Беги, а я буду отстреливаться

      Драко смотрит на неё так, будто не может понять, что выжигает его до тла. Гермиона смотрит в ответ так, будто больше нечего было сжигать.       «Милый, — думает он. — Значит так она общалась с ним?»       Драко одним лишь этим словом определил их отношения под формат тряпичных. Ненастоящих. Это точно не про Грейнджер. Малфой расслабляется, понимая — Гермиона просто хотела его задеть и разозлить. Но она не знала, что ему это даже нравилось. Придавало настроение будущего дня.       «Гореть вместе, Грейнджер, помнишь?»       Его глаза делают отпечаток её силуэта на внутренней стороне век, когда Гермиона подходит к нему вплотную. Он не хочет произносить вслух, поэтому делает это мысленно: «она красивая». Эта женщина не перестаёт удивлять. Сколько в ней ещё скрыто? Казалось бы — это платье до пола, но оно настолько подходит цвету её кожи, что Гермиона выглядит почти голой.       Ему будет трудно.       Чертовски трудно сегодня.       Потому что Малфой любил красивые вещи и красивых женщин в них. Как бы не проебаться и не сорвать к чертям все планы, отвлекаясь на неё. Придётся играть по правилам.       Драко кладёт руку поверх её ладони на его щеке и прикрывает глаза.       — Мы опоздаем, милая, пора идти…       Он уверен, что скрежет, который он услышал, исходил от плотно сжатых челюстей Блейза, который молчал, стоя позади них. Друг совершенно точно был в обморочном шоке, как и девушка напротив, которая не ожидала такой реакции от Драко.       — Я буду хорошим мальчиком, как ты наставляла меня, Гермиона, — он говорит это очень спокойно, но с рвотным сарказмом, граничащим с иронией.       «Играю по твоим правилам».       — Я щас сдохну от умиления! — не выдерживает Забини.       Гермиона делает шаг назад и откашливается. Драко не знает, что именно её смутило. Её произнесенное имя или его подчинение.       Грейнджер хмурится и вдруг берёт его за руку, смотрит в зеркало перед собой.       — Тебя зовут Сэмуэль Буллет. Тебе тридцать пять лет…       Его рука горит. Настолько её маленькая ладонь была горячей. Он почти не слышит истории своего нового облика, потому что, глядя на себя в зеркале, он видит идеальную картинку. Рослый мужчина и такая маленькая Грейнджер. Они правда сочетались.       У Драко по какой-то причине начинает дёргаться глаз. Он очень хочет думать, что это не из-за того, что это отражение не может быть применено к нему настоящему. В его собственном облике. Ведь это невозможно. Они: Малфой и Грейнджер, как две рельсы, которые никогда не пересекутся.       «Блядство»       — Повтори, что я сейчас сказала, Малфой! — её голос озлобленный, Гермиона поняла, что он пропустил её речь мимо ушей.       — Я понял, мы с тобой познакомились на тренировках в магловском зале полгода назад, — всё-таки он что-то уловил из её речи.       — Клянусь, Малфой, я убью тебя, если ты всё испортишь! Мне ничего не будет, если тебя разоблачат, а вот ты останешься без ответов!       Он опускает взгляд на их сцепленные в замок руки и оборачивается к Блейзу.       — Ты будь здесь. Тебе не стоит высовываться. Если что, зови Тинки, я её предупредил, — он поворачивает голову к Гермионе. — Идём.       Пара аппарирует прямо на дорогу перед Норой. Драко знает, что так называли свой дом Уизли, но никогда его не видел. Он ухмыляется, когда замечает кривое здание вдалеке. Его предположения почти оправдались. Справа от дома располагается голубой навес и оттуда слышится музыка. Гермиона предупреждала, что они пропустили венчание и пришли сразу на вечеринку. Видимо, ей тоже не хотелось растягивать время на свадьбе.       — Почему я маг, а не магл, ведь твой тренер…       Она не дает ему договорить. Порой это раздражает.       — Потому что так будет легче. Тебе не придётся притворяться удивлённым, когда увидишь что-то не из своего мира. Пусть этот Самюэль, — она бросает на него взгляд, — будет волшебником.       — Ну и где я работаю? — они медленно идут к дому. Драко любезно предоставил ей свою руку. Всё-таки у него были манеры.       — Этого я не придумала…       — Грейнджер! — он останавливается. — Ты же должна была всё спланировать!       Гермиона вздыхает, закатывает глаза и приподнимает подол платья, чтобы не вступить в лужу.       — Потому что на мне и так много проблем! Придумай сам! — она протягивает ему фляжку. — И держи её у себя, не забывай каждый час пить зелье.       Он забирает из её руки железную фляжку, кладёт во внутренний карман и готовится к худшему. Быть в компании не очень дружелюбно настроенных к Малфою людей ему не хочется даже в другом облике. Он замечает, как она смотрит на шатёр и о чём-то думает. Лицо Гермионы обеспокоено.       — Ну что ещё, Грейнджер. Что за кислая мина? — он не выдерживает её молчания.       — Здесь была свадьба Билла и Флер, пока не прилетели пожиратели и всё не испортили, — вздыхает она. — С того дня мы подались в бега…       Драко злится. Ему совершенно точно не нужен был от неё такой настрой. Она винила его в том, что он может проебаться, когда сама изначально пребывает в отвратительном настроении. Малфой сходит с ума, потому что в следующую секунду он берёт обе её руки в свои и заглядывает в глаза.       «Похер!»       — Мы здесь по делу, помнишь? — он старается говорить мягче. — Давай ты будешь веселиться, а я буду разговаривать с Дуантэ? Договорились?       Она пожимает плечом. Пожимает, блять, плечом.       Драко не намерен тратить свою милость ради такого жеста, будто его слова ничего не значат. Он редко кого-то успокаивал, кроме Нарциссы. Поэтому его бесит то, как на это реагирует Грейнджер.       «Я, блять, стараюсь! Неужели не видишь?!»       Солнце играет на её сережках. Зелёные камни отбрасывают блеск на острые плечи. Драко переводит взгляд на них.       Ему катастрофически нужно ещё.       Эта перемена в его настроении просто сбивает с толку. Может, она добавила в оборотное какое-то успокоительное, и поэтому его штормит от злости к спокойствию?       Потому что:       Все его чувства всегда проигрывали самому главному — ненависти. Но в этот момент, когда она максимально открыта перед ним, Малфою не хочется язвить или бросаться колкостями. Может, потому, что перед ним стоит девушка? Не аврор. Не гриффиндорка. Не грязнокровка. Не та, которая кидается в него ножами и причиняет боль. Не ёбанная сука. А девушка.       Девушка.       Он вынужденно поднимает белый флаг и бросает ей под ноги. Сегодня не тот день, где они будут выгрызать друг другу глотки. Драко ответит ей тем же. Благодарностью. Мать научила его этому ещё в детстве.       Он знает, что этот эффект дружелюбия кончится, как только он вернётся домой, поэтому сейчас пусть всё будет именно таким. Она ведь ему помогает? Верно же? Нужно быть конченным ублюдком, не воспользовавшись этим… Драко хочет что-то сказать, но их «идиллию» нарушают.       — Гермиона?       Они отстраняются друг от друга. Гарри подходит ближе.       — Привет, — она обнимает его. — Мы только что пришли.       Поттер смотрит на Малфоя, и он совсем не знает, что делать. Сказала ли ему Гермиона? Как вообще вести себя с ним?       — Я Гарри, а вы…? — он протягивает ему руку.       Вдруг смех Грейнджер разрушает напряжённую обстановку. Она смотрит на друга и выдает:       — Это Драко…       Затишье густое. Вязкое. Малфой видит, как брови Гарри ползут вверх. Малфой бы сделал то же самое. Потому что это «Драко» мгновением ранее звучит так легко из её уст, что ему давит галстук на шее.       Драко…       Он жмёт Поттеру руку и ехидно улыбается.       — Здравствуйте, Гарри, я Сэмуэль, парень Гермионы.       Это того стоило. Стоило всех денег в его кармане.       Он видит, как шрамоголовый меняется в лице и хватает подругу за плечо, отводя немного в сторону. Совсем как в школе. Блядское дежавю. Драко делает вид, что не слышит, как Гарри возмущается, а Гермиона успокаивает его, уверяя, что всё пройдёт гладко. Они подходят обратно, и Поттер, уже немного успокоившись, добавляет:       — Если тебе понадобится помощь, чтобы расспросить мадам Дуантэ, я тебе помогу.       — Какие сегодня все «милые» и приветливые, я наверное умер, — режет он в ответ.       Они идут в сторону шатра, где играет музыка и танцуют гости. Народу здесь очень много. Драко даже замечает знакомые лица. Никакой злости к ним у него не случается. Всё осталось в прошлом. Думать сейчас над тем, что они были с ним на разных сторонах, совершенно не хочется. Не тот день. Не тот случай для этого. И давно другое отношение к прошлому…       — Гермиона! Привет!       Драко сначала не признаёт в этой девушке когда-то хрупкую Джинни. Перед ним стоит высокая и статная женщина, порядком выше Поттера. Малфой замечает на себе её оценивающий взгляд.       — Ты нас представишь? — обращается Джинни к Гермионе, и Драко берёт инициативу в свои руки.       — Сэмуэль, — Драко протягивает свою ладонь и некрепко сжимает её руку. Девушка улыбается в ответ.       — Гермиона, мы с тобой просто обязаны потом поговорить! Почему ты скрывала от нас своего мужчину? — хохочет рыжая.       Пока Грейнджер что-то шепчет подруге на ухо, Драко осматривается по сторонам. Внутри шатра, по краям стен, стоят круглые столики с голубыми скатертями. Сервировка ему нравится, выполнена со вкусом. Вазы с белыми цветами и белый сервиз. Кто-то из гостей уже трапезничает, заняв своё место. Больше народу уже на танцполе. Музыка не бьёт по ушам, а комфортно звучит из граммофона. Слева расположился главный стол, где сидят виновники праздника.       Рон и девушка справа от него принимают поздравления от какого-то господина, подошедшего к ним. Гермиона сказала, что невесту зовут Камила, и у неё очень «необычный» характер. Малфой точно обязан рассказать это Забини, потому что Уизли отхватил себе лакомый кусочек. Девушка, по правде говоря, была шикарна. Её шёлковое короткое платье цвета голубого топаза идеально сочетается с её чёрными волосами, разбросанными по плечам. Необычная внешность притягивала к себе взгляды и восхищения.       — Понравилась?       Драко вздрагивает, когда Грейнджер кладёт свою голову на его плечо, глядя в направлении его взгляда прямо на невесту. Он не может привыкнуть к её чрезмерной тактильности сегодня, но роль его девушки она отыгрывает просто замечательно.       — Чистокровные волшебники всегда красивы, Грейнджер, — отвечает он. — Судя по тому, что она потомок такого рода, глупо удивляться её красоте.       Гермиона ведёт его вперёд, прямо к новобрачным, ухватив за край пиджака. Боже.       — Я думала, это ты говоришь про себя, — улыбается она.       — Не без этого.       «Может, сегодня всё пройдёт просто великолепно», — думает он. Когда они останавливаются у столика молодожёнов, Драко обращает внимание, как резко прижалась к Рону его невеста и с каким вызовом уставилась на Гермиону. Он сразу её раскусывает. Невозможно этого не заметить.       «Интересно».       — Рон, Камила, — Гермиона выходит вперёд и кладёт на стол маленькую коробочку с зелёным бантом. — Поздравляем вас.       «Какое потрясающее поздравление, Грейнджер», — произносит Драко, влезая в её голову легилименцией, коснувшись своей палочки. Драко чувствует, как Гермиона с силой сжимает его плечо.       — Спасибо! — заулыбался рыжий. — Представишь нас?       Малфой чуть нагибается и протягивает Рону руку. Его голубой костюм сидит на нём мешковато. Малфою кажется это забавным.       — Я Сэмуэль. Поздравляю вас, надеюсь ваш брак принесёт вам только лучшие моменты в вашей долгой жизни…       Рон крепко сжимает его руку. Драко улыбается на это. Как же здесь пиздецки весело. Столько интриг. Забини обзавидуется.       Позади них уже выстраивается очередь для того, чтобы сказать тёплые слова жениху и невесте, поэтому Гермиона и Малфой отходят в сторону столика.       — Я тебя предупреждала по поводу того, что не следует лезть мне в голову? — они останавливаются у круглого стола на несколько человек с их именами на карточках. Он помогает ей сесть, отодвинув стул.       — Я бы посмотрел, как ты достаёшь перед ними нож и вонзаешь его мне в лоб, — не сдерживается Драко, усаживаясь рядом с ней и заглядывая в карие глаза. — Ты, кстати, его взяла с собой?       Он очень медленно скользит вниз, цепляя взглядом грудь, и останавливается на обнажённом бедре, закинутом на вторую ногу.       — Взяла, — отвечает он сам себе, глядя на то, как тонкий кожаный ремешок с ножнами перетягивает гладкую кожу. — Тебя это что, возбуждает, Грейнджер?       Гермиона следит за направлением его взгляда и прикрывает подолом ногу.       В другой ситуации Малфой, возможно, отшутился бы, но сейчас до жжения под кожей хочется услышать ответ. На столе появляются блюда, и Грейнджер, до сих пор игнорируя его, начинает накладывать тыквенное пюре в тарелку. Драко качает головой и откидывается на спинку стула. Смотрит по сторонам в надежде найти бабку Дуантэ. Вдруг на его плечо опускается рука, и кто-то позади нагибается к его уху.       — Слева, — он узнаёт голос Поттера. — В жёлтом платье.       Драко медленно косит в ту сторону и сразу замечает её. Тучная женщина сидит в компании мужчин и о чём-то громко рассказывает. Её лицо было жутко натянуто прической назад. «Это помогло скрыть пару сотен морщин», — предполагает Малфой.       — Пусть она немного опьянеет, чтобы было легче расспросить её.       Драко хлопает Гарри по руке, качает головой в знак согласия, и Поттер удаляется. Гермиона приподнимает на это бровь.       — Ещё чуть-чуть, и я подумала бы, что ты настоящий Сэм.       — И почему же?       — Потому что не такой уж ты и «Малфой» сейчас, — она отпивает вино из бокала и прищуривает глаза.       Грейнджер расслаблена. Их плечи касаются, и ему просто скотски необходимо, чтобы это продолжалось. Эта игра ему нравится. Она дарит ему новые ощущения, и Драко мог этим дышать.       — Я могу быть очень любезным, — начинает он, склонив к ней голову. Кончик его носа задевает её волосы у самого уха. — Я могу быть плохим, если захочешь…       Драко видит, как её рука с силой сжимает салфетку. Да. Он попал. Хочется нырнуть поглубже, чтобы нащупать тот порог её выдержки. Боже правый, что он делает?       — Каким ты хочешь, чтобы я был, Гермиона? — шепчет он ей в ухо, опаляя горячим дыханием. Втягивает аромат её волос и прикрывает глаза. Он облизывает губы, невзначай касаясь языком её уха, и слышит сдавленный выдох.       — М-малфой…       Сломалась.       — Просто расслабься… — он тянется рукой к её ноге, чтобы смахнуть ткань и оголить её. Но как только пальцы касаются платья, иллюзия рассасывается, когда они слышат сдавленное:       — Кхм-кхм.       Блять!       Малфой готов убить Уизела прямо на этом месте. Они вместе с Камилой подсаживаются к ним, и Гермиона отстраняется от Драко, вызывая в нём гнев. Он до боли сжимает кулак под столом и представляет, как разбивает рожу рыжего.       — Гермиона, ты такая красивая сегодня, — тянет Камила. Её неискренность не очевидна только глухому.       — Я знаю, — отвечает Грейнджер, и Малфой давит в себе подступающий смех. Девушка умеет кусаться, это он знает, но не ожидал, что в поле её агрессии попадёт Камила. Что между этими двумя происходит?       Рон хмурится и приобнимает жену за плечи, решает сменить тему.       — Там дядя Квортрик только что съел всю тарелку капустных шарико…       Ему не дают договорить. Камила спрашивает, глядя прямо в глаза Драко:       — А как вы познакомились?       Ну точно…       Ревность.       Эта французская сучка ревнует своего Уизела к Гермионе. Расскажешь кому — не поверят. Малфоя это бесит. По причине того, что Грейнджер не заслуживает этих колких взглядов и подъёбок. Только не от чужих. Только Драко мог так поступать с ней. Потому что она всегда отвечает тем же, а здесь Камила пользовалась положением. Гермиона ни за что бы не опустилась до того, чтобы начать грубить. Грейнджер никогда бы этого не сделала.       Но не Малфой.       Он мог.       — Чудесно, что ты спросила об этом, — он кладёт руку Гермионе на плечо и притягивает её к себе. Она от неожиданности спиной валится на его торс. Драко перемещает ладонь к ней на живот и сильнее приобнимает. Пусть потом убьёт его, но это просто необходимо. — Мне захотелось чего-нибудь почитать, и я отправился в книжный. Я знал, что этот роман был очень популярным, назывался «Сломайся и подчинись». Продавец предупредил, что остался один экземпляр. И как только я хотел его оплатить, то появилась она, — Драко нежно улыбается, замечая, как компания внимательно его слушает. — Гермиона искала ту же книгу. Совпадение, подумаете вы? Судьба, отвечу я, — Малфой хохочет внутри себя от того, как Камила, сузив глаза, смотрит прямо на Грейнджер. А Рон, в свою очередь, приоткрывает рот. Драко недостаточно такой реакции, и он готов получить лезвием в лоб, но просто не может сдержаться. — Я влюбился с первого взгляда. Не понимаю идиотов, которые упустили такую прекрасную девушку. Её бывшие просто олени…       Занавес.       Аплодисменты.       Только вот это не овации, а прыгающее сердце в груди. С двух сторон. Драко уверен, что она ощущает его грудную клетку, внутри которой просто апокалипсис. Он незаметно от чужих глаз ведёт ладонью вверх по животу Гермионы и останавливается от первого ощущения удара по пальцем. Сердце её колыхается так же, как и его, ему нужно было в этом убедиться. Это просто всепоглощающий пиздец всего организма, который не вывозил таких форс-мажорных обстоятельств.       Он чувствует на своей руке прикосновение её пальцев. Она отстраняется и разворачивается к нему лицом. Внутри Драко белый шум. Он уверен, что свадьба закончится прямо сейчас, и в гробу он будет со сквозной выемкой от ножа.       Секунда.       Вторая.       Гермиона кладёт ладонь на его бедро и похлопывает.       — Ты тоже самый лучший мужчина на всём белом свете, — улыбается она. Гермиона улыбается! Драко сглатывает, и последние её слова просто бьют его по коленям:       — Сэм…       Драко хотел психануть и сорваться к чертям подальше от этого места. Потому что последнее её «уточнение» ломает какую-то иллюзию.       Он не Драко.       Сейчас он в теле её, возможно, настоящего молодого человека и так бессовестно пользуется им. Малфой видел, в каких он с ней отношениях. И, может, он ошибся тогда, предположив, что они всего лишь трахаются. Ведь дальше он не заглядывал.       — Ma chérie…       Драко всё ещё смотрит Гермионе в глаза, но отчетливо видит, кто подошёл к их столику. Он прочищает горло и поднимается, приветствуя женщину.       — Мадам, — он обходит всех, чтобы помочь сесть Дуантэ за стол. Отодвинув стул, Малфой замечает, что это понравилось пожилой женщине.       — Камилья, ма шери, я слышала, вас с Рональдом ищет Гарри, — она картавила каждую «р», вытягивая её. — Думаю, вы должны произнести речь…       Драко начинает нервничать. Он замечает, что схожие чувства испытывает и Гермиона. Она выпрямляет спину и натянуто улыбается. Пока Уизли поднимаются, Малфой изучает эту женщину.       На ней было множество украшений, которые совершенно не сочетаются по внешнему виду. Она нацепила на себя всё и сразу. На каждом её толстом пальце было по два-три кольца. Ему кажется, что это сыграет в его пользу, и Драко облокачивается на стол, вытягивая руку с перстнем вперёд, будто невзначай. Он ждёт. Знает, что Дуантэ должна попасться в эту ловушку.       — Нас ещё не представили, мадам, — начинает он. — Меня зовут Сэмуэль, а это моя девушка Гермиона.       — Уи… — она улыбается, оголяя золотые зубы.       «Да в ней целый банк Гринготтс».       — Меня зовут Жасмин, прошу называйте меня по имени, я не совсем ещё стара, — хохочет она. — Мне всего недавно исполнилось пятьдесят.       «А по виду все восемьдесят».       Женщина достаёт портсигар из своей сумочки, и Драко реагирует мгновенно, поднося зажжённую зажигалку ближе к ней. Жасмин ахает, так и не прикурив, схватив Малфоя за руку.       — Мсье, — она притягивает ближе к лицу кольцо на руке Малфоя. Купилась. — Откуда у вас эта реликвия?       Гермиона, округлив глаза, так и сидит, боясь вставить хоть слово. Видимо, боится испортить момент, поэтому отдаёт бразды правления Драко. Он благодарен ей за это.       — Фамильный антиквариат.       — Это очень редкое кольцо! И оно бесценно!       Старуха даже не скрывает свою зависть. Еле отпустив его руку, она всё-таки прикуривает. Драко садится обратно и понимает, что именно это поможет ему в дальнейшем.       — Вы можете рассказать о Ниле Тотуше? — начинает он. — И о шаре…       Мгновение. Лицо Жасмин приобретает ужасную гримасу отвращения. Она резко поднимается на ноги, и Драко делает то же самое.       — Нон! Как у вас вообще язык повернулся об этом спрашивать на свадьбе!       «Вот сейчас».       Драко снимает с себя кольцо и протягивает ей.       — Прошу вас! Мне нужна информация об этом шаре! — он оглядывается по сторонам, проверяя, не привлекают ли они внимание. Но все поглощены праздником и танцами. — Я отдам вам это кольцо прямо сейчас, если вы расскажете всё, — он делает акцент на последнее слово.       Она даже не торговалась. Уселась назад, забирая из его рук платиновый перстень со змеей, в зубах которой чёрный бриллиант. Драко слышит, как облегченно вздыхает Гермиона, но он даже не смотрит в её сторону.       — Прошу, расскажите о вашем отце…       Жасмин поднимает на него взгляд и хмурится. Вздыхает, снимает с мизинца все кольца и вонзает змею на свой палец.       — Это не мой отец…       — Но как, — Малфой недоумевает. — Вы же дочь Нила Тотуша?       — Уи, всё верно, только Нил Тотуш моя мать…       На голову Малфоя падает шок. Припечатывает к месту. Такого он точно не ожидал.       — Но… как? — к разговору подключается Гермиона.       — В то время девочкам почти невозможно было поступить в Дурмстранг. Их считали бесполезными для такой школы. Думаю, ни для кого не секрет, что школа специализируется на тёмной магии. Раньше не было слова «сексизм». Миром правили мужчины, оставляя на женщин хлопоты по дому, — она делает глубокую затяжку и заходится кашлем. — Но не моя мать. Ниллиана была бойцом с самого детства. Прыткая, дерзкая и умная. Ещё она обожала своего друга.       — Грин-де-Вальда? — уточняет Грейнджер.       — Верно. Они были очень близки в детстве. Меня растила её сестра, и я свою мать практически не знала. Когда она родила меня, то уже сменила фамилию на Дуантэ.       — Но как ей удавалось скрывать то, что она…       — Женщина? — закончила она. — Этого никто не знает. По редким снимкам видно, что её не отличить от красивого юноши. Быть может, в школе и знали её пол, но закрывали на это глаза. Потому что она была великолепной волшебницей. Чудесным алхимиком.       — Что вы знаете о её шаре?       — Мало чего, — вздыхает она. — Знаю, что с помощью него она воровала секреты людей и шантажировала их этим.       Драко знает это и без неё. Ему нужно было больше информации. Это бесит.       — Вы знаете, как она управляла шаром?       — Только не говорите мне, что вы хотите использовать его так же, как мама! Это незаконно!       Гермиона кладёт руку на её кисть, чтобы успокоить.       — Я работаю аврором, и наше министерство магии ищет способ активировать артефакт не для этих целей, уверяю вас!       Малфой замечает сомнение в глазах женщины, и он почти на грани того, чтобы залезть в её голову и самому узнать всё.       — Хорошо… Что в Дурмстранге используют помимо палочек?       Драко впадает в ступор от вопроса. Но не Грейнджер.       — Посохи! — слишком громко выкрикивает она. Будто в школе, боясь, что ответят другие.       Драко осеняет в ту же секунду. Ну конечно! Посох! Шар был закреплён на посохе. Он долго ломал голову, как Тотуш могла незаметно считывать секреты. Шар просто был у неё на уровне глаз. Это же так очевидно! Почему он сразу об этом не подумал? Тотуш просто проходила мимо человека с посохом и заглядывала в шар. Ей не нужно было доставать его и подносить к лицу. Всё просто!       — А где сейчас посох? — спрашивает её Драко, а у самого нога под столом трясётся от нетерпения.       — Он всегда при мне. Это единственная вещь, которая осталась после неё. Как только шар отобрали, мать недолго прожила. Болезнь лёгких сгубила её, видимо из-за её грехов…       Жасмин тушит сигарету об тарелку и тянется руками к своей шее, перебирая многочисленные украшения на груди. Это длится больше двадцати с лишним секунд. Драко считает. Он просто не может себя успокоить. Он не отводит взгляда и видит, как женщина распутывает тонкую цепочку и снимает её с себя, вытягивает вперёд. На цепочке висит маленькая палочка серебряного цвета.       — Вы уменьшили его?       — Верно. Люблю всё, что блестит.       — Я бы никогда не подумал! — отвечает Малфой и чувствует, как его бьёт по ноге Грейнджер за такую очевидную шутку. — Вы можете отдать мне его? — он видит, как старуха возмущенно поднимает на него взгляд и тут же исправляется. — Продать?       — Это всё, что осталось от неё…       Жасмин набивает цену. Драко знает это.       — Пять тысяч галеонов…       Гермиона резко оборачивается на него. Она удивлена. Драко уверен, что такие суммы она никогда не оставляла за украшения.       — Десять! — улыбается Жасмин и качает подвеску словно маятник.       «Старая дрянь!»       — Семь. И прямо сейчас, — парирует он.       — Идёт…       Гермиона тянется к бокалу с вином и махом опустошает его. Ждёт, когда он вновь наполнится, чтобы выпить снова.       Драко достаёт из кармана мешочек и кладёт на стол перед Жасмин. Она же в свою очередь отдаёт кулон ему в руки. Малфой убирает подвеску в карман брюк и немного ослабляет галстук. Он будто бежал стометровку, настолько старуха его вымотала.       — Скоро моя магия начнёт угасать, и он вернется в исходный вид, — она даже не смотрит на них, а просто начинает звенеть монетами, засунув пальцы в мешок. — Хорошая сделка, Сэмуэль.       — За вас, — Драко отхлебывает из фляжки, чтобы не распугать всех своим настоящим видом. Морщится. Отвратительное пойло.       — Пойду спрячу это хорошенечко, — женщина постукивает по замшевому мешочку и поднимается с места. — Хорошего вам вечера.       Они сидят молча, уставившись на середину стола. Драко рассматривает цветы в вазе и просто понимает, что бабка высосала из него все силы и уйму денег.       Она начинает говорить первой.       — Я поздравляю тебя, всё прошло удачно! — Гермиона улыбается так искренне, что Малфой уверен, причина улыбки в вине.       — Спасибо тебе, Грейнджер…       Это было внезапно. Но необходимо. Без шанса, который она ему предоставила, Драко бы долго гонялся за разгадкой. Возможно, прошли бы годы. Поэтому благодарность так легко слетела из его уст. Упала к её ногам. Делай с этим что хочешь, Грейнджер.       Гермиона не отвечает. Просто мотает головой. На этом его миссия здесь закончена. Он может идти домой, а лучше сразу в министерство, чтобы попробовать соединить шар с посохом.       — Думаю, мне пора, — Драко начинает вставать, но Гермиона хватает его за руку. — И… что ты делаешь?       Но по её глазам кажется, что она сама не знает ответа на его вопрос.       Она хочет, чтобы он остался?       В качестве кого?       В качестве Малфоя, с которым её связывает только работа? Или в качестве Сэма, с которым у них намного больше? Может, она не желает быть одной на этой свадьбе, чтобы не выглядеть жалкой? Он не отвечает себе на эти вопросы. Потому что рыжая хватает его за плечо и тянется за рукой Гермионы.       — Время танцев! — Джинни подталкивает пару вперёд. Драко слышит, что музыка совершенно точно не располагает на быстрые движения. Это медленный танец.       Они стоят друг напротив друга. Две рельсы, которые не должны пересекаться…       — Полагаю, ты обязан мне танец…       Гермиона заглядывает в глаза Драко. А ему кажется, что она смотрит прямо в душу. Он давно понял, что с ней бесполезно закрываться на все замки. Гермиона любыми путями попадала внутрь. И кто из них змея? Он вытягивает руку вперёд, ладонью вверх.       — Ты потанцуешь со мной, Гермиона?       Она не раздумывая вверяет свою руку ему, и Драко резко дёргает её на себя, выбивая из лёгких выдох. Идеально совпадая. Чтобы места между ними вообще не оставалось. Чтобы он чувствовал каждый её изгиб. Хочешь танец, Грейнджер? Получай! Малфой танцевал с женщинами только так. Чувствовал их. Всем телом. Драко кладёт её руки к себе на шею, а сам обхватывает талию. Гермиона краснеет.       «Да быть не может!»       Он правда хочет думать, что грозный аврор Грейнджер охмелела от вина, а не от того, как Малфой с силой прижимает её к себе.       — Мне кажется, или ты покраснела, Грейнджер? Вы с Сэмом вытворяли вещички погрязнее этого невинного танца…       «Мерлин, заткнись»       Она на секунду отстраняется, хочет прервать этот абсурд, но Малфой всегда всё делает до конца.       — Стоять, — получается слишком резко. Он не отпускает её. Это действует. Гермиона подчиняется и смотрит прямо в глаза.       — Сэм никогда не был грубым…       Малфой приподнимает бровь. Вот это откровение.       — А ты…       — Заткнись. Я вообще не должна была этого говорить, — она переводит тему.       Он откладывает это у себя в голове, пообещав себе подумать над этим позже. Музыка плавная, как и их движения. Драко ведёт её, и Грейнджер подчиняется.       — Кажется, Поттер меня хочет сжечь взглядом, — он наклоняется к её уху. Гарри танцует с Джинни и не сводит с них глаз. Это даже забавно.       Гермиона поворачивает голову и находит парочку друзей. Улыбается.       — Тебе не кажется, что сегодня всё идёт идеально? — спрашивает она.       Она права.       Для него стало открытием, что он не чувствует отвращения от близости с ней. Ещё утром Драко согласился со своим внутренним «хорошим» я, что она красивая. Грейнджер потрошила его своим взглядом, а он не сопротивлялся. Может, ответ таился именно в этом? Ему стоило просто ей довериться? Позволить делать всё, что она хочет?       Ему же нравилось?       Именно сейчас ответ на этот вопрос был положительным. Эта резкая смена настроения сначала настораживает Малфоя, но потом… Какого чёрта, почему нет?       — Ты бы танцевала со мной в моём настоящем облике?       Очередная слабость с его стороны. Этот вопрос разоблачал его проявившийся интерес к ней. Что если она отомстит за всё «хорошее» и посмеётся над ним сейчас?       Этого не происходит.       Гермиона не смеётся.       Она прикусывает губу, и блять… Драко слишком близко к ней, чтобы хорошо разглядеть этот жест. От этого вида гнёт кости. Он видит в ней женщину. Он слишком горд, чтобы сказать это ей.       — Ты умеешь быть не мерзким, — отвечает она. — Я удивлена.       — Это не то, о чём я спрашивал…       Кажется, они кружат уже вечность. Или, может, это вторая песня.       — В следующий раз, когда будешь Малфоем, пригласи и узнаешь…       Он ухмыляется и принимает такой ответ. Грейнджер любит игры. А Драко не любит проигрывать.       — О, Мерлин, только не говори, что тебя заводят такие разговоры, Малфой, — она смотрит вниз, между ними, на его пах. — Пожалуйста, скажи, что это твоя палочка, а не потому что ты рад меня видеть…       Драко ничего не понимает, но теперь чувствует сам.       Блять.       — Бери больше, Грейнджер. Не палочка. Посох… и, кажется, он начинает увеличиваться.       Посох очень вовремя завершает их разговор, свернувший не туда. Он этому рад.       Малфой машет рукой Гарри и указывает на выход из шатра. Пока они идут на воздух, Драко вдруг замечает, что в его руке запястье Грейнджер. Это входит уже в привычку.       Он достаёт из кармана посох, который уже стал размером с волшебную палочку, и чувствует, как он начинает вибрировать.       — Вам удалось? — спрашивает Поттер, подходя ближе, глядя на серебряную палку в руках Малфоя.       — Я хочу аппарировать прямо в свой кабинет в министерстве, чтобы попробовать соединить шар и посох.       Поттер качает головой.       — Ты не пойдёшь один. Вдруг ты каким-то способом призовёшь пожирателя. Не уверен, что это хорошая идея.       — Ну и что ты предлагаешь, сидеть и смотреть на артефакт?       — Нет, я пойду с тобой.       Драко закатывает глаза. Но это лучше, чем ничего. Чем быстрее у них получится всё сделать, тем быстрее Малфой скинет с себя кандалы Кингсли и будет свободен.       — Гермиона, ты с нами?       Гарри кладёт на её плечо руку и заглядывает в глаза. Драко не реагирует на это.       — Думаю, отправлюсь домой и лягу спать. Слишком много сегодня произошло… — она смотрит на Малфоя, и он понимает, о чём она. Гермиона чувствует сдвиг в их взаимоотношениях. Возможно, дальнейшая их работа вместе станет действительно без всех этих обоюдных угроз и увечий.       — Увидимся, Грейнджер…       Он бы ещё что-то добавил, да вот только не смог сформулировать. Но напоследок смотрит на неё, в попытке запомнить такой красивой, и аппарирует.       Они две рельсы, которые не должны пересекаться…

***

      Гермиона уходит со свадьбы в ту секунду, когда исчезает Гарри. Она уверена, что её отсутствия никто не заметит. На свадьбе было очень много гостей, большая часть которых была из Франции. Она обязательно расспросит Джинни, чем всё закончилось.       Но силы на сегодня и правда кончились.       Малфой удивил её очень сильно. Пока она бредёт к своему дому по улице, удивляется тому, что Драко умеет быть не ублюдком. Это огромное открытие. Ей удалось максимально расслабиться в его компании, и большую роль в этом сыграло то, что он был в облике Сэма.       Грейнджер смотрит на тренировочный зал через дорогу и улыбается, вспоминая, как на последней тренировке вырвала с его головы несколько волос, на что Сэм среагировал моментально, уронив её на лопатки. Всё-таки злиться он умел. Но не так, как Малфой.       Малфой злился по-другому. Стыдно, но ей нравилось это.       Опять она возвращается к мыслям о Драко.       И только хочет развить их, как древко летит прямо в руку. Гермиона слишком быстро вызывает патронуса, отправляя его к Гарри с «протоколом одиннадцать».       Протокол одиннадцать. Угроза жизни аврора.       Перед Гермионой — вырванная с корнем её входная дверь. Как соседи не услышали этого?       Ей даже не стоит заходить в квартиру, чтобы увидеть всё. Она стоит на лестничной площадке, направив палочку внутрь.       — Гоменум ревелио…       Квартира пуста от чужих. Но вместо этого разрушена полностью. Вся площадь маленькой гостиной заставлена корзинами с цветами белладонны и асфоделиями. Она не будет заходить внутрь, потому что такое количество цветов на квадратный метр вызовет отравление ядовитой пыльцой.       Позади слышится хлопок аппарации.       — Гермиона!       Гарри подбегает к ней, готовый к бою. Такой патронус с посланием однозначно испугал его. Он хочет войти внутрь, но она хватает его за плечо и останавливает.       — Не ходи, отравишься, там пусто, я проверила.       Сладкий запах цветов — едкий. Неприятный.       — Кто это сделал? — голос слышится позади неё, и Гермиона резко оборачивается.       Она не ожидала увидеть его. Он аппарировал вместе с Гарри? Зачем?       — Что ты здесь делаешь?       Но он игнорирует этот вопрос и заглядывает в квартиру.       — Смерть красивой женщины, — говорит он, глядя на цветы. — Это послание с жирным намёком, Грейнджер.       Гарри, услышав замечание Малфоя, разворачивает девушку к себе.       — Гермиона, ты знаешь, кто это мог быть?       Она смотрит на подол своего платья. В голове рой мыслей. А ведь сегодня был такой чудесный день! Ей хочется выть от злости.       — Цветы начали присылать уже давно…       — Боже! Почему ты молчала! — Гарри вскрикивает.       — Думала, это какой-то поклонник, — она начинает растирать виски. Головная боль спазмами начинала давать о себе знать. — Но сегодня он перешёл все границы. Сначала я думала, что это из-за Малфоя. Но первый букет пришёл за день до того, как ты приставил меня к нему… — Гермиона вдруг замолкает. Она за секунду вспоминает о коте. — Мерлин! Живоглот!       Гарри перехватывает её поперёк живота, не давая зайти внутрь. Драко взмахом палочки уничтожает цветы и всю пыльцу. Грейнджер вбегает в гостиную и осматривается по сторонам. Чуть не подворачивает ногу, когда каблук туфли промахивается между каких-то щепок, но ей было всё равно, даже если бы она сломала сейчас ногу.       — Живоглот? — она ещё раз заклинанием попыталась увидеть, есть ли в квартире живое существо, но было пусто.       Жгучая судорога где-то внутри застревает комом в горле. Этот ублюдок убил её кота. Она делает глубокий вдох и закрывает глаза, чтобы не сорваться. Пытается протолкнуть скопившуюся слюну внутрь, но ничего не выходит.       Ей вдруг хочется плакать. Но Гермиона мысленно обматывает себя железными прутьями, лишь бы не развалиться на куски, лишь бы выдержать и не показывать свою боль перед ними. Она научилась этому со времен войны, где потерь было больше, и они были значительнее.       Гарри берёт её руку. Оглядывается по сторонам.       — Идём, ты остаёшься у нас с Джинни, — он тянет её за собой.       — Нет, — наконец сглатывает она. — Я не хочу, чтобы Джинни нервничала…       Гермиона догадалась о её беременности, которую скрывали Поттеры, уже давно. Она слишком хорошо знала друзей, чтобы не заметить этого, а журналы на столе Гарри о колясках и детских кроватках выдавали его с потрохами. Заставлять подругу нервничать в таком положении?       Гермиона никогда бы не поступила так.       — Ты можешь жить у меня.       Буквы складываются в слова, и далее, в предложения, но слишком медленно для неё. Потому что Драко только что предложил свою помощь. Она логически мыслит и приходит к быстрому выводу. Это лучший вариант.       — Хорошо, — произносится слишком быстро, и Гермиона выходит из своей когда-то любимой квартиры не оглядываясь.       С этим местом было покончено. Теперь она принимает помощь от Малфоя.       Их отношения превращаются в обоюдную выручку. Они тянут друг друга за руки. Поочередно. И это становится привычкой.       Гермиона Грейнджер и Драко Малфой.       Скитер сойдёт с ума…