Lover.

Игра началась буйно, как и ожидалось от двух сильнейших школ. Тренер сидел напряжённый, молча наблюдая за прыгающими и бегающими волейболистами из-под опущенных бровей. Не знаю о чем он думает, но по сомкнутым губам можно определить его явное недовольство. Мы планировали в самом начале захватить преимущество, чтобы потом, когда все выбьются из сил, разрыв продолжал сохраняться, но все пошло по пизде. Забивали мы, а потом и нам. И так каждый раз. Блоки тоже эффективные у обеих команд. Никто не хотел отдавать лидерство, потому что это равносильно проигрышу. Ойкава Торру. Я изначально недооценила его, так как не могла ожидать подобного, с виду от обычного парня, но то что я увидела поразило меня до глубины души. Его подачи, которые в прямом смысле сбивали нашего либеро с ног. Удары от которых пальцы хрустели и доставляли неприятные ощущения блокирующим. При этом просто ахуительные пассы, точные, ровные, отточенные до идеала. Он первый из тех кто приблизился к уровню игры Вакатоши. От этого только сильнее потели ладони, а в голове вертелась неприятная мысль « Они могут выиграть». Пот течёт с лиц ребят, указывая на сложную для них игру. Вакатоши делает своё дело максимально правильно, но остальные не могут поддерживать такой темп, поэтому изрядно устают и из-за этого допускают нелепые ошибки. По лицу Ушиджимы можно точно сказать, что его не устраивает такой расклад. Тренер тоже замечает неладное и берет паузу. Ребята жадно пьют воду, пытаясь восстановить тяжелое дыхание. Гошики присосался к бутылке, как пиявка, делая большие глотки. — Эй, Гошики, не пей так много, потом тяжелее будет бегать по площадке. — тихо, советую я парню. Тот слушается и отставлять бутылку, прислушиваясь к информации, которую излагает злой тренер. Получив наставления, игра улучшилась. Ребята начали лучше ориентироваться на поле, слыша друг друга, Это обеспечило нам незначительный отрыв, но он настолько мал, что кажется смешным, на фоне предыдущих игр. Как я и думала, продержали лидерство мы не долго. Одна эйс подача Ойкавы, и его следущий виртуозный пасс, избавили нас от заветных очков, и сбил весь настрой ребят. Аобаджосай маленькими шажками приближается к победе, и все вокруг это знают. Я смотрю на нашу команду, и отчетливо понимаю, что ничем не могу им помочь, даже элементарным советом. Я также, как и они сбита с толку. Единственное, что нас спасёт — это ошибки соперников, на которых мы отыграемся. Ойкава играет на пределе своих возможностей, его нельзя назвать гением, но чем больше на него смотришь, тем лучше ощущаешь его борьбу с самим собой. Превозмогая боль, любые сложность, он старается вытащить каждый мяч. Это поражает и восхищает. Который раз, я замечаю его подгибающуюся ногу, которую он старается не тревожить лишний раз, перенося вес на здоровую. Наверняка, тренируется, как ненормальный из-за чего и травмы. Игра тянулась мучительно долго. Даже Вакатоши устал, это особенно заметно по его липнущей к телу футболки от пота. Уступать не в его стиле, и если надо будет играть до потери пульса, он так и сделает. Это тот ещё упрямец, если дела касается волейбола. Удары его значительно потеряли в силе, хоть все ещё убийственны для обычного человека. Больше всего его злит ухмылка на лице Тендо, после забитого мяча, а ещё его редкие комментарии, о которых я могу только догадываться. Если можно было сжигать взглядом, то от Ойкавы давно остались бы одни косточки. Вакатоши не похож на человека, который открыто показывает свою ненависть, да я и не думаю, что он кого-то по-настоящему ненавидит, просто в его характере доказывать своё преимущество над другими, а когда этого не получается, он злится. На самого себя или на соперников — это уже спорный вопрос. В конце матча нам опять удалось сравнять счёт. Трибуны взорвались от прямого удара Вакатоши точно в линию. Ойкава встряхнул шевелюрой, и стал что-то эмоционально объяснять товарищам. Сатори утомленно поправляет замотанный пластырь на пальцах, Гошики разминает лодыжки, а Вакатоши шею. Кажется, скоро решится исход матча. Надеюсь, у ребят ещё остались силы, иначе будет плохо. Свисток нарушает тишину, и мяч поднимается над оранжевой площадкой, быстро крутясь, и падая с хлестким шлепком на поле. Радости нет. Это аут. Мы только что проебали отличную возможность вырвать победу. Теперь преимущество принадлежит целиком и полностью Аобаджосай. Так ещё и Ойкава выходит на ответную подачу. Болельщики другой школы взрываются в буйных криках от допущенной ошибки, которая идёт на руку. Сердце готово выпрыгнуть из груди от напряжения. И вот опять свисток. Ойкава не спешит. Он прикрывает глаза, проходит секунды три, и мяч взлетает над головой, и с невероятной скоростью отлетает от рук принимающего. Пиздец. Нас только что обыграли. Радостные крики врезаются в слух. Команда Аобаджосай одерживает долгожданную победу над Шираторизавой в неофициальном матче. Обреченность появляется в глазах игроков нашей школы. Никто не скрывает, что это обидно. Ну кроме Вакатоши, который никак не реагирует, только последний раз смотрит через сетку на другую часть площадки, а затем не спеша идёт к тренеру, вместе с другими игроками. От обиды хотелось плакать. Я впервые за все время вижу проигрыш, причём такой очевидный. Мы и правда были слабее, менее выносливее, и заведомо ощущая своё лидерство. Возможно, все сложилось бы иначе, если бы мы готовили стратегию, и играли как в последний раз. Собственно, что и сделал сегодня Ойкава. Ну что же… он заслужил. Так хотел победить, что жертвовал своим здоровьем — это о многом говорит. — Черт, я мог принять. — уже после рукопожатий, говорит Хаято. — Поздно уже думать. Проиграли сегодня, но выиграем потом. — отвечает Семи. — Вы жалели себя сегодня. Особенно Гошики. — без интереса вливается в разговор Вакатоши, стирая пот со лба. Гошики опускает голову, и весь его вид говорит, о том что ему нужна поддержка, а не добивающие комментарии капитана. — Ты бы мог подтянуть свою игру на тренировках, но вместо этого до сих допускаешь ошибки. — продолжает Вакатоши. Я понимаю его обиду. Вакатоши играл на все 100%, но он не все остальные. Его умения куда лучше, и за ним просто не поспевают, но это не значит, что Гошики не старается. Я своими глазами видела, как тот до поздна оставался в зале, оттачивая подачи и удары. — Эй, хватит. Гошики не единственный кто ошибался. Ты тоже. — я пожалела о сказанном сразу же. Стоило мне вставить слово, как лицо Вакатоши нахмурилось пуще прежнего. Думаю, он сдерживался из последних сил, чтобы не сказать мне что-то грубое. — Ребят, давайте не будем ругаться! — попытался сгладить ситуацию Хаято, встав между нами, хоть мы и находились на приличном расстоянии. — Действительно. Я, например, ужасно устал и хочу побыстрее в душ. — Тендо потянулся всем телом, разминая забитые мышцы. — Ага, мангу ты хочешь побыстрее почитать. — монотонно, бубнит Семи. — Отстань! Ребята стали расходится. Так и закончился матч против Аобаджосай. Досадным поражением. *** Плюхнувшись лицом в мягкую подушку, я мыслено провожала этот день. Он был насыщенным, местами печальным, но в целом продуктивным. Ноги ужасно ныли, даже представлять не хочу как себя чувствуют волейболисты. Кто-то даже на ужин не пришёл. Вероятно, лежат без задних ног. Рико показывает сегодняшние фотки, которые они успели сделать, пока я была на игре. Закат действительно был красивым. Таким ярким, что даже ослеплял, так сказала Рэй. — Обидно, что тебя не было. Ты много упустила. — говорит Рэй, высушивая полотенцем только что вымытые волосы. — Что я пропустила? — Эпичное появление Аманды. Да уж. Надеятся, что эта девчонка забудет все и продолжить себе спокойно жить, было слишком наивно. — И чего она хотела? — Как обычно испортить настроение. Сказала, что мы зря начали эту войну. Мы так и не поняли, что это значит. Никто ей дорогу не переходил. — я отвела взгляд от лежащих рядом девочек, что не скрылось от них. — Ты случайно не не договариваешь нам что-то? Скрывать больше не было смысла. Рано или поздно, они бы узнали, что произошло в зале. После услышанного Рико была в бешенстве. — То есть эта сучка разбила тебе нос, а ты молчала? — она подскочила на месте, с укором смотря в мою сторону. — Я просто не хотела раздувать из этого проблему! — Соня, она развязала драку с тобой! Ты должна была рассказать сначала нам, а потом директору. Если она будет чувствовать свою безнаказанность, то только больше будет издеваться. — вступилась Рэй. Я вздохнула, то ли от усталости, то ли от обиды, что девочки не понимают моей осторожности. — Ладно, мы ещё подумаем, как разьебать эту идиотку. Только больше ничего не скрывай от нас. — сказала Рэй, и достав из шкафа чистое полотенце, кинула его мне. — Вот, можешь идти в душ пока там никого нет. — Ага, мы тебя ждём! — выкрикнула зевающая Рико, когда я доставала сменную одежду. *** После горячего душа, мое тело обмякло в большом банном халате. Я окунула волосы в махровое полотенце, убирая лишнюю влагу с них, а затем намазала лицо и тело увлажняющим кремом, с запахом чего-то карамельного. Обожаю вечернюю рутину после душа, особенно когда на неё достаточно времени, и можно целиком и полностью посвятить его себе. Подобная забота о своём теле, заставляет любить его, ведь чем больше ты заморачиваешься над ним, тем оно ценнее для тебя. По крайней мере, Лиза всегда так говорила, когда целые сутки могла потратить на салоны красоты, спортзал и прочую фигню, а потом ходила довольная весь день. Выходя из ванной комнаты, я хотела увидеть все ещё бушующих девочек, но те потушили свет, и лишь мирно сопят, каждая в своей кроватке. Тоже устали, бедняжки. Я кое как в кромешной темноте добралась до своей тумбочки, на которой заряжался телефон. Лиза должна вот-вот позвонить, а мне совсем не хочется будить уставших после тяжёлого дня подруг. Нарушить их глубокий сон сейчас, равносильно преступлению, поэтому вспомнив об укромном месте на крыше, я не задумавшись не на секунду стала одеваться. На улице не май месяц все-таки. На цыпочках, я добралась до незаметной двери в полумраке, только лунный свет сквозь грязные окна, слегка освещал дорогу. Слава богу, что все учителя спят, а охранники сидят на первом этаже на своих постах, иначе меня бы уже давно поймали и отвели за ручку в комнату. Я отворяю деверь, и благодарю ее за еле слышный скрип. Преодолевая небольшую лестницу, останавливаюсь возле открытой настежь деревянной двери, и чувствую как ветер с улицы продувает мою шею. Да уж, я немного переоценила свою закалённость. После душа так тем более. Можно было бы остаться в тамбуре и не выходить, но эхо от голоса доносится до коридоров, отчего может привлечь внимание вышедших в туалет ребят, например. Набираюсь смелости, и ступаю на бетонный пол. Вид открывается потрясающий. Огромная луна возвышается над спящим лагерем, а за территорией огромный тёмный лес, привлекает своей тишиной и таинственностью. Стоило мне отвести взгляд от местной природы, как заметила тёмный мужской силуэт, сидящий спиной ко мне. От страха я чуть не выронила телефон из рук. Первая мысль — это охранник, который сейчас меня спалит, но приглядевшись внимательнее, заметила домашнюю одежду и кроссовки. На свой страх и риск подошла ближе, уже точно определив кто сидит. — Так, так, неужели нарушаем правила? — мой режущий тишину голос, заставил сидящего на против вздрогнуть, а затем повернуться всем корпусом ко мне. По его растрепанному внешнему виду, и слегла розоватым щекам, можно было точно сказать, что он тут сидит давно. Скорее всего замёрз. Он выглядит так мило, что я даже позабыла нашу сегодняшнюю ссору. Видеть его таким одно удовольствие. Вакатоши неотрывно наблюдает за моими, несмелыми действиями, как я робко обхожу его стороной и сажусь рядом, сохраняя приличную дистанцию, не менее метра. — Не спится. — коротко отвечает мне парень, проигнорировав мой подкол. — Неужели Сатори так громко храпит? — мое настроение сегодня настолько прекрасное, что хочется беззаботно болтать, сначала с Вакатоши, а потом с Лизой. Парень улыбается, но пытается это скрыть, и поэтому отворачивается, чтобы дальше наблюдать за посиневшим небом. — Нет, — я отвлекаюсь от своего занятия, разглядывать каждый сантиметр на его лице. — просто не могу уснуть. — Странно, я бы на твоём месте давно отрубилась. — вижу, что парень не понимает о чем я. — Ну ты же, должно быть устал после сегодняшний игры. Воспоминание об матче, заставляют его брови намертво сомкнуться. Зря я напомнила. — Прости, ты вероятно был расстроен, а я не поддержала, а только…ну как обычно в общем… — Вакатоши кивает. — Но ты же понимаешь, что Гошики не виноват во всем, и не нужно было срываться на нем. — Вакатоши опять кивает, чем удивляет меня. — Я должен был…победить. — Вакатоши сжал кулаки, и отвёл от меня взгляд, устремив его себе под ноги. Теперь я точно знаю, что он винит во всем себя и свою слабость. Не знаю, что на меня нашло, но я подвинулась к Вакатоши ближе, и утянула его в мягкие объятия. Кто ожидал от меня такое? Точно не этот грозный парень, но он словно котёнок прижался ко мне, утыкаясь холодным носом в шею. — Ещё все впереди. Ты же только начинаешь свой волейбольный путь, на поражениях учатся. Думаю, ты станешь отличным игроком. — Вакатоши только сильнее сжимает меня, согревая лучше любого пледа. Не помню сколько мы обнимались, но когда я предприняла попытки освободиться, то до парня дошло это не сразу. Он нехотя опустил руки, все также продолжая неотрывно смотреть. Мой телефон в руке все молчит, хотя самое время разрядить неловкое молчание между нами своей дурацкой мелодией. Глаза Вакатоши обводят меня сверху вниз, заставляя поёжится в буквальном смысле, и не от холода. — Ты чего так внимательно смотришь? Забыл, как я выгляжу? Или у меня на лице грязь? — Вакатоши морщится от подобной реплики, стараясь сохранять спокойствие. — Прекрати язвить, тебе не к лицу. Я хмыкаю, но спорить не собираюсь. Удивительно, как за секунду мы можем испортить такой прекрасный момент на крыше. Парень не собирается отводить взгляд, на что я забиваю. Это Вакатоши, его сложно понять. Внезапно рука парня приближается к моему лицу, резко сдёргивая шарф. Моему шоку нет предела, я даже недовольного крикнула «эй!». Шарф чуть ли не единственный тёплый элемент одежды, который грел меня. — Ты что… с мокрой головой вышла? — не вижу смысла отрицать очевидного, я только обратно забираю из рук парня свою вещь, и собираю свой кокон, который нагло разрушил Вакатоши. — Сразу после душа? Все ещё недоумевает парень, и смотрит с беспокойством, как будто я только что сказала ему, что собираюсь прыгать с крыши. — Ну, да. — я пожимаю плечами и хлюпаю носом, за что тут же себя ругаю, ведь взгляд парня стал ещё и серьезным, а это не приводит ни к чему хорошему. — Прежде чем ты скажешь, что я идиотка, я оправдаюсь тем, что не могу пропустить звонок от подруги с Москвы, которого ждала всю неделю! Говорить в комнате не удалось, потому что все уснули, поэтому… — Поэтому решила наплевать на своё здоровье? Ещё и сидишь на холодной плите. Вставай. — Вакатоши встаёт, протягивая мне руку, но я упрямлюсь. — Эй, прекрати командовать! Тут тебе не волейбольная площадка! — мои слова расстраивают парня, его рука дрогнула, а затем и вовсе опустилась. Вакатоши стоит молча и просто наблюдает, как ветер играет с моими длинными ресницами. Мне стало не по себе, что я вспылила, на простое беспокойство, даже если такое прямолинейное, полностью игнорирующие мое личное пространство. Это же Вакатоши, и он по-другому не умеет, зато он абсолютно честен. — Хорошо, предлагаю компромисс. Я встану с ледяной плиты, но минут десять поговорю. Вакатоши качает головой, и отворачивается думая о своём. — Ты совсем не бережёшь себя. То с Тендо соревнуешься, то дерёшься, теперь решаешь замерзнуть. Как на это можно спокойно смотреть? Его слова заставляют задуматься. Я встаю на ноги. Краем глаза парень смотрит, как я что-то печатаю в телефоне. — Хорошо, тебе будет спокойнее, если я пойду спать? — все ещё не отрываясь от экрана, говорю я. — Да. — Окей, сегодня обойдусь без ночных разговоров. — Вакатоши заметно успокаивается, и идёт к выходу. — Пойдём тогда. На этот раз сделаю, как просит парень, тем более я и правда сильно промёрзла, а Лиза все ещё не освободилась. Вакатоши придерживает дверь, и мы вместе выходим с крыши. — Ну, тогда до завтра. — уже в коридоре, мы должны разойтись, но вместо этого остановились. — До завтра. Я плетусь в свою комнату, а Вакатоши стоит до последнего, пока я не захожу в неё. Он не исправим.