Нечто человеческое

Появившись на свет, она не очень-то обрадовала свою мать. Худое упругое тело, бескровная мордашка с вздёрнутым маленьким носом, длинные руки-жерди вместе с жилистыми ногами, всё это, конечно, передалось ей от матери и не выдавало в дочери полукровку, но болотная нечистая всё равно видела в ней человеческое отродье. — Лучше бы я утопила тебя в болоте, — не раз говорила Выпь, наблюдая за тем, как дочурка тщетно пробует позвать из земли растения. Мать не раз оттаскивала девушку за волосы, из-за подобных попыток овладеть собственными силами, вырвав у неё приличное количество волос и вынудив молодую нечистую обрезать их почти на лысо. Всё равно на месте оторванных локонов через некоторое время появлялся росток болотной ягоды, делая голову дочери не такой уж и лысой. В отличие от её тела. — Фу, какая мерзость! Как будто на голую человеческую девку смотрю! — восклицала мать, при взгляде на девушку. Чтобы не злить матушку ещё больше, нечистая стала драть собственную кожу и вкладывать в язвы семена растений, постепенно прораставшие под её кожей. Увидев это, Выпь начала более снисходительно относится к своему отпрыску, чуть ли не каждый день рассматривая её тело, в поисках новых растений. Но со временем девушка стала ощущать непонятные шевеления внутри себя, её начало постоянно тошнить и, однажды, приползши во время очередного приступа на четвереньках в свою нору, она обнаружила, что из её рта вместе с остатками еды выпадали… корни. Корни тех самых проросших внутрь её тела растений. Боясь, что матерь увидит это, нечистая, только почувствовав стягивающую боль внутри, старалась уходить от неё подальше, но «заботливая» Выпь и тут не стала доверять дочери. — Куда это ты собралась? — спросила она как-то, внимательно рассматривая странно сжавшуюся в комок девушку. — Я с-сейчас приду., — сдавленно ответила та, собираясь уходить, но тут же оказываясь схваченной когтистой лапой матери. — Стоять. Что с тобой? Неужто, умудрилась залететь, пока я была на охоте? — Н-нет. У меня просто… живот болит. — А ну дай посмотреть. Юная нечистая долго видела эту злосчастную ночь перед глазами, каждый раз, когда рассматривала растения на своей теле. По её грязной коже тут же пробегали мурашки, а грудь раздирали несуществующие когти. — Ах вот оно, что, — хищно улыбнулась мать, окидывая презрительным взглядом поросшие мелким мхом рёбра дочери. — Тебя с непривычки так воротит, да? Девушка не верила в доброту Выпи, но в тот момент её показалось, что женщина действительно поможет ей справиться с этой проблемой, отчего доверчиво кивнула и потянулась было ослабшими руками к матери. — Гнусная дрянь! (Старая нечистая отвесила дочке увесистую оплеуху) Настоящих болотников не тошнит от растений внутри! Вон с моей земли! Только посмей заявиться сюда! Я оторву твою сучью головёшку, а тело скормлю первым же бродячим воинам! Убирайся! Что ещё оставалось делать в подобной ситуации? Из нечистых выходят плохие матери, рано или поздно умирающие от когтей и мечей своих чад, если тем будет так необходима их смерть, и если они смогут их найти. А иногда, даже, искать не приходится. Родители сами подворачиваются под огрубевшие руки детей. — А, это ты… Человечий выблядок, — оскалилась женщина, принюхиваясь к нечистой. — Ты разве забыла, что я сказала тебе, когда выгоняла? — Нет. Не забыла. Грязные губы дочери скривила злая усмешка. Она уже не походила на ту беззащитную девушку, которую когда-то выгнала со своей территории хозяйка болот. За столько лет проведённых в самых разношёрстных шайках нечистая по-настоящему озверела: её тело вытянулось; на руках отросли кривые, но острые, когти; тело полностью заросло растениями, пустивших корни во все внутренности полукровки; плащ, подаренный когда-то первым вожаком девушки, врос в кожу и стал практически частью её поломанного организма. — Чего ухмыляешься, дрянь?.. Ах, да. Тебе же должны были дать кличку те упыри, которым я тебя сплавила. И как же тебя теперь называют, кусок человечьего дерьма? У девушки не было времени для разговоров. Только блаженно доедая крепкие ноги старой нечистой, дочь бросила на, ещё живые, остатки тела плотоядный взгляд и дико улыбнулась: — Альфа. Теперь, меня называют Альфа.