Успеть за 7 дней

— Я включу свет? — немного помявшись на пороге, спросил ХенДжин. — А ты боишься темноты? — хмыкнула Минни. — Нет! — вскинулся парень. — Тогда не включай.       ХенДжин, уже пожалевший о том, что в очередной раз вспылил, осторожно двинулся туда, откуда слышал Минни. Так странно. Он ни на секунду не перепутал бы голос Минни с голосом СынМина. Хотя, казалось бы, одно и то же горло. Сделав несколько осторожных шагов, он едва не споткнулся об лежащий на полу матрас. И замер. Что ему теперь делать? Потеснить Минни на ее постели или устроиться на полу рядом? Был бы это кто-нибудь другой, ХенДжин и не раздумывал бы. Просто плюхнулся бы на мягкое, да еще, может быть, попытался бы забрать себе подушку. А может быть, даже и плед. Была бы шуточная драка, и, в конце концов, все улеглись бы тёплой, уютной кучей и начали бы делиться разными интересностями, произошедшими с ними за день. В последнее время такое бывало всё реже, но от этого подобные вечера становились лишь прекрасней и дороже. — Так и будешь стоять?       ХенДжин вздрогнул. Он уже почти забыл, что он тут делает. Он же пришел извиниться. Так легко было сказать это там, в гостиной. И так сложно подобрать слова сейчас, стоя в темноте и зная, что тебя внимательно слушают. И еще сложнее объяснить, за что именно он хочет получить прощения. Ведь даже для самого себя пока не получилось внятно сформулировать собственные мысли.       Его руки коснулись холодные пальцы, обхватили запястье и потянули вниз. Мелькнула дурная мысль — так утопленник тянет жертву в свой омут. Но даже для сегодняшнего сумасшедшего дня это было бы слишком дико. Поэтому ХенДжин наклонился, следуя за этой холодной рукой и опустился на край матраса. Наверное, Минни свернулась в клубок, поджав ноги, потому что ему вполне хватило места на то, чтобы чуть повозившись, устроиться, опершись спиной на стену и вытянув ноги. — Как там ЧанБин? — отстраненно спросила Минни. — Нормально, — глухо ответил ХенДжин. — Хорошо.       В комнате снова повисла тишина. Она угнетала парня, но, чтобы нарушить ее, нужно было заговорить с Минни. — Я прошу прощения, — немного помолчав, решился-таки ХенДжин. — За что? — в голосе Минни не было эмоций. — За фрукты… — проглотив вставший в горле ком ответил парень. — А мне показалось, что ты всего лишь чётко выразил свою позицию. — монотонно говорила она. — Ведь я вам чужая. И пробуду в ваших жизнях всего неделю. Моё пребывание здесь нужно просто пережить, — она сухо усмехнулась. — И, возможно, с этим будут проблемы. Ведь есть разница менталитета, воспитания, восприятия и возраста.       ХенДжин ошарашено молчал. Неужели она подслушала их с Чаном разговор? Или она и сама всё это понимает? — Так за что именно ты хотел извиниться? За свое мнение? Или за то, как его выразил? — За… — он ненадолго задумался, но потом решил, что, пожалуй, немного честности она заслуживает. — За то, как выразил. Это было… некрасиво с моей стороны. — Это было не самое худшее, что я видела в жизни. — Почему тогда ты так на нас набросилась? — ХенДжин не понимал ее и начинал из-за этого злиться. — За что ты так кинулась на ЧанБина? Он-то тебе вообще ничего не сделал. — А, так вот откуда тут ноги растут… — вздохнула Минни. — Послушай моего совета. Подумай, перед кем ты действительно чувствуешь себя виноватым, а потом, когда поймешь, иди к своему другу и проси прощения у него. — За что мне просить у него прощения? — распалялся ХенДжин, но, пока еще, держал себя в руках. — За то, что оказался трусом, и не смог принять последствия своего поступка. За то, что едва не начал истерику, когда дело развернулось неожиданно и страшно для вас. За то, что стоял там, за спиной Чана, пока я держала ЧанБина, и не пытался ничего сделать. — Ты… Знаешь, кто ты? — зашипел парень, рывком поднялся на ноги и направился к выходу.       Он уже открыл дверь, но тут его остановил звук смеха. Совершенно пустого. Ни веселья, ни злобы. Ничего. Как будто механическая имитация. — Что я знаю точно, так это то, что так больно бьет только правда.       Дверь в комнату захлопнулась со страшным грохотом, но Минни даже не вздрогнула. Она знала, что так будет. И ей уже сейчас, безумно опустошенной произошедшим за этот вечер, становилось стыдно перед этими ребятами. Ох, что же будет утром?

***

      МинХо вертел в руках телефон. Не свой, а тот, что выпал из кармана Минни, когда он поднял ее на руки. И думал. Имеет ли он право лезть в чужую жизнь? Ребята вокруг тихо переговаривались, пытаясь понять, как же им теперь все это разгребать. Ведь послезавтра концерт, и было бы хорошо, если бы он прошел без осложнений. А значит, надо с Минни как-то договариваться. Но сделать это будет сложно. А значит, нужно узнать что она вообще за человек. Чтобы иметь хоть какое-то представление о том, как вести разговор. То есть он всё-таки должен…       Его размышления прервал звук пришедшего сообщения. Да, пожалуй, это тот самый знак, которого он подсознательно ждал. Сообщение было от друга Минни. skot_skz Блин! Это же жесть!!! Ты себе вообще представляешь, как я выглядел, когда пришел к тебе в гости и сказал тебе, что я знаю, что ты — это не ты? Как вернешься — с тебя яблоки. Много! Ящик!       Забив сообщения в переводчик, МинХо улыбнулся. Конечно, ручаться за точность перевода было нельзя, но, похоже, Минни выставили счет в яблоках. Это было забавно. Чан, заметив улыбку МинХо и телефон Минни у него в руках, подсел поближе и спросил: — Что там? — Её друг. — И? — Должны же мы знать, что она за человек. Minni_stay Minni is sleeping. skot_skz Ага… Спит… А это кто тогда? Who is it? Minni_stay Lee Know.       Раздался оглушительный грохот закрытой с размаху двери, а затем в гостиную влетел ХенДжин. Злой настолько, что почти искрил. Чан, вскочивший от резкого звука, внимательно посмотрел на него, тяжело выдохнул и пошел к Минни. ЧанБин, не поднимаясь с дивана, ухватил ХенДжина за руку и попытался притянуть поближе и усадить рядом с собой, но тот внезапно вырвался. — Она просто стерва. — Ты извинился? — осторожно спросил Феликс. — Да, — зло ответил ХенДжин и скрестил руки на груди. — Нормально или как всегда? — спросил МинХо, не отрываясь от переписки с другом Минни.       ХенДжин только фыркнул в ответ и ушел в комнату, которую теперь делил с Чаном. — Значит, как всегда, — философски заметил МинХо, продолжая бодро стучать пальцами по экрану телефона, набирая сообщение.       В гостиную вернулся Чан. Минни не захотела с ним разговаривать. Сказала, что хочет спать и попросила, чтобы её сегодня не трогали. Потому что в таком состоянии она может наговорить много лишнего. А завтра, когда она успокоится, они поговорят нормально. Лидер прошел к диванчику, на котором сидел МинХо и, устроившись рядом с другом, заглянул в телефон Минни. Переписка велась на английском, но читать ее Чану было откровенно лень. — Что узнал? — Да ничего особенного, — отозвался МинХо. — Ей действительно тридцать. Личность увлекающаяся, но без фанатизма. Характер спокойный, но если вывести ее из себя, становится, как выразился ее друг, «крайне ядовитой заразой, поэтому не советую.». Достаточно отходчива, так что нам советуют, в случае чего, выждать пару-тройку часов, прежде чем пытаться с ней говорить. А лучше оставить попытки до следующего дня. — Да, про «до следующего дня» и она мне сказала, — кивнул Чан. — Я его предупредил про то, что вечером СынМин будет эмоционально нестабилен, — проговорил МинХо, одновременно отбивая последнее сообщение и откладывая телефон. — Вечером? А сейчас что? — удивился Хан. — У них сейчас… — МинХо краем глаза глянул на часы. —Всего половина четвертого.

***

      Остаток вечера ребята провели достаточно спокойно. Даже немного поиграли в настольные игры. Но настроения веселиться ни у кого не было. В конце концов все разошлись спать довольно рано.       МинХо, зайдя в комнату, не стал включать свет, просто забрал футболку и шорты, в которых собирался спать и ушел в душ. Вернувшись, он внимательно прислушался. Минни лежала совсем тихо, и только дыхание было слышно в темноте. Парень лег на свою кровать и привычно задернул штору. Устроившись поудобнее, он уже почти уснул, когда услышал тихий всхлип. Затем шорох и тишина. Он было подумал, что ему это приснилось, когда со стороны, где лежала Минни, раздалось еще несколько приглушенных всхлипов.       И что теперь? Сделать вид, что не слышит и вообще спит, чтобы не смущать ее? Или… Ну конечно, вот только этого ему и не хватало. Да ну, бред. Он понятия не имеет, как она отреагирует на подобное самоуправство. С Чаном она даже говорить не захотела, а тут…       Но всхлипы были такие жалостливые. Тихие, как будто она забилась под одеяло и подушку сразу, чтобы заглушить свой плач, но все равно слышимые. Нет, он так не может.       Взяв со своей постели подушку и одеяло, МинХо бесшумно встал и аккуратно пошел на звук. Найдя ногой её матрас, лежащий на полу, он опустился на колени и нашарил в темноте плечо Минни. Она вздрогнула от прикосновения и затихла. — Двигайся, — грубовато потребовал МинХо. — Зачем? — сиплым от слез голосом спросила Минни. — Успокаивать тебя буду. Двигайся давай.       Ошеломленная происходящим, Минни и вправду подвинулась. Точнее, откатилась к самой стене, постаравшись оставить между собой и парнем как можно больше пространства. МинХо же деловито пристроил свою подушку рядом с ее, лег вплотную к Минни и накрылся своим одеялом. А потом, взяв ее плечо, он заставил ее развернуться к нему лицом и обнял, уткнув носом себе в грудь. И Минни не выдержала. Чувствуя теплые руки, обнимающие её, она перестала сдерживаться и зарыдала. А он гладил ее по голове и тихо говорил, что это просто отходняк. Это не страшно. Всё в порядке.