Амортенция для Грейнджер

Утром гриффиндорке было плохо. Очень плохо. Она полезла в карман мантии, вынула пузырек и откупорила его. Принюхалась. У нее не было никаких сомнений, она полностью доверяла учителю. Просто было интересно узнать, какое зелье на запах. Аромат мяты и еще каких-то трав. Ничего определенного. Грейнджер одним глотком осушила флакончик и скривилась. На вкус зелье было ужасным. Но уже через десять минут головная боль, сухость во рту и тошнота прошли. «Мерлин, спасибо тебе за магию» – облегченно подумала отличница и начала собираться на завтрак. Трансфигурация прошла спокойно, травология тоже. А вот на Истории магии студентка отложила перо и задумалась о вчерашнем вечере. Она прекрасно провела время: узнала много нового о Северусе, побывала в его покоях, взяла почитать книгу из его личной коллекции. А сегодня ей нужно сделать таблицу. И зачем только она предложила это. Неужели, ей действительно придется раскрыть все карты? Она не хотела, боялась. Боялась реакции Снейпа на правду. Гермиона ведь не только скрывала от него свои чувства, но теперь еще и смолчала о действии зелья. А написать правду в таблице, не сказав ее лично было бы очень трусливо с ее стороны. А правда заключалась в том, что зелье, которое они сварили с профессором, было уже далеко не амортенцией. Это было зелье, которое заставляло человека открыть свои истинные чувства. Надо было только сделать глоток и следующий час говоришь людям, что к ним чувствуешь. И ладно бы, перед ней был Гарри, который был ей как брат. Но нет же, перед девушкой оказался он. Тот самый, в которого она влюбилась по своей глупости. Гермиона Грейнджер даже не знала, когда конкретно влюбилась в ужас подземелий, страшнейшего и злейшего профессора зельеварения. Просто в какой-то момент поняла, что уже давно смотрит только на него, ловит каждое его движение и наслаждается его обществом. Девушка надеялась, что это скоро пройдет, что это была глупая девичья влюбленность. Но только вот ничего не прошло, а влюбленность превратилась в любовь, которая приносила отличнице кучу проблем. Единственным плюсом было то, что Снейп в упор не замечал, как Гермиона пялится на него и вздыхает о нем. Или это Грейнджер так хорошо все скрывала. Разумеется, до прошлого четверга, когда гриффиндорка сдала сама себя с потрохами. А теперь, если Северус узнает, что это за зелье… Даже подумать страшно. Придется выкручиваться. Совсем врать в сравнительном анализе она не будет, но как-нибудь завернет так, чтобы было непонятно. Таблицу студентка начала делать все на той же Истории магии. Амортенция 1. сильное увлечение, вплоть до одержимости 2. не создает любовь 3. неконтролируемое желание быть рядом с предметом обожания 4. отсутствие базовых потребностей 5. невозможность трезво мыслить 6. отсутствие вообще каких-либо мыслей кроме мыслей о предмете обожания НЕамортенция 1. сильное желание рассказать о своих чувствах 2. чувство настоящей любви 3. контролируемое желание находиться рядом с любимым 4. базовые потребности сохраняются 5. возможность трезво мыслить 6. возможность мыслить в обычном режиме, способность читать и осмысливать прочитанное Колокол оповестил всех об окончании урока. Да уж, маловато получилось. Надо будет еще доделать после занятий. Кстати, о чем там говорил профессор Бинс? Наверняка он что-то задал. Ладно, не важно, потом спросит у кого-нибудь. По пути на обед староста размышляла об информации, которую она написала в таблице. Не выдала ли она себя написанным? Вроде бы, там не было ничего такого. По крайней мере, девушка на это надеялась. *** Северус Снейп не пришел на завтрак. С самого раннего утра он сидел за своим столом и пытался разобраться, что за варево получилось у них с ассистенткой. Опыты почти ничего не дали, все свойства были почти как у амортенции. Только это была не она. Это стало понятно, когда Северус добавил в зелье концентрат сока корней розы с лавандой. У амортенции от этого выпадал осадок и зелье становилось ярко-оранжевого цвета. С их варевом подобного не случилось. Только выпал осадок. Все, что оставалось зельевару – перепроверить все записи, расчеты и схемы Грейнджер, чтобы выявить ошибку и понять, что получилось в итоге. Это займет какое-то время, он не справится ни за сегодня, ни даже за завтра. На это уйдет неделя, если не больше. И зелье придется сварить еще раза два. Но мужчина был полон решимости. *** Прошло полмесяца. Северус с Гермионой все также встречались на уроках и дополнительных занятиях. Дел у обоих было очень много, поэтому изучение непонятного зелья немного застопорилось. Разумеется, все было не очень плохо. Грейнджер доделала и передала учителю таблицу, чем очень помогла ему. Сам же Снейп в любой свободный час занимался расчетами и составлением схем. Уже много раз ему казалось, что разгадка неимоверно близка, но она все время ускользала от зельевара. Пару раз профессор даже пытался расспросить ассистентку подробнее о том, что она чувствовала под действием зелья. Но сначала та не говорила ничего нового, а потом ссылалась на то, что не очень хорошо помнит, ведь это был сумасшедший вечер. По четвергам они все еще занимались подготовкой отличницы к ЖАБА и возможному поступлению в алхимический университет. По вторникам работали над зельем Снейпа. Варка зелья почти подошла к концу, надо было составить огромный отчет-реферат и отправить в «Сугубо Экстраординарное Общество Зельеварителей». После этого надо было написать туда еще пару писем и отчетов. Потом получить пару писем. Потом снова написать. Потом можно было бы предоставить им само зелье на очень долгую и тщательную проверку. Потом получить результат. И только потом, если все пройдет гладко, связаться с Ежедневным пророком и предложить им написать статью. В общем, фактически все было готово, но затянется это еще на пару месяцев, если не больше. Гермиона была в восторге от возможности помочь в написании огромного отчета. Она привела кучу аргументов, почему их зелье должно как минимум рассмотреться в обществе зельеварителей. Северус никогда не умел писать такие длинные сочинения с большим количеством «воды», поэтому написал по существу. Но благодаря помощнице отчет оброс деталями, вводными конструкциями и красивыми (хоть и ненужными) оборотами речи. Но оба чувствовали себя не очень спокойно. Хотелось поскорее прийти к развязке с неамортенцией. Гермиона с каждой встречей с профессором чувствовала себя все более и более виноватой. Она прекрасно знала, что рассказать о действии зелья было бы правильным поступком. К тому же, профессор так бьется над ним. Но рассказать о действии зелья означало бы открыть Северусу свои чувства. И кто еще знает, что хуже: Снейп, разъяренный от того, что не знает, что это за зелье; или Снейп, разъяренный от того, что знает о ее чувствах. Из двух зол надо выбирать меньшее, верно? Грейнджер это прекрасно понимала. Так что она собралась рассказать все Северусу на их следующем дополнительном. «Наверное, это худшая моя идея… Но, рано или поздно, это должно было бы произойти. Лучше уж он узнает все от меня, чем сам догадается, когда вычислит действие зелья. Будь сильной и честной, Гермиона. Да и что может случиться? Всего лишь мужчина, которого ты любишь, возненавидит тебя и навсегда перестанет разговаривать… Это будет самый сложный разговор в моей жизни» – с горечью думала гриффиндорка, но от идеи своей не отказалась. Северус Снейп имеет право знать правду. *** Северус сидел в лаборатории и невидящим взглядом смотрел на формулы, лежащие на столе. Мыслей в голове не было уже минут сорок. Сорок минут назад Северус Снейп разгадал загадку, так долго мучившую его. Он вычислил верную формулу и понял, как работает зелье. Последней мыслью его голове было: «Это зелье заставляет раскрыть свои истинные чувства себе самому и окружающим…». А потом профессор завис. Его мозг просто отказывался принимать тот факт, что гриффиндорская всезнайка неровно к нему дышит. Даже не так, она любит его. Сам факт того, что кто-то чувствует к нему что-то, кроме отвращения, вызывал у мужчины горькую усмешку и мысль, что над ним издеваются. Никто не может полюбить сальноволосого ублюдка и ужас подземелий. Особенно она. Как эта светлая, умная, любопытная, интересная и живая девушка может любить его? Никак. Абсолютно точно никак. Это бред. Тут какая-то ошибка. Видимо, зелье очень непростое, раз и Грейнджер, и он сам допустили оплошность. Но даже вероятность провала в расчетах не смогла вывести Снейпа из ступора. Потому что он не верил, что это ошибка. Все сходилось. Все действия и побочные эффекты зелья. Более того, даже тот сравнительный анализ, что подготовила его ассистентка, вписывался идеально. А Грейнджер точно его не обманула? Она же могла написать там что угодно, он все равно не может проверить достоверность информации. То есть, конечно, он мог бы опоить ее сывороткой правды или проникнуть в ее мысли и все выяснить, но это было бы слишком… подло? Снейп одернул сам себя: «А эта девчонка разве не поступила со мной подло? Она не дала мне ответ на загадку, над которой я бился долгое время, хотя все знала. Да как она могла? Но с другой стороны, если она действительно знала, что зелье заставляет рассказать о своих чувствах, вполне логично, что она не хотела признаваться. Она ведь мне в любви призналась по-настоящему. Представляю, как она ужасно себя потом чувствовала. И все же, можно ли верить ее работе?.. Да нет, это точно ошибка. Не может это быть правдой. Она не может меня любить. Или может? Надо что-то делать, а не сидеть, как истукан. Надо что-то делать. Надо… выпить! Да, это должно помочь. Немного отпустить ситуацию не помешает. К тому же, от одного-двух стаканов огневиски ничего плохого не случится. Да и до дополнительного занятия с Грейнджер еще куча времени, все успеет выветриться.» Вот только профессор зельеварения не учел, что он провел в «состоянии анабиоза» гораздо больше времени, чем предполагал. А взглянуть на часы он даже и не подумал. Поэтому он не заметил, что до их с Гермионой занятия осталось всего полчаса. *** Гермиона сидела в гостиной Гриффиндора и смотрела в огонь невидящим взглядом. В голове была суматоха, руки била мелкая дрожь, тело бросало то в жар, то в холод, лицо было белым, как полотно. Через полчаса у нее занятие со Снейпом. И что-то ей подсказывало, что закончится все не очень радужно. – Герми, ты в порядке? Выглядишь не очень, – заботливым голосом поинтересовался Гарри. Девушка вздрогнула и стремительно повернулась. Поттер стоял за ее спиной и держался за спинку ее кресла, – прости, не хотел тебя напугать. – Гарри, это ты… – как-то рассеянно пробормотала гриффиндорка. – А ты ждала кого-то другого? – усмехнулся Мальчик-который-выжил-а-потом-снова-выжил. Но, увидев лицо подруги, в его глазах появилась тень беспокойства. – Хей, у тебя точно что-то случилось, я же вижу. Я могу чем-то помочь? Это как-то связано с тем, что ты не сделала домашку по истории магии и не запомнила ничего, что говорил Бинс? – Профессор Бинс, Гарри, – машинально поправило его отличница, – и да, это связано. – И с тем, что у тебя сегодня дополнительное зельеварение? – проницательным взглядом посмотрел на гриффиндорку парень. – Да, и с этим тоже… Как ты догадался? Я же ничего тебе не говорила, – Гермиона была в замешательстве. И когда ее друг стал таким догадливым? – Вот именно! Ты обычно после этих занятий только и говоришь, что о зельях и Снейпе, который «такой прекрасный специалист и одаренный зельевар». А тут уже недели три ничего об удивительных свойствах разных сорняков и блестящем уме профессора. Настораживает, знаешь ли, – вид у Поттера был на редкость самодовольный. – Так что у вас там случилось? Неужели, наконец-то рассказала ему, что влюбилась? – Что? – пораженно вскрикнула девушка. И тут же опустила голову и закрыла лицо волосами, потому что на ее восклицание обернулась добрая половина всей гостиной. – Да ладно, я же пошутил, – шепотом произнес Избранный, – пошутил, верно ведь?.. Староста так и не подняла голову, скрываясь за своей пышной шевелюрой. Поттера это насторожило. – Гермиона… что произошло? – напряженным голосом спросил парень. – Ты просто не можешь сейчас промолчать. Расскажи мне. Хотя бы в общих чертах. Иначе я действительно испугаюсь за тебя, – Гарри был вполне серьезен. Девушка поняла это по тону его голоса. Врать и нагнетать не хотелось, но о том, чтобы рассказать всю правду и речи быть не могло. – Ты серьезно хочешь это услышать? – аккуратно спросила девушка, поднимая голову и глядя на друга. – Конечно. Иначе бы я не подошел бы к тебе, – мягко улыбнулся гриффиндорец, – ну, что там у тебя? – Я расскажу, но только в общих чертах. Мне действительно скоро пора будет на урок. – Ладно, как скажешь, – пожал плечами однокурсник, садясь в соседнее с Гермионой кресло. И Грейнджер рассказала. Рассказала, как она придумала новый рецепт амортенции, как по глупости попробовала его, как потом весь вечер признавалась Северусу в любви (на этом моменте Поттер очень сильно и долго смеялся, за что получил подзатыльник от подруги), как потом они с профессором долго пытались разобраться и как у них ничего не получалось. А завершила она свою историю выдуманной концовкой о том, что вроде как догадалась, как действует зелье, и собирается сегодня пойти и рассказать зельевару. Именно поэтому она так волнуется, потому что разгадка может оказаться верной. – Что-ж, Гермиона, это очень странная история. Но, определенно, веселая, – снова рассмеялся Герой магической Британии. За что получил предупреждающий взгляд. – Ладно, ладно, все, больше никаких шуток. Это очень серьезно. Так что в итоге делает это зелье? Ну, по твоим расчетам. – Эммм… Ну, в общем-то…– Грейнджер покраснела, смутилась и быстро перевела взгляд с Гарри на свои наручные часы, – Ох, ты только взгляни на время! Я почти опаздываю. Прости, Гарри, мне пора бежать, иначе профессор Снейп убьет меня. – Откуда ты знаешь, ты же ни разу не опаздывала к нему на уроки, – прищурился Поттер, с подозрением глядя на отличницу. Девушка, уже готовая сорваться с места, застыла и уставилась на друга, – ладно, не важно. Беги уже на свои дополнительные. Но потом ты мне все расскажешь. Всю правду. Ладно? – Да, конечно, спасибо, Гарри! – последние слова гриффиндорка уже выкрикивала мальчику, выбегая из гостиной через проем от портрета. Пробежав так еще пару коридоров, девушка остановилась и оперлась об стену, восстанавливая дыхание. Затем взглянула на часы и вздохнула. До занятия еще десять минут, а идти ей минут семь. Было время все обдумать: «И зачем только я рассказала все Гарри? Но ведь не все, а только безопасную часть. Для него это была просто забавная история. Надеюсь, он не расскажет никому… Хотя, это же Гарри, он чужих секретов не выдает. Не хочу идти к нему. Но надо. Из гостиной я уже вышла, значит назад дороги нет. Пора Северусу все узнать.» Постояв еще немного, Гермиона все-таки направилась в подземелья.