Десять причин убить О'Нил

Танцующие языки пламени гипнотически приковывали к себе взгляд. Успокаивающий треск горящих поленей приятно окутывал и расслаблял, выдворяя из головы посторонние мысли. Широкая ладонь мужской руки удобно размещалась на изгибе моей талии, периодически спускаясь ниже по линии бедра и обратно. Тесно прижимаясь спиной к горячему торсу Аарона, я чувствовала, как ровно бьется его сердце, череда мягких касаний губ к моему затылку подтверждали умиротворенное состояние Дракона, а по-собственнически разместившаяся нога между моих бедер лишний раз доказывала его власть надо мной. Абсолютно обнаженные и практически обессиленные после очередного акта страсти, мы лежали на мягком покрывале возле камина, и в комфортной тишине любовались огнем. Сейчас нам не нужны были слова, чтобы понять, что испытывал каждый из нас. Мы наслаждались моментом, и пытались впитать и запечатлеть его глубоко на подкорке сознания. Ощутив, как Аарон вновь зарылся носом в мои волосы, и глубоко вздохнул, я прикрыла глаза и, приподняв свободную руку, запустила пальцы в его густую шевелюру. Зарывшись в нее я провела ноготками по коже, зная наперед, какое удовольствие это принесет моему искусителю. Раздался тихий хриплый рык: — Хочу… но не могу никак насытиться тобой, — переместив ладонь с талии на грудь, Дракон мягко сжал одну из них, — словно наркоман! От подобного заключения внутри все заполнилось чем-то искрящим и будоражащим, а на лице самопроизвольно растянулась улыбка: — Мне стоит опасаться? Хилл шумно хмыкнул в мой затылок: — Это решать только тебе, моя Дикая! На этих словах обольститель покачнулся, и все также прижимая меня к себе, перевернулся на спину. От неожиданности я пискнула и, уткнувшись лицом в мускулистую грудную клетку, сдавленно засмеялась: — Тогда не буду, — оставив поцелуй на солнечном сплетении Аарона и, опустив колени по обе стороны бедер, я уселась на его талии, — у нас же как-никак идет работа над укреплением доверия… Не потухающие огоньки желания в обсидиановых глазах как будто вспыхнули с новой силой: — И, как ты думаешь, есть ли у нас с тобой прогресс в этом направлении? — в поясницу уперлось что-то крепкое и требующее к себе внимания, — или нам стоит еще усердней трудиться, чтобы добиться максимально-положительного эффекта? — приятная истома разлилась по всему телу теплой волной, а внизу уже привычно заныло. Закусив нижнюю губу, я опустила ладони на основание живота Дракона, и не разрывая зрительного контакта, плавно начала опускать свой корпус вниз, скользя при этом по рельефным мышцам пресса: — Смотря, что ты имеешь ввиду под словом «трудиться»… — от каждого моего касания тугие мышечные волокна нервно перекатывались под блестящей от испарины кожей, а дыхание мужчины становилось все тяжелей и тяжелей, — и что для тебя считается «максимально-положительным эффектом»… Когда мои пальцы уперлись в ключичные косточки, я почувствовала, как ягодицы тут же горячо и властно сжали, придавливая при этом меня пахом к напряженному животу: — Моя Хищница, это лучше показать! Огония! Дикая и необузданная! От вожделения, что ты во мне пробуждал с новой силой, когда сливался со мной в поцелуе, терзая нещадно губы и язык. От желания, что неумолимо разжигал во мне, исследуя касаниями каждый сантиметр трепещущего от близости тела. От мыслей, таких порочных и запретных, что затмевали мой разум, стоило вдохнуть твой терпкий и крышесносный аромат. От ощущения тебя внутри! В моменты каждой уверенной фрикции, наполняющей до упора нутро и разрывающей грани реальности! От единого ритма и пульсации, пробирающих тело высокозарядной волной! Хочу… быть единой с тобой! Чувствовать всего тебя! — Смотри на меня, маленькая! Смотри и не сдерживайся! Очередной грубый толчок и от потери остатка контроля над собой, я перешла на крик. — Вот так! Умница…— хриплый шепот, разносящийся эхом в голове. — Моя Дикая! — близость тела Аарона чувствовалась чуть ли не на атомарном уровне.— Только моя! От слов и учащенного ритма тело начало сводить сладкой судорогой. Окончательно отдавшись в плен эмоций и крепких объятий, я вжалась в шею Хилла и, не имея от диких спазмов возможности стонать, вонзилась зубами в пульсирующую жилку. Еще несколько разрывающих толчков и грудной полурык-полустон моего Дракона безоговорочно закрепил волну экстаза, выдергивая сознание в свободный полет. … Чувство невесомости в бесконечной кромешной темноте постепенно начало отступать, стоило знакомому голосу произнести мое имя. — Сара, ты меня слышишь? Малышка… — так бы и слушала дальше…— Сара! Прикосновение чего-то холодного ко лбу и щекам стало активней возвращать меня в реальность. — Сара? Встревоженный взгляд черных глаз — это первое, что пристало перед моим взором. — Дьявол! — облегченно выдохнув, Аарон провел влажной ладонью по моей переносице, — Малышка, секс с тобой становится все опасней! Прислонившись спиной к дивану, и придерживая мою голову у себя на локтевом сгибе, Дракон смачивал пальцы в ведерке из-под шампанского, и орошал мое палящее лицо: — Ты как? Жива? — уставшая улыбка. — Мне очень хорошо сейчас… очень! — я протянула руку вверх и коснулась щетинистой скулы, — ты можешь гордиться собой, Аарон… отныне, фраза «затрахать до бессознательного состояния» с тобой несет исключительно буквальный смысл и, однозначно, реальную угрозу! — О’Нил! — разразился дикий гогот, от которого Дракон даже запрокинул голову назад, — ты… откуда ты такая?! Что ж, смерть от оргазма… таки неплохая перспектива! И эпитафию по такому случаю можно придумать неизбитую… — Монро сглупил, когда озвучил свои планы на тебя… я бы сказал, совершил фатальную ошибку! Как и Ригзби с Багстером, — на мгновение в глазах Дракона блеснула сталь хладнокровия, — Сара, есть еще кто-то, кому не выгодна твоя жизнь? Неправильно заданный вопрос. — Проще перечислить тех, кому я дорогу не перешла… Аккуратно выпутавшись из ручного кокона, я привстала: — Всех не переубиваешь, Аарон. Да и нет смысла лишать жизней тех, кто вполне оправданно точит на меня зуб, — выпрямившись во весь рост я потянулась, — достаточно убрать одно звено бесконечной цепочки! Внимательно наблюдая за мной Дракон будто что-то параллельно обдумывал: — Насколько ты близка к этому звену? — приблизившись ко мне, он трепетно приподнял мой подбородок, — и какая вероятность, что ты полностью меня посвятишь во все свои планы? — Максимально и никаких, — ожидаемо на острых скулах заиграли желваки, а взгляд стал тяжелым и задумчивым. — Мой Дракон, но я готова обещать, что после Совета Трех, ты сам все поймешь! — оставив легкий поцелуй в уголке губ, я обняла Аарона, и медленно стала поглаживать его спину, — при условии, что ты не станешь препятствовать определенным событиям… эта моя форма доверия к тебе… по-другому я не могу…не имею права! — Вторая причина, О’Нил! — вторив мои движения Хилл, тяжело вздохнул, — Вторая! — Причина? — Ты не голодна? Лично я готов съесть целого быка! — звонко чмокнув меня в лоб, Дракон специально игнорируя вопрос, бодро зашагал в сторону кухни. Вот, же, засранец! — Аарон! Что за причина? И почему вторая? — настигнув смутьяна, я запрыгнула к нему на спину, — сеять интригу это моя прерогатива, вообще-то! Имей совесть! Подхватив мои ноги и скрестив их на своем торсе, Хилл по-напускному фыркнул: — Женщина! Где я, а где совесть? Насмешила! Дойдя до трапезной зоны, и попутно включив одним нажатием электрочайник, мой обольститель развернулся, усаживая меня на гранитную столешницу: — О причинах расскажу тогда, когда заслужишь! А сейчас, малышка, я попрошу тебя приготовить нам что-нибудь съестное, — кивнув на холодильник кареглазый взбодрил волосы, — повар из меня так себе, поэтому доверю утоление голода тебе, — пробежав по мне взглядом, Хилл расплылся в знакомой улыбке, увидев мои затвердевшие соски. — Извращуга! Даже не думай! — прикрыв грудь рукой я щелкнула Аарона по лбу. —Хорошо, мистер интригант! С меня еда, а с тебя, похотливая ты морда, майка или рубашка! И даже не смотри, это не от возбуждения, а от холода! — спрыгнув на пол, я показала язык ненасытному, и пошлепала в сторону кухонного гарнитура. — О'Нил,— задницу настиг звонкий шлепок.— От холода влажными не становятся! Извращеночка моя, потерпи, и папочка тебя согреет! Сраная физиология! Не успела моя рука схватить полотенце, как Хилл, еще раз ошпарив мою ягодицу ладонью, под собственным заливистым смехом спешно удалился из комнаты. С кем поведешься, того и ...