***
Небо было пасмурным, облака закрыли солнце где-то в середине дня и того гляди, мог начаться дождь. По улицам шли люди, кто-то шёл домой с летней работы, кто-то гулял с детьми, кто-то и сам был ещё подростком и спешил на встречу с друзьями, а может не с ними, а со своей второй половинкой, например. Среди этих людей был тёмнокожий брюнет, он шёл тихими улицами, через дворы и переулки в лишь ему известную сторону. Найтмер как всегда был мрачным и задумчивым, но сейчас наверное выглядел ещё мрачнее. Та ситуация с Кнайфом видимо не давала ему покоя, сначала он был абсолютно уверен, что это Киллер, но его слова заставили переосмыслить это столь резкое и необдуманное убеждение. Он вёл себя совершенно по-другому, слишком грубо и резко, если бы это действительно был Киллер, который скрывался от Детектива, то он был бы более нервным и, скорее всего, даже паниковал, почти незаметно, но в его словах бы проскальзывала нотка этой дрожи. А Кнайф вёл себя совершенно не так, будто он и правда не Киллер, а кто-то совершенно другой.
Размышления Найтмера были прерваны тем, что он уже оказался возле дома, к которому собственно говоря, и направлялся. Набрав код на домофоне, он зашёл в подъезд и поднялся на лифте на седьмой этаж, после чего позвонил в крайнюю левую квартиру. Дверь открыли практически сразу, за ней стояла девушка на пару-тройку сантиметров ниже брюнета. У неё были каштановые волосы с красной прядью и карие глаза, которые слегка переливались в красный, левая бровь у неё была проколота в двух местах, там были серебряные колечки, так же у неё был проколот нос, там было точно такое же кольцо, только чуть толще. Кожа была смуглая, даже темнее чем у Найтмера, на ней был бордово-серый худи, который доходил ей до колен.
— Привет, Найт, проходи. — Она пропустила его внутрь, закрывая за ним дверь.
Сняв свои кроссовки и ветровку, Найтмер, в лёгкой футболке и рваных джинсах, проследовал за девушкой в ее комнату. Квартира была небольшая: кухня, уборная, спальня, хотя девушка жила одна, ей больше и не надо.
— Как ты, солнце? — Спросил Найтмер, когда они разместились у неё на кровати, сев спиной к стене рядышком, касаясь друг друга плечами.
— Нормально. — Кратко ответила она, а после всё-таки добавила. — Я была на очередном собеседовании, мне сказали, что перезвонят, ну, в прочем, как обычно.
— А вдруг действительно перезвонят? — Спросил Кошмарик, смотря в её глаза.
— Я сомневаюсь, всё-таки я им действительно не понравилась, это было видно по взглядам. — Вздохнула та.
— Ну, Хейт, не расстраивайся ты так, потом у тебя обязательно получится. — Он чуть приобнял девушку одной рукой.
— Может быть… — Хейт прижалась к нему, прикрыв глаза. — А вообще, они мне тоже не понравились, старичок слева явно был слишком требователен и груб, а девушка посередине, кажется, беспокоилась только о своих формах и макияже, она так часто смотрелась в зеркало, что мне казалось, будто она вообще тут случайно оказалась. Правда крайний парень был самым таким… М, как сказать… Адекватным что ли? Наверное, так. Но я всё равно, даже ему не понравилась.
Девушка чуть улыбалась, продолжая рассказывать, Найтмер же спокойно её слушал, порой, тоже чуть приподнимая уголки губ в улыбке. Они сидели в этой мирной обстановке и тихо рассказывали произошедшее за те пару недель, когда они не виделись.
Да, они были в отношениях, которые длились уже пару лет. Тогда Найтмер встретил её на улице, под дождём, она стояла и мокла посреди тротуара, смотря в асфальт. Позже девушка призналась, что она ждала какую-нибудь быстро едущую машину, чтобы броситься под неё. Их отношения начались очень плавно и практически случайно, просто две разбитые души, которым нужна была хоть какая-то поддержка. Найтмер не мог смириться с разрывом связи с Киллером, что давило на него, а Хейт была обманута одним мудаком, тот буквально чуть не довёл её до суицида. Хотя сначала всё было хорошо, они встречались, вместе хотели переехать в Америку, даже выбрали место, уже были готовы к этому, но тот просто растоптал все её надежды, мечты. Он лгал ей всё это время, причём умело лгал, желая потом разбить ей сердце, и ведь не только Хейт велась на его манипуляции, а от этого ещё страшнее. Сколько ещё таких же девушек пострадали от его рук?
Найтмер помог ей выбраться из того ужаса, нашёл квартиру, первое время оплачивал её и все нужды девушки, хотя та была максимально закрытой и скромной, первое время она была совсем растеряна, не знала, что делать и как жить дальше со всем этим, её родители были вовсе против неё, она ничего им не рассказывала, потому что прекрасно знала, что они просто посмеются с этой ситуации, со словами: "Сама виновата". Да что уж говорить, они до сих пор были в неведении об этом всём, Хейт не желала иметь с ними дело. Началом отношений послужила одна единственная фраза Найтмера, которая по сути решала вообще всё, что было между ними: "Возможно, эти отношения не будут долгими, но пока мы не найдём тех, на кого сможем положиться, будем вместе, лишь я и ты".
***
Дрим тяжело вздохнула, роясь в карманах своей сумки и ища в ней ключи от квартиры. Она знала, что Найтмер не дома, поэтому вернулась с работы пораньше, ибо Мерсилесс остался там без присмотра, что её вовсе не радовало. Открыв дверь, Дрим заглянула в темноту коридора: тишина, это настораживало.
Разувшись, девушка направилась в комнату, что была выделена для Мерсилесса. Она тихо постучалась, в ответ было какое-то странное мычание, а после: "Да?". Приоткрыв дверь, она взглянула на ребёнка и удивленно похлопала глазами. Беловолосый лежал на полу и читал одну из книг Найтмера, но что самое удивительное, это был один из любимых детективов Найта, который мало того, совсем не подходил Мерсу по возрасту.
— Привет, Дрим. Вы сегодня рано. — Подметил мальчик, взглянув на неё.
— Я не хотела, чтобы ты был тут один. — Ответила она.
— Почему? Вы боитесь, что я что-то сделаю? Или сбегу? — Поинтересовался он, практически не выражая эмоций.
— Вовсе нет, это скорее забота, чем страх. — Опровергла его догадки Дрим, мягко улыбаясь. — Мне спокойнее, когда я знаю, что с тобой всё в порядке.
Мерсилесс промолчал, хотя знал и мог ответить, но он слишком быстро потерял смысл в этом диалоге. Девушка спросила, хочет ли он кушать и, после отрицательного ответа, вышла из его комнаты, направившись на кухню, ибо она точно хотела перекусить. Скушав бананово-клубничный йогурт, она пошла в свою комнату, после чего взяла свой телефон, звоня Найтмеру. Шли долгие гудки, а тот всё не отвечал, что слегка напрягло Дрим.
А дело было в том, что у Кошмарика было занятие поважнее, чем звонок сестры, он осторожно прижимал к себе Хейт, что сидела у него на коленях, и впивался в её губы, прикрыв глаза. Они сливались в поцелуе под тихую мелодию телефонного звонка, всё никак не желая отстраняться друг от друга. Но вскоре, воздух их покинул и Найтмеру пришлось отстраниться от столь желанных губ, доставая телефон и отвечая на звонок.
— Да?
— Во-первых, почему так долго не отвечаешь, я уже третий раз звоню, а во-вторых, ты чем-то кормил Мерсилесса перед уходом? — Спросила Дрим, явно немного раздражённо.
— Не отвечал, потому что был занят..- — Начал отвечать Найтмер на вопросы сестры, но та его перебила.
— Чем?
— Очень сладкими губами. — Ответил он, улыбнувшись, когда заметил, что Хейт жутко покраснела.
— Ладно, я поняла… Так ты кормил Мерси? — Слегка растерялась Дрим, но после пришла в себя.
— Нет, он сказал, что не голодный. — Пояснил Кошмарик.
— Ясно. Ты в курсе, что он твою любимую книгу читает? — Вновь задала вопрос девушка.
— Да, я сам ему дал. — Подтвердил Найтмер.
— Тогда ладно. Ты сегодня домой придёшь?
— Неа.
— Тогда хорошего вечера вам двоим, пока. — Улыбнулась Дрим, сбрасывая.
— Пока. — Найт тоже улыбнулся, откладывая телефон, а после смотря на всё ещё смущённую Хейт. — Продолжим?
Она лишь слабо кивнула, после чего Кошмарик вновь притянул её к себе, впиваясь в сладкие губы девушки.
