Друзья со Слизерина

Он ничего не сказал Драко. Ни о том, что ушёл. Та и вообще не был уверен, что скажет. По крайней мере не сейчас. * * * К утру легкий снегопад, начавшийся ночью, превратился в настоящую вьюгу. И последний урок травологии в семестре был отменен: профессор Стебль хотела потеплее укутать мандрагоры (надеть на них носки и шарфы), а это была сложная процедура, которую она никому бы не рискнула доверить. А сейчас было нужно, чтобы мандрагоры поскорее выросли, ведь без них целебный настой для Миссис Норрис и Колина Криви не приготовишь. Вместо урока Гарри притворился, что ему плохо, и Драко кивнув ушёл один. Гарри и самому себе не мог толком объяснить, почему он не выбросил дневник Реддла. И хотя он знал, что дневник пуст, он все равно время от времени перелистывал его страницы, словно там была написана история, которую ему хотелось дочитать. И хотя Гарри твердо знал, что никогда в жизни не слыхал имени Т. М. Реддл, но ему все время казалось, будто оно что-то значит для него, будто этот Реддл был старинным полузабытым другом детства… Но это абсурд, до Хогвартса у него, благодаря усилиям Дадли, никогда не было друзей. Дневник дневником, а пока Гарри решил как можно больше разузнать о Т. М. Реддле. Он отправился в обеденный перерыв в Зал почета разведать, нет ли там каких-нибудь подробностей о Реддле. Не было ли каких у него наград. Сверкающая золотом табличка с именем Реддла помещалась в угловом шкафу. Ему удалось найти имя Реддла на старой медали «За магические заслуги» и в списке старост школы за последние сто лет.  — Староста Факультета, Староста школы… — Бубнил Гарри. — А за какие магические заслуги неясно… Больше ничего он там не нашёл. «Может поговорить с Финчем? Вдруг он думает, что я собирался наслать на него змею?» Гарри отправился на поиски Финч-Флетчли. Из-за пурги за окнами в замке было темнее, чем обычно. Ежась от холода, мальчик шел мимо классов, прислушиваясь к тому, что делается за дверями. Профессор Макгонагалл распекала кого-то за серьезную провинность: приятели расшалились, и один обратил другого в барсука. Гарри так и подмывало заглянуть в класс, но он прошел мимо. Может, Джастин в библиотеке, раз отменили урок? Несколько пуффендуйцев и правда сидели между высокими стеллажами в самом конце зала. Но, похоже, заняты они были не травологией. Сдвинув поближе головы, они что-то горячо обсуждали. Гарри не разобрал, есть ли среди них Джастин, и подошел поближе, но, услыхав, о чем разговор, свернул в соседнюю секцию незамеченным. — Может, оно так, а может, и нет, — говорил какой-то толстый мальчик. — Но я посоветовал Джастину спрятаться у нас в спальне. Если Поттер и правда решил его погубить, пусть пока носа никуда не высовывает. Джастин вообще-то этого ожидал. Поттеру недавно стало известно, что он из маглов. Он сам проболтался, что должен был учиться в Итоне. Угораздило же его брякнуть такое наследнику Слизерина! — Так ты, Эрни, думаешь, что это Гарри Поттер? — волнуясь, спросила светловолосая девочка, дергая себя за косички, перетянутые резинками. — Ханна, — тоном учителя произнес толстый мальчик, — он — змееязычный волшебник, а это признак черного мага. Ты когда-нибудь слышала, чтобы добрый волшебник говорил на змеином языке? Знаешь, змееустом называли самого Слизерина! Немного пошептались, и Эрни продолжал: — Помнишь слова на стене? «Трепещите враги наследника!» Поттер не ладил с Филчем — и его кошка окоченела. На последнем матче он рассердился на Криви — как тот посмел снимать Гарри Поттера, лежащего в грязи. И, пожалуйста, Криви превращен в статую. — Но ведь он такой славный, — робко возразила Ханна. — И это благодаря ему исчез Тот-Кого-Нельзя-Называть. Значит, в нем есть что-то хорошее. Отвечая, Эрни почти перешел на шепот. Пуффендуйцы совсем сомкнули головы, и Гарри пришлось подкрасться поближе. — Никто не знает, как он выжил в той схватке, — шептал толстый мальчик. — Он ведь был тогда совсем маленький. А Сами-Знаете-Кто с ним не справился, хотя наслал на всю семью страшное заклятие. Спастись мог только настоящий природный черный маг. Наверное, Темный Лорд потому и хотел его убить. Зачем ему соперник? Я думаю, сильнее Гарри Поттера мага нет! Ну, это уже слишком! Гарри не выдержал и вышел из укрытия. Не будь он так зол, его бы позабавил вид заговорщиков. Как будто на них наложили заклинание Оцепенения. Эрни сделался белый как мел. — Привет, — как ни в чем не бывало поздоровался Гарри, с лёгкой издёвкой и кгрозой в голосе. — Вы не видели Джастина? Кажется, самые страшные опасения пуффендуйцев оправдались! — Зачем он тебе? — спросил Эрни дрогнувшим голосом. — Хочу ему объяснить, что на самом деле произошло в Дуэльном клубе. Закусив побелевшую губу, Эрни поглубже вздохнул и выпалил: — Мы все там были и сами все видели. — Значит, вы видели, что змея по моему слову отступила, или вам одолжить очки? — Спросил Гарри, разглядывая Эрни.  — Все, что я видел, — сказал Эрни упрямо, хоть и дрожал при этом, — это как ты говорил на змеином языке, подгонял ее к Джастину. — Да не подгонял я к нему никого! — сказал Гарри дрожащим от гнева голосом. — Не тронула она вашего драгоценного Джастина! — Может, так, а может, и нет. На всякий случай хочу сообщить тебе, что я чистокровный волшебник в десятом колене.  — Плевать мне хотелось на твою чистоту крови. Грязнокровок я терпеть не могу, но чтобы настолько…как ты описывал, пока я не пришёл, их ненавидеть, мне нужна более важная причина. Понимаешь-ли, я не хотел Криви ничего. Они побледнели пуще прежнего, а Гарри повернулся на каблуках и стрелой вылетел из библиотеки. Миссис Пинс в это время протирала золоченый переплет старинного фолианта и, увидев мчавшегося по библиотеке Гарри, проводила его неодобрительным взглядом. Он нахмурился и пошёл по коридорам куда глаза глядят. Внезапно его окликнули.  — Гарри! — Послышался девичий голосок Пэнси. Он обернулся и раздражённо посмотрел на подругу.  — Что? — Грубо спросил Гарри. Она чуть нахмурилась.  — Я хотела сказать, что Драко ждёт тебя в кабинете Трансфигурации. — И убежала. «Звонок был? Не было. До свидания. ” — Отозвался он в мыслях и поднялся по лестнице, свернул в темный коридор: порывом ветра распахнуло окно и задуло факелы. Он несся по коридору сломя голову и вдруг обо что-то споткнулся. Нагнувшись, он, к своему ужасу, увидел, что на полу лежит без движения Джастин, устремив в потолок остекленевшие от ужаса глаза. А рядом — как странно! — Почти Безголовый Ник, но не туманно-прозрачный, как все духи, а словно измазанный сажей. Гарри, часто-часто дыша, выпрямился, сердце было готово выпрыгнуть из грудной клетки. Он очумело повертел головой: в коридоре пусто, только от тел бежит прочь длинная вереница пауков, а из-за закрытых дверей глухо доносятся голоса учителей. Точно, учительская! Что ты стоишь, Гарри?! Иди скажи, позови на помощь в конце-концов! Но кто поверит, что это не его рук дело? На негнущихся ногах он дошёл до двери и неуверенно постучал. Из дчери вылетела профессор Макгонагалл, и строго глянула на Гарри.  — Что вы здесь делаете По- Она осеклась когда увидела лежащего Джастина, и парящего Ника.  — Нападение! Опять нападение! Спасайтесь, люди и духи! Спасайтесь, кто может! — Завопил Пивз, носясь по коридору. Бах! Бах! Бах! Одна за другой распахнулись двери. В коридор высыпали ученики. Джастина чуть не раздавили, Гарри прижали к стене, а по Нику ступали как по пустому месту. Наконец учителям удалось угомонить возбужденных ребят. Громким хлопком из волшебной палочки Макгонагалл заставила всех замолчать и приказала разойтись по кабинетам. В этот миг в притихшую толпу ворвался тот самый Эрни из библиотеки без кровинки в лице. — Попался! — Он ткнул пальцем в Гарри. — Сейчас же замолчите, Макмилан, — призвала его к порядку профессор трансфигурации. Паривший под потолком Пивз широко улыбался, обозревая происходящее. Он любил переполох и вообще всякую свару. Учителя наклонились над распростертыми телами. Пивз тут же сочинил песенку: Гарри Поттер, ты злодей, Убивец духов и людей! — Прекрати, Пивз, — прикрикнула на полтергейста профессор. Пивз отлетел подальше и показал Гарри язык. Профессор Флитвик и профессор Синистра с кафедры звездочетов осторожно подняли и понесли Джастина в больничное крыло. А вот с Почти Безголовым Ником вышла заминка: как понесешь привидение? Задачу решила профессор Макгонагалл — наколдовала из воздуха большущий веер, дала его Эрни и объяснила, как им действовать. Эрни замахал веером, и черный призрак, как воздушный корабль, поднялся вверх и поплыл по коридору. На месте трагедии остались только Гарри и профессор Макгонагалл. — Пойдемте, Поттер, — сказала она. — Профессор, это не я. — Это вне моей компетенции. Молча двинулись по коридору, свернули за угол и остановились у огромной уродливой гаргульи. — Лимонный шербет! — произнесла Макгонагалл волшебный пароль. Стена с гаргульей раздвинулась, открывая проход. У Гарри все внутри дрожало от страха. Но увиденное так поразило его, что дрожь прекратилась. Перед ним бежала вверх винтовая лестница. Вдвоем они шагнули на ступеньку, и стена сзади сомкнулась. Лестница довольно быстро двигалась по спирали, и у Гарри немного закружилась голова. Скоро они очутились перед тяжелой дверью, рядом с которой висел латунный молоток в виде грифона. Гарри сразу понял — здесь обитает Дамблдор. Профессор Макгонагалл негромко постучала в дверь. Та беззвучно отворилась, они вошли. Профессор Макгонагалл велела Гарри ждать и оставила его одного. Гарри огляделся. Из всех кабинетов — а он так много повидал их в этот год — кабинет Дамблдора был самый интересный. Если бы он не боялся так исключения, он был бы сейчас рад возможности осмотреть его. Это была круглая, просторная комната, полная еле слышных странных звуков. Множество таинственных серебряных приборов стояло на тонконогих столиках — они жужжали, выпуская небольшие клубы дыма. Стены увешаны портретами прежних директоров и директрис, которые мирно дремали в красивых рамах. В центре — громадный письменный стол на когтистых лапах, а за ним на полке — потертая, латаная-перелатаная Волшебная шляпа. Оказывается, он был не один. На золотой жердочке возле двери сидела дряхлая на вид птица, смахивающая на полуощипанную индюшку. Гарри смотрел на нее — птица сумрачно смотрела в ответ, издавая сдавленное квохтанье. Судя по виду, она была чем-то больна — глаза потухли, и за то время, что он наблюдал за ней, из хвоста выпала пара-другая перьев. Гарри грустно покачал головой. Не хватало только, чтобы комнатная птичка Дамблдора умерла на его глазах, когда они в кабинете один на один. В этот самый миг по перьям птицы пробежал огонь, и всю ее охватило пламя. Гарри охнул и лихорадочно огляделся, нет ли где хотя бы стакана воды — ничего подходящего не было. Птица тем временем превратилась в огненный шар, издала пронзительный крик, еще мгновение — и от нее ничего не осталось, кроме дымящейся на полу горстки пепла. Дверь кабинета открылась, и вошел Дамблдор, с виду не то мрачный, не то сердитый. — Профессор, — Гарри едва переводил дух от волнения. — Ваша птица… Я ничего не мог поделать… Она… сгорела… К величайшему удивлению Гарри, Дамблдор улыбнулся. — Да уж пора бы. Он был совсем плох последние дни. Я же говорил ему не тянуть с этим. Его развеселило ошеломленное лицо Гарри. — Фоукс — это феникс, Гарри. Когда приходит время умирать, фениксы сгорают, чтобы возродиться из пепла. Взгляни-ка на него… Гарри взглянул, и как раз вовремя — из пепла высунула голову крохотная, сморщенная новорожденная птичка. Она была так же неказиста, как и прежняя. — Досадно, что ты увидел его в день сожжения, — заметил Дамблдор, усаживаясь за стол. — Большую часть жизни он очень хорош — в удивительном красном и золотом оперении. Восхитительные создания эти фениксы. Они могут нести колоссальный груз, их слезы обладают целительной силой, и еще они — самые преданные друзья. Потрясенный сценой самосожжения, Гарри забыл, зачем он тут, но тотчас все вспомнил, как только Дамблдор сел в кресло с высокой спинкой и устремил на мальчика проницательные голубые глаза. Не успел, однако, директор произнести слово, дверь комнаты с грохотом отлетела в сторону и ворвался Хагрид — взгляд дикий, черные космы всклокочены, а в руке все еще болтается мертвый петух — Это не Гарри, профессор Дамблдор! — пылко проговорил он. — Не…не… Дамблдор попытался что-то вставить, но словоизвержение Хагрида было неудержимо, в запале он потрясал петухом так, что перья летели во все стороны. — Не мог он такое вытворить! Ну это, как его… Присягну — хоть перед Министерством магии… — продолжил он. — Хагрид, я… — Вы… не того сцапали, сэр! Я знаю… Гарри никогда… — Хагрид! — громко перебил его Дамблдор. — Я уверен, что это не Гарри напал на тех двоих. — Уф! — выдохнул Хагрид, и петух у него в руке печально обвис. — Хорошо. Я тогда… э-э… подожду снаружи, директор. И, тяжело топая, он в смущении вышел. — Вы действительно думаете, что это не я? — спросил Гарри, наблюдая, как Дамблдор сметает со стола петушиные перья. — Да, Гарри, не ты, — подтвердил Дамблдор, хотя лицо его вновь помрачнело. — И все же мне бы хотелось поговорить с тобой. Гарри с робостью ожидал, пока Дамблдор собирался с мыслями, соединив перед собой кончики длинных пальцев. — Я должен спросить тебя, Гарри, — произнес он мягко, — не хочешь ли ты мне что-нибудь сказать. Вообще что-нибудь. Говорить ли о дневнике, ночных походах к Миртл, змейке на кране и о смерти самой Миртл? — Извините, мне нечего вам сказать, профессор Дамблдор. — Вежливо отозвался Гарри, ехидно улыбаясь в своих мыслях. «Врунишка» — Зазвучал внутренний голос, который благотворял действия Поттера. — Ты свободен, хорошего дня — Мягко сказал Дамблдор. * * * Двойное нападение на Джастина и Почти Безголового Ника обратило страхи в настоящую панику. Удивительнее всего было то, что особенно взволновала школу расправа с Почти Безголовым Ником. Все спрашивали друг друга: у кого могла подняться рука на бедное привидение, какая страшная сила сумела поразить того, кто и так уже мертв? Все билеты на экспресс Хогвартс — Лондон, уходящий накануне Рождества, были мгновенно раскуплены: из школы ожидалось массовое бегство.  — Гарри… — Робко обратился к нему Драко, когда закончился учебный день перед каникулами. — Хочешь поедешь со мной? Отпразднуем, расслабишься…может, даже, найдёшь что-нибудь.  — Да, пожалуй ты прав. — Поттер тяжело вздохнул и кивнул, после чего купил один из последних билетов. Тогда Гарри зашёл с Драко в один из самых тёмных и холодных коридоров подземелья, чтобы рассказать всё, что он знает.  — Что ты…! — Возмутился Малфой, но брюнет успел пихнуть его локтём под бок. Драко задохнулся от боли и сдавленно застонал. Он взял его слишком грубо, и толкнул слишком больно. Но извиняться он не стал, списал всё на оо, что не заметил.  — Я хотел бы тебе кое-что рассказать, — Драко вопросительно осмотрел Гарри. — я скрывал это от тебя.  — Что же?  — Я ходил по ночам к Миртл, стобы распростить её о смерти. Я узнал много важного! — Он запнулся. — И неважное тоже. Но я на полпути к разгадке этой тайны.  — Так может ты наконец скажешь мне, что ты узнал?! — Драко начал хмурится.  — Её убил Василиск. Всё верно! На одной из раковин там есть змейка, но к ней, видимо, нужно найти пороль. Я ей что-то сказать, она не открылась. Миртл не услышала, что я сказал, значит могу говорить на змеином. Василиск ползает по трубам, и каким-то образом выползает и ползает по замку. Кошка увидела его в воде, а Криви через камеру! А Финч… Финч через Ника!  — Гарри, ты, конечно, большой молодец…мне нравится что ты умеешь разгадывать тайны…- Начал Драко. — Но это… —… очень опасно. — Закончил за него Гарри. — Я знаю. Поэтому я всё буду делать сам. Я не хочу впутывать в это дело тебя, Пэнси и других… Из-за меня началось, из-за меня закончится. Драко промолчал, и кинул странный взгляд на Гарри.  — Слизеринцы своих не бросают, Гарри. — И ухмыльнулся. — Я буду с тобой, и это не обсуждается.  — Но… —…это очень опасно. — Закончил за него Драко. Они глупо уставились друг на друга.  — Обещай, что мы всегда будем вместе. — Прошептал Гарри.  — Обещаю. Их запястья связали тусклые светло-голубые нити, и через минуту исчезли. Странно. Они смотрели друг на друга странно, нерано отводили взгляды, а потом они снова сталкивались.